Как Виктор Корчной бросил страну, предал семью ради шахмат

 Выдающийся шахматист Виктор Львович Корчной стал гроссмейстером в 25 лет. Перед ним открывалась прямая дорога к шахматной короне. Казалось, что молодого человека ждёт всемирная слава, любовь сограждан, уважение коллег. Однако судьба приготовила талантливому шахматисту немало проблем, ему пришлось многим пожертвовать. Через всю жизнь он пронёс верность одному - шахматам.

Путь юного блокадника в шахматный мир

С началом Великой Отечественной войны отец Виктора ушёл на фронт и пропал без вести. Мальчик остался в блокадном Ленинграде с мачехой. В 13 лет он начал посещать Дом пионеров. Серьёзным мотивом для занятий была тарелка каши, которую выдавали кружковцам.

Сначала Виктор хотел декламировать стихи, но ему мешал небольшой дефект речи, учиться играть на пианино также не получилось, поэтому он выбрал шахматы. Упорство, с которым Виктор привык добиваться поставленной цели, совместно с природным талантом позволили ему быстро прогрессировать и в 1947 году он стал чемпионом СССР среди школьников.

Быстрый взлёт и проблемный характер

Получив в 1956 году звание гроссмейстера, Виктор Корчной приступил к штурму шахматных вершин.

В 1960 году он впервые становится чемпионом СССР. Затем первенство страны выиграет ещё три раза. Он справедливо считал себя выдающимся шахматистом. Его претензии на шахматную корону были вполне обоснованными.

Проблема была в том, что в то время советская шахматная школа доминировала во всем мире. Наши шахматисты 20 лет занимали высший шахматный пьедестал. На смену Михаилу Ботвиннику пришли Василий Смыслов и Михаил Таль. Затем шахматный Олимп завоевали Тигран Петросян и Борис Спасский. Виктор Корчной был одним из великих и никак не мог стать первым среди равных.

А тут ещё подрастало молодое дарование из Златоуста Анатолий Карпов.

Не на пользу Виктору Львовичу работал и его характер. Порой казалось, что для него не существовали какие-либо рамки приличия, он привык говорить то, что думает, часто критиковал коллег по цеху. На приёме у Первого секретаря Ленинградского горкома партии он выдал вроде бы безобидный каламбур, что если не получится собрать урожай, то соберём Пленум ЦК. После таких шуток его всё реже стали приглашать на официальные мероприятия.

Корчному стало казаться, что КГБ начинает ему ставить палки в колёса. Своеобразной отдушиной для него становилось общение с иностранными журналистами. Он видел в их глазах блеск неподдельного интереса и начинал выдавать собственные, не всегда объективные оценки советской шахматной школы. Если в нашей прессе его интервью проходили практически незамеченными, то на Западе сказанное им слово превращалось в сенсацию.

Это льстило не только ему. Помните радостное лицо Михаила Горбачёва после встречи с Маргарет Тэтчер. Стоило "железной леди" немного похвалить советского лидера, как он тут же принялся сдавать одну позицию страны за другой. Главное, чтобы Тэтчер своего мнения о нём не изменила. На Западе быстро определили, что слабое место Горбачёва - тщеславие. Ему, как несмышлёному ребёнку, стали подбрасывать игрушки в виде "Лучшего немца года", Лауреата Нобелевской премии мира и пр. Результат известен.

А Корчной был гроссмейстером, не искушенным в политике, не избалованным славой и жившем в своём шахматном мире. В ответ на контакты с западной прессой, его стали всё реже отпускать на международные турниры.

Соперников он воспринимал как врагов

Причиной возникающих проблем Корчной считал происки коллег-шахматистов. Его главным врагом стал Тигран Петросян. Дошло до того, что на турнире претендентов за шахматную корону Корчной заявил, что Тигран Вартанович специально трясёт ногой под столом, чтобы фигуры на доске вибрировали и не давали сосредоточиться. Виноват был армянский гроссмейстер и в том, что на турнир приехало слишком много его земляков. Их Корчной обозвал бездельниками, после чего Петросян возмутился и бросил играть, получив техническое поражение.

Виктору Корчному оставался один шаг до шахматной короны. На пути стоял только один человек - Анатолий Карпов. Корчной обвинял своего оппонента во всех смертных грехах.

В 1978 году состоялся их матч за шахматную корону.

Виктору Львовичу казалось, что личный врач Карпова посещал турнир исключительно для того, чтобы оказывать на него психологическое воздействие. Он утверждал, что в йогурте, который регулярно пил Карпов, содержится допинг.

Истина, скорее всего, заключалась в том, что при всех равных условиях на стороне Карпова была молодость. Условия турнира претендентов были очень жёсткими. Без лимита встреч и без учёта ничьих нужно было одержать 6 побед. Корчной сначала проигрывал, затем сравнял счёт. В заключительной 32-й партии шестую победу одержал Анатолий Карпов.

Решение об эмиграции

Когда Корчной стал невыездным, именно Анатолий Карпов официально поручился за него. В 1976 году на турнире в Голландии Виктор Львович зашёл в один из полицейских участков и попросил политического убежища.

Этот эпизод ярко показан в фильме "Чемпион мира", роль Корчного исполнил Константин Хабенский.

Власти Голландии ссориться с Советским Союзом не хотели и предоставили Корчному всего лишь "вид на жительство". Через пару лет он перебрался в тихую Швейцарию и прожил в ней до конца своих дней.

Семья беглеца

Семья Виктора Львовича осталась в Советском Союзе. Он бросил её в тот момент, когда принял решение об эмиграции. Негодование, накопившееся у властей на Корчного, в полной мере испытали на себе его жена Изабелла и сын.

Сын Игорь сразу был исключён из института, затем отсидел 2,5 года в колонии за уклонение от воинской службы.

Только через 6 лет им было разрешено покинуть родину. В Швейцарии их вместо отца и мужа ждал адвокат с заявлением на развод. Игорь с отцом начал поддерживать контакт лишь после смерти матери, но с той поры к Виктору Львовичу он обращался исключительно на "вы".

Личная жизнь в эмиграции

На одном из турниров одновременной игры Виктор Львович обратил внимание на эффектную, ухоженную женщину. На её столике рядом с шахматной доской лежала книга Льва Николаевича Толстого "Воскресение". Так он познакомился с Петрой Лееверик.

Для Корчного Петра стала близким другом, секретарём, попутчиком в его постоянных поездках на турниры и самым преданным болельщиком.

В её биографии были 10 лет воркутинских лагерей за шпионаж в пользу США, она была замечена и в попытках подобраться к А.И.Солженицыну. Корчной, долгие годы близко общавшийся с представителями КГБ, понимал, вряд ли его встреча с Петрой была случайной. Свои подозрения он даже записал на аудио кассету и положил ей в автомобиль. Все эти разборки закончились тем, что в 1992 году они узаконили свои отношения.

Дальнейшая шахматная карьера Виктора Львовича складывалась не просто. Советская Федерация ему официальный бойкот не объявляла, но наши мастера отказывались от турниров, в которых он принимал участие. В результате Корчной был вынужден пропустить несколько десятков значимых шахматных баталий.

Однако ещё до эмиграции Макс Эйве, который был в то время Президентом ФИДЕ, пообещал Корчному поддержку, сохранение званий и участие в соревнованиях. В результате Виктор Львович стал шахматным долгожителем, от пять раз становился чемпионом Европы, в 80 лет одержал победу на турнире ветеранов. По его признанию, в этом и заключалась основная цель его побега из страны. Он просто хотел продолжать шахматную карьеру.

В одном из последних интервью он признался, что диссидентом себя не считал. Единственная причина эмиграции - желание продолжить шахматную карьеру.

В эмиграции он никогда о Родине не высказывался негативно, видимо, помнил, в самое трудное время она делилась с ним последней тарелкой каши.