КАК ВАЖНО УДАЧНО ЖЕНИТЬСЯ
На модерации
Отложенный
Они сразу как будто понравились друг другу, будущие родственники, родители жениха и невесты. Римма Евгеньевна, мать невесты, предложила без пяти минут сватам погостить у них на подмосковной даче, муж, Петр Наумович, работавший в мед университете и в одной из столичных клиник, человек занятой и доверявший во всём, что не касалось его работы, жене, идею поддержал. Свадьбу планировали сыграть в последние августовские дни, а потому детей отправили в предсвадебное путешествие: потом будет некогда. Молодые через год заканчивали интернатуру, а там предстояло думать, учиться ли дальше или заняться практикой.
Ведя машину от пробки к пробке, мало прислушиваясь к общим фразам о погоде и детях, Пётр Наумович думал о том, как удачно, правильно и, по большому счёту, счастливо сложилась его жизнь. Выросший в семье потомственных врачей, получивший имя в честь прадеда, основателя династии, он и не мыслил себя без медицины, вне её. Школа, институт, аспирантура. Он шагал по жизни, как по ступеням, веря в своё предназначение, в благородство дела, которому честно служит. Уже имея научную степень, занимаясь преподавательской деятельностью, он не оставлял практики и считал нормальным работать по двенадцать часов в день.
С будущей женой Пётр Наумович познакомился в больнице. Она попала в аварию. Сразу диагностировали перелом нижней челюсти в области третьего моляра, в, так называемой, слабой зоне. Но многочисленные ушибы и гематомы давали повод подозревать патологический характер травмы. Петра Наумовича сразила красота испуганных глаз. Он, как умел, успокаивал молоденькую пациентку, вёл с нею долгие разговоры во время ночных дежурств, да так и женился. Подумаешь, двенадцать лет разницы. В их семье и не такое бывало.
Римма была по-настоящему счастлива, так как «машины и аппараты лёгкой промышленности» её совсем не занимали, а распределение по диплому и вовсе пугало. А тут одним махом решались все её проблемы. Так она вошла в семью с традициями, которые научилась уважать, занялась домом и бытом. Со своими родителями, сёстрами и братьями Римма общаться прекратила, и постепенно они от неё отстали. Пётр Наумович так и не узнал причины разлада в семье жены, но вдаваться в чужие проблемы было некогда.
В тридцать семь лет Пётр Наумович стал отцом очаровательной девочки и с ответственностью педагога со стажем занялся её воспитанием. Дедушка с бабушкой успели порадоваться рождению «ангелочка - Елизаветы», и один за другим угасли, не доставляя особых хлопот окружающим. Квартиру за год отремонтировали и решили сдавать, так как для ребёнка лучше жить за городом. Это оказалось очень выгодно, позволяло не экономить на мелочах и даже что-то откладывать. Когда появились частные клиники, Пётр Наумович существенно пополнил бюджет семьи за счёт платных консультаций и несложных операций.
И вот настал новый этап в его жизни. Дочь выходила замуж за мальчика, который должен был стать его преемником. Ребятки были хорошими студентами и радовали Петра Наумовича своей преданностью медицине, стоматологии, челюстно-лицевой хирургии. Вот только свадьба, как неизбежное и обязательное большое мероприятие, очень уж напрягала. Но Римма была непреклонна: «у нас одна дочь, и мы должны ей дать то, чего не могли в своё время позволить себе».
Родители жениха жили далековато от столичных просторов, почти двое суток на скором поезде. Матвей Яковлевич был начальником цеха точного литья на оборонном предприятии, а Кира Николаевна - ветеринаром. Оба не любили огромные суетливые города и были рады, что знакомство с родителями невесты, как и все предсвадебные переговоры, пройдут «вдали от шума городского».
Едва Кира Николаевна ступила на лужайку перед домом, к ней подбежала огромная московская сторожевая, ткнулась носом в её ладонь и неожиданно для хозяев дала себя погладить. Кира присела, посмотрела в глаза собаке и заговорила с ней так, будто они давно знакомы:
- Здравствуй, моя хорошая. Много репьёв насобирала за день? Много? Ну не чеши, не чеши, а то ещё выстригать придётся. Ничего, я тебя вечерком осмотрю. Ты же дашь мне взглянуть на твой животик, богатырша лохматая?
Собака тут же повалилась на спину, сообразив, что этой женщине можно доверять.
- Кира Николаевна, вы волшебница? Марта у нас бука, взрослых людей не очень любит. В детстве у неё, знаете ли, был такой недобрый хозяин…
- Мою Киру всякая живность за версту чует. Она и со мной, как заговорила, так я пузом вверх и сразу сдался, - густым бархатным басом объявил Матвей Яковлевич, подавая руку и помогая супруге подняться.
- Проходите в дом, гости дорогие. Сейчас я покажу вам вашу комнату, примите душ, отдохнёте с дороги, а потом уже за столом все разговоры. Согласны? – энергичная Римма Евгеньевна, постукивая каблучками, двинулась по дорожке к дому.
- На этой территории моя жена главная, так что придётся подчиняться. Спрашивает она для проформы, считайте, что это приказ, - не без иронии прокомментировал Пётр Наумович слова жены, вытаскивая из багажника небольшой чемодан и дорожную сумку. Ему понравилось, что гости отправились в дорогу налегке, не собираясь удивлять Москву шиком провинциальной моды. Вот Римма даже на два-три дня собиралась так, будто намеревалась жить вдали от своей гардеробной комнатки год.
Кира, нисколько не сомневаясь, что муж легко донесёт вещи сам, прошла следом за Риммой Евгеньевной по затейливым плиточкам дорожки, вдоль которой росли низкие кустики с жёсткими веточками и маленькими блестящими листиками, да стояли фонарики «под старину», зажигавшиеся по вечерам.
Возле старой деревянной дачи, с высоким фундаментом из дикого камня, мезонином и верандой, увитой хмелем, вместо ожидаемых клумб были установлены четыре гигантские вазы-креманки, на ножках в полметра высотой, где цвели ирисы, настурции, петуньи, анютины глазки и маргаритки. От пестроты рябило в глазах, но было в этой какофонии красок обаяние лета, бесшабашная весёлость и нарочитая небрежность. Кира приостановилась и с наслаждением вдохнула запахи цветов. Особенно ей нравилось соединение сладости петуньи с горечью настурции.
- Нравится? – спросила Римма, которая уже переобулась в простенькие удобные шлёпанцы и стояла на крыльце дома.
- Очень, - честно призналась Кира.
- А давайте без отчеств и на «ты»,- предложила хозяйка, - мы ведь почти ровесники.
- Боюсь, что с Петром Наумовичем у меня не получится, он такой значительный, такой важный.
- Хочешь сказать, старый?
- Нет, не старый, а солидный.
- Это он по привычке. И студенты, и больные должны его слушаться, верить ему, вот он и внушает своим видом, что суров и всемогущ. Сейчас душ примет, наденет любимые шорты, футболку, и вы его не узнаете. Проходите, проходите в дом….
«Ой, как всё не просто у этой Риммы Евгеньевны, - думала, стоя под душем, Кира,- то ли ещё будет».
Позвонил сын, чтобы узнать, как добрались «и вообще». Матвей Яковлевич заверил, что и вообще всё хорошо, и в частности, и что у мамы с Мартой уже любовь. Жизнерадостный смех парня свидетельствовал, что и у молодых всё в полном порядке.
За обедом с салатами и непременной летней окрошкой на домашнем квасе, потому что «в жару днём больше ничего не хотелось», начался разговор о предстоящем событии.
- Дети планировали свадьбу на первой неделе сентября, но из-за занятости нашего папы-профессора и его ближайших друзей, которых мы не сможем не пригласить, постановили это мероприятие перенести на август, - объяснила Римма Евгеньевна.
- Мы только «за», - прогудел Матвей Яковлевич и посмотрел с улыбкой на жену. Они этот момент обсуждали, правда Кира объяснила выбор даты тем, что в сентябре, когда студенты и преподаватели съедутся, пришлось бы приглашать народу в два раза больше.
- Давайте определимся с рестораном. Я думаю, что в центре могут возникнуть проблемы с парковкой, да и цены там космические, - заметила Римма Евгеньевна, причём второе обстоятельство её явно напрягало больше, чем первое.
- Мне тоже кажется, что нужно выбрать что-то не очень пафосное. И дело даже не в цене за аренду, а в том, что студентам и так не очень комфортно будет веселиться за одним столом с преподавателями, а тут ещё и официальность обстановки, - высказал своё мнение Пётр Наумович.
- В августе, если будет жарко, лучше выбрать ресторан с верандой где-нибудь за городом, - внесла предложение Кира.
- А что, мне нравится эта идея, - заулыбался Пётр Наумович, - я вообще предлагал турбазу арендовать. Приехали, сняли костюмы и галстуки…
- И свадьба превратится в пьянку средь берёз и сосен, где непременно будет драка и всякие безобразия, - решительно отвергла эту идею Римма Евгеньевна.
- Может, нам стоит купить газету с объявлениями, где всегда много рекламы? Наверняка, есть небольшие рестораны при гостиницах за МКАДом, которые зарабатывают на проведении именно таких мероприятий, - подала голос Кира Николаевна, которую в этот момент больше занимала лохматая Марта, пришедшая на голоса и доверчиво положившая свою огромную голову ей на колени.
- Марта, ты почему на веранде? Оставь уже нашу гостью в покое, - с нарочитой весёлостью воскликнула Римма Евгеньевна, которой присутствие собаки у стола никогда не нравилось. Но собака не шелохнулась, только посмотрела в глаза Кире и блаженно опустила тяжёлые веки.
- Она мне нисколько не мешает, - заверила хозяев гостья.
- Нет, газета – это вчерашний день. Я сейчас залезу в интернет и всё найду, - обнадёжил всех Матвей Яковлевич, который не расставался с планшетом и, однажды открыв для себя интернет, считал его огромным справочником, собеседником, местом клубов по интересам, где всегда можно узнать что-то новое и полезное, уже не говоря о том, что интернет избавлял его от необходимости стоять в очереди за билетами и униженно выпрашивать места получше.
- Вот и славно, - легко согласилась Римма Евгеньевна.
- Дорогие хозяева, а чем вы вычёсываете свою красавицу?
- Красавицу? – не поняла Римма Евгеньевна.
- Вы имеете ввиду Марту? – догадался Пётр Наумович. – В кладовке целый чемодан инструментов, но ими по-настоящему умеет пользоваться только наша дочь, это же её собака.
- Отлично. Марта, ну-ка покажи, моя хорошая, где чемодан Лизы.
- Кира, неужели вы думаете, - начала было Римма Евгеньевна, но умолкла, видя, как Марта через холл направилась к кладовой, расположенной под лестницей, ведущей на второй этаж.
- Думаю, - утвердительно кивнула Кира Николаевна и поднялась из-за стола. – Спасибо, всё было удивительно вкусно. Но меня ждёт моя пациентка.
- Гав, - окликнула Марта Киру.
- Уже иду, моя умница. Здесь твой заветный чемодан? Посмотрим –посмотрим.
- Матвей, ваша жена прелесть. Это же надо так любить собак, - решила польстить будущему свату хозяйка.
- Кира у меня особенная. Спасибо, дорогие хозяева за угощение, пойду и я, займусь поисками. Надеюсь, что за ужином нам уже будет, что конкретно обсудить.
- Замечательно, - обрадовался Пётр Наумович, которому этот ажиотаж вокруг женитьбы молодых вообще был непонятен. Он считал, что свадьбу можно отметить по-домашнему, в кругу семьи и самых близких друзей, а для этого вполне бы подошла их собственная дача, родовое гнездо, которое построил ещё его прадед, земский врач, знавший Чехова и разделявший с ним необъяснимую любовь к русской поместной жизни. Но с женой, которая была против, Пётр Наумович старался не спорить, потому что привык к комфорту хорошо налаженного быта, к тому, что его ничего никогда не отвлекало от работы и что жена в итоге всё равно окажется права.
Пётр Наумович поблагодарил за обед и отправился в свой кабинет подремать на старинном кожаном диване, который после реставрации и замены части пружин стал лучше прежнего.
Римма Евгеньевна, оставшись за столом одна, усмехнулась, ловко собрала тарелки и чашки, расставила всё на решётке посудомоечной машины и направилась в спальню, где её ждал женский роман о красивой жизни позапрошлого века.
К ужину, когда с кухни потянуло ароматами жареного лука, рыбы и свежеиспечённого хлеба, первыми спустились хозяева дома. Гостей ни в их комнате, ни на территории дачи не оказалось. Римма Евгеньевна фыркнула и велела мужу позвонить будущим сватам.
- Дорогие гости, мы вас потеряли, - весело начал Петр Наумович.
- А мы рядом, - громогласно объявили прямо за воротами.
В тот же момент калитка распахнулась и на лужайке показалась Марта с какой-то костью в зубах, а за нею смеющиеся Матвей и Кира. И такими молодыми они показались хозяину дома, такими счастливыми, что нечто похожее на зависть шевельнулось в груди: «Вот они явно постарше моей Риммы, а как им хорошо друг с другом, как очевидны чувства, как сияют глаза».
Марта бросила кость и ринулась к Матвею, он увернулся от объятий огромной собаки, тогда она толкнула его в спину, повалила и начала лизать лицо. Он делал вид, что борется с ней, и заразительно хохотал.
- А со мной целоваться, Марта, я ревную, - невольно рассмеялась Кира.
Марта оставила Матвея, схватила кость и положила её к ногам Киры, после чего положила ей на плечи передние лапы и замерла в объятиях, словно дочь-переросток, только хвост мотался так, будто готов оторваться и пустится в пляс.
- Всё, красотка, отдыхай. Давай я тебе свежей воды налью и корма насыплю. Утром опять пойдём гулять. И не смотри на меня так: обязательно пойдём. Обещаю.
Кира направилась к домику Марты, налила воды из-под крана, наполнила миску кормом. Затем тут же возле кустов смородины умылась, помыла руки и взбежала на высокое крыльцо дома.
Приходящая повариха, немолодая, но крепкая и улыбчивая женщина по команде Риммы Евгеньевны начала накрывать на стол. Для гостей из провинции ужин был приготовлен обильный. Ведь провинциалы правильно питаться не умели.
Вернулся, сменив футболку, испачканную Мартой, Матвей. От него приятно пахло мылом, а мокрые волосы свидетельствовали, что он успел принять душ.
- Какие у вас тут места красивые. Мы до озера дошли, побегали среди осин и берёз по высокой траве, а цветов сколько… Потом набрели на магазин, где нашлась косточка из сухожилий для Марты. По дороге познакомились с вашей замечательной поварихой Раисой Андреевной и её мужем, договорились о рыбалке на первой зорьке. Так что, если повезёт, я вас накормлю настоящей рыбацкой ухой.
- Это которая с водкой? – решил показать свою осведомленность Петр Наумович.
- Это где на десять рыбьих хвостов две картошки, - рассмеялась Кира Николаевна, хитро поглядывая на мужа.
- Смейся-смейся, а в четверг со мной на рыбалку пойдёшь как миленькая. Пока дочка отдыхает в Артеке, моим ассистентом с сачком будешь ты.
- Кто бы возражал, а я не стану.
- Артём говорил, что у него есть младшая сестра, Ариша, кажется, - улыбнулась Матвею Яковлевичу Римма Евгеньевна.
- Точно так, Арина Матвеевна, бабушкина радость, - басок любящего отца стал медово тягучим. – Мы уж сто раз пожалели, что отправили нашу художницу в Крым на этот творческий заезд. Соскучились, звоним каждую ночь. А ей всё «по кайфу», как они с бабушкой любят говорить.
- Артём рассказывал, что она ходит в художественную школу, хочет стать модельером и учиться непременно в Италии, в какой-то известной школе модельеров.
- Есть такое дело. Но сегодня и у нас уже довольно прилично учат этому делу. Есть такой Текстильный Университет имени Косыгина… Поживём – увидим. Дети имеют свойство изменять своим мечтам.
- Это точно, - вздохнул Пётр Наумович, думая о чём-то своём.
Раиса Андреевна тем временем вынесла большое блюдо жареной в пивном кляре рыбы, потом появилось блюдо жареной картошки с луком и глубокая пиала с отварным диким рисом, приправленным зеленью и душистым ореховым маслом. Кроме того, на столе стоял салат из свежей капусты с морковью и яблоками, малосольные огурчики, салат из свежих огурцов с зелёным луком и яйцом, сдобренный домашним майонезом.
Все приступили к еде, и за столом стало вдруг тихо и несколько напряжённо. Кира Николаевна картошке и рису предпочла салаты. Она и рыбу взяла, ну очень скромный кусочек. Мужчины навалились на картошку, Римма Евгеньевна к рыбе положила рис и взяла малосольный огурчик.
Обстановку разрядила Марта. Она вошла и шумно, со стуком рухнула у ног Киры.
- Марта наконец-то нагулялась всласть, - прокомментировала Римма Евгеньевна. – Обычно она сопровождает Лизу, которая или бегает утром, или с Артёмом на велосипеде катается по окрестностям. А с нами собаке скучно.
- Да, такой девочке нужна нагрузка, чтобы сердце хорошо работало, лёгкие и желудок. Она немного лишнего веса набрала и сразу начала быстро уставать, - Кира Николаевна говорила спокойно и ласково, словно рассказывала это Марте, энергично подметавшей метёлкой хвоста плитки пола.
- А я нашёл интересные варианты мест для проведения свадьбы, - похвастался Матвей Яковлевич. – Но это на десерт: речная рыба всё-таки требует внимания.
За чаем опять заговорили о свадьбе. Матвеем были найдены два очень приличных, судя по отзывам, ресторана с гостиницами, перестроенными из бывших баз отдыха московских предприятий, и одно старинное поместье, переоборудованное в комфортабельную гостиницу с теннисным кортом, бассейном и роскошной липовой аллеей, ведущей к искусственному пруду. Но если два первых места на двадцать пятое августа были свободны, то бывшее поместье готово было принять свадьбу только двадцать восьмого и двадцать девятого числа, то есть в будние дни.
Матвей Яковлевич показывал родителям невесты фотографии, пересказывал, что узнал из телефонных переговоров, в то время, как Кира Николаевна, допив чай, вывела Марту к воротам и начала вычёсывать роскошную шубу собаки.
Перехватив недовольный взгляд Риммы Евгеньевны, Матвей Яковлевич поспешил заверить, что жене он всё это уже рассказал и показал на прогулке, и они оба в восторге от поместья. Вот только возник вопрос, можно ли перенести дату регистрации брака.
Петр Наумович заверил, что успеет договориться об отгулах на эти дни, его институтские коллеги будут ещё свободны, а о друзьях дочери и говорить не приходится: они как раз съедутся к этим числам. Римма Евгеньевна тоже одобрила поместье, и взяла переговоры с ЗАГСом на себя.
Решено было завтра же, часиков в двенадцать дня, посетить поместье, внести задаток и подписать договор об аренде. Предстояло так же обсудить варианты меню, стоимость съёмки торжества для семейного архива, общий дизайн и кому доверить само проведение мероприятия. Кроме того, Римма Евгеньевна собиралась навестить в Москве свою подругу, которая недавно женила брата, чтобы узнать телефоны, адреса и цены всего этого удовольствия.
Все разошлись, внешне довольные друг другом, с точным пониманием, что делать дальше.
- И всё-таки, Петя, эта Кира очень своеобразная особа. Ей собака интереснее свадьбы родного сына.
- Не преувеличивай. Просто у них в семье всё решает Матвей. Он ей своё мнение озвучил на прогулке, зачем слушать повтор. Если бы её голос был решающим, это имело бы какой-то смысл.
- Ничего-то ты не понял. Это она всё решила, а Матвей только изложил нам её решение. Определённо, она в семье серый кардинал. Очень непростая особа.
- Мне кажется, или тебе нравится Матвей? В этом случае совершенно понятно, почему тебе так не симпатична его жена. А, по-моему, она милая женщина, хоть и немного себе на уме. И знаешь, она мне кого-то напоминает, а кого – убей, не могу вспомнить.
- И не вспомнишь. Её главная примета – неприметная, - фыркнула недовольная возражениями мужа Римма.
- Она, конечно, не из тех, кто бросается в глаза, мало уделяет внимания косметике и нарядам, но зато она естественна. Это, знаешь ли, всегда дорого ценилось.
- Начальник цеха оборонного завода и ветеринарша. Где он только её отыскал? И, что бы ты ни говорил, это мезальянс. Слава Богу, что Артём пошёл в отца.
- Может быть, может быть… Давай уже спать. Завтра ещё ехать на эти переговоры. Надеюсь, моя миссия на этом завершится? У меня, между прочим, в среду две плановые операции, так что гостями пару дней будешь сама заниматься: мне ведь первые сутки нужно за всем проследить: что и как.
Пётр Наумович первые сутки всегда дежурил возле своих больных. Так его учили дед и отец. Первые сутки после операции были самыми важными, ведь именно небрежный уход мог свести на нет всю его работу.
- Да уж знаю, - отозвалась Римма. - Ладно, в среду я их отвезу в центр, прямо на Красную площадь: пусть на красоты нового парка полюбуются, по Москве погуляют, а я пока с Ингой переговорю. В четверг они на рыбалку собрались. Представляешь? На рыбалку! По-моему, рыбалка – это самое тупое занятие в мире. Слава богу, у меня в четверг массажистка и стрижка. За ними тут Раиса присмотрит. А в пятницу утром обговорим, когда и с кем они приедут, сколько гостей будет с их стороны, произведём калькуляцию и после обеда проводим родственничков. Пусть оставляют деньги и домой. Люди они милые, но хорошие родственники – это дальние родственники.
- Не любишь ты Римма ни с кем своё пространство делить.
- Ну почему же. Ты, например, мне нисколько не мешаешь, - рассмеялась она и чмокнула мужа в лоб.
От неё пахло травяным шампунем, кремом, лёгкими нотками его любимых духов и ополаскивателем для полости рта, который он ей посоветовал недавно. «Последнее время от неё перестало пахнуть женщиной, - промелькнула неожиданная мысль, но Пётр Наумович отнёс её на счёт своего раздражения предсвадебной суматохой и болтовнёй. - Скорей бы первое сентября, чтобы свадьба была уже позади, чтобы весь этот балаган закончился и жизнь вошла в привычное русло».
Прекрасно отреставрированное поместье конца восемнадцатого века, персонал, кухня – всё привело родителей с обеих сторон к выводу, что это именно то, что нужно. К тому же был в штате гостиницы и свой видеооператор, и свои ведущие свадеб. Это существенно сокращало расходы. Номеров, включая люксы, было достаточно, даже если количество гостей перевалит за сотню. При этом общая аренда помещений не увеличивалась.
В поместье в момент приезда будущих сватов было много людей, одетых в деловые костюмы: велись какие-то переговоры сразу в двух конференц-залах, о чём свидетельствовали таблички с указателями, флаги и флажки России, Германии, Франции и Китая, слышалась речь на разных языках, сновали журналисты с камерами и без.
Так как приближалось обеденное время, все здесь же с удовольствием поели. Римма Евгеньевна лично переговорила с шеф поваром и несколько категорично высказала ему свои «пожелания». Лицо мужчины под тёмно-зелёным колпаком застыло в дежурной улыбке, но, когда заказчица повернулась к нему спиной, он весьма выразительно закатил глаза и скривил рот.
Кира Николаевна бросила украдкой взгляд на мужчин, заметили ли они реакцию повара. По тому, как, улыбаясь, прикрыл глаза Петр Наумович и отвернулся к окну Матвей, поняла, что заметили. «Так ей и надо, - подумала про себя Кира, - незачем давать советы профессионалам, да ещё и в такой агрессивной манере».
«Почему я раньше не замечал за Риммой жажды руководить и контролировать даже то, в чём она ничего не понимает? – размышлял Пётр Наумович, садясь за руль автомобиля. – Я слишком зациклен на своей работе, Лизочка выросла, а Римме, ещё молодой женщине, возможно, скучно. Ей, наверное, хочется поднять свою самооценку, как-то почувствовать свою значимость. Вот Кире этого нисколько не хочется, а Римме хочется. И не знаешь, что лучше».
Вернувшись на дачу, Матвей и Кира быстро переоделись и, к радости Марты, отправились с ней гулять. Пётр Наумович ушёл в кабинет отдыхать, а Римма Евгеньевна припала к телефону.
- Олечка, ты не поверишь, какое место я нашла для свадьбы. Шикарное старое поместье, но с современным бассейном и прочими благами цивилизации. И по деньгам довольно сносно получается… Я тебя умоляю, у этих провинциалов деньги есть всегда. Где их им там тратить?.. Да, сват мужик не жадный. Оплатил аванс, не моргнув. Остальное я посчитаю по максимуму и поделю пополам. А что? Как никак на москвичке женят своего сыночка, это тоже чего-то стоит. Думаешь, будет перебор? Ладно уж, пусть живут. Мы не обеднеем. Между прочим, если бы Петя не прочил Артёма в аспирантуру, я бы давно все эти отношения порушила. Но говорят, что мальчик ну просто очень перспективный. Да, там и проректор от него без ума. Ой, я тебя умоляю. Главное, чтобы зарабатывал и меньше лез в бытовые проблемы. Вон, моя дурында с его легкой руки притащила в дом из приюта эту блохастую Марту. А что Петя? Пете всё фиолетово. Он весь в своей работе. Да ладно бы какую-нибудь мелкую шавку припёрли, так нет…Эта мамочка, ветеринарша чокнутая, чуть не целуется с псиной. Как выглядит? Обычная провинциальная лахудра, ни рожи, ни кожи… Мужик-то у неё как раз очень даже: крупный, статный, а голос – это что-то: низкий, сексуальный, волнующий… Такого приодеть - все наши знакомые сдохнут от зависти. Так ещё не вечер… Жизнь не завтра кончается, а мы теперь как-никак родня!!! А-ха-ха-ха-ха… Ты давай, не болтай особо. И дорожку мне переходить не советую… А то я тебя не знаю. Ладно-ладно. Мне ещё надо с Ингой переговорить. Да, хочу завтра к ней заехать, узнать про декоратора, что украшал ресторан к свадьбе брата. Ой, и не говори, все были в отпаде. Ну у меня-то не может быть хуже… Всё. Пока-пока.
- Ингуша, чмоки-чмоки! Как твой братец с новой женой? Пока не разбежались? Ну ты скажешь тоже… Не смеши меня… Сейчас тушь потечёт… Ой, не могу… Говорят же, Бог до пары сводит. Эти умники в жизни дураки дураками. Ладно, у меня тут свои предсвадебные заморочки. Скажи, у тебя будет время завтра со мною встретиться? В центре? Буду. Хочу сватов привезти на Красную площадь. По-моему, они нигде кроме своего Затрапезднево не были. Да брось, ты бы их видела. Хотя точно, на свадьбе обязательно увидишь. В двенадцать тебя устроит? В Шоколаднице на Никитском? Отличненько. До встречи.
Пришла Раиса Андреевна. Сегодня на ужин была заказана творожная запеканка, и хозяину захотелось вареников с вишней. Но по опыту повариха знала, что без кусочка мяса или рыбки Пётр Наумович не наестся. Она ещё утром начинила сыром и зеленью мясной рулет, замариновала его в рассоле с винным уксусом, мёдом и гвоздикой. Вот и на утро будет чем перекусить. А на среду велено обеда не готовить, все в город уедут, так что можно считать: выходной день.
Раисе Андреевне нравился жених Лизы, Артём. Был он парнем скромным, всегда помогал сумки тяжёлые из магазина донести, разговаривал вежливо и уважительно. Лиза при нём не капризничала и не копировала свою мамашу, а всё больше становилась похожа на Петра Наумовича. Была она и внешне в отцовскую породу: белокожа, рыжевата, с умненькими серыми глазками. «Только Римма Евгеньевна Лизку-то всё с панталыку сбивает: хитростям учит женским и пакостному отношению к людям, - так рассуждала Раиса Андреевна про себя, наблюдая чужую жизнь из кухни. - И хорошо, что она замужем не будет жить с матерью. Про это даже Пётр Наумович ещё не знает, а она, Раиса Андреевна, подслушала, что родители пообещали Артёму на свадьбу подарить квартиру аккурат у станции метро Строгино, чтобы было, где Марту выгуливать и на велосипедах кататься. Конечно, она бы могла по секрету всё рассказать хозяевам, но Римма Евгеньевна уж больно заносчива, а у самой только и есть, что диплом инженера, по которому она ни дня не работала. Сама-то из Мытищ, а уж такую из себя москвичку строит, куда там… Ей-то и Артём сначала не понравился, да за него Петр Наумович горой, говорит, что второй раз в жизни такой толковый студент ему попался. Того, первого, неудачные женитьбы в кисель превратили, а уж за Артёма он будет бороться даже с собственной дочерью. О как».
За ужином заговорили о детях. Пётр Наумович оседлал своего любимого конька: начал рассуждать, как важно правильно жениться. Свой брак он считал образцовым во всех отношениях, а потому, как ему казалось, имел право судить других.
- Был у меня, помнится, студент. Имени называть не буду, надеюсь, что он всё-таки придёт на наше торжество, если, конечно, его жёнушка сочтёт эту свадьбу достойной своего присутствия. Так вот женился он первый раз ещё в институте. Вернее сказать, прибрала его к рукам одна весьма разумная девица. Он у меня на семинарах то блистал, то настолько был не готов и беспомощен, что хоть плачь. Я его вызвал как-то на разговор, и он честно признался, что учится за себя и свою жену. Ей всё плохо давалось, но он считал, что обязан её тянуть, потому что любит. К концу обучения эта кулёма умудрилась забеременеть и взяла академический отпуск. Вот тут мой парень и развернулся. Какие он доклады на спецкурсах делал, какие обзоры иностранных статей! У него такие случались смелые идеи по поводу операций при челюстно-лицевых травмах, закачаешься! Несколько раз мы с ним даже реализовали кое-какие его идеи. Правда, оперировал я, он только ассистировал. Но это и понятно, кто разрешит оперировать интерну такие сложные случаи. В аспирантуру он легко поступил, работа обещала быть очень интересной, он даже показывал мне фотографии прооперированных им собак, попавших в ДТП. И вдруг он как-то разом сдулся. Жена его бросила, затеяла какой-то ужасный развод и раздел имущества, потом что-то там с ребёнком произошло. Я его как мог поддерживал, устроил в клинику, где сам работал. Но диссертацию он так и не закончил. Опять женился. И опять неудачно. Нынешняя жена его ни в грош не ставит, требует постоянного присутствия дома. А работа врача не может заканчиваться по звонку. В общем, подавал парень большие надежды, а теперь оказался способен только ассистировать. Шьёт он, правда, филигранно. Но это и всё.
- От жены очень много зависит, в этом Петя прав. Я вот всё в доме взяла на себя, чтобы он ни о чём, кроме своей медицины, не думал. Я и дочке сказала, коли уж вы намереваетесь работать вместе, то вам понадобится человек, который обеспечит комфорт в быту. Так что жить молодые, скорее всего, будут с нами. Во всяком случае, первое время.
- И что наши дети на это говорят? – поинтересовался Матвей Яковлевич.
- А что дети? Квартиру в Москве снимать удовольствие дорогое. Наша сдана на длительный срок, и разорвать договор невозможно. А кто будет готовить, стирать, убирать? Они же такие юные, у них ещё тусовки в голове. Какой они могут создать себе уют, какой тыл? Да никакого.
- Вы удивительная женщина, - загудел, улыбаясь, Матвей Яковлевич, - во всех отношениях удивительная.
Римма Евгеньевна, не заподозрив иронии, порозовела от удовольствия, но сочла за благо перевести разговор в другое русло.
- Завтра, гости дорогие, у Петра Наумовича операции, у меня тоже дела в городе. А вас, если не возражаете, я отвезу, как принято говорить, в самый центр нашей столицы. Там на месте гостиницы Россия сейчас прекрасная парковая зона, много всего интересного. Есть приличные рестораны, где вы сможете пообедать, а часам к шести созвонимся, и я вас привезу обратно. Как вам такой план?
- Римма, нам, право, неловко вас напрягать. Я давно мечтаю попасть в Ломаковский музей старинных автомобилей в Люблино. Так что вы нас до первой станции метро подбросьте, а дальше мы сами. Не волнуйтесь, мы оба учились в этом городе, хорошо ориентируемся. А к шести мы подъедем туда, где вам будет удобно нас подхватить.
- Что ж, как хотите.
Утром, к раннему завтраку Кира Николаевна вышла в простом, неброском брючном костюме бежевого цвета, в удобных белых лодочках и с изящной соломенной сумочкой – клатчем. Матвей Яковлевич был в светло-серых джинсах, и ковбойке в серо-голубую клетку. Бежевый свободный пиджак и в тон к нему летние туфли придавал облику нотку солидности и того элегантного стиля, который задавал костюм супруги.
«Однако, - подумал Пётр Наумович, взглянув на Киру, - в ней есть класс, который многим подругам моей жены и не снился. Римма расстроится, конечно. Но не будет в следующий раз делать поспешных выводов. А кстати, Артём ведь всегда довольно хорошо одет. Недооценила моя жена сватью, явно недооценила».
Римма вышла к завтраку в голубом льняном костюме с вставками из вологодских кружев, на высоких каблуках, держа в руках большую белую итальянскую сумку. Победная улыбка хоть и погасла сразу на её лице, держалась она достойно и даже реплика «с добрым утром» прозвучала вполне доброжелательно.
Петра Наумовича этот неожиданный поединок двух женщин изрядно позабавил, поднял настроение и, как ни странно, настроил на боевой лад. Он вдруг почувствовал, что всё сегодня в операционной у него получится, что он поймал тот самый кураж, который бывает необходим настоящему хирургу в работе.
Вечером за ужином Римма Евгеньевна была молчалива и рассеянна, а Кира Николаевна и Матвей Яковлевич азартно обсуждали будущую рыбалку, достоинства двух новых спинингов, катушек к ним и какой-то особенной лески зелёного цвета.
Марта окончательно прописалась на веранде, но дальше стула своей защитницы не заходила, со стола ничего не просила и вела себя удивительно спокойно.
«Может и не стоило на эту псину орать? – размышляла Римма Евгеньевна. – Похоже, она действительно писалась от страха. Прав был Артём. Но главное не это. Главное, что же мне теперь надеть на свадьбу дочери, чтобы поставить на место эту провинциалку? Время ещё есть. Надо хорошо всё обдумать. И пусть это свадьба дочери, королевой на этом празднике должна быть я».
Кира во время рыбалки выглядела вялой и задумчивой.
- Девочка моя, умотал я тебя вчера с этим автомобильным музеем? Надо было остаться на даче, отлежалась бы.
- Мотька, я вот думаю, может, мне заболеть и не приезжать на свадьбу Артёмки?
- Ты что? С ума сошла? Ты ж себя потом сгрызёшь, да и мальчик расстроится.
- Но ты ж вчера слышал, Лёнька так и работает с Петром Наумовичем, и все считают, что это я угробила этот необыкновенный «талант». И ведь поди докажи, что он пользовался моими докладами, моими разработками, фотографиями моих экспериментов. Я ведь как думала: пока ребёнок маленький, помогу Лёньке встать на ноги, защититься, а потом он поможет мне. А тут вдруг отец заболел, мне пришлось ехать за ним ухаживать, потом мама… Похороны эти одни за другими. Институт пришлось бросить, а он втихую развёлся со мной и женился на другой. Я ведь месяца два ещё пыталась ему звонить, ждала, что приедет, продолжала ваять его диссертацию. Если бы я тогда не пошла к тебе по-соседски на работу устраиваться из-за безденежья, то ещё долго бы не увидела в паспорте штамп о разводе, о выписке из квартиры, которую мои родители пополам с его покупали…
- Да уж. До сих пор помню удивление в твоих глазах. А я, дурак, так обрадовался, что ты в разводе уже. Я ж в тебя сразу по уши… У тебя истерика, а я, дурак, сижу улыбаюсь. Дикая сцена была по сути.
- Как у тебя терпенья хватило? Я ведь ополоумела тогда... Чуть глупостей не наделала... - Кира придушенно всхлипнула.
Матвей положил спининг на глинистый берег, сел рядом, обнял вздрагивающие плечи жены:
- Мы же договорились, что ты – это не ты. У Артёма в свидетельстве о рождении записан я, кроме меня он другого отца не знает и знать не хочет. Фамилия у нас Гридневы, да и живём мы далековато от твоего родного города. А что ты на кого-то там похожа, не твоя печаль. Можешь на свадьбу сына синие линзы надеть. Тебя в институте все видели с косичками да хвостом на затылке, в очёчках дурацких, а теперь вон какая стрижка стильная, взгляд уверенный... Из гадкого утёнка выросла птица-лебедь. В ресторане на тебя вчера мужики пялились от тридцати до пятидесяти, все без исключения.
- Мотька, не ври.
- А я не вру. Вот давай поспорим, что Римма на свадьбу дочери наденет алое платье. Очень ты ей не понравилась вчера в бежевом костюме. Она за локоть себя готова была укусить. Сидит, небось, сейчас в сети и ищет сногсшибательный наряд. Но фантазии её хватит только на алое платье и колье с рубинами или гранатами.
- Ей пойдёт алое, она же брюнетка. Это мне с моей белой кожей нужно десять раз подумать, какой цвет выбрать и как его обыграть. Повезло тебе, мама-Стеша художник, модельер, историк, она привила тебе безупречный вкус с детства. Теперь и наша Аришка во всех этих стилях, течениях, трендах разбирается. Что вы ни купите, всё в десятку. Куда уж мне…
- Так я потому тебя и выбрал, что у меня безупречный вкус. Это ты себе цены не знаешь, а мы все тебя любим, ценим и никому в обиду не дадим! Знаешь, мне бы хотелось надеть на свадьбу сына светло-серый костюм из шерстяной фланели. А тебе, как моей половинке, придётся выгулять жемчужно-серое французское платьице. Только не возражай, пожалуйста, а привыкай к этой мысли. Я что его зря покупал на последние евробумажки в Португалии? Ариша, между прочим, сказала, что в нём ты просто «отпадно» выглядишь. Под него и мамин любимый жемчуг идеально подойдёт.
- Думаешь?
- Уверен. Тут и твои неожиданно синие глаза заиграют, и белая кожа на фоне загаров всех оттенков будет выглядеть аристократично. Это будет уместно как раз для интерьеров такого поместья... И никому не придёт в голову искать в тебе сходство с умненькой серой мышкой, какой ты когда-то всем казалась.
- Я думала, ты захочешь набить морду Лёньке.
- Была охота пачкаться. Его жизнь положила на обе лопатки, его держат в клинике из жалости… Нет, я лежачих не бью. Кстати, Аришу нашу нужно одеть во что-нибудь нежно-бирюзовое. И тогда мы составим идеальное трио, - продолжал забалтывать жену Матвей. - Или сошьём ей платье в тон моей серо-голубой рубашке? Надо с мамой посоветоваться…
- Мотька, у тебя вон поплавок второй раз нырнул, того гляди рыба спининг утащит.
- Врёшь, не уйдёшь…
Убедившись, что жена уже улыбается, Матвей Яковлевич схватился за спининг.
Вечером Петра Наумовича встретили на даче такие ароматы, что он сразу же заглянул на кухню. Там вокруг плиты без суеты трудились в четыре руки супруги Гридневы.
- Добрый вечер. Неужели рыбалка так удалась?
- А то. Мы же не только на обычный крючок ловили, но и на золотой, - загудел довольный басок Матвея Яковлевича.
- Это как же, позвольте узнать?
- Наш рыбак самым нахальным образом скупил рыбу у всех, кто был на берегу. Так что улов просто гигантский! – улыбнулась разрумянившаяся у плиты Кира Николаевна. – Не беспокойтесь, через двадцать минут всё уже будет готово.
- Тогда я поспешу переодеться.
Действительно, через четверть часа Раиса Андреевна с Кирой накрыли стол и уставили его тарелками и судочками. В центре, прикрытая специальным стёганым колпаком, стояла супница.
- Начнём с именной "матвеевой" ухи? – улыбнулся Матвей Яковлевич.
В каждую глубокую тарелку был положен кусок отварной рыбы и половинка яйца, сваренного вкрутую. Главный рыбак большим половником наливал тройной янтарный рыбный бульон, а верная жена бросала сверху щепотку нашинкованного укропа.
Пришлось хозяевам испробовать и довольно крупные шарики- фрикадельки из трёх сортов рыб под сметаной, и котлетки из щуки под сливочным соусом, и фаршированного карпа.
Петр Наумович в ожидании чая откинулся от стола в своём плетёном кресле и вдруг возмущённо спросил:
- И вот какого чёрта платить каким-то чужим поварам? Да таким рыбным столом мы бы не только накормили всех досыта и без переедания, но и всех удивили бы! Никогда не ел ничего вкуснее! Как сказала бы Лизка, это просто бомба! Ну что ты молчишь, Римма? Ты со мной не согласна?
- Я даже подумала, что с таким кулинарным талантом давно надо было открыть ресторан. Рыбный ресторан – это же золотое дно! – в представлении Риммы, на кухне всегда работали и работают одни выпускники ПТУ, плебеи и неудачники, так что её слова прозвучали вполне искренне.
- Нет, господа хорошие, одно дело готовить для своих, в охотку, когда есть время и настроение, а совсем другое, когда это станет работой, - тёплым баском возразил Матвей Яковлевич. – Вот пойдём на пенсию, будем в выходные устраивать кулинарные праздники – тогда добро пожаловать! А пока мы и на своих местах много чего можем, да и на заработки не жалуемся. Завтра, к примеру, нам сюда курьер привезёт сигнальные экземпляры книги моей благоверной. Книга, конечно, имеет специальный характер, но монографию эту уже ждут в нескольких сельскохозяйственных институтах. Вот так вот!
- Ну чего ты расхвастался? Кому это интересно? - смутилась Кира Николаевна.
- Позвольте, голубушка, это мне крайне интересно, - возразил Пётр Наумович. – Мы ведь всё в начале апробируем именно на животных: от медикаментов, до пересадки органов. Надо мне было пригласить вас в среду в клинику. Вам бы, наверняка, понравилось. Как же это я не подумал? Старею, наверное. И почему мне даже в голову не пришла мысль поговорить с вами о наших общих проблемах? Извините, уважаемая Кира Николаевна. Но я обещаю, что и книгу внимательно вашу прочту, и на операции не раз позову, а то и в вашу лечебницу приеду. Да-да. Я не шучу. И у Артёма такие способности проявились не на пустом месте. Это же так очевидно. Рад, безмерно рад, что с вами познакомился. А вот и чай. Устал, знаете ли. Чаю вот выпью и пойду лягу.
Римма Евгеньевна ещё до ужина отпустила Раису Андреевну и взялась убирать посуду со стола. Ей не понравился восторг мужа по поводу талантов ветеринарши, этот его комплиментарный монолог. «Книги ещё в глаза не видел, а уж готов её признать чуть ли ни коллегой. Сейчас, если деньги есть, любую чушь можно издать. Ничего. Я на свадьбе утру нос этой собачнице». Кто бы знал, как хотелось ей сейчас пнуть ногой эту блохастую псину, грохнуть блюдо с рыбными шариками и котлетами об пол, надеть супницу с рыбным бульоном на голову этой писательнице… «Ничего, я сумею ещё тебя поставить в неловкое положение при муже и при сыне, я найду способ расставить всех на свои места. А сейчас, главное, не подавать вида. Она мне за всё заплатит».
Проводив супругов Гридневых на вокзал, а жену к какой-то новомодной портнихе, Пётр Наумович вернулся на любимую дачу, чтобы на свободе, так сказать, почитать монографию Киры Николаевны, доставленную утром в трёх экземплярах прямо из издательства. Книга называлась просто и понятно: «Неотложная ветеринарная помощь домашним животным после ДТП. Заметки практикующего врача». Красивым летящим почерком на форзаце была сделана дарственная надпись: «Петру Наумовичу с искренним уважением от автора. Дата и подпись».
Он почему-то вдруг разволновался, спустился на кухню, налил себе рюмочку коньяку, положил на кусок хлеба две последние рыбные котлетки и устроился за обеденным столом. Почему не в кабинете? Он живо представил себе смущённо-счастливое лицо Киры, на коленях которой лежит голова Марты, а в руках книги. Как она, смешно морща нос, вдыхает запах типографской краски, как откровенно радуется Матвей счастью жены…
- Марта, Марточка! Иди сюда, хорошая собака. Я буду читать книгу Киры, а ты побудь рядом: мне что-то одиноко.
«Я, кажется, понял, что мне так нравится в этой паре Гридневых и что вызывает чувство, похожее на зависть: они одна команда, они друг за друга горой. Вот, что Артём упорно выстраивает в отношениях с Лизой, для этого нужна была и Марта, чтобы нести общую, непременно общую ответственность. И кажется, Лиза первой оценила именно это в Артёме: желание стать командой, желание нести ответственность друг за друга и всё делить поровну. Пожалуй, не будут они с нами жить. Им всем не нравится моя Римма. А Римме последнее время нравится только она сама. Это беда женщины, не желающей стареть. А надо её после свадьбы на воды отправить, в Германию. Она давно мечтала. Может, без неё я сумею подружиться с ребятами, вернее, постараюсь успеть».
Римма вернулась поздно и застала мужа на веранде вместе с Мартой, которая спала у его ног. Он читал книгу ветеринарши и пил кофе с коньяком, чего за ним давненько не наблюдалось.
- Как же твой сон, твоё давление? – устало спросила Римма, пытаясь скрыть подступившее раздражение.
- Римка, я старый дурак. Наивный старый дурак…
- Да что случилось, в конце-то концов?
- Я её не узнал. Я учил эту талантливую девочку и не разглядел из-за чужого вранья. Но здесь детально представлены разработанные ею методики проведения операций, намёки на которые я уже видел. Только это всё подкреплено частными случаями возможных осложнений, фотографиями и статистикой. Завтра же к чёртовой матери уволю Лёньку за профнепригодность, а на его место возьму Артёма. Да, так будет правильно. Этого мальчика я обязан сделать своим преемником, и я это сделаю.
- Петя, что ты так разволновался? Делай, как считаешь нужным. Чего уж так горячиться? А кстати, не хочешь спросить, какого цвета я себе заказала платье на свадьбу?
- Думаю, что алое.
- Угадал. Как хорошо всё-таки ты меня знаешь, мой дорогой. Скажи, ты не против?
- Если ты меня не собираешься нарядить в красный пиджак, то я не против.
- Нет, ты будешь в классическом чёрном костюме. Красное и чёрное – идеальное сочетание!
- Это роман такой есть у Стендаля.
- Какой роман? – не поняла Римма.
- Знаменитый роман Стендаля «Красное и чёрное». Ну он так назывался.
- Петя, ты переутомился. Пойдём спать.
- Ты иди. Я ещё почитаю. Это здорово интересно. А как изложено… Матвей прав, она необыкновенная женщина - эта Кира Николаевна. Вот уж кто удачно женился…
Комментарии
Много!
Пойду перекушу и почитаю всласть! ))
Спасибо, Саша, порадовали - знаю, будет интересно
Просто прекрасно, Саша! Получил настоящее удовольствие от чтения! Да, так передать нюансы женской психологии, несомненно может только женщина! Конечно, все персонажи быстро становятся понятными и предсказуемыми, но то КАК все описано, сделает честь для самых маститых писателей.
Очень надеюсь, что продолжение уже написано и вскоре интрига разрешится.
Согласен. Продолжение может стать очень очевидным, если только не добавить поворот, типа как с раскрытием тайны мамы Артёма. Может Римма Евгеньевна прозреет, ощутит надвигающуюся личную катастрофу и пересмотрит ставшую привычной жизнь. ))
Комментарий удален модератором
Спасибо, Виктор, за отзыв.
С возвращением в Макспарк!
Жду продолжения истории!
А продолжение этой истории не нужно. Всё и так понятно.
Спасибо Автору)
Спасибо.
С удовольствием и большим интересом прочла этот рассказ.
Казалось бы, простая житейская история, а как умело переданы в этом рассказе внешние воздействия чувств героев.
Одна Римма Евгеньевна - представитель эмоциональности чего стОит...И я надеюсь на продолжение этого рассказа, буду посматривать,караулить.)
Спасибо, Алия, что прочитали, рада, что вам понравилось.
Прочитала рассказ и ещё раз поняла, что рада твоему возвращению!
Приглашай меня на новые публикации, а то могу нечаянно не заметить :)))))
Спасибо Николаю за приглашение!
Легко читается и самое главное не замечаешь. что текста много!
+++!!!
Стиль... "а ля пастоз" (то есть - сродни пастозной технике "импасто" в живописи), что под силу, пожалуй, не всем.
Спасибо, Саша.
)))
А по моему, как раз у Александры каждый образ, каждый характер выписан с мельчайшими подробностями, так, что сразу возникает перед глазами. То есть рассказ больше похож на рисунок классической школы с хорошо прорисованными деталями.
Я не художник, ользуюсь всеми подручными средствами: от грифеля до оловой щётки. А если бы я умела рисовать, я бы не написала ни строки.
"Я буду толковать терминологию в свою пользу!"
Умница!
)))
Спасибо, Саша, Ваша проза заставляет размышлять и вызывать то чувства неприязни к одним, то симпатию к другим.