Геопоэтическое

Текст написан 14 лет назад, 26 ноября 2007 года. Сейчас бы я не смог так написать, начал бы расставлять акценты по другому, потом отложи бы черновик в долгий ящик, а после и вовсе забыл про него. Но вспомнить было небезынтересно.

ЕВРОПА В СЕРДЦЕ
Для начала анекдотик, не то что бы очень «в тему», а так, для затравки:

1941 год. Во время активной подготовки к наступлению на СССР, немцы, как известно, всячески скрывали свои истинные планы, выставляя на показ якобы готовящуюся высадку на британских о-вах. Одним из средств по запугиванию противника было размещение на побережье Франции нескольких аэродромов-муляжей на которых размещалось значительное кол-во деревянных копий немецких истребителей. Работы по созданию этих самых муляжей были в самом разгаре когда однажды среди бела дня в воздухе показался одинокий британский самолет и сбросил на "аэродром" одну-единственную бомбу. Она оказалась деревянной. После этого случая немцы прекратили все подобного рода работы....

Почитываю иногда про Вторую Мировую в Западной Европе. Признаюсь, ощущение, что это была «ненастоящая война» мне знакомо. Говорят, неправильное ощущение, но ожесточения не нахожу, тотальности. Тут ведь главное не в том, что они воевали понарошку или в полсилы. Временами вполне себе в полную, Британия, кажется, по степени перехода экономики на военные рельсы умудрилась превзойти СССР. И не в соблюдении древнего принципа «народ работает, армия сражается» дело.

По всему видно, что Германия не собиралась уничтожать Францию или Англию. Тут можно, кучу геополитических раскладов привести, планов в архивах накопать. Но ответ, по моему скромному мнению, проще: они живут вместе 1000 лет, и в каком-то таинственном огромном Немецком сердце Франция уже навсегда, и наоборот. Простите мне пошлую мелодраматическую лексику.

Все эти страны старой Европы в чём-то очень значительном потеряют себя, если исчезнет одна из них. Потому и воюют так: в серьёз – за доминирование, но никогда – на уничтожение. Никто из них по-настоящему не хочет исчезновения культурной галактики по имени «Германия» или «Франция» и т.д. И берегут они друг друга каждый ради себя самого, это важно.

Гитлеролюбы могут порвать себе всё, что у них осталось на свастики, доказывая, что «немцы не хотели истребления расово близких им русских», но предъявить доказательства того, что германские планы предполагали отношение к России, к русскому культурному миру хоть напоминающее по бережности отношение к французскому они не могут.

Да и сами-то часто не слишком ценят наши сокровища…

Так вот, добрые русские европейцы всех направлений и мотиваций, оцените то место, которое занимают страны старой Европы в сознании, культуре, истории друг друга. Можно ли вытравить из английской культуры всё французское? Приходилось слышать, что 40% английских слов имеют французское происхождение, вот и трави тут. А сколько английских слов имеют русское происхождение?

Дело не в том, хороши мы или плохи, я полагаю, что хороши, но не это в данном случае важно. Для того, что бы по-настоящему войти в Европу, надо тысячью незаметных деталек, заимствований, объектов симпатий, узнаваемых образов, культурных артефактов проникнуть в жизнь каждого европейца, как за века немецкое вошло в жизнь французов, а английское в жизнь скандинавов и т.д.

А пока этого нет, можно копаться в сходстве давно и всеми забытых языческих культов, демонстрировать белокожесть или успехи рыночного развития и продвинутость по части мультикультурности. Россия не является фактором внутренней жизни Европы, её нет в Европейском сердце. Мы чужие, с этим надо жить.

Но жить нам с этим трудно, в Русском сердце Европа (и весь Запад) и целиком и по отдельности всё ещё занимает изрядное место. Точнее, в России живут люди трёх типов:

1) Те, у кого Европа в сердце, как камертон какой-то, образ (пусть искажённый или гипертрофированный), как, если угодно, нравственная проблема – есть, и она не оставила там места для России;

2) И их, пожалуй, большинство, те, у кого Россия и Европа борются или как-то уживаются в душе. Человек может ненавидеть мир «шопинга и лизинга», но горой стоять за гениальность Шопена или очарование грот-мачты и бум-брамс-стеньги или за то, что «немецкие, блин, машины это ж Вещь». Сами понимаете, я говорю сейчас не об уважении или интересе, он, как правило, другой, этот интерес, не такой как, скажем, к каким-нибудь древностям Индии или Китая, в этом интересе «прикипелость» чувствуется;

3) Самые редкие, те, кто сумел покинуть свою Внутреннюю Европу. Ведь так иногда хочется быть свободным от хозяев Европы внешней и демонов Европы Внутренней, правда?... Мне - хочется.