по ту сторону смерти.

м

                                                                     По ту сторону смерти.

       Коснусь не то чтобы запретного, но как бы эстетически малоприятного для эссеиста высокого стиля. Речь о смерти, её предназначении и функциях. Сразу замечу, что почти все исследователи проблем фундаментального свойства: жизни, смерти, веры, добра и зла пишут тяжеловесно, если не сказать заумно даже для такого казуиста как я. Мне ближе позиция Эйнштейна, который полагал, что говорить об очень сложных вещах лучше с долей юмора, то есть легко и понятно. Вот так и начнём.        

         Мы не раз видели в кино или в театре как на торжественно убранном ложе возлежит умирающий. Вокруг сгрудилась скорбящая родня, позади стоит поп с иконой. В кино умирающий старец (или бабуля) отдают последние напутствия близким, произносят исполненные глубокой мудрости речи. В конце сцены умиротворённо закрывают очи и преставляются. Окружающие скорбят.

           В многочисленных книгах и в кино мы не раз сопереживали драматической картине того как раненый в перестрелке герой говорит последние проникновенные слова своей возлюбленной или другу и тут же отходит в мир иной.

           И никто из миллионов читателей или зрителей не спросят: а с чего это вдруг? С какой стати герой решил, что сейчас умрёт, по каким таким критериям?!

           Грамотный кинорежиссёр поставил бы сцену так. Полежал как бы умирающий старец на роскошном ложе, соборовался, произнёс слабеющим голосом уместные речи, обронил слезу по себе любимому и…и всё. Полежал бы ещё и день и два, пока не надоест. Наконец, встал бы с постылого ложа, выпил стопку водки, потребовал коня и поехал бы на охоту.

             А раненый боец лучше попросил бы доставить его поскорее в медицинский пункт, нежели вгонять окружающих в депрессию. Поверьте, граждане, всем, кому по случаю пуля попала в живот, одинаково плохо и у всех возникает страх смерти. Но несмотря ни на какие муки, многие из них выживут даже без оказания им медицинской помощи.

             Суть проблемы в том, что не существует ни медицинских, ни каких-либо иных опознавательных знаков, указывающих не только больному (раненому), но даже и врачу на точное время наступление смерти. И при самых тяжких заболеваниях (4-й стадии рака, например) больной может прожить и недели и месяцы. А что ещё смешнее, больной может вообще поправиться! Только в кино (и это опять на совести режиссёра), докторюга может объявить, что жить вам осталось неделю, месяц или год. В реальной жизни ни один врач такого себе не позволит по той причине, что он лишь приблизительно знает о том сколько вы ещё проживёте. И куда уж нам, вовсе не разбирающимся в механизмах смерти!

               На сегодня смерть изучают две науки: танатология и философия. Танатологи исследуют механизм терминального состояния и процесс умирания организма. Философы создают умозрительные абстракции и логические построения, описывающие, в основном, эмоциональную сферу, окружающую понятие «смерть». И даже у самых продвинутых философов С. Кьеркегора и М. Хайдеггера концепции смерти не имеют прикладного значения. Никаких проблем решить эти концепции не помогают, поскольку, как и вся философия, впрочем, являются вещью в себе. Даже не могут веками договориться о том, что есть смерть: конец, начало или переход куда-то. Ни танатологи, ни философы самоё смерть с научной точки зрения как объект не изучали, её предназначения не выявили, свойства и функции не определили.

         Я же рассматриваю смерть условно, как космологическую сущность, чтобы иметь предмет исследования. Только сущее наделено целью своего существования и обладает имманентными свойствами, определяющими нужность предмета.

         Итак, о свойствах смерти: необходимости, неизбежности, наличии функций, психологических аспектах.

1.      Мне, как специалисту, понятно, что обеспечение человеку бессмертия – задача решаемая довольно в скором обозримом времени. Я имею в виду прекращение процессов старения и ликвидацию всех болезней. В принципиальном плане мы к этому уже подошли, остаётся дело техники. Другое дело жизнь вечная. Не надо иметь семи пядей во лбу (достаточно двух-трёх), чтобы понять невозможность вечной жизни в принципе.

     Да, вы никогда не состаритесь и не заболеете (это мы, врачи, вам организуем), но, оставаясь всего лишь набором электронов, нейтронов и протонов, вы ежеминутно рискуете быть разрушены внешним воздействием: теплом, холодом, ветром, водой, ядерным взрывом, наконец.

     Вероятность гибели в банальной автоаварии составляет 0,68%, в авиакатастрофе 0,01%, от попадания под астероид 0, 0014%. Таких, только видимых опасностей, около сотни. Мною подсчитано, что неминуемая встреча с одной из них наступит не позднее 378-го года жизни каждого биологически бессмертного. А совсем уж удачливым стоит помнить, что через 5,5 миллиардов лет Млечный путь – наша галактика столкнётся с галактикой Андромеда и спрятаться от этой неприятности вряд ли удастся.

1.      Мировая литература переполнена трактатами о нелепости смерти и бессмысленности самой жизни в этой связи. Я полагаю, что это одна из самых крупных ошибок мировой философии. Уже Демокрит, Платон и Декарт догадывались о существовании в природе принципа целесообразности. Физики и биологи наших дней это доказали. Ничего нецелесообразного из вещей и явлений в природе не обнаружено. На микроуровне – это Биосфера, на макроуровне – это Вселенная. Ни одна вещь, ни одно явление, ни один закон в этих системах не оказался никчёмным, существующим просто так, «сам не зная почему».

         Целесообразность-это фундамент всего и вся, она, попросту говоря, означает нужность. Жизнь и смерть человека так же функциональны, как гравитация, радуга в небе или пасущаяся на лугу корова.

         Вывод: поскольку смерть замыслена Природой, то она целесообразна. Рассмотрим этот вывод всесторонне.

1. Совершенно очевидно, что «нажиться вдоволь» нельзя. Сколько не живи, желания умереть у психически здорового человека не возникает. Самоубийства не в счёт. Всесторонне изучив этот феномен, я пришёл к выводу, что самоубийство – это вариант естественного отбора по Дарвину: слабые не выдерживают конкуренции. У здорового по - другому: стань смерть желанной, изменилась бы вся концепция жизни - смерти.

       И всё же, всё же…пожить бы лет 300-400 вот это да, совсем другое дело, чем 80-90, скажет кто-то, лёжа на палубе своей яхты и попивая Мартини, и впадёт в заблуждение. Но не в своих эмоциях, уж они-то непотопляемы. Заблуждение обнаружится в восприятии системы жизнь - смерть. В протекании любых процессов имеется их «сухой остаток». Каков он? Вдумайтесь, граждане, с определённого для каждого человека периода жизни начинают функционировать отработанные стереотипы. Лет с шестидесяти никто уже не ищет новизны принципиального характера в отработавшем своё наборе удовольствий (а жизнь – это поглощение удовольствий, что же ещё?). Человек наелся, насмотрелся, напился, налюбился всеми способами и ни к чему новому уже объективно не способен. Взгляните на людей публичных, артистов, например. Вот схема бесконечных гастролей: машина-самолёт-гостиница-театр-машина-самолёт-гостиница…И так тупо из года в год. Эти люди сами в своих интервью признаются, что не только не видели город, в котором были вчера, но и названия его толком не помнят. Та же история почти у всех спортсменов. Близки к ним мотающиеся по свету менеджеры. И дай им ещё 500 лет жизни, ничего не изменится. Я задаю центральный вопрос: кто из ваших знакомых, перечисленных здесь, сказал: ну хватит, начну принципиально новую жизнь, стану изучать квантовую физику, начну писать статьи в международные журналы! Отвечаю – никто! И это из десятков и сотен тысяч человек различных специальностей. И это не только потому, что всё «стержневое», что было в человеке уже реализовано, а новому взяться неоткуда. Главное, что такая жизнь ему нравится и другой не надо, сколько не предлагайте. Вот типичные мантры: не могу без сцены, не представляю жизнь без штурвала самолёта, просто умру, если не ударю ракеткой по теннисному мячику. Это типичная зависимость, которая не лечится. И дай человеку хоть сотню жизней, он будет повторять одно и то же безо всяких там нюансов. Получается такое известное классическое построение как COUB– зацикленное, бесконечно повторяющееся видео.

       Ну ладно, это о сытых и как бы благополучных. А как у тех шести миллиардов жителей Земли, чья жизнь попроще? Их COUB гениально выведен А. Блоком в его поэме «Пляски смерти»:

       Ночь, улица, фонарь, аптека,

         Бессмысленный и тусклый свет.

         Живи ещё хоть четверть века -

         Всё будет так. Исхода нет.

         Умрёшь - начнёшь опять сначала

         И повторится всё как встарь:

         Ночь, ледяная рябь канала,

         Аптека, улица, фонарь.

       Итак, COUB бесконечен, но станет ли при этом бесконечной и сама жизнь?

       Давай попробуем! – упрямо ответит большинство читателей – ведь русская поговорка учит: всю водку не выпьешь, но к этому надо стремиться.          

     Возможности к поиску нового с течением жизни истощаются и исчерпываются. Возникает творческий и эмоциональный COUB - бессмысленный и беспощадный. Поживи человек пару сотен лет в таком стиле, он неминуемо однажды впадёт в ступор (навсегда) от скуки, а по – медицински, от нервного истощения. Напомню известный в физиологии близкий к нашей теме эксперимент. У мыши находили в мозгу центр удовольствия и вживляли в него электрод. Обученная замыкать электрическую цепь мышь, занималась этим бесконечно, забывая о сне и еде, и погибала от истощения. Любой возразит: человек - то не мышь - он и о сне, и о пище вспомнит. Это так, да не совсем. И.Павлов доказал, что человек с выраженными признаками утомления работой или развлечениями, восстанавливается не ранее 60-90 дней. И кто же выдержит такой перерыв в поглощении удовольствий? Абсолютно нереально, поверьте специалисту!

Вывод: смерть является объективной необходимостью как избавление от накопившейся усталости и полного исчерпания воли к жизни.

1. Для всестороннего понимания рассматриваемой проблемы замечу, что все мы уже побывали в смерти и мы родом из ничего. Немыслимое число случайных совпадений свели друг с другом ваших папу и маму в строго отведённое время. Миллионы сперматозоидов вашего родителя так и не стали людьми. Родились только вы – единственный и неповторимый. А с какой стати и с какой целью? Да кто вы такой, чтобы природа мучилась над осуществлением именно этого проекта?

Вот тут - то и вспомним вновь о принципе целесообразности в природе. Согласно ему ваше возникновение из небытия было правильным и детерминированным. Это означает, что ваша конкретная жизнь имеет и смысл и цели. В чём они заключаются я бы, конечно, объяснил, но этот вопрос выходит за рамки нашего исследования и потому не станем отвлекаться.

     А вопрос лично к вам: как отразилось на вас пребывание в небытии, то есть там, «где перед жизнью»? Скорее всего никак. Не было вам ни больно, ни грустно, ни холодно, и ни жарко. Утверждаю как свидетель там побывавший. Отразится ли на вас новый переход в небытие, то есть туда где «после жизни»? Точно не отразится, уверяю вас как специалист.

Вывод: Цикличность в виде смерти – жизни - смерти в природе вполне обычна. Для конкретного же человека такая цикличность означает научно-обоснованную надежду на её продолжение: смерть – жизнь – смерть - жизнь… Наши знания о природе ничтожны, просто зачаточны. Потому не стоит ставить точку в явлении «завершение жизни».

1.      Функция смерти, её важность и имманентная сущность.

   Предположим, что смерти нет. Будет ли жизнь? Закон диалектики этого не допускает. Элементы банальной связки ночь - день существуют как диалектическая противоположность, где один без другого быть не может. Если отменить смерть, то желание жить окажется не нужным. Действительно, как можно желать того, чего нет? И всё же. Проделаем мысленный эксперимент: предположим, что смерти нет, а жизнь осталась. Начнётся быстрое отмирание инстинктов за их ненадобностью: пищевого, полового, оборонительного и ориентировочного. Человек обеспечен жизнью, так чего же ему за неё бороться? Он перестанет опасаться холода и огня, электричества и высоты, будет забывать вовремя поесть и попить и т.п. Ориентировочный инстинкт не подтолкнёт его больше к интернету, не побудит прочесть книгу или сходить в кино. Половая жизнь отомрёт не только как вид удовольствия, но и как надобность: бессмысленно размножение в отсутствие смерти.

       Певцы прекратят петь, все виды художников перестанут творить, мы никогда не вспомним а кто, собственно говоря такие, Ромео и Джульетта? и зачем подлец Дантес застрелил Пушкина?

       Наш неумирающий лишится всякой мотивации, и homosapiens деградирует и исчезнет как вид (по Дарвину). То есть подобно тому как день без ночи уже не будет днём, так и жизнь без смерти уже не будет жизнью, а станет чем-то иным, нам чуждым и непонятным.

     Вывод фундаментального характера: смерть – это прародитель жизни, её движитель и источник всех её побудительных мотивов.

       Смерть обеспечивает волю к жизни как на осознанном, так и на бессознательном уровнях. Она поддерживает наши базовые инстинкты и витальные рефлексы в рабочем состоянии, рождает и обеспечивает эмоции, побуждает нас к всестороннему развитию. Сама смертельная опасность обеспечивает большому числу людей «сладость жизни». Они лезут на скалы, носятся на мотоциклах, едут на войну (всё равно куда), устраивают дуэли на охотничьих ружьях. Редкий юноша не ставит себя в ситуации близкие к гибельным. Девушки склонны смаковать, обливаясь слезами, своё гипотетическое самоубийство (вот вам, вот вам!). Именно смерть наделяет жизнь огромной, ни с чем несравнимой ценностью! Как высшее достижение писатели констатируют: любовь или чувство долга, или воля к жизни победили смерть! Не было бы смерти, человек не совершал бы возвышенных подвигов, выходя порой за пределы человеческих возможностей.

         Конечно, открытие автором благостных функций смерти, вовсе не означает, что теперь мы должны её воспевать и даже, по нынешней моде, ставить ей памятники. Её нужно понимать как и всякую сущность, если вы претендуете прослыть образованным человеком. Потому представляется правильным включение моего эссе в школьные учебники.

     6.     В заключение вернусь к критике философских работ, изучающих смерть. Как уже указывалось, ничего практического почерпнуть из них не удаётся за исключением восхищения высоким умствованием великих мыслителей. Я же пытался осуществить скромное материалистическое исследование, которое имело бы прикладное значение. Это удалось совсем в небольшой степени. Но лиха беда начало, появятся ученики и последователи, которые раскроют тему во всей её величии и красоте.

             Вот в чём практическая полезность данного эссе: а) впервые доказано, что смерть – это не какая-то там бабка с косой, а природная сущность, порождающая жизнь и обеспечивающая её во всех отношениях. Это обогащает знание и понимание природы жизни. А кто знает, тот вооружён, тот проживёт увереннее, осмысленнее и духовно ярче; б) мы получаем возможность многокомпонентного аутотренинга при очередном прочтении этой работы; в) несколько изменится наше отношение к умершим близким: нередко возникающая подавленность сменится тихой грустью и удовлетворённостью пройденным усопшим жизненного пути; г) практически исчезнет страх смерти на осознаваемом уровне, и, что важнее, на уровне бессознательного. Конкретно. На осознаваемом уровне вы будете помнить, что страшиться смерти просто нелепо поскольку тот, кто умер, об этом не знает и не узнает никогда. И потому никакой печали по этому поводу не возникнет. Вот ведь парадокс: мы можем горько рыдать, к примеру, из-за оторвавшейся пуговицы, а приключившаяся с нами смерть нисколько нас не огорчит. И когда, оплакивая нас, восклицают: бедный Йорик, то заблуждаются. Механизм бессознательного препятствует появлению мыслей о собственной смерти вообще или нивелирует их психотравмирующий эффект. И здесь следует потрудиться, всего лишь выполняя простой медицинский совет. Известно, что страх смерти время от времени возникает у каждого и колеблется в диапазоне от неприятной мысли до леденящего душу ужаса. Плохо когда страх смерти становится навязчивостью, фобией. Это истощает нервную систему и может привести к клинической депрессии с суицидными настроениями. Нахлынувшее переживание не следует гнать, талдыча при этом: не думай, не думай! Напротив, следует додумать и пройти этот приступ до конца. Успокоившись, следует заново перечитать моё эссе от начала и до конца, но не как беллетристику, а уже заставляя себя вдуматься в каждое слово. Это классический, изобретённый лет 200 назад, метод рациональной психотерапии. Этим методом успешно излечиваются не только фобии, но и такая экзотика как заикание, импотенция и проч. Упрощённо говоря, метод осуществляет «снятие» неверно понимаемой и потому пугающей информации, стирает застойные патологические очаги возбуждения в коре головного мозга, а также формирует в стволовой части мозга доминанту, препятствующую функционированию фобии и её генерализации.

           Формируемый со временем такой комплекс структурируется в нейронах и приобретает устойчивость. Он «работает» сам по себе и не зависит более ни от вашей логики, ни от попыток регулирования эмоциональной сферы. Мысли о смерти будут посещать вас в форме философских конструкций, лишь скользя по краю сознания и не царапая душу.

7.         И последнее. Как благородный муж и честный человек, не могу не упомянуть об одном негативном последствии моего труда. Дело в том, что с выходом в свет этой работы произойдёт отмирание темы, на разработку которой ушли тысячи лет усилий мудрецов. Философам отныне уже незачем тратить время на исследование смерти. Тема умерла, граждане. А наибольшая неприятность в том, что случится резкое сокращение гонораров за такие работы, выходящие миллионными тиражами. А что поделаешь: Платон мне друг (как и Кьеркегор и Хайдеггер), но истина дороже!

             Справочно: для данного исследования автор применил новый, изобретённый им метод научного поиска: « Сияние чистого разума».  

             Радуйтесь жизни, граждане!!