28.09.2021 03:00

Браконьеры уничтожают на Таймыре северных оленей при попустительстве властей

На модерации Отложенный

Громкий скандал, связанный с браконьерством, возник совершенно случайно. В числе инспекторов охотнадзора на Таймыре оказался новый человек – Александр Беляев. Он-то и возмутился варварским отстрелом оленей в воде на переправе через реку Хатангу, предав историю огласке. Однако если копнуть глубже, выясняется, что уничтожение оленей происходит в огромных масштабах. Причём интересуют браконьеров только рога.

Сюжет: Экология

Вопиющий случай, о котором журналистам рассказал Александр Беляев, произошёл в первых числах августа. Тогда охотнадзор получил информацию, что на переправе через реку Хатангу в Таймырском районе Красноярского края идёт массовый отстрел оленей. Беляев прибыл на место и нашёл 56 оленьих трупов. Затем в ходе рейда по реке инспектор насчитал на её берегах ещё 1200(!) погибших животных.

Новый человек

Как раз в эти дни олени мигрировали, переправляясь через Хатангу. Такая переправа для стада – тяжёлое испытание. Река в этом месте имеет ширину около 2,5 километра, и животные преодолевают её вплавь. Обычно впереди плывут самцы, за ними самки, потом молодняк. Для браконьеров миграция стада – самый удобный момент. В воде олени совершенно беззащитны и являются очень удобной мишенью. Кроме того, после первых выстрелов в стаде начинается сумятица, отчего в давке гибнет ещё больше животных, чем от пуль.

Возможно, именно так всё и произошло в том месте, где оказался Беляев. Он стал действовать согласно должностной инструкции: известил своё начальство в министерстве экологии, полицию и прокуратуру, вызвал ветеринара для оформления документов. И вот тут начались странности. По словам Беляева, ветеринар в своём отчёте указал, что от выстрелов погибли только два оленя. Туши убитых животных со следами огнестрельных ранений после осмотра увезли на свалку, а на следующее утро они исчезли. Беляеву же стали поступать звонки с неизвестных номеров. Незнакомцы просили его не поднимать шум и намекали на неприятности. Однако инспектор, наоборот, стал трубить об этом инциденте на всю Россию. И, судя по всему, правильно сделал. Не подними он волну, никто и не знал бы, что есть на Таймыре вот такой принципиальный инспектор Беляев. И произойди с ним какая беда во время очередного рейда – ЧП можно было бы списать на несчастный случай.

Между тем его начальство в министерстве экологии Красноярского края старается не выметать сор из избы. Должностные инструкции запрещают инспекторам напрямую общаться с журналистами. А пресс-служба в своих сообщениях предпочитает обходить подобные инциденты молчанием. Беляев же, судя по всему, не вписался в сложившуюся систему. Он приехал на Таймыр всего три года назад, ранее работал юристом, а работу в охотнадзоре получил только в июне. Вот и возмутился открывшимся его глазам беспределом. Но, как выясняется, глазам его открылась только верхушка айсберга. На самом деле берега северных рек давно превратились в дикую бойню, они просто усеяны гниющими трупами оленей.

Бешеные деньги

Для полноты картины нужно сказать, что местное население испокон веков питалось мясом северных оленей. Сегодня на Таймыре также есть множество охотников, добывающих оленей для пропитания. Они вполне легально получают лицензии на отстрел, согласно квотам, которые определяет местная власть. Хотя как эти квоты соблюдаются – разговор отдельный. По сути, вопрос остаётся на совести охотника, поскольку в тундре его контролировать некому.

К началу нынешнего века учёные получили возможность более или менее точно оценить численность оленей, отчего катастрофа стала очевидной. Федеральное Минприроды сообщало: если в начале нулевых таймырская популяция северных оленей достигала миллиона особей, то к 2019 году она сократилась более чем вдвое – до 400–450 тысяч. Кстати, с соседней яно-индигирской популяцией, что обитает в Якутии, дела обстоят ещё хуже. Из прежних 140 тыс. животных осталось только 2 тысячи. При этом некоторые охотоведы утверждают, что региональные власти ведут по оленям «двойную бухгалтерию»: мигрирующие стада попадают в статистику и в одном, и в другом регионе.

Учёные и защитники природы пытаются решать вопросы спасения оленей на федеральном уровне. Есть предложение включить эту тему в нацпроект «Экология». А вот в регионах власть предпочитает смотреть на уничтожение животных сквозь пальцы. Ведь местное население не просто питается олениной и продаёт её в другие регионы. Ощутимые суммы приносит заготовка пантов – молодых оленьих рогов, наполненных кровью. Это сырьё продают в Китай и Корею, где из него делают препараты для омоложения.

И хотя клинические исследования показали их бесполезность для здоровья, это никого не останавливает. В России панты стоят около 3 тыс. рублей за 100 граммов. Вес пантов взрослого оленя в среднем 5 килограммов. Выходит, с одного животного можно взять 150 тыс. рублей.

(Фото: YouTube.com)

Учитывая это, не приходится удивляться, что ради добычи пантов истребляют оленей в огромных масштабах. Браконьеры не используют туши, в лучшем случае берут себе для еды ноги животных. Но обычно срезают только рога и языки. Остальное оставляют волкам и диким собакам, способствуя увеличению их популяций.

При этом случаи задержания браконьеров крайне редки. Почему? Случай с Беляевым показывает, что инспекторов, вероятно, запугивают. Также можно предположить, что с кем-то из инспекторов браконьеры договариваются. Показателен вот такой эпизод. В 2019 году якутская дирекция биоресурсов при поддержке Фонда дикой природы сформировала спецотряд по поиску браконьеров. Тот вышел на след нарушителей, которые везли груз пантов из посёлка Хатанга Таймырского района Красноярского края (который как раз засветился в истории с Беляевым) в Якутию. Браконьеров накрыли в дороге, изъяв у них почти 6 тонн пантов. За незаконную охоту, повлёкшую крупный ущерб, нарушителям закона может грозить до двух лет тюрьмы, но также они могут отделаться штрафом в 500 тыс. рублей. Обратим внимание, что браконьеров из Таймырского района Красноярского края брал не местный охотнадзор, а спецотряд из другого региона. История эта наводит на подозрение о том, что с местными инспекторами у браконьеров уже давно налажены контакты.

P.S.

В ответ на запрос «Нашей Версии» минэкологии Красноярского края сообщило, что в инциденте с оленями на Хатанге от огнестрельных ранений погибли шесть животных, по этому поводу возбуждено уголовное дело. Ещё более тысячи захлебнулись в воде, в основном это молодняк. Специалисты министерства приводят несколько версий произошедшего. Мол, возможно, молодняку не хватило сил перебраться через реку, потому как стадо потеряло ориентиры из-за дыма от лесных пожаров.

Однако остаётся вопрос: куда делись трупы других оленей, которые, по версии Беляева, тоже погибли от пуль? В министерстве говорят, что знают – дескать, это не наше дело. Что ж, удобная позиция. Что же касается судьбы Александра Беляева, то он больше никому мешать не будет, поскольку уволен из охотнадзора. «Наша Версия» также ждёт ответа по этой теме от прокуратуры Красноярского края.

Как уничтожают северных оленей

Срез пантов с живых оленей в Красноярском крае запрещён только с 2019 года. До этого браконьеры поджидали оленей на переправах в лодках и срезали им не-

окостеневшие рога с помощью бензопил или «болгарок». Причём никакого наказания за это не было. В результате такого изуверства животные гибли от инфекций. Даже если самец оставался жив, то из-за обрезки рогов снижалась его репродуктивная способность. Понятно, что формальный запрет не остановил этот промысел, и в погоне за наживой люди продолжают срезать оленям панты.

До последнего времени правила охоты не запрещали использовать корали. Это проволочные заборы, которые устанавливают в тундре, чтобы направить стадо оленей в загородку, возле которой стоят охотники с ружьями. Такой способ охоты позволяет уничтожить сразу всех взрослых животных в стаде. Молодые и неопытные в таком случае обречены на смерть от волков. Теперь корали запрещены. Но исчезли ли они из тундры, большой вопрос.

В последние годы только легальные промысловики добывали на Таймыре по 40–45 тыс. особей. Причём охота на оленя идёт во всех местах его обитания. И на летних пастбищах, и на зимовке, и во время миграции. Животным совершенно негде укрыться.

Охотники и профильные чиновники отмечают, что в последние годы олени изменили свой годичный ритм кочёвки и отправляются на переправы слишком рано, когда молодняк ещё не окреп, в результате много телят тонет. Кроме того, для отёла стада стали заходить слишком далеко на Север. Одной их причин этих ошибок может быть целенаправленное уничтожение людьми взрослых опытных особей. Они просто не успевают передавать младшим оленью «мудрость».