Выводы комиссии по расследованию побега заключенных

Выводы комиссии по расследованию побега заключенных (если бы такая комиссия была создана)

Моше Фейглин

1. С тех пор, как Государство Израиль в «норвежских соглашениях» признало существование «палестинского народа» и его права на Землю Израиля, израильская система безопасности и ШаБаС (служба безопасности тюрем) вынуждены действовать в условиях, когда у них нет цели и нет уверенности в справедливости своей борьбы с террором.
Ведь мы собственными руками превратили израильского Давида в Голиафа, а смертоносного террориста — в «борца за свободу».

2. Цель израильской системы обороны теперь сводятся к достижению спокойствия любой ценой.
После подписания соглашений в Осло все силы безопасности (и в том числе ШаБаС) научились относиться к себе как к своего рода солдатам ООН, чья работа заключается в том, чтобы как то поддерживать спокойствие.
Наши преданные сыновья идут в армию с чувством своей миссии и с высокой мотивацией. А мы превратили их из гордых солдат в какого-то техника при оружии, которого вместо боя обучают терпеть постоянные унижения…

3. Однако унижение не ограничивается раной, наносимой душе молодого солдата. Готовность молодых солдат к самопожертвованию используются как фиговый лист, чтобы прикрыть стратегические упущения.
Униформа солдат и тюремных охранников олицетворяет Государство Израиль. Их попранная честь — это попрание чести государства, и такое пренебрежение еще больше усиливает мотивацию врагов нанести вред Израилю.

4. Смысл ложного нарратива «мирного процесса» заключается в том, что война окончена и, следовательно, больше нет врага. Этот нарратив навязывается всему израильскому руководству. И поэтому он не позволяет оборонному ведомству идентифицировать врага (потому что по этой логике врага уже нет, а есть «партнеры по переговорам») и не позволяет выиграть войну (которая объявляется законченной).
Таким образом, террор из одного из видов войны сам превратился во «врага», а вражеские солдаты, которых мы сами признали народом, стали «террористами», которых не убивают на поле боя и не берут в плен, а судят и сажают в тюрьму. как преступников (и они сидят там в роскошных условиях).

5. Таким образом, собственными руками мы позволили самым нашим худшим врагам использовать выгоды от обоих подходов. Они воюют с нами, используя оправдание «оккупированной нации» (которое мы сами дали им «соглашениями Осло»). Но когда их ловят, они требуют и получают всю правовую защиту и условия содержания уголовных заключенных, включая посещения арабских депутатов парламента. Их судят как преступников, но освобождают как пленных солдат.

6. Такая невозможная ситуация — плод исключительно нашей работы. Вся тяжесть противостояния врагу в таких условиях ложится на плечи молодых людей, которые зачастую платят своими жизнями за невыполнимые инструкции по открытию огня.

7. В тюрьмах ситуация еще в несколько раз хуже. Надзиратели каждый день сталкиваются с условиями, которые создавались для преступников и совершенно не соответствуют войне с врагом, требования которого мы признали в Осло справедливыми.
Вражеские солдаты, сосредоточенные в тюрьмах, превратили ее в центральный фронт самой войны. Мы собственными руками превратили вражеских бойцов в тюрьме в символ борьбы, а охранников и охранниц — фактически в заложников в их руках.

8. Как и в Армии Обороны Израиля, ШаБаС также понимает, чего от него ожидает высшее командование. Требуется спокойствие любой ценой — и это приводит к все большим и большим привилегиям для заключенных, то есть к взяточничеству в обмен на спокойствие.

9. Вершиной этого процесса подкупа стало то, что офицер ШаБаСа начал использовать надзирательниц, находящихся под его командованием, в качестве формы сексуального подкупа заключенных.

Как сообщила полицейский корреспондент Лиран Леви 8 сентября 2001 г.: «Кульминация наступила, когда в июне 2018 года было раскрыто дело охранников тюрьмы Гильбоа. Офицер разведки тюрьмы Гильбоа Рани Баша удовлетворила просьбу террориста, который требовал, чтобы в их крыле работали охранницы (а не охранники), которые подвергались там сексуальным нападкам». Хотя офицер признал свою вину, его вернули на свой пост.

10. Мы создали «палестинский народ», когда признали его существование в соглашениях Осло. Он не имеет истории и никакой позитивной объединяющей силы. Палестинское самоопределение полностью сводится к борьбе против Израиля. Следовательно, никогда не будет мира между этим изобретенным народом и Израилем, потому что конец конфликта — это также конец смысла его существования.

11. Поэтому «палестинцам» постоянно нужны все новые и новые фронты и символы борьбы. Удержание врага в плену в статусе борцов за свободу — как узников совести — дает врагу именно мотивацию, необходимую для продолжения его войны.

12. Это бомба замедленного действия и искушение, которое неизбежно приведет к новым требованиям на переговорах.

13. Побег заключенных вызвал непропорциональный энтузиазм и мотивацию у «палестинского народа», поскольку он прекрасно предоставил единственный нарратив, на котором построена его национальная идентичность. Поэтому ожидается, что такие попытки, а также восстания, голодовки, попытки похищения охранников и тому подобное — теперь будут активизироваться.

Резюме:

Реальность, которую мы создали своими руками: это не они — заключенные, а мы…

Выводы:

14. Нельзя возлагать ответственность за побег только на ШаБаС, это не соответствует истине и не приведет к каким-либо изменениям и стратегическим исправлениям.

15. Корень проблемы полностью лежит в сознании израильтян, которое превратило арабов, проживающих на территории Израиля, в суверенный народ, а их террористическую организацию — в законное суверенное образование, признанное во всем мире (ситуация, которая не существовала до «соглашений Осло»).

16. Государство Израиль должно постараться исправить это историческое упущение и любой ценой отменить «соглашения Осло». Это провал, который уже унес у нас тысячи жертв и угрожает разрушить Государство Израиль, которое из-за этого утратило чувство уверенности в своей правоте.

17. Террор, используемый противником, атакующим Израиль, следует рассматривать как не более, чем военное средство. Террористы — это такое же военное подразделение как, например, танковые войска, артиллерия и авиация (только они действуют неконвенционально).

18. Использование как прикрытие гражданских лиц — это тоже военное оружие террористов. Инструкции для ЦАХАЛа должны быть адаптированы к этому базовому моральному пониманию, и инструкции по открытию огня должны быть соответственно обновлены.

19. Военнопленные, которые в настоящее время содержатся в израильских тюрьмах в качестве заключенных, серьезно подрывают безопасность Израиля во всех возможных аспектах.

20. В качестве промежуточного этапа, пока Государство Израиль не осознает корень проблемы и не решит ее (см. выше пункт 4), они должны быть переведены в лагеря для военнопленных ровно с теми же «правами», что и солдаты ЦАХАЛа, которые попадают в руки врага.

Моше Фейглин – бывший депутат Кнессета от Ликуда, член комиссии по иностранным делaм и обороне.