Прощаясь с миром химер

Боевики «Талибана» (движение запрещено в РФ) в аэропорту имени Хамида Карзая в Кабуле после того, как последний американский самолёт покинул страну

Фото: KHWAJA TAWFIQ SEDIQI / ИТАР-ТАСС

Хаос кабульского аэропорта (даже если за ним и правда стоял чей-то хитрый план) будет определять общественное восприятие ближайшего будущего в гораздо большей степени, чем умные разговоры о «климатической повестке» и необходимости борьбы с избыточным потреблением. Сознание современного человека устроено таким образом, что оно цепляется за картинки, а не за смыслы. Такова суть времени, уходящего на наших глазах в Историю. А то, что глобализация (во всяком случае, в том формате, как её подавали – и продавали – страны «коллективного Запада») уходит в Историю, ясно даже Джозефу Байдену.

Но проблема не только в клиповом мышлении, охватившем человечество – всех возрастов, исторических устоев и рас. Мышление образами, само по себе полезное, открыло дорогу в наше сознание многочисленным химерам. Сперва информационным и политическим, а затем и социальным. Буквально всё, что окружало человека в последние 20 лет и казалось незыблемым и аксиоматичным, оказалось химерой, фейком.

Человечество последние 7–10 лет жило в мире химер, и далеко не все они вбиты в голову пресловутой «мировой закулисой». Мы их сами домыслили, сами же превратили в аксиому.

Демократия со свободными выборами, оказавшаяся на поверку конкуренцией сверхбогатых с просто богатыми. Рыночная экономика, не способная развиваться без постоянной кредитной накачки. Сверхпотребление, построенное на увеличении количества при неуклонном падении качества. Свобода, снятие сословных и национальных ограничений, сопровождающиеся возведением социальных барьеров (например, в образовании и медицине), которые были немыслимы ещё 50 лет назад. Догоняющее социальное развитие, обернувшееся снижением качества жизни для большинства и сверхбогатством для немногих. Информационная открытость и доступность, маскирующие жесточайшую цензуру, вплоть до «стирания» человека из информационного пространства.

За всеми этими символами-перевёртышами прячется содержательная пустота, прикрываемая всё более изысканными словоформами. Умиляет, например, как в западной социологии «промывание мозгов» изящно заменили на «каскадирование нарративов». Но ими уже невозможно скрыть движение человечества в цивилизационный тупик, где жизнь заполняется бесконечным перформансом фриков – в политике, в искусстве, в социуме.

Признаемся честно – жить в мире химер, даже понимая, что он иллюзорен, противно, но легко. Это снимает ответственность. Идеологи мира химер как бы подсказывают: живи, как живётся, не надо ничего искать, всё уже нашли до тебя, наслаждайся обыденностью.

Человечество после пары тысячелетий борьбы за существование и кровавого XX века, поставившего под вопрос выживание вида homo sapiens, как будто решило отдохнуть. Собственно, с человечеством произошло то же, что и с советским обществом в период Брежнева, которое решило немного отдохнуть после мобилизационной гонки, но так и не смогло вернуться в жизнь после «длинных выходных». Теперь это происходит почти в мировом масштабе.

Разве мы не замечали, как постмодерн – эпоха бунтарей, прорывов в космос и в информационные технологии, глубины морей и ещё более опасные глубины психоделики – выродился к 2010-м годам окончательно и стал временем обывательщины? В котором большая часть человечества наметила больше не работать (минимальный гарантированный доход), а заодно и не думать (искусственный интеллект).

Но был нюанс. Реальный мир, мир «железа и крови», мир ожесточённой борьбы, когда своя жизнь – копейка, а чужая и того меньше, никуда не делся. А мир химер существует лишь до того момента, пока не возникнут сомнения, что по-другому и быть не может.

«Кабульский аэропорт» – не просто картинка ужаса и безысходности, но пример столкновения реального мира и мира химер. И победил, как можно догадаться, мир реальный, где «мягкая сила», то есть способность к манипуляциям, не то чтобы не действует, но имеет существенно меньший эффект.

Химера американского хитрого плана – «договорняка» с талибами (представители запрещённой в России террористической организации), суть которого – получить возможность уйти так, чтобы остаться и управлять хаосом, – рассыпалась.

Химера «новой афганской армии», нашпигованной современным оружием, разбежалась. Ещё более странная химера «государства на инклюзивной основе» и «демократических институтов» вообще сделала вид, что её как бы нет. Всё, что годами с использованием самых современных социальных технологий конструировали американцы, рассыпалось при соприкосновении с силой, готовой убивать и умирать за свои цели, а не только управлять «каскадированием нарративов».

В кабульском аэропорту и произошло то самое «генеральное сражение» между социально-виртуальной реальностью, одетой в модный камуфляж с гаджетами, космической связью, беспилотниками и планшетами, отражающими тактическую обстановку, и реальностью агрессивной архаики – в тапочках и с трофейным калашниковым образца 1980-х годов. Конечно, понять примерный исход такого столкновения можно было и раньше – по ходу войны в Йемене. Но она была слишком далека и не слишком мелькала на экранах. Афганистан же оказался точкой приложения усилий «цивилизованного мира» в течение 20 лет и воспринимался как один из важнейших узлов противоречий. И это была ещё одна химера: «строительство» «коллективным Западом» «нового Афганистана», включение его в «общемировые процессы». Обратите внимание, сколько слов приходится закавычивать. Теперь приходится.

Но прежде чем радоваться поражению Запада, зададимся вопросом: а Россия-то какое место занимает в этом противостоянии химеризирующейся глобализации и реального мира, где «волну» оседлали силы, способные скрестить архаику и лозунги социальной справедливости? Нет, насчёт военно-политической составляющей всё понятно. И руководство нашей страны предпринимает вполне очевидные и правильные действия, чтобы новому руководству Афганистана в голову не приходили разные глупости. И с политической составляющей всё более-менее понятно: на нынешнем уровне политического взаимодействия в полной мере обеспечить защищённость российских «союзников» по ОДКБ невозможно. Но здесь вопрос в дозревании «союзников», тоже живущих в мире химер, до понимания, что никто их спасать не придёт. Здесь как раз руководство нашей страны и, к счастью, большая часть элиты демонстрируют похвальное здравомыслие.

Главный вопрос – в цивилизационной самоидентификации России. Кто она в этом мире распадающихся химер и надвигающейся архаизации? Что там внутри, за её внешним благополучием? Общество, питающееся продуктами разложения западного постмодерна? Общество, основанное на стремлении быть «похожим на Запад»?

За несколько последних лет в России выросли структуры и системы, вполне по своему идеологическому заряду сравнимые с запрещённым в России «Талибаном». Выросли они на волне антикоммунизма, поддерживаемого в том числе и из властных коридоров (что отражает неготовность к диалогу с обществом и страх сравнения с советским прошлым). И влияние этих структур и систем может быть куда деструктивнее афганских аналогов. Для Афганистана, живущего, по сути, в XIX веке, откат в конец XVIII, конечно, процесс болезненный, но для России, только начинающей выкарабкиваться из 90-х годов XX века, возвращение даже в век XIX будет трагичным. Разве мы не видим за химерой «возвращения к историческим традициям» клерикально-мистических антисистем (очень далёких от традиционных религий), которые вообще отрицают социальное развитие как принцип организации государства? Разве не заметно, как всё хуже наша элита слышит общество, будучи погружённой в свои «нарративы»: «политический трансфер», «борьбу башен», «выборы», «рейтинги одобрения».

Архаика (а это, увы, наиболее агрессивная и успешная модель изменения унылой реальности в нынешнем мире) подходит почти неслышно, в мягких тапочках, войлочных валенках, вьетнамках или даже босиком. Но от этого её поступь не становится менее твёрдой, а рука на горле глобализации менее безжалостной.

На мягких лапах как бы «всеобщего одобрения» в наш дом входит социальная деструкция. Уже почти вошла. Пора очнуться от прежних химер, но ещё важнее – не создать себе новых.

Дмитрий Евстафьев, политолог, профессор ВШЭ