Стенография — путь к социализму

Сегодня у нас в гостях товарищ Кримсон Альтер с прекрасным вопросом, который не может оставить нас равнодушными:

Общаясь с политологами, чиновниками и координаторами госпропаганды, а также либеральными журналистами/политологами, нельзя не заметить, что у них есть одно общее представление о России и её народе.

Знаете какое? Главный страх патриотов, и она же главная надежда «либералов» в том — что на самом деле россиян якобы ничего не объединяет. Вообще. Язык — да, общий, но язык — это не ценность, да и практика Украины и Белоруссии показывает, что он по большому счету мало что значит. Иначе бы против введения свиномовы протестовали бы ширнармассы самым решительным образом. А этого — нет.

Общих ценностей, которые бы мог очень четко и без подсказки артикулировать условный Эльдар из Калининграда (который предпочитает называть его Кёнигсбергом) и Яна из Владика — нет. Общего образа будущего, общей идеологии, общей (реальной, а не «гражданской») религии — нет. Ничего связующего, кроме «федерального бюджета», из которого надо выбивать деньги и которому надо платить налоги, плюс российский паспорт (без европейского безвиза).

С точки зрения многих таких экспертов — Россия это как набор листов бумаги, на которых написаны разные идеи на разных (как минимум — понятийно-идеологических) языках, и единственный способ сохранить страну — это пробивать эти листы стэплером, чтобы их скреплять насильно-принудительно. Оттуда и вечная дискуссия про «скрепы». Для патриотов, «скрепы» — последняя надежда хоть как-то сшить страну, а для либералов — они доказательство того, что рано или поздно «танки НАТО будут стоять на границе между Нижегородской республикой и Московским ханством».

Также всех вышеперечисленных объединяет уверенность в том, что реальная «скрепа», причем по большому счету искусственная — всего одна. Это Победа и её главный ритуал — Бессмертный Полк. Больше власть ничего не смогла придумать, предложить и организовать, соответственно, как только с течением времени эта скрепа размоется, то региональные идентичности растащат Россию по индивидуальным норкам так же, как это произошло с СССР.

Кто виноват? Что делать? Правы ли эти эксперты?

У Макаренко в «Педагогической поэме» (я периодически обращаюсь к этому почти столетнему труду, потому что он есть документальная энциклопедия социального строительства в условиях недостатка всего хорошего и зашкаливающего количества всего плохого) — так вот, там имеется показательный эпизод.

Рассказчик, соорудивший из колонии малолетних преступников в начале 1920-х рентабельное хозяйство и попутно соорудивший из многих босяков отличников (и потому, конечно, ставший объектом жутчайшей ненависти всех экспертов по народному образованию и педагогике) — получает новое задание: сделать подход к снаряду ещё раз, на сей раз в огромной, разложившейся и окончательно превратившейся в типичное хохляцкое гнездо нищенства и разбоя колонии пiд Харькiвом.

Прибыв туда, он, конечно, ставит первым условием выкинуть к чортовой матери весь прежний педсостав — многочисленный, набранный по объявлениям, недовольный и бесполезный. Затем ходит по опустевшим помещениям и наблюдает следы прежней власти. В частности, ему попадается комната бывшего воспитателя, по профессии стенографиста, пытавшегося недолго организовать стенографический кружок (за дополнительные деньги, видимо — это же хохлы). На стене его комнаты остался висеть плакат «Стенография — путь к социализму».

Разгадка этой загадочной формулы проста как тапок. Стенографист бесхитростно пытался поднять статус своего не очень нужного занятия на максимально возможный уровень.

Время стирает города и цивилизации, но оно не властно над психическими константами. Человек или целая социальная страта, овладевшие (порой насильно) каким-нибудь делом и обнаружившие, что оно не слишком востребовано ув. гражданами, — будут всегда придавать ему некое мистическое сверхзначение, чтобы получать Бюджеты.

Театральные деятели всегда будут бегать с цитатой «без театра русский человек совсем оскотинится» (при этом нас не должно смущать, что особенно сильно на русский госбюджет претендуют деятели, посвящающие свои постановки разоблачению русского скотства. В их мире в этом, собственно, и состоит справедливая логика).

Кинодеятели всегда будут внедрять идею критической важности отечественного кино — и эта идея, будучи вбитой обществу на уровне речекряка, порождает смешные нескладушки с действительностью — вроде опубликованной ув. коллегой:

Я уже как-то вспоминал, кажется, знакомого политтехнолога, специализировавшегося на аграрном алармизме («наша картошка вся от Монсанто, а что не Монсанто, то не картошка, нас держат за тестикулы железные руки западных корпораций»). У него было множество папок с презентациями Программ Спасения Российского Сельхоза. Как обычно в таких случаях, основная часть каждой Программы Спасения сводилась к необходимости создать центр изучения беды и положить ему финансирование годика на три (эта часть полотна прописывалась с микеланджеловской скрупулёзностью, остальные были смутными набросками).

Так вот: когда восстановление и даже рекордные исторические успехи отечественного сельского хозяйства произошли без его экспертного участия — политтехнолог попросту отказался их признавать. Он настаивал на том, что это всё неправда, что брюква гнилая, зерно низкокачественное и вообще очковтирательство, а также грустил и пил горькую. Я уже несколько лет назад потерял его из виду — и уверен: его оптимизм в отношении русского поля железно коррелирует с вопросом о том, удалось ли ему подсесть на Бюджет.

Я это к чему, ув. друзья.

Племя отечественных идеологов-человекостроителей, оцениваемое на глаз по меньшей мере в сотню тысяч голов крупных и мелких пород, всегда настаивало и будет настаивать на необходимости финансировать Образ Будущего и Национальную Идеологию. Без которых, естественно, всё развалится.

Тут, однако, уместно вспомнить один любопытный парадокс.

Пик предчувствия распада России пришёлся на начало нулевых: количество статей, выступлений и книг, посвящённых ему, исчислялось сотнями и тысячами (и это ещё когда толком не пришли интернеты).

Сегодня уже поздно что-либо предпринимать, предупреждали их авторы. Страну ничто не скрепляет. Распад, по сути, уже начался, неотвратим, крайне вероятен — если вы срочно не выделите бюджеты на разработку Концепции Будущего, бюджеты на Пропаганду Ценностей и бюджеты на Национальную Идею (либо не внедрите Истинный Федерализм, не договоритесь с местными элитами, не отстегнёте этнической интеллигенции нацреспублик на развитие местной идентичности, либо не поддержите ещё какую-нибудь стенографию, которая есть путь к единству).

Минуло два десятилетия. Национальной Концепции (в том виде, которого требовали эксперты) так и не появилось. Пропаганда Ценностей ведётся как-то неправильно — вместо того, чтобы обюджетить идеологов, государство оперирует запретами и отключает от финансирования носителей слишком уж уникальных идентичностей, как бы не понимая тезис, что Наша Сила В Разнообразии.

Единственная идеологическая отрасль федеральных СМИ, которая более или менее расцвела — тяжёлое и лёгкое отпоростроение: линейка мелких и крупных медийщиков устраивает на своих площадках потешный рестлинг с двойными стандартами Запада или демонстрирует американско-британско-французские трущобы (что не мешает большинству этих медийщиков, разумеется, медитировать — на самом деле тут подразумевается несколько более грубый глагол — на шенген и западный ВНЖ. Это глупо, но объяснимо: подобно тому, как в 1930-х символом кошерно состоявшейся жизни был домашний фикус, прежде доступный лишь эксплуататорам, — в 2020-х в России таким фикусом работают селфи из какой-нибудь Флоренции).

Так вот: с точки зрения всех профессиональных алармизмов — Россия за эти два десятилетия провалила и зафейлила все горящие задачи.

— Национальной Идеологии нет.
— Образа Будущего нет.
— Концепции Российской Идентичности нет.
— Истинного Федерализма нет.
— Интеграции Меньшинств нет.
— Саморегулируемого Гражданского Общества нет.

А Предчувствие Распада куда-то почему-то делось.

Внимание, вопрос: что Россия сделала так?

…Существует, как совершенно верно отмечает ув. Кримсон, тезис о том, что всё держится на одном-единственном Дне Победы. Но тут я позволю себе сделать одно важное замечание.

9 мая стало (я об этом писал ещё много лет назад) тем, чем оно является сейчас, не благодаря госпропаганде, а напротив, благодаря скорее безыдейности государства. Народ попросту сам выбрал его своим главным праздником и сделал из «исторического» вневременным.

Это факт — и в нём нет значимой казённой заслуги, как бы постфактум ни приписывали себе авторство её разные современники. В действительности ув. народу просто перестали мешать превратить День Победы в то, чем он стал.

У меня есть в пользу этого два простых аргумента.

Первый: в прибалтийской республике, где я рос, День Победы стал у местных русских/русскоязычных в 90-е и нулевые главным не только без казённой поддержки, но и вопреки государственному давлению: как-то само получилось, что не пойти 9 мая к памятнику освободителям и не возложить цветы значило не закрыть гештальт.

Второй: в России в 2010-х государство ввалило массу денег и усилий в воскрешение памяти о Первой мировой войне — в которой были и массовые подвиги, и массовые жертвы (у некоторых чиновных идеологов ПМВ была опус магнум).

Ув. народ принял эти усилия без особого интереса — и это, ув. друзья, даёт нам ключ к истинной скрепности.

Сейчас будет самая сверкающая из возможных банальностей:

люди любят Победы.

Мы не любим поражения и проигрыши, мы любим победы и выигрыши. Первая мировая была — при всех жертвах и подвигах — не просто проигрышем, а проигрышем проигравшей стороне. Поэтому её бессмысленно пиарить.

Без всякого Образа Будущего и Национальной Идеи Россия сделала за прошедшие два десятилетия несколько хороших, качественных побед.

Она отпинала великую армию М.Н. Саакашвили.

Она вернула себе Крым (и, как ни констатировали патриотические алармисты, не отдала Киеву Донбасс).

Она вырвала буквально из глотки бородатой демократии далёкую арабскую страну и поставила там свои базы.

Она протянула два Северных Потока, Турецкий Поток и Силу Сибири.

Она построила тут и там на глобусе россыпь АЭС — и строит ещё 35 блоков.

Она запустила собственную систему глобального спутникового позиционирования, вышла в ведущие экспортёры сельхозпродукции и довольно успешно, я слышал, торгует передовыми вооружениями.

Она тихо и скромно шуршит в Арктике своими новыми атомными ледоколами (и строит ещё несколько), нарастив грузооборот Северного морского потока с 1,8 млн тонн в начале нулевых до 33 млн тонн в 2020-м.

Всё это, конечно, воспринимается профессиональными идеологами как что-то маловажное, эпизодическое и неинтересное в деле Образа Будущего (и бюджетов на него в настоящем). Но это, ув. друзья, потому, что профессиональные идеологи пытаются продать себя государству в качестве единственных возможных скрепоносцев — которыми не являются — и знать ни черта не хотят о том, что продают не они. И поэтому у них весь небосвод в слепых пятнах, не видящих настоящие, действительные скрепы страны.

А между тем что в Росатоме служат под 300 тысяч человек, в Газпроме — полмиллиона, в армии и ВПК — по паре миллионов, в сельскохозяйственных холдингах — несколько миллионов. Эти штуки являются, помимо прочего, макропроектами, в которых происходит (внезапно) чей-то профессиональный и карьерный рост — и этот кто-то нередко может сказать про очередной успех своей отрасли «мы сделали».

Тот факт, что в медиапространстве в качестве побед и поражений булькают чемпионаты, киношки, песенные конкурсы и какие-то там «Захарова резко ответила на твит Макрона» — говорит лишь о соответствующем интеллектуальном уровне отечественного медиакласса, не умеющего интересоваться действительностью.

Так что если Эльдар из Калининграда ходит на трубоукладчике — то он, вероятно, заходил в порт к Яне из Владика.

А если Эльдар охраняет магазин, а Яна профессионально красит ногтики клиенткам — то в силу их участия в жизни общества достаточно, чтобы лучшее в них скрепляли День Победы и налоги, а остальное — мемасики про вы продаёте рыбов, подписка на исполнителя А.Т. Валеева и тихое желание переехать в Москву.

Плюс периодическое хихи над украинцами или американцами, разгоняемое отпоростроителями.

Как представляется, Эльдар и Яна не являются проблемой России: её проблемой являются политологи, чиновники и координаторы госпропаганды, а также либеральные журналисты и политологи с мозгами таксистов и визажисток.

Но это не очень большая проблема.

Между прочим, А.С. Макаренко в число звёзд педагогики 1920-х тоже не входил. Он был занят, создавая рентабельные предприятия по производству зерновых, фотоаппаратов и людей.