Оценка сверхсмертности в СССР во время сталинского голодомора 1932-1933 годов.

 

 Идеологическую основу сталинского голодомора недвусмысленно высказал в 1932 году член Политбюро ЦК КП(б)У Мендель Хатаевич: «Жестокая борьба ведётся между крестьянами и нашей властью. Это борьба насмерть. Этот год был решающей проверкой нашей силы и прочности. Понадобился голод, чтобы показать им, кто здесь хозяин. Это стоило миллионов жизней, но колхозная система создана, мы выиграли войну». ©



       Стивен Г. Уиткрофт (Stephen G. Wheatcroft) оценивает повышенную убыль населения в городе и на селе по стране в целом, а также в России и на Украине, разделяя данные на учтённые статистикой (зарегистрированная смертность) и не попавшие в учёт (незарегистрированная смертность), а комментируя табл. 3.1, он поясняет: «...Это лишь цифры повышенной смертности в 1933 г.

в сравнении с 1932 г. А в 1932 уровень зарегистрированной смертности был уже значительно выше, чем в 1931 г. (по Украине на 150 000); и мы уже приводили доводы в пользу того, что незарегистрированная смертность по этим предыдущим годам, весьма вероятно, была выше, чем принято считать. А потому общий уровень смертности в голодные годы с 1931 по 1933 г. следует полагать несколько более высоким. Лишь по Украине можно было говорить о 3-3,5 млн дополнительных смертей».
       Р. Дэвис и С. Уиткрофт отмечают, что по результатам расчетов АДХ годовых коэффициентов смертности суммарные человеческие потери от т.н. «коллективизации» составляют 8,5 млн человек…