Несколько историй из жизни-3.

В 77-ом году, сразу после института, работала инженером-технологом термо-гальванического цеха Компрессорного завода.

Для  неосведомленных гуманитариев объясню в трех словах , чтобы оживить образы. Термист и гальваник- профессии  сродни  литейщику и шахтеру, очень физически тяжелые и вредные : металлические детали обрабатываются –закаляются или отпускаются- в печах, вроде русской печи или духового шкафа,  при температуре в 1000 градусов и больше; покрываются  в химическом –кислотном или щелочном– растворе другим металлом – серебром, хромом и др. Работают люди в цеху при постоянной температуре выше 40 градусов и в химических испарениях.

Гальваниками  работали женщины в возрасте 30 – 50 лет, все как на подбор из тех самых, что коня на скаку остановит, в горячую избу войдет – от рождения, да еще -  с жизненной термогальванической обработкой …

И вот одна из них , вернувшись из пятидневной поездки в составе группы передовиков производства  в Москву на ВДНХ( для родившихся в 90-х – Выставка Достижений Народного Хозяйства), «выставляется» коллективу после поездки ( выпито уже по 300-400 грамм на душу) и, поделившись восторженными  впечатлениями от нее, неожиданно заявляет:

- А вообще, бабоньки, скажу я вам, я в эту Москву больше – ни ногой! Не хотела ни одной живой душе признаваться – позориться, ну да, ладно! Терпеть мочи нет!

- Первые четыре дня- продолжает- у нас ни одной минуты свободной не было: экскурсии, лекции, встречи, концерты с 7 утра и до 11 вечера. А на последний день разрешили на свое усмотрение провести, но к 8 вечера быть в гостинице, т.к.  22.40 – отправка поезда.

Мы с бабами в пять утра уже на электричку побежали, потому что гостиница  находилась далеко за городом, а ведь заказов – от вас только целый список, а и домашним подарки, и родственникам надо еще не только купить, а  - придумать и найти.

- К часу дня, вроде, все главное уже купила, бабы мои в ЦУМе (Центральный Универмаг - главный магазин СССР был…) в очереди за купальниками остались, а я увидела очередь за «Московской» колбасой, помните, той- по 3.80 , сухой такой, а пахла на всю округу! Да и очередь – всего человек 15, дай, думаю, гостинец под бутылочку «Пшеничной» знатный привезу. У нас –то здесь уже в свободной продаже с год,  как не видим, только по блату, разве.

- Так вот, стою я в очереди, народ возмущается, что длинная, продавец медленно обслуживает, я и зацепилась : « Что вы,- говорю, - жалуетесь. У вас тут хоть и за час, но купить   можно, а мы уже у себя  забыли, когда ее и видели.»

Слово по слову, разговорились, кто-откуда-зачем, рассказываю, как тут живем-можем. Народ слушает, поддакивает, удивляется. До прилавка уже два человека остается, настроение бодрое, радостное.  И тут подходят ко мне двое в черных костюмах и галстуках - один берет меня под локоть и  тихонько так, вежливо говорит: «Пройдемте с нами, гражданка». -А второй – красную книжечку из нагрудного кармана до половины высунул – показал. Я ни глазом моргнуть, ни опомниться не успела, как подхватили они все мои сумки- сетки ( четыре баула было – по два в каждой руке, спасибо, хоть там не бросили) и меня в черную «Волгу» загрузили : я  между ними на заднем сидении, а переднем – еще двое, как близнецы. И все – молчат.

И  коллектив весь тоже  слушает, затаив дыхание: за рюмки-закуску  все забыли. Тишина мертвая стоит, вроде даже и протрезвели все.

- Ну, что я вам скажу, бабоньки, завели меня в кабинет – окно шторой бордовой завешено, свет горит, посередине  стол и два стула  напротив, не кричали, не  ругали, не угрожали, врать не буду: тихие, вежливые все, как  из  похоронбюро – мороз по коже. В общем, часов до 5-ти  вечера читали мне лекции: о внешней и внутренней политике Партии и Правительства, о международном положении и  кризисе мировой и нашей экономики… Один заходит, полчаса рассказывает, встает и выходит, второй заходит – еще полчаса…

- Я уже и слышать ничего не слышу, видеть не вижу, а выйти оттуда и  не надеюсь. Счет времени потеряла, во рту от страха так пересохло, что слова не смогу  сказать, не то что спросить или попросить! Да и молодые они все, не больше 30 каждому, а я как старая тетка –колхозница из глухой деревни. Наконец, приходит представительный такой, пожилой мужик с папкой. Садится напротив, раскладывает какие-то бумаги из папки  и спрашивает :

- Вы поняли, почему Вы здесь?

- Да, да, - отвечаю, а у самой и голова закружилась. А мужик говорит:

- Если поняли, прочитайте и распишитесь здесь и здесь. В это время заходит тот, первый, что привез меня.

- Все, - думаю, - никто ж и не узнает, где я делась.

– Куда там читать, я соображать не соображаю. Подписала…

- Проводите- говорит он молодому. Ноги меня еле держат, иду за ним, как под гипнозом, уже и думать ни о чем не думаю, тело какое-то  ватное стало.

- Выводит он меня на какую-то проходную, какой-то охранник в форме мне сумки мои в руки вкладывает и со словами : « Вы свободны, можете идти» - двери на улицу открывает.

- Сказать, что я оттуда бежала, - брехня, на крыльях летела! Опомнилась, сама себе не верю, что жива и на свободе! 

Коллектив будто вздохнул одновременно, ожил – шум, гам, смех ,за бутылкой руки потянулись. Выпили за избавление, за  «от тюрьмы и от сумы», а Валентина ( так звали рассказчицу) продолжает.

- Да это еще не все, слушайте дальше. Не зря говорят – от трагического до комческого- один шаг.

- Опомнилась я, «затормозила» сама не пойму где, но в глаза сразу бросилась вывеска «Столовая». И тут организм после такой нервной перегрузки, да еще голодный с 5-ти утра, да - по очередям полдня, а на часах 18.20… Чувствую, если не поем – свалюсь, да и добираться еще до гостиницы часа полтора- два. К 8-ми, как приказано, все равно не успеваю, а вдруг еще какие неожиданности в дороге – голова , вроде, опять соображать стала. Решила сразу на вокзал ехать и там остальных ждать, но сначала – зайти поесть.

- Захожу в столовую. Народу почти никого – вечер ведь уже. Сумки у столика поставила и пошла к прилавку. На раздаче  тоже- остатки от комплексного обеда. Поставила на разнос  борщ, второе и компот, и отношу на стол. И тут  замечаю, что забыла ложку с вилкой взять. Опять сходила  на раздачу, возвращаюсь… А за моим столиком- негр с моего разноса первое наяривает! Одуреть! Я - в шоке! И тут-  мысль : а вдруг это проверка «поняла или не поняла» или – ловушка?!... Возмутиться -не уважаешь, купить другую порцию - брезгуешь...

- Села напротив, и давай второе наворачивать!! Негр странно так на меня  посмотрел и - быстрее ложкой замахал. Я, видя такое дело, а жрать-то хочется, аж в животе урчит:  - «Нет, думаю себе, врешь, компот мой будет"!

- Сказала - сделала! Доела, чуть не подавившись, второе, и компот схватила!...Негр вообще каким-то странным взглядом на меня глянул, быстро встал и вышел. Я компот уже с удовольствием допила, и с сознанием выдержанного на «отлично» экзамена встала, чтобы уходить. Глядь, а сумок-то нету!!! Полуобморок – ловушка-то была, да не та, что я думала – воры обмшурили!!! Хорошо еще, заорать: «Лови, воры!» -не успела.

-  Оборачиваюсь….  а под  соседним столиком – мои сумки стоят, а на нем - одиноко мой  нетронутый разнос без ложки с вилкой....

Застолье просто грохнуло взрывом смеха! Тост следующий был за вечную сохранность ее тайны . Но предательницей я себя перед ней не чувствую, потому что неизвестно, с чьей подачи, но точно - не членов того застолья, за Валентиной навсегда закрепилось прозвище «Диссидентка»….  Да и спустя прошедшие 35 лет, пожалуй , не перед кем  мне уже виниться : ей тогда было под 50, а с ее профессией…

Будь  жива и здорова, Валюша, очень этого хочу  !