Советская деревня 1970-х годов без прикрас

 

Архивист Евгений Поляков, приехав в колхоз «Заря» в Калужской области, заметил что колхозники больше походили на кучу подневольных рабов, чем на нормальных рабочих.

Рабочий день начинался в 5.00, когда сонная доярка уходила доить коров. Доярка шла мимо гигантских плакатов с изображением Ленина и мускулистых ударников труда. Коровник был полон неубранного навоза, поэтому его можно было найти по запаху.

В 7.30 правление колхоза встречалось с председателем и разрабатывало план на день. На дальних полях разворачивалась колонна тракторов. Сперва они прокладывали глубокие борозды по краям поля, но затем, удаляясь глубже, борозды становились мельче. Первые борозды были 20-25 см, чуть дальше становились 12-15 см, а в центре, там, где трактористы были уверены, что их труд никто не проверит, борозды оказывались глубиной 5 см. Такая работа позволяла трактористам быстрее выполнять план.

Женщины работали в курятнике. Им приходилось соскребать с пола засохший птичий помёт и бросать в прицепы. Пыль, которая стояла в курятнике, напоминала туман. Женщины носили марлевые повязки, но они слабо защищали от пыли.

Многие колхозники сразу после обеда начинали отлынивать от работы. К 2-3 часам дня в колхозе уже трудно было кого-нибудь найти. Все колхозники либо спали в полях, либо сидели дома пьяные, либо храпели на сеновале.

В колхозе постоянно витал дух всеобщей забастовки. Колхозники половину дня проводили в нетрезвом состоянии; каждый делал всё возможное, чтобы избежать работы, остро интересуясь, увиливают ли другие, собирая сведения даже о бригадире.

Колхоз «Искра» располагался в Старице Калининской области. В колхозе жил иконописец Александр Лякин.

Грязи там было столько, что даже в сапогах было трудно ходить. На полях после сбора урожая оставались неровные островки неубранного зерна.

Сквернословие для колхозников было делом обычным. Казалось, что они ничем не интересуются и оживляются, только если речь идёт о краже или о выпивке.

После 9.00 на изрезанных колеями дорогах появлялись тракторы. На них висели знаки «Людей не сажать», но никто не обращал на это внимание. Почти все тракторы везли за собой прицепы с рабочими. Иногда прицепы переворачивались и люди гибли, особенно когда их вёз пьяный водитель.

К 10.00 Лякин обычно натыкался на группу из 10-15 человек, обсуждавших, где достать водку и выдадут ли аванс. У них на лицах всегда было напряжённое выражение, как будто они обдумывали что-то важное, и они очень раздражались, если им кто-то задавал вопросы. Групповая пьянка начиналась немного погодя, когда колхозники собирались в лесу, кустах или гараже. Вскоре над колхозом нависало настоящее спиртовое облако: толпы людей шатались, передвигаясь по улицам, в магазине то и дело вспыхивали перебранки.

Колхозникам приходилось постоянно воровать. Воровали и взрослые, и дети. Войдёшь в дом, набитый проводами, молотками, гвоздями, косами, машинным маслом, пиломатериалами, и поймёшь: среди всего этого нет ни одной купленной вещи.

Молочницы каждый день оставляли себе полведра или ведро молока. Молоко тащили трактористы, убиравшие навоз, и водители, перевозившие бидоны. Лякин подсчитал, что ежедневно воруется 10% колхозной продукции, и чтобы скрывать это, молоко разбавляли водой (позже молокой ещё разбавлялось водой в магазине). Если доярку заставали за кражей, то молоко выливали обратно, а кувшин или ведро уничтожали.

Найдено здесь: https://vk.com/historypoliticwar?w=wall-160661843_156481