И немного о животноводстве

Слушайте, односельчане. Что происходит-то? У нас тут  энимал-бум какой-то. А точнее экзотик-энимал бум.

Наше герцогство, которое со дня основания живет лозунгом: пей, воруй… (понятное дело у нас и гусей уже давно не водится), теперь филиал зоопарка.

 

Лысые собачки, монголоидные кошки, свинки размером с грейпфрут уже никого не удивляют. Вечерами на прогулку выходят гордые обладатели: саламандры, трех хорьков и вороны. С питомцами. Наверняка у кого-то крокодил в ванной киснет. Просто его не выгуливают.

А животных я не люблю. Нет, я их конечно люблю. Просто голову не теряю. То есть я не понимаю, как можно впасть в экстаз от мягкого лысого пузика, мохнатых усиков и когда чешешь вздыхает. Нет, я не про мужчин сейчас.

 

Я вот, например, могу переплюнуть любого хозяина экзотического животного. Потому что у меня в детстве был мертвый воробей. Я тогда патологоанатомом стать собиралась. Нашла однажды дохлого воробья. Предала земле, все чин-чином. И раз в три дня его выкапывала. Отслеживала, так сказать, динамику.  А потом домой приносила, для опытов. Как всегда внезапный папа остановил превращение квартиры в отделение анатомического музея. Он аргументировал свою позицию широким офицерским ремнем и неприятным басом. Пришлось сдаться и проводить питомца в последний путь.


Опять про птичек. Стою вчера на балконе. Упиваюсь, так сказать, упоительным закатом. Откровенно говоря, строю глазки соседу напротив. И тут мне прямо в свежее личико, вероломно и без объявления войны, летит стая насекомых.

Мой внутренний энтомолог еще в детском саду погиб от страха.

Поэтому я начинаю приплясывать, кричать дишкантом что-то вроде «ыуаууу» и отряхиваться.

Но. О, ужас. Вкусненькое издалека заметила ласточка. И полетела в лобовую прямо на меня. Мои брови полезли на волосы вместе с жуками.

На расстоянии плевка я видела изумленной ласточкино лицо и её выпученные глаза. Она в последний момент разглядела под жуками меня и попыталась затормозить. Поэтому (умерла не сразу) осталась жива. Птичка распахнула крылья и всем туловищем впечаталась в стеклопакет рядом со мной.

Мы с жуками упали в обморок. А потом расползлись кто куда.

Теперь у меня умер внутренний орнитолог. Завтра похороны.

 

А сегодня я в лифте встретила хозяина хорьков. Здоровенный дядька, в майке борцовке и наскальной росписи по всему организму. - Ушла, - говорит, - Люська, стерлядь. Представляешь, пять лет говорила, что не любит цветы, подарки и «какдела». И вдруг бросила трех хорьков и ушла. Совсем ушла, понимаешь? Даже смс не шлет.

Говорит, а у самого глаза влажные и умные. Как у вчерашней вороны. И я думаю, ну почему нельзя было раз в день набрать её, или написать - как дела, любимая. Или просто: Люська и восклицательный знак. А теперь у него неполная семья и хорьки.

 

И тогда я мечтаю, как он находит эту Люську, или может уже другую Люську и дарит ей цветы. Ну, или хотя бы хорьков. И все у них хорошо.