Любовь и кулинария

Ну, вот опять очередной любовный крутёж. Пора бы уже угомониться, забыть об этой умопомрачительной половине человечества. Думать о ковиде, предстоящих выборах, куда идем, вернее катимся… Но нет. Высмотрел себе какую-то каракатицу и – томлюсь. Хотя противоядий вполне достаточно – приземистая, брюшко выпирает, будто немножко беременная, говорит всякие пошлые словечки, делает себе нередко какой-то нелепый пучок на голове, ну прямо как наша вредная соседка по еще советской коммуналке. До чего же мне всё это чуждо! Коробит. Смешит. Но и – радует. Значит, капканчик будет не слишком жесткий, можно будет свалить без особых терзаний. И все равно тянет к заразе. Так в душевном раздрае уже какой день пребываю. Будто не нахлебался еще этого счастья прежде. Не изведал на практике столько унижений, обманов, ударов исподтишка… И что же теперь, давай по новой? Как-то ненароком, хитро, словно дознаватель, спросила меня: умею ли я готовить? То есть, уже загодя примеряет на меня на всякий случай поварской колпак. Она, видимо, будет дрыхнуть до вечера, как ее предшественница, а я должен буду на кухне шестерить.

Хорошенькая перспектива! Муж-повар, муж-слуга, как страстно восклицал Чацкий. Долго будешь ждать, дорогуша. Все-таки с возрастом уже легче справляться со своими любовными амбициями. И, уж конечно, больше ценишь свободу, которую, кроме тюрьмы, пожалуй, никто так не забирает, как женщины. И свободу, и собственное достоинство. Теперь я даже врать им в угоду не стану. Да и бабло тратить на них уже жалко – не напасешься. Хотя, по правде сказать, надежды на себя все равно нет. Стоит ей, кажется, только поманить меня… Вот вчера, например, зашел в книжную лавку и зачем-то взял полистать, а потом и купил поварскую книгу. Ну, и как это понимать? Рассуждаю о свободе, а сам… Вот так и капитулируют перед властью, женщинами... Кстати, довольно интересная книженция. Напрасно я так с ходу кулинарию отвергаю. Ничего унизительного тут нет. И нашел там, к моему удивлению (кто бы думал!), салат «Свобода». Именно так, красавец, и называется. Сегодня же попробую сделать. И позову ее ради смеха отведать. Вдруг понравится?.. А мне, наверное, – это единственное, что останется от свободы.