О «живом» и «мертвом» марксизме - 2

      Часть вторая.

      "...Нельзя отрицать, что буржуазное общество вторично пережило свой шестнадцатый век, такой шестнадцатый век, который, я надеюсь, так же сведет его в могилу, как первый вызвал его к жизни. Действительная задача буржуазного общества состоит в создании мирового рынка, по крайней мере, в его общих чертах, и производства, покоящегося на базисе этого рынка. Поскольку земля кругла, то, по-видимому, с колонизацией Калифорнии и Австралии и открытием дверей Китая и Японии процесс этот завершен. Трудный вопрос заключается для нас в следующем: на континенте революция близка и примет сразу же социалистический характер. Но не будет ли она неизбежно подавлена в этом маленьком уголке, поскольку на неизмеримо большем пространстве буржуазное общество проделывает еще восходящее движение?"

      Этот удивительный абзац нельзя не повторить! Здесь в одном флаконе и когнитивный диссонанс и точка бифуркации. И всем этим экстримом Маркс делится со своим другом Энгельсом в письме от 8.10.58.

      Но вот тебе на! Да ведь этот же человек всего в январе того же года категорически изрек:

      “Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она дает достаточно простора…”

      А это в форме закона звучит уже “живой” марксизм. Естественные процессы на полдороге не останавливаются.

      Так, казалось бы, откуда вдруг сомнения?!

      На самом деле - всё чрезвычайно просто.

      “Деточкин любил детей!”.

      А Маркс любил политэкономию. И еще он любил революцию.

      Когда Карл занимается политэкономией, он работает в научном ключе. Основа - материализм. Метод - диалектика. Когда же выходит из темы, то полон ожидания мифической революции.

      В 1850 году, под воздействием бунтарской горячности, он пишет:

      "Кто же разрешает задачу рабочего? Никто. Разрешается она не во Франции, она здесь только провозглашается. Она нигде не может быть разрешена внутри национальных границ; война классов внутри французского общества превратится в мировую войну между нациями. Разрешение начнется лишь тогда, когда мировая война поставит пролетариат во главе нации, господствующей над мировым рынком, во главе Англии".

      Вот этот вздор - мировая война и пролетариат во главе Англии - идеологической колодкой будет до конца висеть на ногах Карла, отравляя жизнь “живому” марксизму.

      Нам сегодня гораздо легче. Мы уже знаем - как и все естественные процессы, развитие капитализма проходит через три фазы, три этапа. Мы понимаем, что во времена классиков буржуазная ОЭФ внедрилась всего лишь в пяти странах. В Нидерландах, Англии, Франции, США и Германии. Причем все они тогда проходили только свою первую, начальную ступень.

      Ныне же число таких государств подходит к сотне. А 15 из них продвинулись настолько мощно, что уже шагнули на вторую ступень.

И этот победный марш капитализма по планете продолжается.

      Когда Маркс заныривает в науку, то в главе 24, п.7 “Капитала”, логично, шаг за шагом, выстраивает всю “биографию” капитализма от зарождения до момента, когда “экспроприаторов экспроприируют”. И вот на этом, последнем участке число “магнатов капитала… постоянно уменьшается”. Естественно! Ведь это - период активности закона централизации и концентрации капитала. Вот он - материалистический признак завершения буржуазной эпохи!

      А теперь спросим у журнала “Форбс”, сокращается или растет число магнатов сегодня, полтора столетия спустя?

      Количество же фирм, трестов, самих буржуа в ХІХ веке плодилось в геометрической прогрессии . Но Маркс, как ни в чем не бывало, продолжает подправлять Готскую программу, направленную уже завтра свергать капитализм. Потому что это - тема революции, его пассионарный “таракан”.

      И снова Маркс за “Капиталом”. Снова проблема предела развития капитализма.

      "В каждом данном обществе этот (крайний -- авт.) предел был бы достигнут лишь в тот момент, когда весь общественный капитал оказался бы соединенным в руках одного единственного капиталиста или одной-единственной компании капиталистов".

      И вы думаете, Карл в этот момент с криком “Эврика!” выбегает из дому? Ничуть не бывало!

      Он в упор не видит - этот указанный им предел не достигнут даже в тех трех странах, которые, по его мнению, уже созрели для прощания с капитализмом.

      А вот эту цитату, опять же из “Капитала”, мы предлагаем для самостоятельного анализа по вектору “Мертвый хватает живого”.

      "Для того, чтобы предмет нашего исследования был в его чистом виде, без мешающих побочных обстоятельств, мы должны весь торгующий мир рассматривать как одну нацию и предположить, что капиталистическое производство закрепилось повсеместно и овладело всеми отраслями производства".

      Если вы пришли к выводу о том, что Маркс допускает такое состояние всего мира только теоретически и никак не практически, то считайте - анализ удался! :-)

      Феномен классиков в том, что они открывали законы развития человеческого общества и сами же шарахались от их применения к существующей за окном реальности. Их пугала сама мысль о том, что свержение капитализма - дело далекого будущего. Их двоило на протяжении всей жизни. С того момента, когда они молодыми горячими парнями ринулись свергать буржуазный строй, и до конца так и не смогли избавиться от своей бунтарской составляющей.

      Но снова “Капитал”, и снова “живой” марксизм:

      “Развитие производительных сил общественного труда — это историческая задача и оправдание капитала. Именно этим он бессознательно создает материальные условия более высокой формы производства”.

      Так бунтари они или теоретики?

      И то, и другое вместе. Поэтому во всём творческом наследии классиков материализм густо перемешан с идеализмом.

      И наша задача - научиться отделять в их творчестве одно от другого.

Бобер, Пчёлка.