Если маму убила «корона»

Семьи павших на ковидном поле боя медиков всё чаще оказываются брошенными на произвол судьбы

Людмила Машинец, терапевт, врач высшей категории, заведующая терапевтическим отделением поликлиники №7 Белгорода (структурное подразделение минобороны РФ), ушла из жизни после заражения COVID-19. По словам родственников, врач была вынуждена вести приём пациентов в одной маске, без серьёзных средств индивидуальной защиты и обработки смотрового кабинета. Итак, медсвидетельство с указанием причины смерти есть. Указ президента №313 от 6.05.2020 о том, что в случае смерти медицинского работника в результате инфицирования новой коронавирусной инфекцией при исполнении им трудовых обязанностей его наследники имеют право на компенсацию в размере 2,7 млн руб., тоже в наличии. Но, как у нас это что-то подозрительно часто сейчас случается, нет доброй воли выполнять все эти законы и указы, да и вообще поступать согласно здравому смыслу и человечности.

Бремя доказывать очевидное сегодня возложено на самих родственников умершего врача. Думаете, руководство клиники помогает им в этом? Ничуть не бывало! Комиссия воронежского Центра государственного санитарно-эпидемиологического надзора мин-обороны России пришла к выводу, что болезнь терапевта Л. Машинец не связана с её профессиональной деятельностью. Федеральный фонд социального страхования отказал семье погибшей в назначении страховых выплат. Разъяснить ситуацию помог бы журнал приёма, где терапевтом были сделаны записи о том, у скольких принятых ею пациентов она диагностировала подозрение на COVID-19, однако, по словам родственников, руководство ЛПУ изъяло его.

Коварство этой болезни в том, что тяжесть её течения во многом зависит от вирусной нагрузки. Иначе говоря, чем чаще человек сталкивается с больными, тем получает больше вирусных частиц. Значит, редко заражение идёт от одного-единственного источника. И определить, где умерший подхватил последнюю роковую «дозу» вирусов — на работе, в транспорте или в магазине, совершенно невозможно. Ясно, что у врачей, даже не работающих в «красной зоне», опасность именно такого развития событий как ни у кого велика.

Тем более при дефиците, особенно в начале пандемии, СИЗ (средств индивидуальной защиты).

Это, кстати, подтверждают и скорбные цифры. Росздравнадзор называет официальное число погибших от коронавирусной инфекции медработников — около 500 человек. Список памяти, составленный коллегами, насчитывает около полутора тысяч медиков. Даже уже по этому несовпадению статистики можно догадаться, что примерно у двух третей семей будут проблемы со страховыми выплатами.

Что говорить об ушедших из жизни, если многим выжившим после заражения врачам приходится добиваться своих компенсаций через суд. И ситуаций таких, по словам самих медработников, очень много. Просто не всем достаёт сил и смелости «бодаться» с руководством.

Как быть, если остались один ребёнок и старики, как произошло с семьёй врача «скорой помощи» Елены Гайнулловой из Уфы? Мама-врач 9-летнего Стаса умерла от коронавируса. Почти сразу от этой же страшной инфекции ушёл и отец. 69-летняя, тоже заболевшая бабушка, видимо, только невероятным усилием воли, зная, что внук остаётся круглым сиротой, смогла выздороветь. Ясно, что ни мальчик, ни бабушка не в состоянии доказать очевидное: мама Елена нахваталась вируса, сутками дежуря во время эпидемии на «скорой» в обычной линейной бригаде, которая, по словам близких, не была даже укомплектована спецкостюмами, спасая жизнь и здоровье других людей, не зная, является ли больной носителем вируса или нет.

Тем не менее сироте было отказано в страховой выплате за маму, так как ни минздрав, ни Роспотребнадзор не признали, что она могла заболеть на работе.

Такое нечеловеческое бездушие просто убийственно. И не только для несчастных семей погибших медиков. По сути, оно убивает наше здравоохранение, саму душу нашего народа, который всегда был готов к состраданию и помощи, к благодарности своим спасителям и вере в гуманность медицины. Если в здравоохранении так жёстко обходятся с самими медиками, то какого отношения к себе приходится ждать больным?

Мария ПАНОВА.