О некоторых правовых аспектах сделок с дьяволом :)

Октябрёнок Валерия Новодворская

17 мая исполнился бы 71 год Валерии Ильиничне Новодворской (1950—2014) — достаточно знаковой фигуре диссидентского движения и контрреволюции в СССР.

В какой-то степени её можно считать зеркалом советской интеллигенции.

Как своеобразный барометр, она чутко отразила изменение ценностных установок этого слоя советского общества.

Это хорошо прослеживается по её статьям разных лет.

К примеру, в 1985 году она писала (в самиздатской статье «Камо грядеши?», выделение моё):
«Никто больше не помышляет о революциях, о кровной мести врагам, о жестоких катаклизмах, о насилии во имя светлого будущего.

Жизнь любого человека признана самодовлеющей ценностью, просто жизнь, не нуждающаяся в оправданиях.

Над нами больше не нависает зловещий призрак Раскольникова с его топором, мы неспособны пролить кровь, мы больше не чванимся особым «русским путём», мы готовы мерить себя общим аршином и пытаться понять себя просто умом, без Провидения и мессианского предназначения России, мы научились скромности».

Её соратница тех лет Валерия Любимцева вспоминала: «Хорошо помню, как однажды она вела семинар о народовольцах и сказала: «Бойтесь людей, которые себя не жалеют — они и вас не пожалеют».

Сравните теперь с отрывком из её же статьи в «Огоньке» 1994 года:
«Мне наплевать на общественные приличия. Рискуя прослыть сыроядцами, мы будем отмечать, пока живы, этот день — 5 октября, день, когда мы выиграли второй раунд нашей единственной гражданской.

И «Белый дом» для нас навеки — боевой трофей.

9 мая — история дедов и отцов. Чужая история. После 4 октября мы полноправные участники нашей единственной гражданской, мы, сумевшие убить и не жалеющие об этом, — желанные гости на следующем балу королей Сатаны. Утром 4 октября залпы танковых орудий разрывали лазурную тишину, и мы ловили каждый звук с наслаждением. Если бы ночью нам, демократам и гуманистам, дали танки, хотя бы самые завалящие, и какие-нибудь уценённые самолёты и прочие ширли-мырли типа пулемётов, гранатометов и автоматов, никто бы не поколебался: «Белый дом» не дожил бы до утра и от него остались одни бы развалины.

Я желала тем, кто собрался в «Белом доме», одного — смерти.

Я жалела и жалею только о том, что кто-то из «Белого дома» ушёл живым, чтобы справиться с ними, нам понадобятся пули.

Нас бы не остановила и большая кровь... Я вполне готова к тому, что придётся избавляться от каждого пятого. А про наши белые одежды мы всегда сможем сказать, что сдали их в стирку. Свежая кровь отстирывается хорошо. Сколько бы их не было, они погибли от нашей руки. Оказалось также, что я могу убить и потом спокойно спать и есть.

Мы уже ничего не имеем против штыков власти, ограждавших нас от ярости тех самых 20%.

Мы хотим, чтобы митинги наших врагов разгонялись мощными водомётами. Мы вырвали у них страну. Ну а пока мы получили всё, о чём условились то ли с Воландом,то ли с Мефистофелем, то ли с Ельциным».

Вероятно, те, кто рассуждал так, как она, прочно забыли о том, что другая сторона этих сделок никогда не соблюдает их условий... :)