Отмена крепостного права, которой были недовольны все

Юрий НОСОВСКИЙ

17 марта 1861 года был обнародован царский Манифест об отмене крепостной зависимости. Последовавшие за этим события доказали правильность старой остроты по поводу того, что «нельзя быть немножко беременной».

Между подписанием (https://webkamerton.ru/2021/03/kak-car-oblagodetelstvoval-pomeschikov-darovav-krestyanam-pravo-stat-nischimi) императором Александром указанного документа и его оглашением в большинстве населенных пунктов Российской империи прошло ровно две недели. Окружение царя хотело основательно подготовиться к дарованию воли, не без оснований опасаясь, что многие эту волю не поймут.

Крестьяне веками считали, что земля принадлежит тем, кто ее обрабатывает – землепашцам. А то, что сами люди труда находились в собственности у помещиков, считалось на селе разновидностью обязанностей перед царем и Отечеством, подобно той же дворянской службе. Просто дворяне должны были исполнять свою службу с оружием, а крестьяне с плугом и серпом.

Чтобы быть готовым к возможным крестьянским выступлениям, правительство разослало приказы полицейским силам и войскам. Манифест решено было огласить накануне Великого Поста. С одной стороны, Прощеное воскресенье 17 марта как бы символизировало, что Манифест является прощением должников-крестьян перед помещиками. С другой стороны, с началом Поста традиционно прекращались увеселения, употребление алкоголя – были надежды, что народ встретит реформу с бОльшим смирением, чем в мясоед.

Впрочем, император опасался не столько крестьян, сколько благородного сословия. Тех самых помещиков, которые лишались теперь власти над своими крепостными. Один из высших сановников того времени писал позже о годах, предшествовавших реформе: «Недовольные дворяне только потому не учинили переворот, что боялись нас еще больше, чем мы их». И все равно, в ночь накануне обнародования Манифеста царь провел ночь не в своих покоях, а в покоях сестры – память об ударе табакеркой, прервавшем жизнь его деда, императора Павла, сохранялась.

Дальнейшие события показали, что опасность дворянского заговора была сильно преувеличена властями. Практика раздаривания поместий с крепостными за верную службу прекратилась в начале XIX века. За исключением гвардейских полков и части высшего офицерства остальная часть офицеров представляла собой служилое дворянство, рассчитывая лишь на жалованье и будущую пенсию от государства. А помещики, разбалованные «вольностями» времен императриц Елизаветы и Екатерины, хотели служить все реже. Их недовольство дальше салонных бесед с руганью правительственных реформ не шло.

Да и оказалось, что обижаться на царя «белой кости» не за что: хотя бывшие крепостные получили личную свободу, земля осталась за прежними владельцами – дворянами! И даже та ее часть, которая отводилась под крестьянские наделы, покупалась государством по ценам, завышенным в 2-6 раз – для помещиков это было подарком судьбы.

Хотя для некоторых владельцев крепостных предоставление бывшим рабам личной свободы было, что называется, поперек горла. В поэме Н.А. Некрасова «Кому на Руси жить хорошо?» есть трагикомический эпизод с неким пожилым помещиком, который так волновался насчет слухов о предстоящей отмене крепостного права, что пригрозил своим сыновьям, столичным офицерам, лишить их наследства, если те «допустят такое беззаконие». Тогда изворотливые детки полюбовно договорились с отцовскими крестьянами, чтобы те и дальше изображали из себя крепостных, дабы помещик не выполнил свою угрозу...

***

Однако у властей появились проблемы. Большинство крестьян волей без земли остались недовольны. И если в предшествовавшие реформе пять лет количество крестьянских выступлений исчислялось от силы несколькими сотнями в год, то после «монаршей милости» только в 1861 году, по данным российского министерства внутренних дел, их произошло 1859! Для подавления половины из них привлекались войска – полиция не справлялась.

Самым кровавым считается восстание в селе Бездна Спасского уезда Казанской губернии, когда от солдатских пуль погибло 70 крестьян, около 20 было ранено, а организатор выступления Антон Петров был казнен перед односельчанами. Петров посмел заявить, что зачитанный царский Манифест – подложный, а настоящий, который «спрятали помещики и попы», бесплатно дарует освобождаемым крестьянам землю.

В селах Черногай и Кандеевка Пензенской губернии свыше полутысячи восставших крестьян, вооружившись косами и вилами, обратили в бегство военный отряд, направленный для их «вразумления», и гнали солдат почти 10 верст! Подавить восстание удалось лишь три недели спустя.

Были и другие проявления крестьянского недовольства царской реформой. Достаточно сказать, что несмотря на двухлетний переходный период, для формирования мировых грамот (своего рода коллективных договоров общины с помещиком о разграничении полномочий и земельных угодий) в 60% случаев крестьян так и не удавалось убедить подписать эти документы.

Значительная часть лично освобожденных крестьян продолжала пребывать во «временно-обязанном» состоянии, которое мало отличалось от прежней крепостной зависимости, за исключением личной свободы, появившейся у бывших рабов. Крестьянская сметка подсказывала: зачем менять прежнюю экономическую зависимость от помещика, чтобы попасть в кабалу к государству, обязавшись выплачивать кредит ему за выкупленный у помещика надел под 6% годовых на протяжении 50 лет?!

В итоге царю-освободителю пришлось спустя 20 лет переводить отказников на выкуп уже в приказном порядке.

Половинчатая реформа по отмене крепостного права без наделения освобождаемых крестьян землей, по сути, не удовлетворила никого за исключение профессиональных патриотов и горстки либералов. Реформа лишь ускорила нарастание революционных процессов и гибель самодержавия.