Аспирантура. Часть 12.

Часть 12.

Работала на кафедре Леденёва старшим преподавателем без степени женщина с красивым именем Асмеральда, но с прозаичным русским отчеством Степановна ( надо полагать, что родители её не читали известного романа Виктора Гюго «Собор парижской богоматери», в котором описывалась трагическая любовь горбуна к красавице цыганке Эсмеральде). Мы часто оказывались в одном транспорте - она тоже жила в районе 45 параллели. Как-то разговорились по пути, усевшись рядышком.

- Я не представляю, как можно жить в общежитии, - посочувствовала она мне.

Дня два спустя отзывает меня в укромный уголок нашей кафедральной раздевалки и с тихой радостью преподносит мне благую весть.

- Я Вам пару порекомендую, такой мужик хороший, ну, правда, постарше, но одинокий и с собственным жильём. Обеспеченный. Подумайте. Не будете мучиться в этом общежитии...

- Асмеральда Степановна, я ведь не одна...
Она, вероятно, об этом уже подумала и, не дав мне развить свою мысль, быстро начала убеждать, что, дескать, если я понравлюсь «хорошему мужику,» то он и с сыном меня примет.

Опять надо стараться, чтобы меня куда-то приняли...
Тут на кафедру меня приняли и теперь прощупывают со всех сторон — пригодна ли для работы или, как неугодную коллективу, можно обложить кругом красными флажками и затравить так, чтобы самой захотелось уйти от охотников в другую степь.

Очень уж хотелось Асмеральде Степановне осчастливить меня, и она, как только мы оказывались вместе в транспорте, продолжала нахваливать «хорошего мужика». - Да Вы приходите сегодня к нам на чашку чая, наш дом от вашего общежития в десяти минутах ходьбы. И назвала адрес.

Да уж пойду, подумалось, я ведь на кафедре всё ещё как инородное тело между враждующими группировками, и лучше всем улыбаться, не примыкая ни к одной из них.

- Проходите, милости просим, мы Вас давно ждём — ласково приглашает хозяйка, приодетая по-домашнему, но в дорогой атласный халат.

В просторной комнате уже накрыт стол, в креслах, поставленных почти впритык, двое мужчин, прервав разговор, уставились на меня с любопытством работорговцев, выбирающих рабыню.
Какой пассаж! Да ведь меня пригласили на смотрины!
И я сразу определила по возрасту, кого из них прочат мне в женихи.
- Знакомьтесь, - представляет меня кафедральная сваха,- это Александра Петровна.

- А это — Алексей Фёдорович Воробьёв, - перенимает эстафету знакомства муж Асмеральды. - Наш давний друг и мой коллега, работаем вместе уже не помню сколько лет. Так, Алексей Фёдорович?

« Давний друг» нервно заёрзал в кресле, лицо его вместе с лысиной сделалось тёмно-розовым, как кусок свежей говядины. Вроде бы что-то хотел сказать, но кончик языка предательски выскочил дважды из уголка рта, словно головка пугливой ящерицы из норки.

- Так, так, - шо ж тут говорыть...

Ну вот тебе Киса Воробьянинов - вылез во мне язвительный чёртик - со своей знаменитой глубокомысленной фразой «Да уж!», и фамилии почти совпадают!

Я, чтоб не засмеяться, стала больно тянуть мочку уха, вроде оно у меня зачесалось так некстати.

Нас усадили рядом, и потенциальный вершитель моей судьбы стал усиленно за мной ухаживать: подсовывал мне то одно блюдо, то другое, не заботясь о том, что он варварски отодвинул их с середины стола, как бабуин, добивающийся внимания самки для спаривания.

- Йишь, йишь, ны стисняйся, мы люды ны бедни.

Видно, Асмеральда Степановна обрисовала меня как бедную Лизу, без жилья и чуть ли не умирающую от голода.

И неудобно сразу из-за стола собираться уйти, но мне было действительно необходимо вернуться домой пораньше: сын уже вернулся из школы, к тому же назавтра три серьёзных подготовки.
Смотрю, и заботливый ухажёр тоже в спешке натягивает серый, габардиновый «пинжак». Раскланявшись и поблагодарив за тёплый приём, вышли на улицу.

- Ну шо, Пытровна, пойдём покажу тоби, дэ я живу.

И как «Пытровна» ни отговаривалась, прицепился, как клещ к коровьему вымени: что, дескать, его дом совсем рядом, и что квартира всего лишь на втором этаже, и что это не займёт больше получаса.

Пришли. Хозяин, не раздевшись, трудно дыша, стал помогать мне снять обувь, задев мокрым лбом мои колени. Ну, думаю, не хватало ещё, чтоб он свалился от усердия. На мои протесты упорно твердил, что я его долгожданная гостья и что он, не в пример молодёжи, умеет деликатно вести себя с «женшынамы».

Меня поразила чистота и порядок квартиры, в которой жил одинокий «хороший мужик». На кухне никаких следов приготовления пищи — всё блестит и сверкает.
На задней стенке газовой плиты висят белые выглаженные тряпицы. Интересно, как он ими пользуется? Всякий раз стирает и гладит? Позже подсмотрела, что кухонная гончирка сероватого цвета, какой она обычно и бывает после использования, спрятана в туалете под ванной, в небольшой старой эмалированной чашке. А на виду — никогда не употребляемые куски белой ткани, которыми можно и рот вытереть во время еды. Во, как надо уметь маскироваться!

Квартира — полторушка: одна комната и крошечная спальня без двери с низким шкафом для одежды и едва вместившейся кроватью. Но считается комнатой!

Красивый, тонкий, расписной тюль на большом окне,
буфет с аккуратно расставленным чешским сервизом, умопомрачительная , небольшая, как раз для такого небольшого зала хрустальная люстра, сверкающая голубовато-зелёными лучами. На весь пол - вычищенный бордовый палас без единой соринки.

- А ще балкон пойдём покажу, - видя моё удивление, тянет за рукав меня в приоткрытую дверь. - Я люблю свижий воздух, шоб ныякого запаху у квартири ны було.

Ну, балкон как балкон, главное, что он не завален всяким хламом, «як у других».

Похвалив хозяина, засобиралась домой. Не стал возражать и удерживать, главное он получил — удовлетворение собственного самолюбия и что он не лыком шит.

От провожания я категорически отказалась, мол, и так я задержалась в его хоромах. Разулыбался во весь рот с двумя синеватыми кровавыми шариками на нижней губе — признаком ишемической болезни.
В раздумьях о встрече с суженым решила больше не посещать золотую клетку, пусть она подождёт другую птичку, которой воля вредна своим климатом и скудными кормами.

Асмеральда Степановна деликатно не спешила ускорить процесс сближения учёной дамы с главным бухгалтером санэпидстанции, очевидно, исходя из русской пословицы: поспешишь — людей насмешишь.

Однако ж не терпелось старому аудитору свести кредит с дебетом, чтобы получилось выгодное для кредитора сальдо. Пусть читатель простит мне, если я погрешила употреблением бухгалтерских терминов: в языкознании такого раздела не существует.

- Ну что Вы так осторожничаете, Александра Петровна, это всего лишь знакомство. Алексей Фёдорович человек понимающий, и, если Вам что-то в нём не понравится, он не станет тянуть к себе на верёвке. ПоходИте, познакомьтесь поближе, в любом случае Вы ничего не потеряете.

И действительно, что мне терять, кроме своего драгоценного времени?

Пытаюсь потихоньку настроить сына на предстоящую встречу.
- А телевизор там есть?
- Есть, конечно.
-Тогда пойдём.

И вот мы в назначенный день и назначенный вечерний час в гостях в тщательно убранной квартире: на кухне уже приготовленный стол с вкусными запахами и правильно расставленными приборами. Серёжа мой, отодвинув в сторону наполненный салатник, потянулся за бутербродом с красной икрой и, быстренько справившись с одним, обильно намазанным куском, умял и второй, нацеливаясь глазами на третий. Я потихоньку начала щипать его бок, дескать, остановись, в гостях так себя не ведут.

Догадливый пацан всё понял, но тут же, без приглашения, решил перейти к следующему удовольствию:

- А телевизор посмотреть можно?

- Чё ж ныззя? Можно, иды дывысь, я щас включу; тилькы ты сам нычого ны трогай.

Мне стало вдруг не по себе остаться на кухне с гостеприимным хозяином один на один. Однако ж тревога моя оказалась напрасной, в благодарность за тёплый приём я вымыла посуду, Алексей Фёдорович тщательно протёр её выглаженным полотенцем и поставил на место — спрятал в навешенные шкафчики так, что и следов от ужина не осталось. Подумалось, чем же он станет вытирать оставшуюся влагу на столе и в раковине? Пока я заглядывала к сыну — как он там? - всё было насухо вытерто, а наглаженные тряпицы так и остались висеть нетронутыми на стенке плиты.

Поговорили «за жизнь», и я заторопилась домой, только от одной мысли, что явлюсь на занятия неподготовленной, меня бросало в жар. К тому же назавтра три разных подготовки.

Почти на все выходные приезжаем в гости к старикам на хутор. Вскоре мы с мамой уходим в огород - она у меня заядлая огородница, у неё всё растёт как на дрожжах, и она с удовольствием показывает мне плоды своего труда. Здесь же и поговорим по душам, чтоб никто не мешал.

- Ну как, дочка, замуж ещё не вышла?
В прошлый наш приезд я ей намекнула, что мне прочат в женихи мужика лет на пятнадцать старше меня.

- Ой, мама, если бы знать, что он года через два благополучно помре, так, может быть, и вышла бы, - нарочито серьёзно отвечаю, еле сдерживая улыбку.

- О! Так то ж ныдовго и вбыть!
Я поползла от смеха по грядкам! Надо же так быстро и оригинально среагировать: убыв — и нет проблем...

Свежий воздух, прополка грядок, уборка во дворе, а главное — атмосфера доброжелательности и тепла делают нас здоровыми душой и телом. Как же нам тяжко возвращаться в шумный неспокойный курятник, где тебе отведена отдельная клетка с общим отхожим местом. Но такова «селявишка», и пока что никуда от неё не деться.

Ребёнок мой, ещё до года начавший употреблять вводные слова «наверное», «конечно», «может быть», легко сократил имя-отчество Алексея Фёдоровича до двух букв — Аф, что-то похожее на собачий лай.

- Мам, пойдём к Афу, наедимся там красной икры и телевизор посмотрим.
- Ну тогда давай я выйду замуж за Афа, и будешь каждый день есть красную икру...

Задумался глубоко. Помолчал. Потом выдал:

- Ты лучше женись на нашей бабушке, переедем в ихний дом, мне там нравится.

Ах, «милый, милый смешной дуралей», уже в четвёртом классе, но до сих пор не понимает, кто на ком женится и за кого выходят замуж.

Наша старательная «почтовая голубица» снова передаёт мне приглашение в гости, сама же я предусмотрительно заняла выжидательную позицию — авось терпеливый старец разочаруется в нас, тем более, что одна я из страха близости не появляюсь и ежу понятно, что сыном своим я прикрываюсь, как надёжным щитом от нападающего врага.

Следующий наш визит повторился один в один: обильное угощение, вумные рассуждения за жизнь, тягостное ожидание, пока Серёжа досмотрит свои мультики — и скорее в нашу клетку, пусть неустроенную, но без присутствия третьего лишнего, где мы свободно и посмеёмся, и поругаемся, а то и поджопника отпущу своему чаду за крайнюю леность и нежелание учиться.

Зато сборы поехать в наши Пенаты доставляют нам райское наслаждение, как реклама сникерса по телевизору.

Мама не дождётся, пока мы обнимаемся на радостях с дедом Митей, и тянет меня за рукав: пошли покажу, какие гарбузы я вырастила, - один вдвоём только можно поднять. И правда, розовые карельские валуны разбросаны обильно сразу за садом, хватит и кабана выкормить, и за ненадобностью такого количества корма ещё и соседке в подарок отвезти на тачке .

- Чи вы их поливаете? - удивляется тётя Катя. - У меня вон сизые ребристые, сладкие, как мёд, но такой величины не бывают. Надо семенами обменяться...

- Ну, рассказывай, дочка, как там складываются дела у тебя на личном фронте.

- Да как? Серёжа предлагает мне жениться на вас.

Не дождавшись, пока я не перестану хохотать, она, сдержанно улыбнувшись, серьёзно выкладывает своё мнение.

- О то ж и правильно пацан каже: переехали бы сюда, дом большой, всем места хватит, пошла бы в школу работать, да и живите себе припеваючи...

- Всё правильно вы говорите, но зачем же я тогда аспирантуру заканчивала?
- В том-то и горе, что навыдумывали себе всяких «спырантур», а теперь не знаете, куда приткнуться...

Возвращаемся к дому: дед с внуком мастерят собачью будку, Янка, задрав хвост бубликом, облизывает то одного, то другого; ласточки, не боясь присутствия людей, шныряют в открытый сарай, чуть ли не задевая головы увлечённых делом мужиков — полный консенсус в подворье Митяя Жердева.

- Ну что ж, дед, - без всякого вступления подходит к делу наша бабушка. - Серёжа предлагает матери жениться на нас с тобой, надо ей золотое колечко купить.

- Дык, и купим, вот тёлочка подрастёт до двух месяцев, продадим и справим ей свадебное кольцо. Раз больше некому дарить...

Так появилось у меня первое золотое колечко с продолговатым янтарным камешком, окантованным по овалу миниатюрными амурными стрелочками.