Зачем власти нужны ветераны?

Зачем власти нужны ветераны? Илья Новиков о том, как срежиссировали дело «о клевете» против Навального

Гость нового выпуска «Hard Day's Night» — адвокат Илья Новиков. Он рассказал о своем отношении к делу «о клевете», по которому судят политика Алексея Навального — тот в 2020 году назвал «холуями» людей, снявшихся в ролике Russia Today с агитацией за внесение поправок в Конституцию. Среди людей, принявших участие в съемке, был ветеран ВОВ Игнат Артеменко, иск о клевете на которого рассматривается в суде — ранее процесс был отложен на 12 февраля. Почему власть прибегает к ветеранам только в критических ситуациях, а в обычной жизни не уделяет внимания их проблемам и на кого рассчитан новый громкий процесс против Навального?

Желнов: Илья, вы хотели рассказать про дело, про ваше отношение к делу о ветеране в контексте Алексея Навального.

Новиков: Смотрите, есть такой анекдот, я думаю, что все, кто сидит в студии, знают этот анекдот, он телевизионный. Может, не все зрители его знают. Когда приходит пьяный диктор на работу и говорит режиссеру: «Вася, что делать? Я не могу, я буквы не вижу, не могу читать». И режиссер Вася ему отвечает: «Ничего страшного, ты надиктуй алфавит, а я потом нарежу».

Вот если обратиться к началу этой истории, еще раз повторюсь, это история не про ветерана, которого оскорбили, это история про Алексея Навального, в которого решили кинуть грязью. Если обратиться к первоисточнику этой истории и к тому, что это был за ролик и как Алексей его прокомментировал, ему вменяют, собственно, что? Что он в твиттере и, кажется, еще где-то там в телеграме 2 июля прошлого года, когда началось голосование за эти самые пресловутые поправки отвратительные, значит, прокомментировал ролик, который разместила Russia Today, где люди читали вот эту преамбулу к Конституции, словами, что вот они, голубчики, холуи, предатели и так далее.

Немедленно про него сказали: «Смотрите, там ветеран, видите, вот между доктором и сыроваром, вот там был ветеран, Навальный назвал ветерана предателем, имейте в виду! И холуем. Нужно срочно возбудить уголовное дело». И нужно же понимать, откуда это идет, да, нужно понимать… Я не видел комментарий Алексея, когда он писался, я видел его только сейчас, когда все это стало крутиться, мне стало любопытно, собственно, откуда все выросло. Я не думаю, что хоть один человек в здравом уме может решить, что этот комментарий про холуев относился конкретно к ветерану Игнату Сергеевичу Артеменко, который там был. Там был…

По сути, если этот ролик, убрать из него весь видеоряд, просто оставить текст и записать его на бумагу, получится ровно преамбула к российской Конституции. Там, правда, немножко лукаво в конце, потому что в преамбуле говорится: «Мы принимаем Конституцию», и в тексте диктор говорит: «Мы принимаем Конституцию Российской Федерации», а на экране так ненавязчиво идут титры, что мы принимаем поправки к Конституции Российской Федерации, и это как бы одно и то же. То, что было хорошо в 1993 году, когда ее принимали, то же самое, только еще лучше, в 2020-м, когда ее ломают через колено.

То, что никто из вот этих почетных артистов и просто людей, которые в этом ролике, не посчитал, что это его оскорбило, по крайней мере, не оформил это в виде жалобы, в виде доноса, и то, что совершенно очевидно, когда этот ролик делался по технологии, то есть просто я вижу эту комнату, в которой сидят люди и говорят: «Так, значит, у нас там что в преамбуле? У нас там говорится про благополучие, пусть вон тот мордатый сыровар, который за Путина, скажет фразу про благополучие. А вот там говорится про будущие поколения, пусть там какая-нибудь мамаша будет с детьми, она будет символизировать будущие поколения. А вот, значит, возрождение государственности, вот у нас пусть здесь кто-то из Крыма говорит про возрождение государственности. А здесь предки. Кто должен про предков? Ветеран какой-нибудь». И взяли.

Им годился, в принципе, для этой роли любой фактурный старик. Ветеран, конечно, вообще хорошо, но если бы не нашлось ветерана с медалями, подошел бы любой другой, в конце концов, доктор Бокерия, который тоже что-то говорил на похожую тему. А про самоопределение народа пусть говорит какой-нибудь парень с азиатской внешностью. Там кавээнщик из Калмыкии, но мог быть какой-нибудь комбайнер из Бурятии. Там причем пополам где-то ВИПы и простые люди, и было понятно, что ветеран Артеменко проходит не по категории ВИПов, а по категории простых людей.

И вот это все нам сейчас предлагают слепить в такой, значит, один большой комок, забыть обо всех этих нюансах, забыть, что ролик действительно, хотя никто из этих людей, еще раз говорю, никто не говорил ничего плохого, все только читали Конституцию, но ролик по интенции, по тому, как он был задуман и каким в итоге получился, был реально холуйским.

Вот такая сила телевидения, что вы читаете текст Конституции, а получается у вас, складываются у вас эти слова и эти буквы, получается: «Давайте Путин будет вечно, давайте уберем ограничение президентских сроков». Все поняли, что поправки были на самом деле про это.

И нам сейчас предлагают поверить в то, что действительно эта история такая чистая, да, это не кто-то задумал и срежиссировал это уголовное дело, а это ветеран оскорбился, обиделся и пошел отстаивать свою репутацию, честь и достоинство. Я не знаю, на кого это… Понятно, на кого это рассчитано, в принципе, да, на человека, который готов некритично на все это смотреть. Вообще власть наша, наша подлая власть в последние годы усиленно ветеранов пыталась приблизить по всем направлениям к таким индийским священным коровам. Всех их любят, да, по праздникам их наряжают во всякие красивые ленточки, вокруг них танцуют чиновники. В обычное время как-то так, да, когда ветеран замерзает в сарае, потому что у него там дров или потому что вышел, а про него все забыли, ― ну, бывает, что называется. Но 9 мая ― это святое.

И при этом, как в Индии у коров, у ветеранов обычно не спрашивают ни про какие важные вещи, да, ветеран годится, чтобы с ним сняться чиновнику, что мы помним про наше старшее поколение и про нашу священную Победу. Но я не помню, чтобы у нас ветеранов, например, опрашивали на тему того, правильно ли, чтобы у поколения их детей, которым 60 или в районе 60, не было пенсии в 60, а было когда-нибудь попозже, чтобы они до нее не дожили? Для этого всего ветераны не годятся, считается, что они не годятся.

И, конечно, то, что сейчас происходит, продолжает происходить, процесс не кончился, его оборвали как-то на полуслове, на вопросе о том, так вы писали или не писали заявление, допрашивали внука этого ветерана. И когда он сказал что-то такое, что не совпадало с тем, что считала защита Навального, и они его попытались опровергнуть, вот в этот момент судья объявила перерыв до… Какого там? По-моему, 12 февраля, да.

Нужно понимать, что происходит. Нужно понимать, что когда вам кто-то говорит, что да нет, это закон, перед законом все равно, Навальный точно такой же, нужно понимать, что если бы это не был Навальный, если бы того же самого ветерана его сосед обматерил или сказал про него что-нибудь, если вы настаиваете, что это клевета, что холуй ― это клевета, а не оскорбление, да, я вам гарантирую, да, что хотите даю, что про соседа такого уголовного дела бы не было. И даже если бы ветеран пришел, сам лично ногами пришел в 94 года в полицию и сказал: «Смотрите, меня вон тот хмырь назвал так, так, так и по матери», ему бы в лучшем случае сказали: «Дедушка, успокойтесь, в конце концов. Не переживайте. Он плохой человек, бог с ним».

Эта история вообще не про это, и обсуждать ее в терминах, что вот, значит, есть клевета, есть 128.1 УК и все это серьезно, с вами могут только люди, которые вас пытаются обмануть. Ни в коем случае не ведите разговор в таком ключе. Или ведите, но пусть это будет на вашей совести.

Сологуб: Вы просто сказали, что этот процесс пытается выглядеть правдоподобным. Но, мне кажется, наоборот, здесь задачи такой даже не стоит, потому что когда спрашивают у этого заявителя, который написал заявление о том, что, скорее всего, ветеран оскорбился, спрашивают, на какие деньги он прилетел из Кемерова в Москву, он говорит, что на свои, но очевидно, что это не так. И никто даже этого не скрывает, что этот процесс ― это просто поставленный спектакль.

То есть, мне кажется, здесь цель скорее показать, что настолько уже плевать на общественное мнение, что можно сделать вот так.

Новиков: Нет, вы, конечно, сильно этим людям льстите, что у них есть какие-то сложные задумки, да. По-моему, они хотят показать правдоподобно, но они просто не умеют, у них лапки, они в это не умеют во все.

И нет, я не соглашусь, вполне очевидная цель, что это делается именно ради общественного мнения, чтобы человек, который случайно щелкает своим телевизором, что-то такое услышал про то, что Навальный оскорбил ветерана, чтобы у него это осталось, что Навальный агент США, он шпион, он предатель, длинный-длинный список всего этого, да, на два метра. А вот он еще и против ветеранов.

Так что общественное мнение здесь, как ни странно, самый главный адресат. То, что они не очень умеют с этим работать, так а что они умеют?