Россия стала угрозой № 1 для НАТО

Политика / НАТО на Востоке

17 февраля 17:57

Россия стала угрозой № 1 для НАТО

У Йенса Столтенберга обнаружилось «спутанное сознание»

Светлана Гомзикова

Материал комментируют: Владимир Штоль

«Дестабилизирующая деятельность России» станет одной из главных тем совещания министров обороны стран НАТО, которое пройдет 17−18 февраля в режиме видеоконференции. Об этом ранее на брифинге в Пентагоне заявил высокопоставленный представитель американского военного ведомства.

 «Первая сессия встречи министров обороны будет сфокусирована на альянсе, на прочности сдерживания и обороны, и я думаю, что это неразрывно связано с тем, как мы воспринимаем Россию, конечно же», — сказал он.

 По словам американского военного, «вполне очевидно, что Россия является угрозой для всех союзников по НАТО, в том чисел Соединенных Штатов».

 По его версии, «они (т.е. русские, наверное) используют военную силу для достижения своих интересов». И США, оказывается, «неоднократно были свидетелями примеров того, как Россия пыталась подорвать безопасность и стабильность во всем мире своем авторитарным подходом».

 При этом представитель Минобороны США подчеркнул, что Вашингтон рассчитывает сотрудничать с Москвой там, где существует обоюдный интерес. Однако и эти намерения в его изложении выглядят несколько односторонне: «Мы будем работать с Россией для продвижения наших собственных интересов, привлекая их в то же время к ответственности за их безрассудные и агрессивные действия».

 В прочем, безрассудством как раз страдают, скорее, в НАТО. Иначе сложно объяснить странное заявление, которое в интервью испанской газете El Mundo сделал на днях генеральный секретарь организации Йенс Столтенберг, относительно того, что альянс готов как к столкновению с Россией, так и к взаимодействию. Все якобы зависит от Москвы. Только вот диалог он опять предлагает — «с позиции силы».

 Естественно, что в России слова Столтенберга восприняли как признак душевного нездоровья главы альянса.

 Сенатор Андрей Климов даже поставил ему диагноз — «спутанное сознание».

 Россия, напомнил парламентарий, «никаких антиевропейских блоков не создает, не расширяется к их границам, не называет никого противником, не назначает ответственных за изменение политического строя в других странах».

 Он также подчеркнул, что сил и средств у нашей страны хватит, чтобы в любой момент отразить угрозу и постоять за себя.

 Понятно, что ничего нового ни представитель Пентагона, ни генсек НАТО не сказали. Они это говорят всегда — независимо от персоналий. Тем более что Россия во всех доктринальных документах США и НАТО обозначена как противник.

 Опять же, не будет дутой «российской угрозы», зачем тогда этот военный союз вообще нужен? А так, чем страшнее в их страшилках «русский медведь», тем больше финансирование…

 Но только ли желание увеличить бюджет стоит за всей этой милитаристской риторикой последних дней со стороны Запада?

 Прокомментировать ситуацию «СП» попросила известного эксперта в области международных отношений, доктора политических наук Владимира Штоля:

 — На самом деле, подобная риторика не нова, она присутствует в политике и действиях Североатлантического блока с момента его создания. Сначала таким «жупелом», врагом был Советский Союз. Потом была очень короткая пауза в плане агрессивных высказываний в наш адрес — в начале 90-х годов, когда Россия, действительно, разваливалась и, как говорится, распродавалась по разным направлениям.

 Сегодня все это возобновилось, видимо, на новом витке напряженности. И я прогнозирую, что с приходом администрации Байдена в США все это будет только накручиваться и тональность заявлений будут еще более жесткой.

 «СП»: — Куда жестче? Они уже фактически нас обвиняют в том, что свои границы мы агрессивно разместили рядом с их военными базами. И даже заявляют о возможном столкновении.

 — С точки зрения возможностей НАТО конкурировать в реальном боевом столкновении с нынешней современной Россией, это абсолютно немыслимое мероприятие. И всерьез расценивать способности НАТО в этом смысле я бы не стал. Тому много оснований.

 Это, в первую очередь, неготовность, в том числе и психологическая, европейцев. Европейцы любят говорить о каком-то боевом столкновении, когда они думают (причем, ошибочно думают), что за них ввяжутся в это дело американцы.

 Особенно показательно это было в Ираке в 2003 году, когда никто из европейцев туда за американцами не пошел. По сути, из европейцев — из крупных стран — в иракских событиях участвовала только Польша. А никакой НАТО, кстати, как таковой, там не было.

 И в Афганистане то же самое. Немецкий контингент там участвовал лишь в ограниченных действиях на севере страны. А те же чешские военные (я даже не могу это назвать вооруженными силами, потому что зачастую присутствие союзников исчислялось несколькими персоналиями, скажем так, одетыми в военную форму) в рамках афганской операции занимались медицинским сопровождением. То есть, оказанием медицинской и санитарной помощи.

 И этот список можно продолжить дальше. = Что касается увеличения военных расходов, то это тоже больная тема, которая постоянно присутствует в обсуждении на всех совещаниях, саммитах, заседаниях министров иностранных дел, глав оборонных ведомств и других органов блока.

 Но здесь понятна роль американцев, которым тоже, в общем-то, время от времени надоедает тащить за всех европейских партнеров этот воз с военными расходами.

 У США сегодня тоже есть проблемы. И хотя их бюджет, конечно, колоссальный, тем не менее, американцы хотят заставить европейцев платить хотя бы те пресловутые два процента. Что, если не ошибаюсь, сегодня выполняют не более девяти стран-членов блока, включая США, Канаду и еще несколько. Причем, это, в основном, не страны Старой Европы, а адепты НАТО так называемой «новой волны» — страны Балтии, Польша и некоторые другие.

 «СП»: — Дело в том, что в новой стратегической концепции альянса, которая будет обсуждаться на мартовском саммите, предлагается увеличить ассигнования на военную активность НАТО, в том числе на восточном фланге — т.е. у наших границ. С чем это связано?

 — Действительно, мы помним, как Трамп, не успев прийти к власти, заявил о том, что НАТО не является приоритетом для американской внешней политики, и вообще он будет ставить вопрос о возможном выходе американцев из этого блока. Что само по себе является, конечно, полнейшим абсурдом и глупостью.

 Американцы не для того десятилетия назад создавали эту структуру. Одна из главных задач НАТО остается прежней, как и в 1949 году — это присутствие американцев в Европе.

 А иначе, в чем рычаги американского воздействия на европейские страны? Их будет сразу резко меньше.

 Поэтому речь не идет о выходе или снижении интереса американцев к НАТО.

 Я думаю, что при Байдене усилится воздействие на Россию не только прямым путем, но и опосредованно.

 «СП»: — Поясните.

 — В основном, это будет касаться постсоветского, так называемого, пространства, где американцы и натовцы попробуют все больше и больше своего внедрения осуществлять для оказания такого постоянного, угнетающего давления на Российскую Федерацию.

 Мы это уже видели с конца прошлого года. Это армяно-азербайджанская война, где присутствовал член НАТО в виде Турции. При этом мы наблюдали полную пассивность Лондона, Парижа, да и того же Вашингтона, которые являются сопредседателями Минской группы по Нагорному Карабаху вместе с Россией.

 В этом же ряду стоит Белоруссия, кстати. Поддержка и все большая «легализация» ее оппозиции на Западе. Даже тот факт, что до сих пор новый американский посол не вручила свои верительные грамоты, как бы де-факто и де-юре не желая признавать законность, легитимность нынешнего президента.

 Но наряду со всей этой воинственной риторикой, со всем этим, скажем так, правовым безобразием, тем не менее, для Запада есть целый ряд тем, где без России практически невозможно никакое продвижение. Оно, очень избирательное, это сотрудничество ныне с нашей страной, но такие вопросы есть. Например, ограничение стратегических наступательных вооружений.

 Неслучайно, Байден, выражаясь, скажем так, шахматной терминологией, «на флажке» все-таки дал указание продлить договор СНВ-3, который остается на сегодняшний день последним из договоров в области контроля над стратегическими вооружениями.

 Кроме того, это урегулирование иранской и северокорейской ядерных проблем. Здесь роль России не преувеличить, не преуменьшить практически невозможно.

 И в этом смысле, НАТО и американцы, как лидеры этого альянса, конечно, будут заинтересованы в продолжение определенного сотрудничества там, где они без нас обойтись реально не могут.

 Более широкого сотрудничества или совместных обсуждений каких-то, как это было в некоторые периоды наших двусторонних отношений, в ближайшее время ожидать не приходится. Опять же, пандемия…

 Хотя здесь, скажем так, палка о двух концах.

 «СП»: — В каком смысле?

 — С одной стороны пандемия вносит определенную фрагментацию в международные отношения — становятся невозможными, том числе, личные встречи, визиты, саммиты и проч. Но, с другой стороны, наш прорыв в области создания вакцин, наши передовые позиции в вирусологии дают определенный шанс. И не только нам.

 Это, прежде всего, дает шанс и западным странам спасти часть своего населения от вымирания и других проблем.

 Но что мы видим сегодня реально? А это продолжающаяся свистопляска вокруг завершения строительства «Северного потока — 2», определение нового формата и нового объема санкций против нас.

 Я вообще думаю, что как раз усиление санкционного режима на ближайший какой-то исторический период будет основным, определяющим лейтмотивом в политике и Байдена, и европейских стран в отношении России.

 Других рычагов воздействия, как это уже, надеюсь, понимают и на Западе, у них нет. Все эти «болотные площади», расшатывание российского политического режима за счет «пятой колонны» и других механизмов, не дают той отдачи, как этого хотели бы на Западе.

 Военная конкуренция будет продолжаться. Нам в этом плане, главное, не втянуться в разорительную гонку. Но тот задел современных вооружений, который создан в стране, он позволяет достойно и достаточно спокойно нашим гражданам воспринимать все недружественные заявления, которые слышатся сегодня из Брюсселя, Вашингтона или других западных столиц.