Cказка о Холокосте, пришедшая из Франции

В сказке «Мальчик‑с‑пальчик», опубликованной Шарлем Перро в 1697 году, бедный дровосек бросает своих семерых сыновей в огромном лесу на произвол судьбы. Самый младший, самый малорослый и самый отважный мальчик умудряется перехитрить людоеда и спасает себя и братьев.

В начале «Самого дорогого товара» тоже фигурирует бедный дровосек из огромного леса, но рассказчик немедля заверяет читателя: «Нет‑нет‑нет‑нет, успокойтесь, это не “Мальчик‑с‑пальчик”. Ничего подобного. Вы не любите эту глупую сказку? Я и сам ее терпеть не могу» . И все же эта история начинается с привычной магической формулы «Жили‑были…», а ниже читателя заверяют: «…у нас с вами сказка». Повесть Жан‑Клода Грюмбера, совершенно обезоруживающая и душераздирающая, чарует незамысловатым синтаксисом и простодушным языком, свойственным небылицам для детей. Но чем настойчивее автор уверяет, что мы имеем дело со сказкой, тем больше мы убеждаемся в обратном. Многократные заверения Грюмбера, что сюжет, от которого мучительно ноет сердце, — просто выдумка, лишь подчеркивают: варварство, память о котором он пробуждает, было совершенно реальным.

1943 год, вагон для скота, в котором людей из транзитного лагеря Дранси в окрестностях Парижа везут в «сердце ада». В переполненном вагоне теснятся отец, мать и их грудные дети‑близнецы — мальчик и девочка. Когда поезд ненадолго останавливается посреди леса, отец решает спасти от неминуемой смерти хотя бы одного ребенка. Он делает выбор, в некотором роде подобный «выбору Софи» , и едва‑едва успевает выпихнуть сквозь решетку свою крошку‑дочь, завернутую в молитвенное покрывало с бахромой, расшитое золотыми и серебряными нитками. Поезд несется дальше, к зловещему пункту назначения, где мать и маленького сына немедля отбраковывают при сортировке, и они исчезают с лица земли — «растаяли дымом в бескрайней глубине негостеприимного неба Польши». Отца, студента‑медика, оставляют в живых, чтобы отрядить на работу парикмахером: он стрижет наголо новоприбывших.

Тем временем жена бедного дровосека, мечтавшая о ребенке, находит у железнодорожных путей брошенную еврейскую девочку и решает ее удочерить. Ее муж, глядя с омерзением на это, говоря его словами, «отродье проклятой расы», собирается сдать младенца властям. Он утверждает: люди, готовые выбросить своего грудного ребенка из поезда, — люди «бессердечные», и девочка наверняка унаследует бессердечие своего народа. Кроме того, за спасение еврейки они сами могут поплатиться жизнью. «Разве ты не знаешь, — спрашивает дровосек, — что запрещается под страхом смертной казни прятать у себя бессердечных? Они убили Бога». Однако его жена непреклонно решает оставить ребенка у себя. В конце концов муж смягчается, нежно привязывается к новому члену семьи. Невзирая на риск попасться «охотникам за бессердечными» (то есть антисемитам), они дают надежный приют прелестной малышке и окружают ее любовью.

Лишь немногие из пьес и детских книг, прославивших Грюмбера в родной Франции, можно прочитать на английском , но определенно знают фильм Франсуа Трюффо «Последнее метро» (1980), соавтором сценария которого был Грюмбер. Он выжил в Холокост, но его дед и отец не уцелели — их арестовали при облаве и убили в Аушвице. Маленький Грюмбер тоже был «самым дорогим товаром», совсем как удочеренная женой дровосека малышка, — пережил войну лишь чудом, благодаря тому, что его прятали несколько бесстрашных семей в городе Муассак на юге Франции.

Глубоко личное общее звено между автором и его «сказкой» всплывает в приложении к «Самому дорогому товару» — там сообщается, что лишь двое из 778 пассажиров состава, в котором везли в Аушвиц его деда, и лишь шестеро из тысячи человек, ехавших в другом составе вместе с его отцом, выжили и вернулись. Из 330 тыс. евреев, находившихся в 1940 году во Франции, 75 721 отправили в лагеря. Вернулись лишь 2654.

Чтобы отразить колоссальный масштаб Шоа, Грюмбер прибегает к принципу синекдохи — трóпа, когда часть замещает целое. Он обходится без пустого многословия и второстепенных подробностей, и его лаконичная проза передает всю весомость 6 млн жертв. Хотя Грюмбер называет «нашим героем» отца, бросающего крохотную дочку в лесу у железной дороги, чтобы спасти ей жизнь, он ни разу не упоминает его имени, словно придать персонажу индивидуальные черты значило бы занизить масштабы всеобщего истребления. Чтобы оценить по достоинству героизм безымянного мужчины и милосердие необычного благодетеля, нужно добраться до разрывающей сердце развязки этой повести, которую читаешь в один присест, затаив дыхание.

Жан‑Клод Грюмбер. Париж. 5 февраля 2020Фото: Joel Saget / AFP / Getty Images

Эпилог повести бросает вызов способности читателя доверять тексту. «Вы хотите знать, правда ли это? Правда?» — спрашивает Грюмбер. И дает ответ: «Конечно, нет, ничего подобного», вновь подтверждающий его утверждение, что все это лишь сказка. Но затем он принимается подкреплять это утверждение целой серией опровержений, поддакнуть которым могли бы только самые упертые и злобные отрицатели Холокоста: «Не было товарных поездов, курсирующих из конца в конец охваченного войной континента для срочной доставки товара, ох какого скоропортящегося. Не было ни лагерей для перемещенных лиц, ни пересылочных лагерей, ни концентрационных, ни даже лагерей смерти. Не было семей, рассеявшихся дымом в конце последнего пути. Не было сбритых волос, собранных и упакованных в тюки для отправки. Не было огня, пепла, слез…» Поскольку мы знаем, что эти ужасы геноцида происходили на самом деле и — как бы ни было трудно в это поверить — действительно существовали товарные поезда, доставлявшие людей в лагеря смерти, нам приходится читать незабываемую «сказку» Грюмбера как достоверную работу историка.

При всей его хитроумной ироничности Грюмбер, вероятно, искренен, когда признается в нелюбви к «глупым» сказкам. Его сказка, история о злодействе и доблести, отвращении и любви, не нуждается в сантиментах, чтобы побудить читателя бояться за судьбу героев и плакать о них. Стандартный отказ автора и издательства от ответственности, помещенный на странице с информацией о правообладателях («Это художественное произведение. Имена, персонажи, места действия и происшествия — либо плод воображения автора, либо используются в целях художественного вымысла, так что их не следует расценивать как реальные. Любое сходство с реальными событиями, географическими точками, организациями и ныне живущими или умершими людьми совершенно случайно») — неприкрытая ложь, поставленная на службу правде.