Два неявных смысла в прогнозе политолога Маркова о попытке свержения президента

Что значат заявления Сергея Маркова 

На фото: политолог Сергей Марков (справа)

«В сентябре Владимира Путина будут пытаться свергнуть с поста президента России». Такой прогноз на 2021 год дал не Валерий Соловей, как многие, наверное, могли бы подумать, а прокремлевский политолог Сергей Марков. Это, пожалуй, чрезвычайное обстоятельство заставляет отнестись к его словам с особым вниманием, дабы попытаться понять, что на самом деле стоит за его высказыванием, которое уж больно не соотносится с основными тенденциями официальной пропаганды.

Итак, ключевые события, по Маркову, начнутся где-то в июле, достигнув своего апогея к сентябрю, когда и будет осуществлена попытка госпереворота: «Сегодня мы видим, происходит консолидация. Дело Навального — исключительно интересное. В чем там суть его. Она заключается в резкой радикализации тех, кто является главным противником Владимира Путина. Эти иностранные спецслужбы. Напрямую обвиняют Владимира Путина. Как вы знаете, санкции были введены лично против Владимира Путина. Запрет ему посещать мероприятия Олимпийского комитета, Олимпийские игры и так далее. И плюс прямое обвинение в том, что он является организатором убийства своего политического оппонента с помощью оружия массового поражения. Это очень тяжелое обвинение. И оно позволяет сделать вывод о том, что готовится какая-то атака со всех сторон. Идеальный шторм. Я думаю, что он состоится в районе июля-августа. Для того чтобы раскачать ситуацию к сентябрю и уже перейти к решительному штурму. В сентябре Владимира Путина будут пытаться свергнуть с поста президента России. Это мой главный вывод. Сейчас все политические армии готовятся к этому событию», — довольно подробно изложил он свое видение возможного развития ситуации, добавив, что за русским майданом будут стоять спецслужбы США и/или Великобритании (ЦРУ и/или МИ-6).

Логика в прогнозе Маркова, несмотря даже на его явный уход в конспирологию, наличествует, причем железная. Да, действительно, наступивший год обещает быть непростым, особенно в плане политическом. О том, что страна может вспыхнуть, говорил еще в конце лета один из архитекторов «путинского режима» политолог Глеб Павловский, рассуждая, возможен ли «Минск» в России в год президентских выборов: «А почему 24-й год? А потому что русский человек любит откладывать неприятные вещи на потом — реальные усилия, реальную ответственность и риск. У нас 21-й значительно более важен, чем 24-й. Выборы президента, притом, что они теперь размыты, размазаны нынешней Конституцией, — они не так важны, как выборы в Государственную думу», — отметил он.

Потом о возможности (с высокой долей вероятности) массовых протестов говорили экс-сотрудник АП политтехнолог Алексей Чадаев, политолог Аббас Галлямов и прочие. Насколько массовые волнения уместно привязывать к выборам в Госдуму — это еще вопрос. Да, они, выборы, крайне важны, но не настолько, чтобы какая-то элитная группа (условно «кремлевская башня») объявила бунт на корабле и поддержала улицу, точнее, использовала ее ка рычаг давления на Кремль.

Единственное, что может взвинтить политическую турбулентность до такой степени, чтобы началась открытая война, — это досрочная отставка Владимира Владимировича, слухи о которой начали циркулировать чуть ли не с начала прошлого года. Если такое произойдет, то да, тут протесты просто неминуемы, и скорей всего, полыхнет после того, как на досрочных выборах власть протащит нужного кандидата. Хотя есть вариант, что вспыхнуть может и до, если элитные группировки не договорятся о компромиссной фигуре на президентский пост или одна из них начнет сильно перетягивать одеяло на себя. Тогда — как последний аргумент — будет подключена улица. Ибо здесь нужно хорошо понимать, что без санкции/поддержки сверху ни у одного даже массового выступления нет ни шанса на то, чтобы перерасти во что-то большее.

А чтобы, в свою очередь, на такое решиться, то есть поддержать протест, нужен действительно сильный триггер. И здесь выборы в Госдуму при всей их важности не прокатывают: в российской политсистеме парламент (как нижняя, так и верхняя палаты) не обладает субъектностью, поэтому не так важно, кто в него попадет (и, соответственно, как будут проведены выборы: с зашкаливающим уровнем фальсификаций или с удобоваримым).

И это, думается, первый скрытый смысл марковского спича: трансформировать (точнее, попытаться) повестку, вытеснив из нее тему с предполагаемой досрочной отставкой Владимира Владимировича мощной темой о возможности государственного переворота. Этим он, по сути, утверждает, что президент и дальше готов руководить страной — вплоть до 2036 года, а все разговоры о «хромой утке» — чушь полная. В общем, все строго в духе поправок и концепции «обнуления».

Но это еще не все. Марков хоть и отмечает (для большей убедительности, понятно), что «команда Путина преувеличивает стабильность в России», но акцентирует внимание, вернее, переводит на второстепенные факторы: «Одна из них — кома политических структур, которые должны работать. „Единая Россия“, ОНФ. Политические организации, которые созданы. Теоретически они включают в себя сторонников Владимира Путина. Но там прошла очень серьезная бюрократизация. Яркие личности все оттуда были дистанцированы…».

Совершенно очевидно, что нужно говорить не столько о коме, хотя да, она присутствует, сколько о консервации режима, при которой политическим силам просто не дают возможности актуализироваться: стать акторами политического процесса.

Но суть не в этом, но в том, что он сознательно уводит разговор с реальной проблематики в сторону орнаментальной. И делает это, надо полагать, вполне сознательно: чтобы показать, что внутренних коренных противоречий, которые могли послужить триггером протеста, — их нет. Следовательно, угроза идет извне: ЦРУ, МИ-6 и прочие иностранные спецслужбы. Они — источник угрозы, а не, допустим, швах в экономике и колоссальное социальное неравенство.

Нет, никто не спорит: иностранные спецслужбы, впрочем, как и наши, не спят и не дремлют, но считать их главной дестабилизирующей силой — это даже не отдает, но является низкосортной пропагандой: мол, у нас все проблемы из-за вмешательства иноземных вражин. Как-то очень легко и просто получается, особенно на фоне того, что приблизительно тысяча богатейших семей России продолжает как ни в чем не бывало наращивать свои капиталы. Тем более что вся система власти у нас как раз и настроена на то, чтобы защищать интересы этой социальной страты «избранных», на поддержке которой — во многом — и держится «путинский режим».

Поэтому перевод проблематики с внутреннего состояния на внешний контур — он, во-первых, соответствует интересам касты «избранных», а значит, становится политикой власти, это — во-вторых. Следовательно, власть будет стараться купировать внутренние риски, маскируя это защитой от внешнего врага, что неизменно выльется в продолжение репрессивных законодательных инициатив, пухлый пакет которых был уже принят в конце прошлого года, дабы обезопасить Систему от любых колебаний и встрясок, то есть максимально урезать в правах рядовых граждан РФ и оппозицию.

Вот два неявных, скрытых смысла прогноза Маркова: попытка переформатировать повестку и обозначить врага, — обратной стороной которых являются два важных смысла-антагониста. Первый: вероятность предполагаемой отставки Владимира Владимировича повышается (иначе ее не нужно было бы выводить из повестки). Второй: растет неуверенность элит в Системе (иначе не было бы никакого резона ужесточать репрессивное законодательство). И это в совокупности указывает если не на близость перемен, то, по крайней мере, некоторых событий, которые могут эти самые перемены предвосхищать. Что, согласитесь, не так уж и плохо, исходя из стремления Кремля зацементировать Систему до плотности бетонного блока.