Какой социализм спасет Россию

На илл.: Художник Александр Дейнека. Стахановцы. 1938

Капитализм не подходит нашей стране. В ходе февральской революции 1917 года он едва не привел к полному распаду российское государство, а в 1991 году буржуазная контрреволюция отбросила страну на многие десятилетия назад. И восстановить ее на современной основе может только социализм. Это чуть ли не консенсусом признают участники популярных ток-шоу на ведущих телеканалах страны, контролируемых Администрацией Президента. Да и сам глава государства, заявляя о «невозможности» возврата к социализму, тщательно избегает самого понятие «капитализм», справедливо опасаясь снижения своих рейтингов. Слишком уж антинационален и антинароден нынешний олигархический буржуазный строй, поставивший под угрозу, как и в начале прошлого века, само существование российского государства.

Но какой социализм может спасти Россию? «Обновленный» советский, «тоталитарный» китайский, или «народный» белорусский? Или «демократический» западного образца – чуть ли не воловина западноевропейских правительств объявили себя «социалистическими. Да что там говорить: в США, главной цитадели капитализма, социалистом объявил себя самый популярный деятель демократической партии Б. Сандерс. И если бы не грязные махинации перепуганного его радикализмом партийного истеблишмента, он вполне бы мог бы вместо Байдена стать 46-м американским президентом.

Но словесные реверансы социализму лишь прикрывают отказ от него на деле. Становящееся все более несправедливым и паразитическим буржуазное общество только мимикрирует, подстраиваясь под настроения большинства, оболванивая людей антикапиталистической риторикой. Даже в России лидеры КПРФ, выступая на словах за социализм, на деле давно и верно служат буржуазному олигархическому режиму. И тут невольно возникает вопрос: а какой социализм позволит в кратчайшие сроки не на словах, а на деле возродить Россию?

Ответ на этот вопрос дают как исторический опыт, так и объективные реальности современной жизни. Это сталинский социализм, социализм первой половины 20-го века, основные закономерности и принципы которого стали еще более актуальными и востребованными в наши дни. Даже в стадии своего становления со всеми его «родимыми пятнами прошлого» социализм первых десятилетии советской власти показал свою способность решать в интересах большинства людей проблемы, которые неспособны решить даже самые передовые и продвинутые капиталистические страны.

Соревнование с капитализмом, закончившееся распадом Советского Союза, проиграл поздний, хрущевско-брежневский социализм, уже подвергшийся в значительной степени буржуазному перерождению.Тогдашние его руководители безвольно дрейфовали по течению, не зная и не понимая, куда ведут страну. Сталинский же социализм это соревнование уверенно выигрывал, поскольку развивался на основе подлинно научной марксистско-ленинской теории, учитывающей объективные закономерности развития человеческого общества. Сталин умело применял эту теорию на практике в отличие от своих незадачливых преемников, которые заменили ее набором трескучих пропагандистских штампов, оторванных от реальной жизни. А неподготовленный, плохо ориентирующийся в морской стихии капитан, способен разбить о скалы самое современное судно…

Всего за десять лет – с 1930 по 1940 год – социалистический Советский Союз осуществил фантастический рывок из отсталой аграрной, ослабленной мировой и гражданской войнами страны, к передовой по экономическому и научно-техническому потенциалу державе мира. Его исполинскую силу наглядно показал разгром немецкого фашизма, опиравшегося на объединенную мощь покоренной им высокоразвитой Европы. Среднегодовые темпы экономического роста в сталинский период были на уровне 16-18%, на ключевых направлениях научно-технического прогресса, еще выше. То есть превосходили даже китайские, самые высокие в мире за последние десятилетия.

И это были не показушные, как в сегодняшней России темпы, «накрученные» ростом цен на сырье или биржевыми спекуляциями. Советские темпы отражали производство промышленной продукции в ее натуральных показателях (количество, станков, машин, тонн добытого сырья и выплавленного металла и и.п.). При Хрущеве они снизились до 8%, затем и 6%, при Брежневе упали до 3%. Тогдашнее руководство, и здесь надо отдать ему должное, считало их недопустимо низкими и разрабатывало меры по ускорению развития, чему помешал уход из жизни самого Брежнева, а затем и его преемников.

А сегодня в Кремле гордятся то ли однопроцентным, то ли полутора процентным ростом как проявлением «стабилизации» экономики. Фактически же это стабилизация деградации, поскольку нынешняя экономика представляет собой лишь жалкие остатки экономики советской. Для ее восстановления нужны как минимум двузначные цифры темпов роста. Это реальный факт, и его не замаскировать модными терминами «инновация», «модернизация», «цифровизация» и тому подобной фразеологией, которой морочат нам голову вот уже два десятилетия….

Сталинский социализм не допускал подобного словоблудия, прикрывающего многолетнее топтание на месте. Он быстро и уверенно шел вперед, выигрывал у развитых капиталистических стран и соревнование в области эффективности и качества производства. Тогдашнее партийно-государственное руководство страны вплоть до хрущевских реформ придерживалось марксистко-ленинской установки о том, что социализм как более прогрессивный социально-политический строй должен превосходить капитализм по темпам научно-технического прогресса. В отличие от путеводной звезды нынешней России – больших доходов и быстрой прибыли, при Сталине ставка делалась на интеллект, на культ знаний, на подъем образования и науки.

Тогда человека поднимали высшими стимулами. Сегодня его опускают до низменных инстинктов, животного эгоизма. Наиболее престижной, привилегированной и высокооплачиваемой частью общества в сталинское время были ученые, особенно доценты и профессора университетов, а также и инженерно-конструкторские работники. Их зарплата в разы превышала оклады партийных и советских работников, к тому же преподававшим в вузах ученым предоставлялась возможность подрабатывать на производстве, получая доходы от разработки и внедрения своих открытий и изобретений.

Все фундаментальные советские научные школы были созданы именно в сталинский период. Результатом стало создание подлинно инновационной экономики с реальным механизмом опережающего развития, темпы которого намного опережали развитие капиталистические страны, включая США. Об этом механизме талдычат с высоких российских трибун уже многие годы. Сплошные слова и обещания, а механизма как не было, так и нет. А в сталинский период он работал с впечатляющей эффективностью.

Плакат советского времени

Темпы роста производительности труда в Советском Союзе превосходили показатели США в пять раз. К началу 60-х годов, по данным ООН, наша страна уже обогнала по этому показателю Италию и фактически сравнялась с Великобританией. По ключевым направлениям научно-технического прогресса – авиастроение, освоению космического пространства, ядерной энергетике, и ряду других Советский Союз выходил на самые передовые позиции в мире, оставляя позади себя даже США. В становлении такой перспективной отрасли, как телеиндустрия, согласно тем же ооновским источникам, по интенсивности инноваций в 60-е и начале 70-х годы прошлого века СССР превосходил Соединенные Штаты Америки, Великобританию и Германию вместе взятые. Талдычат о каких-то гонениях на кибернетику и генетику, но их попросту не было, напротив, и здесь советская наука занимала с начала 50-х годов передовые позиции, уступая здесь только США, постепенно преодолевая это отставание.

Выдающийся советский ученый, академик В.В. Струминский, рассказывал автору этих строк как он в 1951 году испытывал на отдаленных московских пустырях автомобиль с миниводородным двигателем, заправлявшимся простой водой. Двигатель создавали в военных целях в соответствии с разработанной и утвержденной сталинским руководством долгосрочной программой научных исследований, но молодые ученые по своей инициативе решил сконструировать его вариант и для «граждански». По словам академика, по своей смелости, размаху, масштабности эта программа была беспрецедентной, она в полном смысле опережала время на многие десятилетия, но была в то же время вполне реальной.

Хрущевское, а затем брежневское руководство, однако, подвергло ее радикальному сокращению, вычеркнули и создание водородного двигателя, хотя на его доведение требовалось всего несколько лет.

Сегодня к большой академической науке, да в значительной степени и прикладной, относятся еще хуже. Наука, по сути, не нужна ни правящим бал в стране олигархическим группировкам, не подмятому ими под себя государству. В сталинское же время она была востребована как промышленным, так и сельскохозяйственным производством. Постоянное техническое обновление производственных процессов обеспечиваюсь эффективно действующими и тесно связанными между собой стимулами, как на макро-, так и на микроэкономических уровнях. Государственные перспективные и текущие планы модернизации отраслей промышленного производства увязывались с планами внедрения новой техники и на этой основе снижения себестоимости продукции на отдельных предприятиях.

Ежегодный пересмотр норм выработки, побуждал как рабочих, так и руководителей предприятий постоянно стремиться к технической модернизации производства. Этому же способствовал состязательный подход, то есть практика госзаказов на выпуск военной и гражданской техники нескольким конструкторским бюро, а также повсеместное развертывание социалистического соревнования. Только стахановское движение позволило увеличить производительность труда в промышленности в полтора раза без затраты на эти цели существенных государственных средств. «Мы были дураками в 30-е и 40-е годы, а вы были умными людьми, – говорил по этому поводу крупный японский магнат Ясиро Оха. – Мы взяли все ценное, что было в социалистической системе, а вы выбросили его за борт. Теперь мы стали умными, а вы пятилетними детьми».

О том периоде, когда, по словам японского бизнесмена, мы были «умными людьми», сейчас помалкивают, а то и просто лгут. Что вполне понятно: «пятилетних детей легко обманывать, ими легче управлять. Но даже зарубежная статистика признает, что значительная часть производившейся в Советском Союзе в тот период промышленной продукции, включая телевизоры, холодильники, разные электроприборы шла на экспорт в развитые капиталистические страны и моментально там раскупалась, поскольку по своему качеству, надежности и особенно дешевизне превосходила аналогичные образцы западных частных фирм.

Экономическую систему сталинского периода до сих пор клеймят как «административно-командную», а государственное планирование как «бюрократическое» и оторванное от жизни». Эти обвинения можно, да и то не в полной мере, адресовать хрущевско-брежневскому периоду, В сталинский же государственное планирование функционировало на двух уровнях – государственном и кооперативно-колхозном, включая артели и промысловую кооперацию, работавшим на рыночных принципах. Иными словами, в стране активно действовал малый и средний бизнес. И не только в сервисной, торгово-закупочной и посреднической сферах, как в нынешней России, но и в материальном производстве и даже в сфере инноваций, где сегодня его практически не видно. И тогдашняя власть, партийные организации, выполняя решения сталинского руководства, оказывали частному сектору активную поддержку, контролируя его в то же время в интересах большинства населения.

В начале 50-х годов в частном секторе функционировало более 114 тысяч предприятий и работало около 2-х миллионов человек, в основном в кустарно-промысловой кооперации. В этой сфере, которая была освобождена от многих налогов и госплатежей, производилось 70% металлической посуды и 40% мебели, около трети трикотажа В частном секторе работало около сотни конструкторских бюро, 22 экспериментальных лаборатории и два научно-исследовательских института. Первые советские ламповые приемник,и первые телевизоры с электронно-лучевой трубкой выпускала ленинградская артель «Прогресс-Радио». Даже первые образцы знаменитых военных ракетных установки «Катюша» были произведены на артельном предприятии.

Частный сектор, рынок при Сталине работали на людей. Безголовые преемники, прежде всего, Хрущев, свернули и кооперацию, и артели, создав массу бытовых трудностей и неурядиц для большинства населения. Но это был уже явный отход от научного социализма, учитывающего как достигнутую степень развития общества, так и уровень сознательности людей.

Было два социализма. Социализм первых десятилетий советского государства, близкий людям, живой, творческий, рвущийся вперед. И социализм поздний, начавшийся с хрущевский реформ, с прогрессирующим отрывом партийно-государственного руководства от масс, с нарастанием бюрократических извращений и утратой динамики развития. Многочисленными изъянами и пороками этого социализма и попрекают, иногда вполне обоснованно, новый общественно-политический строй его буржуазные критики. О сталинском же социализме либо помалкивают, либо сводят все к 1937 году, к массовым репрессиям, которых в действительности не было, а были абсолютно необходимые меры по защите и укреплению молодого социалистического государства, в ходе которых действительно пострадали невинные люди. Но об этом в следующем материале.

Сталинский социализм подбили на взлете. Сначала хрущевской оттепелью и разоблачением мнимых злодеяний 30-х годов, что запустило процесс реставрации мелкобуржуазной и буржуазной идеологии в сознании людей, усиливавшийся в течение последующих десятилетий. А затем бестолковыми реорганизациями и так называемыми экономическими реформами. Социалистическую экономику стали лечить капиталистическими методами, игнорируя объективные преимущества нового общественно-политического строя, на которые как раз и делал упор Сталин. Выдвинутое им краеугольное положение о переходе к бестоварному производству было проигнорировано сначала хрущевским, а затем и брежневским руководством. А между тем его реализация выводила социализм на качественно новую ступень, обеспечивая ускорение темпов не только экономического и научно-технического, но и социального развития. И уже к концу 60-х годов появилась реальная возможность безденежных расчетов путем создания Общегосударственной автоматизированной системы управления народным хозяйством. С тщательно обоснованной идеей создания выступил академик Глушко, но от нее просто отмахнулись. Руководителей масштаба Сталина в руководстве страны уже не было.

И в заключение о главном. Как было сказано поэтом, любые прогрессы реакционны, если рушится человек. Повышение или, наоборот, снижение материального и духовного благосостояния большинства людей. Довольны ли они своей жизнью или наоборот возмущены тем, что происходит. Вот истинные критерии эффективности того или иного общественного строя, а также политики, проводимой властями. Как жили люди в сталинский период? Сужу не только по документам и книгам. Есть еще и живые свидетели тех дней.

Проблем и тогда хватало. Жили скудно, стесненно, куда скромней и проще, чем в любой европейской стране. Но жизнь неуклонно улучшалась. Те же дефициты, которыми до сих пор попрекают социализм, с куда с большим основанием следует относить к послесталинскому периоду. «Это были лучшие годы в истории СССР, – вспоминал настоятель одной из церквей под Санкт-Петербургом игумен Евстафий (Жаков). – По улицам ходили абсолютно свободно. Цены снижались ежегодно. Все обитатели нашего дома – рабочие, шофер, пожарные, врачи, профессор – покупали в магазинах любые продукты – икру, ветчину, семгу. Качество такое, что нынешнее изобилие, несмотря на яркие обертки, кажется пародией».

В отличие от сегодняшней России люди в тот «тоталитарный» период радовались жизни. Их духовному и нравственному здоровью, оптимизму и коллективизму завидовал весь мир, даже внешне куда более сытый и благополучный. И в основе этого оптимизма и уверенности в будущем лежало неуклонное улучшение жизни трудового большинства – как ее материальных, так и духовных сторон. Ну а как относится к своей нынешней жизни, да и будущему это большинство в сегодняшней России напоминать не надо. Впрочем, даже в самой «продвинутой» стране капиталистического мира – США – недовольство и ненависть широких слоев общества к нынешним порядкам дошли до того, что там всерьез поговаривают о возможности непримиримой гражданской войны…

Либо рухнуть под напором забалтываемых, но не решаемых и все более обостряющихся фундаментальных проблем, стать легкой добычей более сильных и динаминчных держав, с вожделением посматривающих на богатейшие природные ресурсы России. Либо начать не декларативно-словесный, а реальный и стремительный процесс возрождения. А он возможен лишь на пути, которым шел Сталин. Иного просто не существует.