Америка никогда не будет прежней

Трамп или Байден, Пенс или Харрис – это уже не имеет значения…

Владимир Михеев

28.10.2020

Ожидания двух конкурирующих политических кланов, что на следующее утро, 4 ноября, после президентских выборов в США – или даже после окончательного подсчёта бюллетеней, полученных по почте, ближе к Рождеству, когда будет выявлен триумфатор, жизнь начнёт возвращаться в прежнее русло, – не просто наивны, а безответственно наивны.

Два враждующих племени, демократов и республиканцев, жаждущих одного – верховной власти, стоит познакомить с рефреном

ещё недавно популярного в наших краях шлягера: «Всё только начинается»! Что именно начнётся после повторного воцарения Дональда Трампа или, напротив, въезда в Белый дом Джо Байдена?

Первым делом в намеренно расколотой политиками Америке, раздираемой приступами невыразимой ненависти, питаемой тем, что местные называют стыдливым эвфемизмом «культурные войны» (“cultural wars”), будут предприняты титанические усилия по наведению порядка. По преодолению или хотя бы затушевыванию кризиса верхов, проявивших некомпетентность и клановую предвзятость. По приведению в чувство низов, вкусивших прелесть безнаказанного насилия, погромов, унижения соотечественников, и потому уподобившихся тигру, отведавшему человечины и с той поры рыскающему в поисках новой жертвы...

Желание восстановить пусть видимость гражданского мира будет у любого постояльца Белого дома. Всенепременно. Но вероятность успеха, если воспользоваться метафорой Роберта Кеннеди, сопоставима с попытками прикрепить желе к стенке с помощью кнопок.

На протяжении всего первого срока президентства, все четыре года Дональд Трамп подвергался невиданной травле, превосходящей весь прежний цинизм и лицемерие американской недодемократии, где до сих пор гражданам не дозволено выбирать президента в ходе прямых и всеобщих выборов.

Мейнстримовские средства массового внушения, подконтрольные за небольшим исключением адептам неолиберальной идеологии, как в России в 90-е годы, методично, а подчас и истерично клеймили президента-парвеню с использованием всего арсенала психологической войны, а подчас и лексикона базарной перебранки.

Для иллюстрации достаточно привести образчик антитрамповского злословия: пафосное эссе небесталанного публициста Умара Хака, ехидного пророка из блогосферы, датированное 12 октября. «Америка продолжает идти по пути, указанному Трампом и его армией американских идиотов… (Америка) захвачена фашистами… в союзе с авторитаристами, клептократами и теократами. Каждая из этих фракций, как стая стервятников, гиен и мух, раздирает то, что осталось от каркаса демократии» (“Each one of these factions, like a pack of vultures, hyenas, and flies, strips what’s left of the carcass of a democracy”). И далее: «Америка получает своего собственного Каддафи»… «Америка превратилась в Ущербную Демократию» (“America gets its own Gaddafi… America is ranked as a Flawed Democracy”).

Справедливости ради стоит признать, что Трампу можно и нужно вменить в вину пятиминутки ненависти и назначение виновных в бедах Америки во время предыдущей гонки в 2016 году. Оскорбительными выпадами в адрес эмигрантов и иммигрантов из числа «латинос», угрозами отгородиться от Мексики стеною, воинственными кличами, возлагающими ответственность за пассивное сальдо в торговле и потерю рабочих мест на Китай, вульгарными репликами в адрес женщин, он раскрыл ящик Пандоры, понизив планку допустимого в публичной полемике. Правда, его оппоненты из стана демократов – в ту пору внимательно следил за публикациями в «Вашингтон пост» – также не стеснялись в выборе средств для очернения миллиардера-мейверика.

За минувший год в добавление к накопившимся обидам от чисто вербальных диверсий сложился мартиролог жертв чисто физического насилия. По классической формуле, имеющей широкое хождение у англосаксонских наций: добавить оскорбление к нанесённому увечью (“Add insult to injury”). Достаточно просмотреть сгруженные во всемирную паутину видеоролики, на которых на белых американок беспричинно нападают их чёрные соотечественники обоих полов, валят на асфальт, пинают ногами, таскают за волосы. При многократном повторении эти сцены откровенного неспровоцированного насилия начинают восприниматься как «новая нормальность».

Прискорбно и показательно то обстоятельства, не особо скрываемое бонзами демократической партии, что они, поколебавшись поначалу, стали поощрять движение Black Lives Matter, BLM («Жизни чёрных имеют значение»). Закулисные и авансценные стратеги исходили не только из распределения электоральных симпатий.

Афроамериканцы традиционно в подавляющем большинстве голосуют за демократов. Как однажды наставительно продекларировал Джо Байден, «если ты не голосуешь за демократов, то ты не афроамериканец». Сейчас расчёт был тактический, продиктованный одномоментной задачей свергнуть Трампа. Любой ценой. Это ценой стала эволюция активистов BLM, которые незаметно превратились в штурмовиков, овеянных ореолом мучеников в кандалах и их потомков, сражавшихся за равноправие под водительством Малкольма Икса и Мартина Лютера Кинга в 1960-е.

Упоение этой вакханалией припозднившейся мести белым гражданам, не имеющим никакого прямого отношения к эксплуатации на хлопковых плантациях достопамятного «дяди Тома» и его соплеменников, достигло крайней степени. Упоение сопряглось с остервенением. Началось и продолжается запугивание правоохранительных органов, поголовно уличённых в том, что якобы исповедуют расистские убеждения и потворствуют «привилегии белых» (”white privilege”).

На полном серьёзе обсуждается упразднение полиции – и это в стране, занимающей ведущее место в мире (в пересчёте на сто тысяч человек) по числу нарушивших закон граждан, отправленных за решётку.

Медийный террор, нацеленный на систему правопорядка, почти парализовал волю государства. Того самого государства, созданного во многом для того, согласно французскому правоведу Шарлю Луи де Монтескье, чтобы граждане не боялись друг друга. Сегодня «новая нормальность» проявляется в том, что общины чёрных и белых американцев стараниями движения BLM испытывают как минимум отчуждение, отчётливо осознают свою несовместимость по цвету кожи, подавляют в себе страх перед безнаказанным разгулом самопровозглашённых мстителей за «проклятое прошлое». И это только способствует фрагментации и атомизации американского общества.

Генерируемая BLM энергетика запоздалого, но всё равно якобы праведного возмездия в пропитанном духом политкорректности обществе сметает любые заградительные барьеры здравого смысла. При этом BLM исходит из презумпции коллективной вины всех белых граждан за освященное в Конституции США право на рабовладение, вписанное в документ отцами-основателями, и за последующие века вопиющего неравенства. Как памятно из недавней истории, к принципу коллективной вины обычно прибегали тоталитарные режимы.

Регулярно читаю материалы, размещаемые на Medium, называемой «платформой для социальной журналистики» от создателей Твиттера. За редчайшим исключением все собранные этим ангажированным агрегатором мнения имеют антитрамповскую заточенность. А по россыпи прилепленных к публикациям читательских комментариев можно составлять словарь как изысканного злословия в стилистике персонажей Шеридана, так и площадной брани обитателей Бронкса.

Из уст британских политиков нередко доводилось слышать выражение «Слова имеют последствия» (“Words have consequences”). Эскулапы давно подметили: слово и лечит и калечит. По совокупности все ранящие честь и достоинство словесные обороты, язвительные и обидные выражения бесследно не проходят. Далеко не всегда «брань на вороту не виснет». Злословие имеет разрушительные последствия, не обязательно фатальные, но обычно вызывающие негативные реакции, обладающие пролонгированным действием.

Для белых американцев, смею предположить, обвинение со стороны их чернокожих соотечественников в открытом или латентном расизме обернётся в подсознании «очагом застойного возбуждения». Само не рассосётся.

Может ли эта схизма по расовому признаку – в случае воцарения демократа Байдена в Белом доме или переизбрания Трампа на следующее четырехлетие – затянуться сама собой? Едва ли. Тем более что враждующие политкланы предлагают принципиально различные методы восстановления душевного равновесия нации.

В 2019 году главный мегафон демократов газета «Нью-Йорк таймс» начала раскручивать идею пересмотра истории Соединённых Штатов. В рамках т.н. «Проекта 1619», по замыслу его формального автора, журналистки Николь Ханны-Джонс (вознаграждена Пулитцеровской премией), пропагандируется альтернативная версия того, на чём зиждется современная Америка. Новой точкой отсчёта в летописи демократы сделали август 1619 года, когда в порт британской колонии Вирджиния, будущего американского штата, был доставлен первый живой груз. Африканские рабы. С этого момента Америка обрела признаки «расового многообразия» и «мультикультурности» (почему-то забытыми оказались «краснокожие», исконные и коренные жители).

Но сердцевина «Проекта 1619» кроется в другом, в утверждении особого взгляда на историю Соединённых Штатов, стержнем которой на протяжении двух с лишнем веков была… борьба «белой» и «черной» Америк. Угадайте, кто олицетворял тиранию и регресс? Именно так: белые американцы в роли негодяев-угнетателей, которые и сделали Америку «злой» и «бездушной». Похоже все, без исключения. Напоминает марксистский тезис о том, что «история всех до сих пор существовавших обществ была историей борьбы классов».

Не удивляет, что Трамп, выступая в Национальном архивном музее, уловил незримую связь между авторами «Проекта 1619» и последователями левой идеологии, указав на деструктивный эффект от предлагаемой трактовки прошлого. Трамп подпустил, в свойственной ему манере, риторического пафоса: «Левые извратили, исказили и осквернили американскую историю обманом, фальшью и ложью. Нет лучшего примера, чем полностью дискредитированный «Проект 1619» от «Нью-Йорк таймс». Этот проект переписывает американскую историю и учит наших детей тому, что мы были основаны на принципах угнетения, а не свободы».

Понятно, что отрицать существование рабовладельческого уклада в США – нелепо. Угнетение темнокожих неграждан, выкупленных британскими, а потом и американскими охотниками за головами и руками за бесценок у вождей местных африканских племён, – факт непреложный.

Но только белая Америка, во-первых, в своём большинстве не готова каяться и просить прощения за грехи предков. А во-вторых, это ещё вопрос: принесёт ли коллективное покаяние белокожих реальную пользу для умиротворения темнокожих граждан (их доля в населении США составляет 13%) и, что не менее, если не более важно, – послужит ли этот обряд консолидации нации?

В ответ на смену акцентов в интерпретации истории страны президент США, подписав указ, инициировал создание «Комиссии 1776». Ей наказано достойно отметить 250-летие подписания Декларации независимости 4 июля 1776 года. Заодно Трамп провозгласил

идею «патриотического воспитания» в учебных заведениях, чем вызвал на себя огонь оппонентов, не погнушавшихся подменой понятий.

Примером служит Джеф Шарлет (Jeff Sharlet), заявивший в комментарии в блогосфере, что «'Патриотическое воспитание’ это то, каким образом выживает режим превосходства белых (‘Partiotic Education’ Is How White Supremacy Survives)». Шарлет усматривает в инициативе Трампа попытку навязать молодым американцам идею преданности верховному лидеру. Запускает термин «культ личности». Клеймит президента, мол, «Трамп не обычный человек, он сверхчеловек», прибегая к аллюзии на нацистскую мифологию добавлением немецкого префикса-приставки “uber” (“Trump isn’t everyman, he’s uberman”). Печалится Джеф и о том, что хотя Трамп не может формально обязать все школы включить в учебный план «патриотическое воспитание», но это могут сделать «тысячи маленьких трампов».

Одновременно Шарлет вступает в заочную полемику с Уильямом Федерером (William Federer), автором книги «Американский бог и страна» (“America’s God and Country”), представляющий собой сборник цитат, где красной мыслью проходит постулат о христианской природе США, «нации созданной… христианами, для христиан» (“a nation made… by Christians, for Christians”).

Шарлет бросает в бой такой аргумент: отцы-основатели заложили законодательные основы государства, чтобы «гарантировать свободу религии и свободу от религии» (“to guarantee both freedom of and from religion”). Для него сегодняшними врагами являются… «христианские националисты», к которым он однозначно причисляет и Трампа.

Действительно, на встрече с главами евангелических церквей, притом определённо консервативного толка, президент США без обиняков заявил: «У нас был такой долгий период единогласия по вопросам культуры, основанный на христианстве, что это нас своего рода... развратило. Это правильный выбор слова?» Трамп также произнёс знаковое словосочетание: «наше христианское наследие» (“our Christian heritage”). За что удостоился от Джефа Шарлета грозного приговора: Трамп «произвёл дистилляцию изначальной иеремиады (жалобы, ламентации, сетования) христианского национализма по поводу падшей нации, чтобы её в какой-то мере возродить, превратив в лозунг из четырёх слов: «Вернём Америке былое величие» (“distilled Christian nationalism’s historical jeremiad of a fallen nation into a four-word fallen for its certain restoration: “Make America Great Again”).

При всём уважении к принципу равноценности и равнозначимости всех религий, основанных на гуманистических началах или, по крайней мере, провозглашающих их в своих катехизисах, для жителей североамериканских штатов христианская вера во всех её подчас причудливых ипостасях была источником нравственных ориентиров. Сегодня, когда на этом пространстве бушуют «культурные войны», вернее, состязаются различные системы ценностей, для сохранения достаточной степени сплочённости нации – как залога стабильности государства – необходимо найти общий знаменатель.

Одним из таких знаменателей, что подтверждает исторический опыт многих стран, служит культивируемая гордость за Отечество и готовность ему служить, исповедуя общепризнанные идеалы. Во многих случаях с отсылом к божественному промыслу и/или предназначению. Как это делает эксцентричный венгерский премьер Виктор Орбан, подчеркивающий: в его стране – «христианское правительство», ставящее на верхние ступеньки иерархии ценностей вопросы веры. И это, по мнению бывшего либерала, эволюционировавшего в консерватора, есть проявление «Божией милости».

Схожими приемами мягкого принуждения общества к согласию и конформизму озаботился и Трамп, который наверняка с миллионами соотечественников многократно на протяжении жизни поизносил слова утренней молитвы: «Я верю в Соединённые Штаты Америки как правительство народа, из народа и для народа; чья прочная сила производна от согласия управляемых; в демократию в республике; в суверенную нацию под Богом…» Впрочем, ничего не ново под американской луной: в правление республиканца Рональда Рейгана в 1980-е года уже звучали призывы «к возврату Бога в школьные классы».

Тема богоизбранности американской нации, равно как и тема «исключительности» (American exceptionalism) естественным образом укладывается в кропотливое формирование, так выражаются люди академического склада ума, «общеамериканской гомогенности», призванной возвыситься над и сделать вторичной «идеологическую и этническую гетерогенность» этой по всем меркам сложнокомпозитной нации. Но сейчас этническая и расовая гетерогенность правят бал. И этот бал сродни шабашу в вальпургиеву ночь. Поэтому Трампу могут не позволить, если он сумеет переизбраться, начать восстанавливать «общеамериканскую гомогенность».

Тем более что за Трампом водится другой страшный грех: неправильно понимает миссионерское предназначение США. Ещё в 2016 году Шерле Швенингер, сосоздатель Фонда Новой Америки, спрогнозировал: «Трамп реформирует понятие американской исключительности, положив конец неолиберальному/неоконсервативному глобалистскому проекту, который Хиллари Клинтон и многие республиканцы поддерживают» (“Trump would redefine American exceptionalism by bringing an end to the neoliberal/neoconservative globalist project that Hillary Clinton and many Republicans support”).

В чём увидел опасность неолиберал Швенингер? Трамп, хотя и присягает идее «Америка превыше всего», впадает в ересь изоляционизма. Он «делает больший акцент на невмешательстве, а не на империализме» (“with a greater emphasis on non-interventionism than imperialism”). Такое не прощается.

Неслучайно Трампу, чтобы не показаться слабаком и потрафить военному лобби, понадобилась показательная акция устрашения с запуском 59 крылатых ракет «томагавк» в сторону Сирии. Правда, выхлоп оказался ничтожным, жертвы и разрушения были минимальные, словно заранее сговорились.

К тому же Трамп взялся сокращать свои заморские воинские контингенты в Афганистане, Ираке и Германии. Да и в его послужном списке главнокомандующего, в отличие от предшественников, не значится ни одной реальной войны...

На таком удручающем репутационном фоне Трампу тем более требуется апеллировать к патриотическим и подчас ура-патриотическим чувствам, чтобы попытаться если не выиграть объявленную им войну «глубинному государству», то хотя бы слепить черепки рассыпающейся нации. Вряд ли Трамп и его оппоненты из стана демократов не понимают, что сегодня их общими усилиями раскол в американском обществе стал опаснее по своей природе, чем трансформный разлом между тихоокеанской и североамериканской плитами длиной 1300 км, известный как Разлом Сан-Андреас. Вот только преодолеть разлом магическим способом и единовременно, призывая на помощь супергероев из марвелловских комиксов, не удастся.

В условиях размывания фундамента американского благополучия, когда происходит ползучая дедолларизация мировой экономики, способная в перспективе обессмыслить их печатный станок, когда с 2010 года прослойка среднего класса стала угрожающе тонкой, а на каждом домохозяйстве повис долг в среднем в 62 тысячи долларов, невозможно рассчитывать, что и дальше всё ещё формально высокий уровень жизни будет обеспечивать гражданское согласие.

Америке в срочном порядке требуются уже сугубо идеологические скрепы. Такие, что позволяют обществу осознавать себя не как конгломерат вечно конкурирующих и воюющих кланов и индивидуумов, а единой нацией.

Пусть даже востребованная идеология будет с сильным привкусом мифологии. Ни одно общество не обходилось и не обходится без мифов. Их только нужно делить на дурные и благие. Но вот последних в разворошённой белым и чёрным расизмом Америке маловато будет. Раз-два и обчёлся. Потому и не столь важно, кто встанет у кормила власти 20 января 2021 года. Трамп или Байден. Пенс или Харрис. Светская схизма, она на то и схизма, что обладает упрямой инерцией, не подвластной ни папским, ни королевским, ни президентским эдиктам. А значит, с раздвоенной и возненавидевшей саму себя ядерной супердержавой, что никогда не будет прежней, нам придётся жить ещё долго.

Специально для «Столетия»