Принципы ведения войны и День Победы

 В 1831 году вышли первые тома работ Карла фон Клаузевица  «О войне», которые изучаются во всех военных академиях. Эти работы изучал и Верховный главнокомандующий И. В. Сталин. Здесь  оценивается  с позиции этих принципов гигантская битва, развернувшуюся в июле 1943 года на просторах Курской и Орловской областей. В этой битве принимало участие 4,3 млн. человек(2,8 – советские войска, 1, 5 немецкие). Около 9  тыс. танков и САУ с советской стороны и 5 тыс. с немецкой. Общие потери советских войск в Орловском сражении составили 1,03 млн. человек из них безвозвратные 455 тыс. У немцев безвозвратные потери составили 27 тыс.человек. В боях на Курской дуге ( на севере и юге) наши общие потери составил 242 тыс. У немцев – 70 тыс.

Изложим некоторые положения Клаузевица, которые, так или иначе, претворялись в этих сражениях.

Оборона более сильная форма ведения войны и лучше начинать войну с обороны и заканчивать наступлением. Стремительный и мощный переход в наступление после неожиданного сосредоточения в одном месте более крупных сил является самым блестящим моментом обороны или чистого наступления. В атаке большую роль играет неожиданность, состоящая в том, что на одном участке против неприятеля выставляется гораздо больше войск, чем он ожидал. При этом атака с нескольких сторон с учетом характера местности и с численным превосходством способствует успеху. Атаки также должны быть направлены во фланг и тыл, на боковые крылья армий. Необходимо учитывать преимущество местности для подготовки поля боя и строительства укреплений. Более слабый или тот, кто должен обороняться, всегда должен быть вооружен. В обороне победа может быть более эффективной, чем в нападении.

Отступление должно проводиться медленно и всегда сопровождаться беспрестанным сопротивлением с дерзкими, отважными контрударами, когда преследующий противник чрезмерно  увлекается использованием своих преимуществ.

К лету 1943 года и перед советским и перед немецким командованием встал вопрос, какую стратегию выбрать - оборонительную или наступательную. Немецкое командование остановилось на наступлении, а советское - на обороне. Последнее решение более соответствовало общим принципам ведения войны, как позволяющее меньшими силами одержать победу над ослабевшим при наступлении противником. Но и германское командование путем наступления могло решить первоочередную задачу любой войны – уничтожение живой силы противника. При выборе времени наступления, по мнению германских генералов, был допущен просчет – наступать надо было мае – начале июня, когда русские еще не укрепились на плацдарме, но Гитлер, как главнокомандующий, отодвинул срок наступления из-за недостаточного количества новых танков. На всю операцию отводилось 4-5 суток

Фактор местности учитывался обеими сторонами. Советской стороной при построении линий обороны и, особенно, противотанковой обороны, которая была выстроена как опорные пункты противотанковой артиллерии окруженной минными полями. Немцы могли только тщательно изучить визуально первую линию и общее расположение советских войск при аэрофотосъемке. Тактическая разведка местности немцев была на высоте. Немецкие командиры получали во время сведения о противостоящих советских силах. Но данные советской разведки не всегда во время доходили до соответствующих подразделений.

Наступление немецких войск на Курском выступе началось 5 июля 1943 г в 5 часов по московскому времени и в 3 часа по берлинскому. Под внезапностью нападения следует понимать не столько конкретное время наступления, его трудно скрыть, сколько концентрацией и количеством сил, которым оно произведено. И здесь советскому командованию не удалось предвидеть конкретное направление и мощность главных ударов на южном фасе Курской дуги. Оборона была выстроена по всему фронту, и маневренных соединений было недостаточно. Так на одном из участков Воронежского фронта в 6 км двум танковым дивизиям танкового корпуса СС с 320 танками и САУ противостояли на первой позиции менее четырех стрелковых батальонов и 39 устаревших американских танков. На другом участке удару этого корпуса противостоял один пехотный полк в составе двух батальонов и подразделения мехбригады танкового корпуса, основные силы которого располагались в 2-4 км севернее. В местах прорыва достигалось 5-6-и кратное превосходство. Кроме того, не был учтен опыт прежнего времени, когда немцы всегда достигали успеха при ударе в стыки флангов соединений. Верховый главнокомандующий даже издал приказ по этому поводу, но командирами частей он не всегда выполнялся. Все это привело к тому, что первая и вторая линии обороны были прорваны в течение 1-2 дня наступления, что для советского командования было неожиданностью.

На третий день командующий центральным фронтом К.К Рокоссовский сказал : «если произойдет такое несчастье, то мы будем драться в окружении, и я, как командующий фронтом, останусь с окруженными войсками». Член Военного совета Н. С. Хрущев вспоминал «Мы все же не ожидали такого нажима. Чрезвычайно встревожило нас известие, что появились какие-то новые танки противника с такой броней, которую не берут наши противотанковые снаряды. Дрожь прошла по телу.  …Мы-то считали, что все нам нипочем и разгромим немецкие танки».

Немецкое наступление на Курской дуге совершалось в соответствии с традиционными правилами. Сосредоточение на узких участках превосходящих сил, особенно в танках и сопровождающей их пехотой на бронетранспортерах, позволяло ликвидировать точки противотанковой обороны. Направление ударов в рамках главного направления менялось в зависимости от характера противостоящей обороны. Так второй танковый корпус СС на четвертый день наступления сосредоточил основные силы в направлении Прохоровки, хотя сначала главным направлением была Обоянь, где действовал 48-й танковый корпус немцев. Наступление велось при взаимодействии всех родов войск. Если танки начинали нести потери, то вызывалась артиллерия и авиация. Командирам ставилась общая задача, конкретное исполнение было делом их самостоятельных решений. Немецкие генералы отмечают ярость контратак противника, губительный огонь противотанковых орудий, действия авиации  и громадные потери своих танков.

Основой советской обороны явились все время бросаемые в бой резервы в местах прорыва. Маневренный характер оборона приобрела примерно на третий день боев.

Характер советского наступления проявился 12 июля в день массовых танковых боев. В этот день была вынужденно брошена в бой 5-я гвардейская танковая армия Ротмистрова. Наступление замедлило продвижение немцев, но не остановило его. Оно было предпринято без сопровождения пехоты в лоб на подготовленную противотанковую оборону немцев, без надлежащей артподготовки и привело к большим танковым потерям. Соотношение безвозвратных танковых потерь составило 6:1 в пользу немцев.

К 13 июля немцы в одном месте прорвали последнюю тактическую линию обороны у Прохоровки. На северном фасе немецкое наступление остановилось ранее. Следует отметить, что часто встречающееся упоминание о встречном танковом сражении не соответствовало действительности. С советской стороны в этот день участвовало 670, с немецкой 490 единиц бронетехники, но на разных направлениях. Нельзя было сказать, что советское наступление закончилось разгромом противника.

13 июля Гитлер решил прекратить операцию вопреки мнению своих генералов и в ночь на 17 июля немецкие войска начали отход, а советские войска – их преследование. Здесь проявилось более тщательное следование немцев принципам ведения войны. Разведка позволила им установить группировки советских войск и выставить засады и заслоны. Танковые части отводились, а их место занимали заградительные отряды и все это под артиллерийское и авиационное сопровождение. Советское командование не давало своим войскам времени на перегруппировку и ремонтные работы, и пыталось на плечах отступающего врага вклиниться в его ряды и произвести полный разгром. Этого не произошло. А Степной и Воронежский фронты за период 20-31 июля потеряли свыше 50 тысяч человек. Мало того, отведенные немецкие войска были использованы в Донбассе для ликвидации нашего плацдарма на р. Миус.

На Орловской дуге советское наступление 12 июля началось для немцев неожиданно, но они, как и русские на Курском выступе хорошо подготовились к нему. Советское командование сосредоточило на узких участках фронта группировки, обеспечивающие подавляющее превосходство на направлениях главного удара. В течение четырех-пяти дней они должны были взломать оборону на всем участке фронта, окружить и уничтожить немецкую группировку на Орловском плацдарме. Но этого не удалось сделать. Не была учтена прочная и глубоко эшелонированная оборона немцев. Она представляла собой блоки подразделений, позволяющих группировать их и направлять их по нужным направлениям, как для оборонительных, так и наступательных действий. Также не было учтено то, что немцы могли производить оперативное маневрирование всеми войсками вермахта. Советское командование слишком понадеялось на превосходство сил, и было уверено, что в течение четырех дней с немецкими войсками будет покончено. То есть оно впало  в один из военных грехов - недооценка сил противника и переоценка собственных. Причем недооценка противника включала и недооценку его умения вести маневренную войну при тесном взаимодействии танков, артиллерии и авиации. Наступление, хотя и проводилось в соответствии с правилом сосредоточения превосходящих сил на узких участках, но с тактической стороны представляло собой лобовые атаки на подготовленную противотанковую оборону, Эти атаки были подверженные сильным фланговым контратакам, что приводило к неэффективности удара и тяжелым потерям. Так 20-й корпус за неделю штурма высот потерял все танки. А всего сгорело за 37 дней боев 2586 танков и САУ. Именно потери лишили возможности советские войска окружить и уничтожить немецкую группировку. И наступление, как и на Курской дуге, свелось к вытеснению организованно отходящего противника на заранее подготовленный рубеж обороны. В отличие от Курской битвы немцы во время подтягивали резервы с других участков советско-германского фронта, тогда как советские резервы часто не оказывались в нужный момент в нужном месте, а части несвоевременно вводились в бой.

Клаузевиц отмечает, что на исход войны или сражения могут оказать воздействие силы, которые нельзя было учесть ранее. Если наступление советских войск на орловском плацдарме могло быть запланировано советским командованием, то высадка союзников в Италии явилась неожиданностью для немцев, и Гитлер 13 июля приказал прекратить операцию «Цитадель», отправить танковые части на итальянский фронт и отвести войска на исходный рубеж. И немецкое командование начало отвод, несмотря на то, что командующий группой армий Юг Манштейн считал, что операция может быть продолжена.

В соответствии с принципами ведения войны немецкие командиры, как правило, находились в атакующих войсках и благодаря радиосвязи в каждом танке имели возможность координировать их действия в реальном времени. Поезд командующего курсировал вдоль линии фронта, а сам он непрестанно выезжал в войска.  Отсутствие качественной радиосвязи с советской стороны и необходимость согласовывать действия с вышестоящим начальством, как и ступенчатое прохождение приказов, приводило к тому, что войска, непосредственно задействованные в боях, часто не получали во время соответствующих ориентировок.

Что касается так называемого боевого духа армии, которому Клаузевиц придавал первостепенное значение, то по обоюдному мнению он был весьма высоким у обоих противников. Немецкие генералы в своих воспоминаниях говорят о необыкновенной стойкости русского солдата в обороне, нечувствительности его к артобстрелам и отвагу в атаках, Но замечают, что он склонен, по непонятным причинам иногда впадать в панику. Точно также им бросалось в глаза склонность русских слепо следовать приказу без учета изменяющейся обстановки.

Изучая литературу нельзя отключиться от впечатления, что немецкое командование более следовало принципам ведения войны, изложенным  за 110 лет до того времени. И только во второй половине 43-го года, по признанию тех же немецких генералов, советские операции стали проводиться по правилам военного искусства, приближенного к положениям Клаузевица.

Оценивая Курско-Орловские сражения можно сказать, что стратегическая задача советских войск была выполнена - противник был вынужден оставить захваченную территорию, а его вооруженные силы были ослаблены. Однако тактическая победа, заключающаяся в окружении и разгроме войск противника, не была достигнута. Но начиная с Курско-Орловской битвы инициатива перешла к Красной армии.

1. Карл фон  Клаузевиц. Принципы ведения войны. –М.: ЗАО Центрополиграф, 2009.  2. Л. Лопуховский. Прохоровка. Без грифа секретности. – М.:Эксмо, Яуза, 2005.   3. Щекотихин Е.Е.. Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной войны. Битва за Орел. – М: Яуза: Эксмо, 2009.   4. Эрих фон Манштейн. Утерянные победы. Воспоминания фельдмаршала. – М.; АСТ МОСКВА:ХРАНИТЕЛЬ, 2007.

5. Ф.В. фон Меллентин.  Танковые сражения. - М.: Центрполиграф, 2005.

6. Земке Э.От Сталинграда до Берлина. Операции советских войск и вермахта. 1942-1945. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2009.   7. Вили Фей. Танковые сражения войск СС. – М.: Яуза;Эксмо, 2009.    8. Кириченко П. Танковый авангард. На Т-34 от Сталинграда до Кенигсберга.  –М.: Яуза:Эксмо, 2009.