Самые дорогие художники в мире. Топ аукционных продаж (продолжение)

Жан-Мишель Баския:  22 декабря 1960 года - 12 августа 1988 года.

ЖАН-МИШЕЛЬ БАСКИЯ Без названия. 1982
Холст, масляная пастель, акрил, аэрозольная краска. 183,2 × 17
3 Sotheby’s, Нью-Йорк. 18.05.2017. Лот 24
Эстимейт по запросу (около $60 млн)
Цена: $110 487 500

18 мая 2017 года рейтинг самых дорогих работ, когда-либо проданных на открытых торгах, пополнился произведением Жана-Мишеля Баскии. На торгах современного искусства Sotheby’s работа «Без названия», написанная масляной пастелью, акрилом и аэрозольными баллончиками на холсте, была продана за $110,5 млн. Покупателем стал японский миллиардер Юсака Маесава — страстный поклонник современного искусства вообще и Баскии в частности. Предыдущую рекордную покупку Баскии тоже совершил он: в 2016 году другую работу «Без названия» (1982) Маесава приобрел за $57,3 млн. Получается, что 18 мая 2017 рекордная цена на произведение Жана-Мишеля Баскии выросла почти вдвое.

Фирменное баскиевское изображение не то маски, не то черепа побило сразу несколько рекордов. Во-первых, оно стало самым дорогим произведением художника-американца. Во-вторых, впервые в истории столько заплатили за работу чернокожего художника. И в-третьих, картина «Без названия» (1982) побила рекорд цены среди произведений, созданных после 1980 года. Не говоря уже о том, что с этой продажей Жан-Мишель Баския вошел в своеобразный клуб художников, чьи работы продаются дороже 100 миллионов долларов. Если бы Баския дожил до этого дня, ему бы было 57, но, увы, губительная доза героина распорядилась иначе: художник ушел из жизни в роковые для многих легендарных американцев 27 лет (как Хендрикс, Джоплин или Моррисон).

А начиналось все на улицах Нью-Йорка, куда 17-летний Жан-Мишель сбежал от отца и мачехи (первая неудачная попытка побега случилась еще в 15 лет). Мать Жана-Мишеля попала в психиатрическую лечебницу, когда мальчику было 13 лет, и провела в клиниках для душевнобольных большую часть своей жизни. Отцу до сына дела не было. Однако не стоит рисовать в воображении полное невзгод и унижений детство будущего художника. Рос он с двумя сестрами во вполне обеспеченной семье (отец был преуспевающим экономистом). Образование Жан-Мишель получил хорошее, в детстве много читал, увлекался историей, поэзией и, конечно, искусством. Даже имел членство в совете Бруклинского музея. Благодаря папе-гаитянцу и маме-пуэрториканке, Жан-Мишель свободно говорил на французском, испанском и английском. Жан-Мишель не был «парнем с улицы» по рождению, но стал им по своему собственному выбору. Именно улицы Нью-Йорка пробудили его художественный талант, сформировали неповторимый стиль Баскии, основанный на его интеллектуальном багаже и бунтарской энергии уличных граффити.

При всей внешней примитивности и «первобытности» работы Баскии глубоко концептуальны, полны отсылок к литературному и художественному наследию прошлого.

С 1976 года на домах, заборах и вагонах нью-йоркской подземки начали появляться надписи, смысл которых был туманным (вроде «Plush safe he think…» — «он думает, что плюш оберегает»). Тогда каждый уважающий себя уличный художник подписывал свои работы. Эти надписи появлялись от лица некого «SAMO» (сокращенно, «same old shit» — если литературно выразиться, то «всё то же, что всегда»). Такой псевдоним взяли себе Баския и его друг Al Diaz. Дружба продлилась до 1979 года и закончилась надписью «SAMO is dead» («SAMO умер»). Баския стал самостоятельно пробивать себе дорогу к славе. Продавал футболки, открытки со своими рисунками, сколотил группу в стиле нойз-рок, с которой выступал по клубам, снялся в независимом кино. По совету друга серьезно занялся живописью.

Первый успех пришел в начале 1980-х. Сначала групповая, а потом и персональная выставка, а также статья Рене Рикара «Лучезарный ребенок» (The radiant child) в известном журнале Artforum сделали Баскию широко известным в узком, но нужном кругу. В 1982 году произошла встреча Жана-Мишеля с его кумиром Энди Уорхолом, во многом определившая всю дальнейшую судьбу молодого художника. Кто-то считает, что Баския использовал славу Уорхола, а Уорхол подпитывался молодостью и творческой энергией Баскии; другие видят в этом странном тандеме настоящую дружбу. Как бы там ни было, знакомство и покровительство Уорхола заставило говорить о восходящей звезде Баскии всю Америку, а потом и мир. Его считали лучшим в группе молодых американских художников неоэкспрессионистов, в которую помимо него входили Джулиан Шнабель, Дэвид Салле и др. Работы Жана-Мишеля стали расти в цене. Баския работал до 20 часов в сутки, часто не снимая своих дорогих костюмов от Армани, а после в этих же закапанных краской костюмах кутил на приемах и вечеринках. Уорхол даже ревновал к его производительности, говоря, что Баския пишет картины быстрее, чем он сам, Уорхол, их печатает.

Но Жану-Мишелю не давала покоя мысль, что все так трясутся над ним не потому, что он гений, а потому, что он в первую очередь чернокожий гений. Он ощущал себя чем-то вроде игрушки у богатой белой публики и покорно играл эту роль. Его прогрессирующее увлечение наркотиками со времен жизни на улице было частью легенды, на которой зиждилась его популярность. Было желание бросить все, уехать на Гавайи или Мауи, открыть там маленький текильный завод и жить свободным, вдали от славы и всего, что ее сопровождает. И Жан-Мишель даже попытался однажды, перестав употреблять героин и уехав на время на Мауи. Но не вышло. Огромным ударом стала для Баскии смерть Уорхола в 1987 году. Он почти перестал выходить из дому, страдал паранойей, не мог работать, все больше кололся. Последняя смертельная доза была принята 12 августа 1988 года. Баскии было 27.