Советский «зонтик» над Суэцем. История Ближнего Востока

• <abbr class="datetime">Sep. 20th, 2020 at 12:00 PM</abbr>

Как Менахем Бегин предсказал Войну Судного дня          

                      «ТАКОВА РЕАЛЬНОСТЬ»

  Война Судного дня осталась незаживающей раной в сердцах израильтян. Мало кто помнит теперь уже, впрочем, о том, что ей предшествовала Война на истощение, которая была спланирована и начата по инициативе Советского Союза. В ее подготовке принимали участие тысячи советских инструкторов, наводнивших Египет. С их помощью Каир быстрыми темпами перевооружался и восстанавливал свой военный потенциал после сокрушительного поражения в Шестидневной войне 1967 года. Война на истощение стала прелюдией к попытке реванша, который представляла собой Война Судного дня.

  В марте 1968 года, еще не оправившись окончательно от поражения, Египет перешел к военным действиям, начав массированную бомбардировку израильских фортификационных сооружений вдоль Суэцкого канала. Ежедневно на израильские позиции, вошедшие в историю как «линия Бар-Лева», обрушивался шквал огня со стороны Египта. Число жертв этих бомбардировок росло с каждым днем, и Израиль вынужден был реагировать на провокации. В то время в Иерусалиме не считали нужным сдерживаться, и отвечали на огонь египтян, сея разрушения в стане противника. Растерянные египтяне обратились за помощью к своим советским покровителям, и те не замедлили оказать ее, предоставив Каиру усовершенствованные ракетные установки класса «земля-воздух», позволявшие нейтрализовать превосходство ЦАХАЛа в воздухе. Поставки таких установок вдохнули веру египтян в свои силы. Они рассчитывали, что с помощью советских ракет смогут уничтожить израильские ВВС и таким образом получить возможность переправиться через Суэцкий канал и прорвать израильскую линию обороны. Советские установки, казалось, позволяли им решить эту задачу.

Война на истощение продолжалась более двух лет и закончилась в августе 1970 года, когда Америка, во главе которой стоял Ричард Никсон, смогла, посредством госсекретаря Уильяма Роджерса, добиться прекращения огня. Роджерс предложил план, согласно которому обе стороны прекращали военные действия, а контроль над ситуацией передавался ООН. Переговоры велись на основе знаменитой резолюции Совета безопасности под номером 242, призывавшей к «выводу израильских вооруженных сил с территорий, оккупированных в ходе недавнего конфликта». (Под этим «недавним конфликтом» подразумевалась, естественно, Шестидневная война.)С точки зрения Менахема Бегина это соглашение было неприемлемо, так как противоречило интересам Израиля. По мнению Бегина, Израиль, соглашаясь на условия прекращения огня, тем самым обязывался отвести войска от Суэца, не получая при этом никаких гарантий безопасности.

  Тем не менее, несмотря на протесты Бегина, под давлением американцев премьер-министр Голда Меир согласилась на предложение США.
  Опасения Менахема Бегина подтвердились уже спустя несколько часов после подписания соглашения о прекращении огня. Египет откровенно и цинично нарушил условия соглашения, перебросив в зону прекращения огня советские ракетные установки, и тем самым без единого выстрела получил преимущество, которого не мог достичь за все время Войны на истощение. Таким образом Каир получил возможность контролировать воздушное пространство над Суэцким каналом в случае возобновления боевых действий.

  Голда Меир была взбешена. Она потребовала от американцев заставить Египет вывести ракетные установки из зоны прекращения огня, однако Никсон, увязнувший в истощающей силы США войне во Вьетнаме и боявшийся идти на прямой конфликт с Москвой, предпочитал бездействовать. Он забросал Голду Меир ничего не значащими обнадеживающими заявлениями, не сделав ничего, чтобы исправить ситуацию, и под его давлением она уступила, что вызвало ярость Бегина. Более всего его возмущало, что Вашингтон отказывался даже признать наглое нарушение Египтом взятых на себя обязательств. Именно тогда Менахем Бегин и сделал свое знаменитое пророчество, в котором предсказал неизбежность новой и чреватой уничтожением Израиля войны. Выступая в кнессете, он заявил:

  - Египтяне, с помощью русских советников, грубо нарушили условия прекращения огня, создав тем самым прямую угрозу нашей безопасности, и результаты этого мы почувствуем уже в самом скором будущем. Они разместили батареи «земля-воздух» на территории, откуда способны поражать воздушные цели на глубине от 10 до 15 километров на нашей стороне канала. Если Египет решит разорвать соглашение о прекращении огня (а у нас нет причин сомневаться, что они это сделают, и сделают в скором времени), то получат решающее стратегическое преимущество над нами. Располагая зонтом ПВО, они крайне затруднят действия наших военно-воздушных сил и смогут начать наземную операцию, которую мы сможем остановить лишь ценой значительных потерь. Такова реальность, и наш народ должен знать об этом.

                                                     ШАХМАТНАЯ ФИГУРА

  Закончив свою речь, Бегин под рукоплескания сторонников, устроивших ему бурные овации, церемонно поклонился, сошел с трибуны и направился в буфет кнессета, где в тот момент Голда Меир беседовала с Ицхаком Рабином, в то время - послом Израиля в Вашингтоне.

  - Ты изрыгал огонь и серу, - усмехнулась Голда вошедшему главе оппозиции.
  - Надеюсь, госпожа премьер-министр серьезно отнеслась к моим словам... - сдержанно отреагировал Бегин.
  - Похоже, что ты не все понимаешь, - раздраженно бросила она. - Мы оказались в совершенно новой ситуации: прекращение огня невозможно, если мы не примем все условия плана Роджерса. Мы не можем принять лишь часть пакета его предложений, отвергнув остальное.
  - Но они даже не посоветовались с нами, - возразил Бегин.
  - Роджерс дал нам свой план на подпись. Ты с самого начала отверг его. Если у тебя были возражения, ты мог бы указать их, но ты начал диктовать нам свои условия. Глупость!

  - Ах, глупость?! А у меня такое чувство, что Советы навязали нам свою волю, а Никсон готов сдать нас, - вспылил Бегин.
  Теперь уже взорвалась Голда Меир. Не в силах сдерживаться, она сорвалась на крик:
  - Ты прекрасно знаешь, что я категорически отвергаю любые попытки навязать нам какое-либо решение! Я не отступлю к границам 1967 года, и я это дала ясно понять и Роджерсу, и президенту! Я сказала им обоим, что Израиль не станет жертвой американской политики умиротворения, в отношении кого бы она ни проводилась - арабов или русских!
  - Я знаю... Но ты не должна уступать их давлению в том, что касается условий прекращения огня, которые американцы сами же и предложили. В противном случае нам дорого придется заплатить за эти уступки. Более того, я опасаюсь, что принятие самих терминов резолюции номер 242, в которой содержится понятие «уход с оккупированных территорий», станет прелюдией к отступлению со всех линий прекращения огня.

- Браво, Бегин! - саркастически воскликнула Голда. - Ты, похоже, стал заложником собственной риторики! Ты научился декларировать без запинки, словно долго учил наизусть свою речь. Бегин, однако, взял себя в руки и сохранял невозмутимость.
  - Нет, госпожа премьер-министр, - это свидетельство того, что ты принимаешь желаемое за действительное. Для Никсона Израиль - всего лишь фигура на шахматной доске. И он готов пойти на ближневосточный Мюнхен, если ему это будет удобно.

Америка намного больше заинтересована в арабской нефти, чем в безопасности Израиля.
  Рабин, все это выступавший в роли слушателя, вмешался в разговор.
  - При всем моем уважении, - начал он голосом почтительным и вместе с тем вкрадчивым, - совсем недавно президент Никсон говорил мне прямо противоположное. И у меня есть все основания полагать, что Ричард Никсон - искренний друг Израиля.
  - Искренний друг? Люди говорили мне, что этот человек - антисемит.
  Рабин ухмыльнулся. Глаза его были жесткими и холодными.

  - Сказать честно? Я вполне допускаю, что он антисемит. Ему не нравится то, что американские евреи повсеместно голосуют за демократов, и уж наверняка ему не по душе либеральные евреи, которые возглавляют антивоенную кампанию во Вьетнаме. Более того, не исключено, что он верит в то, что евреи контролируют прессу, и допускает, что многие из них более лояльны Израилю, чем США. Однако это не мешает ему назначать евреев на высокопоставленные посты, и Генри Киссинджер - тому пример. В своих решениях он основывается на компетенции конкретных людей и их профессионализме. Я полагаю, что к нашим лидерам он относится с большим уважением (последовал кивок в сторону Голды) и восхищается нашей решимостью отстаивать национальные интересы. Совсем недавно он заявил, что Израиль является стратегическим союзником США в «холодной войне».
  Бегин терпеливо выслушал эту тираду.

  - Как же тогда оценить последнюю инициативу Роджерса по прекращению огня, которая является не чем иным, как попыткой умиротворить русских и арабов? - спросил он.
  - Это проверка, - сквозь зубы процедил Рабин. - И Никсон, и Киссинджер знают, что Советы и египтяне пытаются спровоцировать нас. Они знают, что Советы поддерживают Египет и манипулируют египтянами. Мы должны противостоять этим провокациям. Я был первым, кто выступил за рейды в глубь египетской территории,чтобы продемонстрировать американцам готовность противостоять ухищрениям Советов. Наши рейды не только изменили баланс сил на передней линии фронта, но и позволили изменить противоборство двух сверхдержав в пользу США. И мы должны быть благодарны за американские военные поставки. Однако надо понять, что Никсону необходимо сохранять баланс между силой и дипломатией.

                                                  РАСЧЕТЫ НА ПЕСКЕ

  Чтобы придать своим словам убедительности, Рабин извлек из кармана листок бумаги. «Позвольте мне показать вам письмо, которое написал мне сам Никсон», - сказал он. «Если вы спросите меня, что следует делать Израилю в случае, если он подвергнется атаке египтян и сирийцев, я без малейших колебаний отвечу: «Не сомневайтесь! Врежьте им со всей мощью, которой обладаете». Каждый раз, когда я слышу сообщения о том, что ваши войска предприняли военную операцию в глубине египетской территории, я испытываю огромную радость. Проблема не в одних только египтянах и сирийцах. Все арабские государства наблюдают за вашими действиями, и наши страны должен действовать так, чтобы не утратить влияния на Ближнем Востоке. Мы хотим помочь вам - и при этом не нанести ущерб самим себе, потеряв симпатии арабов».
Прочитав этот отрывок письма, Рабин сделал паузу, а затем с торжеством в голосе продолжил:

  «К черту нефть! В конце концов Америка может получать нефть и из других регионов мира. Мы должны поддерживать достойные народы на Ближнем Востоке. Мы будем поддерживать вас и дальше, будем оказывать вам военную помощь. Но военная эскалация не может продолжаться бесконечно. Мы должны предпринимать политические шаги для урегулирования конфликта. И именно на эти цели (тут Рабин возвысил голос) направлена инициатива Роджерса».

  - Не думаю, что какой-либо американский президент мог бы сделать столь бескомпромиссное произраильское заявление, - сказала Голда Меир, явная удовлетворенная письмом президента и анализом, сделанным Рабином. - Никсон пообещал мне, что не согласится на вывод даже одного израильского солдата, если это только не будет оговорено условиями соглашения, базирующегося на нашей безопасности. Более того, мы бы не приняли инициативу Роджерса, если бы США не гарантировали нам дополнительных поставок оружия. Теперь вы понимаете, каковы условия соглашения?!.

  Бегин взмахнул рукой, словно отвергая аргументы своих оппонентов.
  - Вы намекаете на то, что мы могли бы не получить американского оружия? В таком случае мы потребовали бы его!
  - Ты знаешь, Бегин, - Голда Меир не скрывала сарказма, - иногда мне кажется, что ты - мистик. Ты сам себя убедил, что мы должны делать только то, что нам вздумается, и заявлять США, что никогда и ни при каких обстоятельствах не отступим под их давлением. И если мы будем постоянно и во весь голос говорить об этом, то в один прекрасный день американское давление рассеется, как мираж.

  - Моя дорогая госпожа, - произнес Бегин с покровительственной улыбкой, - боюсь, что ты преуменьшаешь важность Израиля для Америки.
  - Разве? - премьер-министр не скрывала своей иронии. - Я почему-то полагала, что поддержка Израиля Соединенными Штатами - ключевой фактор нашего выживания. Я боюсь, что мы нуждаемся в господине Никсоне и господине Роджерсе больше, чем они нуждаются в нас.

  Не согласен! - жестко возразил Бегин, резко мотнув головой. - Американцы дают нам оружие не потому, что они такие добрые и так нас любят. Израиль им крайне нужен, потому что делает очень много, чтобы сдержать советское проникновение на Ближний Восток. Мы делаем для Америки намного больше, защищая ее интересы здесь, чем она делает сама для себя в нашем регионе. И осмелюсь предположить, что Никсон осознает это в полной мере. Кроме того, не надо сбрасывать со счетов влияние еврейского лобби в Америке...

  - А я и не сбрасываю! Но я полагаю, что политика не может основываться на предпосылке, что американское еврейство в состоянии навязать Никсону то, что выгодно нам, - особенно, если учесть, что он не любит еврейских либералов.
  - Ну что ж, посмотрим, - невозмутимо произнес Бегин, поднимаясь из-за стола и поворачиваясь с улыбкой к Рабину. - Прошу тебя не истолковывать мой спор с госпожой премьер-министром как сведение личных счетов. Госпожа Меир и я расходимся по многим вопросам, но я заверяю тебя, что отношусь к ней с крайним уважением - как к гордому и мужественному лидеру нации.
  - Не подлизывайся, - ворчливо произнесла Голда с состарившей ее усмешкой.
  - Нет, моя госпожа, менее всего я говорю это из желания польстить тебе. Когда я вижу, что ты ошибаешься, я не скрываю своего мнения и прямо говорю тебе об этом, как делаю это сейчас. Но при этом я испытываю к тебе огромное уважение. Я молюсь, чтобы мои выводы в отношении проводимой тобой политики оказались неверными, но боюсь, что прав, - с грустной улыбкой ответил Бегин.

  Произнеся эти слова, он церемонно поклонился и пошел в сторону своих соратников по партии, держа в руках стакан с чаем.
  Прошло всего три года, и жизнь, увы, подтвердила правильность выводов Менахема Бегина. В октябре 1973 года, под прикрытием советской системы ПВО, египетская армия, нарушив соглашение о прекращении огня, пересекла Суэцкий канал и устремилась в глубь Израиля. Началась Война Судного дня...

Автор,ИЕГУДА АВНЕР, работал в канцелярии пяти

премьер-министров Израиля, включая
Голду Меир, Ицхака Рабина
и Менахема Бегина
Перевод Давида Маркова