Как нам посадить федеральных министров

Конструктивные особенности России

Вы думаете, стоит говорить о недавнем отчете Владимира Путина перед Государственной думой? Там разве было что-то особенно интересное?

Ну ладно. “Читатель ждет уж рифмы розы; на, вот возьми ее скорей”.

Я готов согласиться с теми, кто считает, что отчет оказался довольно предвыборным. Причем премьер-министр умудрился влезть сразу в две предвыборные кампании.

Первая — президентская. Только не самого Путина, а Медведева. Да-да, не удивляйтесь: на трибуне Госдумы премьер выступил рекламным агентом своего преемника.

Дело в том, что важнейшая задача Кремля — показать и даже доказать, что Медведев чем-то существенным отличается от Путина. Что бывший президент (и нынешний премьер) — консерватор, сторонник госкапитализма, критик демократии и Запада, в общем, суровое детище спецслужб. А сегодняшний президент (и будущий) кто? — либерал, сторонник частного предпринимательства, адепт демократии, всесторонний модернизатор, легкое дитя тайно-явной свободы.

Доказать эту разницу ой как непросто, учитывая, что важных идеологических различий между Медведевым и Путиным, как мы не раз убеждались, нет. Вот тут и может выстрелить такое мощное орудие, как “национальный лидер”. Путин же сказал в Госдуме, что нам нужны 10 лет спокойствия без сомнительного экспериментаторства и лишнего либерализма.

И вот уже статусный официальный либерал (который и при Путине истово окормлялся в районе Кремля, но это не важно) театрально хватается за сердце и кричит: кровавый тиран хочет вернуться, сплотимся же всеми фибрами души вокруг Дмитрия Анатольевича! И придворный комментатор умудряется придумать, что, оказывается, Путин противопоставил медведевской модернизации свой госкапитализм. (Замечу, в условиях тотальной коррупции никакого госкапитализма не может быть по определению, т.к. чиновник работает не на государство, а строго на себя. Но это мы потом, отдельно обсудим.) И западные мудрецы, тревожно тряся бородами, признают: да, надо-таки поддержать Медведева, а то…

В общем, PR-схема работает. В очередной раз нам впаривают “меньшее зло”. Ну и пусть. Все равно в России пока настоящих выборов нет. А как появятся — так и поговорим о кандидатурах.

А вторая кампания, на которую подписался премьер, — думская. Партии “Единая Россия”.

Которая, как уже очевидно, без всемирно прославленного бренда “Путин” выжить не сможет, несмотря на весь административный ресурс и правильный подсчет недозаполненных бюллетеней.

Но если на Медведева Путин отработал блестяще, то с “ЕдРом” — немного прокололся. Потому что бравурные реляции в духе “все хорошо, а станет еще лучше!” хороши в те исторические моменты, когда народ преисполнен оптимизма и надежд. А когда сердце народное полно горьким разочарованием и глухим безверием, неправдоподобно счастливые рассказки скорее раздражают и отвращают от их автора/источника.

Ну неужели Владимир Владимирович думает, что кто-то верит в его желание смотреть фильмы про современных русских рабочих? Или в то, что за 20 трлн. руб. можно с нуля создать новейшие отечественные вооружения? В условиях, когда технологическая база нашего оборонного комплекса полуразрушена, а лучшие кадры — утрачены? Что, разве никто не знает говорящих названий “Булава”, крейсер “Горшков”, а заодно и французский “Мистраль”? И вообще. Это в расцветные годы путинского правления большие цифровые обещания вызывали прилив энтузиазма. А сейчас первая ассоциация, которую они вызывают, — распил. Сколько украдут из 20 трлн.? Коль скоро откат в современной России меньше 30% не бывает, значит, минимум 6 трлн. $200 млрд. Рынкам недвижимости Нью-Йорка и Лазурного Берега — приготовиться. Будет бум!

Так что если единороссы примутся строить свою кампанию по лекалам путинского отчета, они могут столкнуться с непредвиденными неприятностями. Впрочем, это их проблемы. В конце концов они всегда могут рассчитывать на помощь ЦИК во главе с Владимиром Чуровым, который смоет все следы.

Гораздо более интересной, чем думская речь Путина, мне показалась недавняя полемика знаменитого детского хирурга Леонида Рошаля с главой министерства здравоохранения и социального развития Татьяной Голиковой. Как вы помните, 13 апреля на Первом Всероссийском форуме медработников Рошаль подверг жесткой критике ситуацию в отечественном здравоохранении.

Нет, ничего такого революционного доктор не сказал. Он не кричал “Банду Путина под суд!” и даже поблагодарил премьера, сидевшего в президиуме, за некоторые хорошие вещи, сделанные в минувшие 11 лет.

В целом Рошаль просто привел простые и неопровержимые факты. Что зарплата врача в муниципальной больнице — не больше 8000 руб., а довольствие ординатора — 2600 руб. в месяц. Притом, как выяснилось, средняя зарплата по системе Минздравсоцразвития — 80,9 тыс. руб. в месяц, то есть чиновники себя не обижают. Что нехватка врачей и вообще медработников не только в селах, но и в городах уже достигает 30%. Ну и, наконец, что в министерстве не осталось на важных должностях специалистов по организации здравоохранения.

Министр Татьяна Голикова, которая во время выступления Рошаля демонстративно трепалась с соседями по президиуму и всячески давала понять, что на речь доктора ей наплевать, нашла достойный ответ врачебной правде. На сайте министерства было опубликовано анонимное письмо “коллектива” ведомства, где на очень плохом русском языке говорится, что соратники Голиковой нашли что-то страшное в прошлом Рошаля. Потому слушать его не стоит. И вообще — доктор только ругается, а ничего конструктивного не предлагает.

Состоялся программный, концептуальный спор профессионала с “эффективным менеджером”. Профессионал служит своему делу и хочет, чтобы оно было сделано хорошо. “Эффективному менеджеру” все равно чем управлять. Его главная и единственная задача — правильная организация финансовых потоков. Больше того: такой менеджер просто обязан быть отчужден от объекта управления. Объект не должен вызывать никаких эмоций, ничего личного — иначе никогда не удастся до конца оптимизировать пресловутые потоки.

Символ триумфа эффективного менеджмента в российской медицине — это даже не свердловчанин Максим Головизнин, который умер перед воротами Московского НИИ им. Вишневского, потому что медицинский закон запрещал оказывать ему скорую помощь. А — лошадь. По кличке Орлик.

Она живет в Глазовском районе Удмуртии. И работает каретой “скорой помощи”. В прошлом году там списали последнюю развалившуюся машину “скорой”, а новая так и не приехала. И вот теперь — лошадь, которую для доставки больных летом запрягают в телегу, а зимой — в сани. Прямо Чехов. Как будто XX века и не было.

Не будучи медиком, я не берусь оценивать конструктивность предложений Леонида Рошаля. Но вот у меня свои конструктивные предложения точно есть.

Минздравсоцразвития РФ при Татьяне Голиковой один за другим сотрясают громкие скандалы, пахнущие большой коррупцией. То разворуют половину бюджета на закупки томографов для регионов. То министерство начинает бешено лоббировать антигриппозный препарат “Арбидол”, который, по мнению большинства специалистов, от гриппа совершенно не помогает, зато производится компанией “Фармстандарт” во главе с Виктором Харитониным, вроде как другом и партнером министра Голиковой. То продвигает через парламент новый закон “Об обращении лекарственных средств”, из-за которого наши русские больные лишились многих жизненно необходимых импортных лекарств (опять же, как говорят, чтобы потрафить “Фармстандарту”).

Предложение такое: расследовать все эти эпизоды до конца и, если худшее подтвердится, посадить министра. Лет на 15—20. В московском регионе есть хорошие женские колонии.

А еще у министра Голиковой кроме “Арбидола” и обиды на Рошаля есть муж. Тоже министр. Промышленности и торговли. Его зовут Виктор Христенко. Женаты они больше 7 лет.

Нет, я вовсе не хочу копаться в их семейных мелочах. Типа дома в элитном столичном поселке “Остров фантазий” за $2,5 млн. Или известной легенды про то, как министерская чета любила просиживать федеральную зарплату в казино отеля “Фермонт” в Монте-Карло.

Тут есть дело покрупнее. Я сам свечку не держал, но вот эксперты металлургической отрасли почти все, как один, уверены, что Виктор Христенко контролирует блокирующие пакеты (около 25%) акций Магнитогорского металлургического комбината (ММК) и Челябинского трубопрокатного завода (ЧТПЗ). Совокупная стоимость пакетов на сегодня — порядка $3 млрд.

Конструктивное предложение: уголовно расследовать и это дело. Вдруг выяснится, что металлургические эксперты нисколько не заблуждаются? Тогда в оконцовке вырисовываются еще 10—12 лет. Строгого режима.

Пока не начнем сажать министров, никакой борьбы с коррупцией у нас не будет. Я вам точно говорю.