Политическое убийство — обычное дело

Категория "Политическая сатира и юмор" 
в сообществе "Политика, экономика, общество (без банов)" 
 

«Хотели бы убить — убили бы!» — восклицает известный поэт, публицист, писатель, которого с доверием слушают многие. Но напрасно он путает свои фантазии, представления и даже убеждения — с реальностью. Не стоит быть джигурдой, ибо утверждение «хотели бы, убили бы» — это настоящая джигурда, даже рифмованная. Чуть позже мы её опровергнем.

Политическое убийство — обычное дело. Пора бы привыкнуть. Но нет — всякий раз изумлённые крики, бурные негодования, лживые лица убийц и пособников — государственных негодяев. Государственными мы называем тех героев, которые убивают по приказу государства или каких-либо госструктур, и тех, которые прячут следы по приказу государства. Ибо политубийство — это государственное дело.

Крупный бизнес может заказать убийство госструктуре, но само участие госструктуры делает это убийство политическим. Например, чрезвычайно могущественный человек (долгое время вертевший всей жизнью в России), самый близкий к президенту Ельцину, выходец из КГБ, генерал-лейтенант Коржаков публично рассказывал, как Березовский приходил к нему заказывать убийства Лужкова, Кобзона, Лисовского и др. (Березовский был человек очень умный и не пошёл бы в парикмахерскую лечить зубы.)

Политические убийства происходят всегда — в разные времена, в разных странах, и Россия — не исключение. Кого-то рука Москвы достала в Мексике, кого-то в Лондоне, в Африке, а уж дома и говорить нечего. Поскольку политубийство — заурядное явление, нас удивляет реакция некоторых комментаторов. Одни утверждают, что масло — масляное, другие (парадоксалисты), что масло не масленое, третьи — что масла не было и нет. Случай Навального выпустил на свободу весь спектр.

Вот что прозвучало в эфире популярного радио:

Хотели бы убить, убили бы. Видимо, Навального хотели вырубить на какое-то время, заодно почувствовать всю меру его уязвимости и некоторой беспомощности. Я абсолютно уверен, что он выйдет из комы. Задача была не убить, а именно создать некоторые проблемы и напомнить о всеобщей уязвимости. Потому что убить человек несложно.

Автор этого утверждения воображает, будто степень отравления сильнейшими ядами можно рассчитать с невероятной точностью: можно обеспечить головную боль и рвоту, можно — кому, а можно — смерть. Но люди разные: вес, возраст, состояние здоровья, особенности организма, время до попадания в руки врачей и ещё тысячи случайностей и деталей, которые невозможно ни учесть, ни предвидеть. Вряд ли отравители предвидели, что лётчики посадят самолёт в Омске; долетел бы Навальный живым до Москвы — неизвестно. Чего хотели те, кто отравил? Поэт говорит: «Хотели вывести из строя». Но с точки зрения политической деятельности, труп в могиле и тело в коме — разница невелика.

Выражение «хотели бы убить, убили бы» даже совестно слушать, но слышать это приходилось слишком часто. Не станем рассказывать факты, которые нам известны во всех деталях; лучше скажем про общеизвестные случаи.

В тюрьме сидит бывший мэр Махачкалы Саид Амиров — человек переживший 15 покушений. Самое страшное из них — в 1998 году. Взрывом было разрушено 30 домов, 18 человек погибли, около 100 были ранены. Дом Амирова устоял, мэр и его семья не пострадали. После этого случая Амирова стали называть «бессмертный Саид». В другой раз в него всадили несколько пуль, одна задела позвоночник, он выжил, остался парализованным, с тех пор в инвалидном кресле.

Это что ли с Амировым так шутили? Но 15 покушений — чепуха, по сравнению с настоящими рекордами. На лидера Кубы Фиделя Кастро было организовано более 600 покушений и все — неудачно. Сотни раз его очень хотели убить, но ведь не убили.

Сообщения о государственных американских покушениях на Фиделя можно было бы счесть вражеской (советской) пропагандой. Но в 1975 году сенат США создал официальную комиссию под председательством сенатора Чёрча. Эта комиссия расследовала законность действий ЦРУ и ФБР, и к собственному ужасу докопалась до покушений на Фиделя. Конечно, комиссия не признала «американскими» все 600 с лишним покушений, но восемь были доказаны на 100%. Восемь государственных покушений на политического лидера чужого государства — это мало? Или «не хотели убить», а если б хотели — убили бы? В докладе Чёрча тысячи страниц, вот небольшой фрагмент :

«...Постоянное стремление ЦРУ скрыть свои секретные операции от мировой общественности и проводить их таким образом, чтобы в случае раскрытия можно было правдоподобно отрицать роль Соединенных Штатов. Применение метода правдоподобного отрицания привело к тому, что переписка между ЦРУ и высокопоставленными деятелями правительства часто носила завуалированный и недостаточно конкретный характер. Система административного командования и управления была настолько двусмысленной, что трудно с уверенностью говорить о том, на каких уровнях было известно о попытках убийства и на каких уровнях эти заговоры были санкционированы. Сотрудники государственных учреждений Соединенных Штатов, возможно, принимали участие в организации заговоров с целью убийства даже в условиях, когда не было исчерпывающе ясно, что президенты недвусмысленно санкционируют эти заговоры.

Возможно также, что был успешно использован метод «правдоподобного отмежевания», когда президент давал свое согласие, но теперь этот факт невозможно твердо установить. Независимо от того, знал ли каждый из соответствующих президентов об этих заговорах или санкционировал их как глава исполнительной власти в Соединенных Штатах, все они должны нести в конечном итоге ответственность за действия своих подчиненных.

Мы обнаружили конкретные свидетельства существования по меньшей мере восьми заговоров с участием ЦРУ с целью убийства Фиделя Кастро в период с 1960 по 1965 год. Хотя некоторые из заговоров не пошли дальше планирования и подготовки, один из них, предполагавший использование услуг представителей преступного мира, как стало известно, дважды доходил до этапа отправки на Кубу отравленных таблеток, равно как и групп для совершения покушения. Предлагавшиеся средства умерщвления носили самый разнообразный характер, начиная от специальных винтовок и отравленных таблеток и кончая отравленными пишущими ручками, смертоносным бактериологическим порошком и другими изощреннейшими средствами».

***

Отдельная история: вопли то ли наивных и доверчивых людей, то ли отмороженных негодяев: «Зачем в Германию?! Наши врачи не хуже!» Во-первых, «наши врачи» — очень разные. Есть звезды мирового уровня, а есть беспомощные недоучки; и мы (народ) довольно часто сталкиваемся с безграмотными врачами. Возможно, что в больнице скорой помощи Омска Навальный попал на стол к лучшим врачам России, но это вероятность исчезающе мала. А в Германии, волею обстоятельств, ему обеспечен максимально высокий уровень медицины (и не он в этом виноват).

Во-вторых, близкие Навального имели основание не только сомневаться в омской медицине, но и обоснованно опасаться, что в тамошней больнице «кто-то» сумеет доделать, довести до конца решение политической проблемы. А в Германии будут вытаскивать Навального из комы, используя все возможности. И за спиной у тамошних врачей не будут стоять полковники, которые стояли за спиной у омского главврача и которых он побоялся даже назвать.

Гарантий нет нигде. В той же Германии на операционном столе умер Юрий Лужков — то ли ошибка врачей, то ли внезапное осложнение, но подозрений в намеренном убийстве не было.

Если внезапно оппозиционер во Франции, Германии, Финляндии, Швеции окажется в коме — разве кто-нибудь заподозрит, что политического конкурента отравили по приказу главы государства? Или что это сделали подчинённые главе силовики. А в России, увы, такое подозрение возникает сразу; слишком много было уже таких случаев и дома, и за границей: Щекочихин, Литвиненко… А первым в ряду жертв политических убийств стал журналист «МК» Дмитрий Холодов. Следствие доказало, что его убили спецназовцы, но суд дважды оправдал убийц. Так что и убийство Холодова было политическим, и судьи стали пособниками, укрывателями убийц. С такой историей государственной болезни неудивительно, что близкие Навального стремились как можно скорее увезти его за границу.

***

Экспорт Навального — не первый случай. Давайте вспомним Анатолия Собчака. Ордер на его арест подписали двое: генеральный прокурор России и министр внутренних дел. Несмотря на это бывший сотрудник Собчака, нарушая все законы, инструкции, нормы и правила организовал самолёт и нелегально вывез Собчака во Францию. В самолёт Собчака грузили на носилках, он симулировал инфаркт, а через три часа приземлившись в Париже, здоровенький сошёл по трапу, сидел в кафе, давал интервью. Человек, который организовал такой экспорт старшего товарища, это наш президент, постоянно напоминающий нам о том, что всё должно быть по закону. В отличие от того случая, Навального вывезли легально, и даже самые бешеные комментаторы не смогли сказать, что он «симулировал кому».

***

На прощание скажем, что лечиться за границей (в частности, в Германии) свойственно нашей партийно-правительственной верхушке с давних времён. Вот что писал Ленин Горькому в ноябре 1913 года: «Дорогой Алексей Максимыч! Известие о том, что Вас лечит новым способом «большевик», меня ей-ей обеспокоило. Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи «ослы», как мне раз сказал один хороший врач. Уверяю Вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей. Пробовать на себе изобретения большевика — это ужасно!! Если поедете зимой, заезжайте к первоклассным врачам в Швейцарии и Вене — будет непростительно, если Вы этого не сделаете!»

Но и после Революции, когда вся власть и все возможности были у Ленина в руках, 1921 году опять:

«Алексей Максимович! …У Вас кровохарканье, и Вы не едете! Это ей-же-ей и бессовестно и нерационально. В Европе в хорошем санатории будете и лечиться, и втрое больше дела делать. А у нас ни лечения, ни дела – одна суетня. Зряшная суетня. Уезжайте, вылечитесь. Не упрямьтесь, прошу Вас. Ваш Ленин»

Руководство страны отправляло лечиться за границу видных членов партии и правительства (перечислять — места не хватит), и традиция эта полностью сохранилась до наших дней. А нашу медицину давно разделили на Кремлёвскую и «остальную», которую подвергли оптимизации.