Лидеры оппозиции в Белоруссии дрейфуют в сторону русофобии, но молчат, чтобы не отпугнуть попутчиков

© Facebook, Денис Жарких

Евромайдан на Украине в 2014 году тоже не носил антироссийский характер, однако, как и в Белоруссии, его лидеры дрейфовали в сторону русофобии, заявил замдиректора Украинского института политики Кирилл Молчанов

- Кирилл, в настоящий момент белорусские протесты не имеют антироссийской направленности, тем не менее в них активно участвуют белорусские националисты, их поддерживают такие антироссийские государства, как Литва и Польша. В частности, о том, что в конечном счете белорусские протесты направлены против России, указано в белорусскоязычной версии оппозиционной программы «Реанимационный пакет реформ».

Как вы считаете, отсутствие явных антироссийских лозунгов в белорусских протестах — тактика их организаторов, или все-таки это свидетельствует о том, что они действительно не имеют отношения к России?

— Ни первое, ни второе на самом деле. Если проводить аналогию с украинским Майданом 2014 года, то он тоже не носил антироссийский характер. Он был направлен против [экс-президента Украины Виктора] Януковича и за интеграцию с Евросоюзом. Такая же ситуация сейчас и в Белоруссии.

Но если послушать лидеров белорусского майдана, тогда становится понятно, что идеологически они действительно дрейфуют в сторону русофобии. Поэтому, даже если сейчас они это не выпячивают как какие-то ключевые лозунги на митингах, в случае их прихода к власти естественно будет разворот в сторону западного мира, разрыв договора о Союзном государстве, выход из всяких евразийских экономических союзов, ОДКБ (Организации Договора о коллективной безопасности. — Ред.) и так далее. Это неизбежно в случае победы этих либеральных сил, потому что Белоруссия тогда будет двигаться по сути в таком украинском фарватере, в сторону европейского сотрудничества, подписания соглашения об ассоциации с Европейским союзом, Плана действий НАТО и так далее.

- Почему же тогда сразу открыто не заявить через те же лозунги свою позицию?

— Не говорят, чтобы не отвергнуть большинство протестующих, потому что у большинства белорусов нет никаких русофобских настроений — они просто выходят против режима [действующего президента Белоруссии Александра] Лукашенко. И они даже не догадываются, какую пилюлю им потом подкинут их лидеры в виде разворота на Запад с соответствующими политическими и экономическими последствиями.

- В чем, по-вашему, просчет политических структур России, снова, спустя шесть лет после Евромайдана, получивших беспокойного соседа на границе?

— Это просчет даже не с 2014 года, а, наверное, с 1991-го. Россия в течение всех этих лет, в отличие от условного Запада, для поддержания своей линии в геополитике соседних государств постоянно вкладывала деньги не в создание различных неправительственных организаций и так далее, а в подкуп политических элит.

То есть по сути постоянно пыталась удержать приверженность этих государств тем, что работала с политическими элитами, а по итогу они постоянно от России разворачивались, как тот же Янукович.

А Запад работал медленно, но уверенно с молодежью через грантовые структуры и фонды. Там просто взрастили поколение, настроенное на прозападный мир, может, антироссийский. Просто российский подход по итогу всех этих цветных революций оказался неэффективным, а западный оказался эффективным. И я думаю, исходя из этого, надо сделать выводы.

- Как думаете, в нынешней ситуации Россия должна быть на чьей стороне? На стороне Лукашенко, или белорусского государства, или белорусского народа?

— Скорее всего, Россия должна быть на стороне белорусского народа. А с другой стороны, можно думать о том, как использовать фактор посредничества, потому что те же [канцлер ФРГ Ангела] Меркель и [президент Франции Эммануэль] Макрон через [президента РФ Владимира] Путина пытаются общаться с Лукашенко. Соответственно, можно разыграть карту третьей стороны.

С другой стороны, можно подумать и о кандидатах вместо Лукашенко, потому что очевидно, что даже если Лукашенко удержится у власти, то это будет последний его срок. И то далеко не факт, что он будет до конца, потому что, скорее всего, будут какие-то изменения, которые приведут к досрочным выборам.

- К слову о кандидатах. На ваш взгляд, как так вышло, что в такой самой близкой политически и ментально республике бывшего СССР нет ни одной мощной политической пророссийской силы? Это все также последствия неправильной геополитики РФ?

— Ну да, потому что не на том уровне работали с какими-то организациями, какими-то нишевыми партиями. В основном старались работать с верхушкой политической элиты, пытаясь коррумпировать или склонить к сотрудничеству, как это было и в Грузии, и в Украине, и в Киргизии, и так далее.

Наверное, это ключевое. А все остальное… Ну что Россия политически может предложить другим государствам в плане поддержки партий? Разве что ментально. Дело в том, что на постсоветском пространстве с 1991 года сложилось так, что элиты почему-то хранят все счета в западных банках, их дети учатся в западных вузах, их недвижимость тоже находится где-то в Европе. Они не чувствуют себя частью национальных государств, они почему-то все свое имущество выводят на Запад. При этом в России ситуация точно такая же.

Поэтому очень сложно создавать пророссийские партии, потому что большинство элит ментально являются прозападными. Я думаю, на таком уровне вся загвоздка.

- Но все-таки какие-то единичные пророссийские политики в Белоруссии есть. Можно ли как-то нынешнюю ситуацию использовать в их интересах и в интересах пророссийски настроенной части общества?

— Я думаю, России можно было бы попытаться вести какие-то переговоры с тем же бывшим премьером [Белоруссии Сергеем] Румасом — у него довольно адекватная позиция — или тем же [оппонентом Лукашенко Виктором] Бабарико. Я думаю, можно подготовить какого-то условно пророссийского преемника для Лукашенко, но, опять же, этим заниматься сейчас… Потому что времени не так много осталось до смены власти.