Дмитрий Быков: Навальный сейчас опаснее, чем когда-либо

 Дмитрий Быков, писатель: Сегодня выдают себя те, кто пытается использовать эту ситуацию для компрометации Навального. Мы давно уже отвыкли от каких-то выражений сострадания, уважения к несчастью – уже совершенно очевидно, что если про Немцова арестованного пригожинцы или нашисты писали любую возможную клевету, если убийство Немцова не отрезвило никого, и все делали выводы о каких-то его карточных долгах и отношениях с женщинами, то наивно ждать, что сегодня, когда общество еще больше деградировало, отравление Навального вызовет волну массового сострадания. Кто-то не утратил еще дара сочувствовать – слава богу, кто-то оскотинился окончательно. Вот за этими оскотинившимися я бы предложил внимательно понаблюдать, потому что у них тут безусловно прямая корысть. Точно так же прямая корысть была в свое время у людей, которые писали, что меня спасало государство на деньги налогоплательщиков. Я лишний раз счастлив повторить, что самолет, за мной прилетевший, был оплачен «Новой газетой», а все выздоровление, вся реабилитация происходила на деньги газеты «Собеседник», в которой я работаю и главреду которой я, пользуясь случаем, благодарен лишний раз, как и, собственно, Дмитрию Муратову и Алексею Венедиктову. Так что не на ваши деньги меня лечили, пожалуйста, успокойтесь.

Я не хочу примазываться к славе Навального. Для меня уже тогда – полтора года назад – было совершенно очевидно, что мой кейс – это такое же, в общем, отравление, и я благодарен за столь высокую оценку моей скромной деятельности. Я никогда не думал, что меня можно наравне с Навальным рассматривать, другое дело, что я тогда и сейчас как-то предпочитаю не афишировать ни трудности, с которыми я при реабилитации столкнулся, ни ряда подозрительных обстоятельств, – это мое частное дело, и к славе Навального я сейчас примазываться не буду.

Тогдашняя моя мысль – «если бы хотели отравить, отравили» – была, скорее, маскировочной; я не совсем понимаю, прав ли тут профессор Соловей, что они все время ошибаются с дозировкой и тогда они полные непрофессионалы, или это все имеет целью попугать, или, возможно, вывести из строя на какой-то момент.

Если так, то момент для Навального выбран очень подходящий: в конце концов, сейчас – и в этом правы все аналитики – ожидается довольно жаркая осень. Местные выборы, Хабаровск, в общем, не затухает, соседство с Белоруссией – явное дело, опасные мысли внушает властям, так что Навальный сейчас опаснее, чем когда-либо, поэтому логика в таком устранении есть. Есть в этом, конечно, и довольно серьезная бесчеловечность, потому что, судя по всему, ему сейчас очень худо. Я очень надеюсь, что он выйдет из больницы, что он не утратит ни прежней своей боевитости, ни своего настроя. Я две недели назад делал с ним интервью и отметил, что Навальный очень переменился, что он стал гораздо жестче; каким он выйдет из этой пертурбации – трудно представить, но вряд ли он от этого сильно подобреет. Поэтому люди усиленно роют яму сами себе. В общем, если кто хотел в цугцванге сделать самый плохой ход, они это сделали. Трудно испортить такую ситуацию, но эти люди трудностей не боятся.

По мере выяснения ситуации я буду о ней высказываться, но пока мне ясно только, что идет война. Никакого договора не будет, никаких переговоров не будет, никакого мирного процесса, мирного преобразования не будет. Идет война, поэтому рассчитывать здесь на какие-то компромиссы не стоит ни одной, ни другой стороне. Это даже радостно как-то, как всякий отказ от половинчатости.

Читать эфир целиком