Протесты в Белоруссии — это коллективное самоубийство

Перспективы белоруской экономики в случае победы «бело-красных» не вызывают сомнений.

Когда начали бастовать белорусские заводы, мой седовласый отец был ошарашен:

— Что ими движет? Какой интерес? Ведь политика, как нас учили, это концентрированная экономика!?

Вот такая марксистская прямолинейность, сведение политических событий к экономическим интересам в своё время привела к краху КПСС. Она же подвела и Лукашенко. Во всяком случае, события в Белоруссии развиваются вопреки экономической логике.

Тысячи людей, участвующих в протестах, в буквальном смысле роют могилу своим предприятиям и своему благополучию.

Белоруссию не зря называют последним осколком Советского Союза или даже «живым музеем СССР». Её экономика действительно сохранила важнейшие элементы планового управления.

Нет ни малейших сомнений в том, что в случае падения Батьки жёсткий план быстро сменится полной рыночной свободой. Никто не захочет, да и не сумеет удерживать ситуацию «твёрдой рукой» — не для того, как мы понимаем, революция делалась.

Да и личность с такой авторитарной хваткой вряд ли найдётся. Маятник неизбежно качнётся в противоположную сторону.

Активисты оппозиции наивно верят, что свободный рынок, подобный европейскому, обеспечит и европейский уровень жизни. Как в Германии или, по меньшей мере, как в Польше.

Именно такие перемены они подразумевают, когда говорят: «Весь мир развивается, а мы топчемся на месте!» Но Германия и даже Польша — не вполне уместные объекты для сравнения. Гораздо вернее искать параллели на постсоветском пространстве.

Вот как выглядит сейчас экономика Белоруссии рядом с другими странами бывшего СССР, где в своё время победили «цветные революции»:

Источник: данные МВФ за 2018 год, обновлены 15 октября 2019 года

Как видим, все бывшие страны СНГ, вкусившие рыночного счастья и демократических свобод, с Белоруссией и близко не стоят. «Батькономика» обеспечивает уровень жизни в два-три раза выше, чем следование заморским финансовым методичкам.

Может быть, отставание Грузии, Украины и Молдавии временное, и они быстро мчатся в светлое будущее, пока Белоруссия «топчется на месте»? Ничуть не бывало!

Источник: данные МВФ за 2017, 2018 годы, обновлены 15 октября 2019 года

Судя по данным Международного валютного фонда, страны победивших «цветных революций» в ближайшие десять лет не имеют никакой надежды даже приблизиться к существующему белорусскому уровню жизни.

И вовсе речи нет о том, чтобы догнать Белоруссию, которая, как мы видим, развивается быстрее их. Пока быстрее. Но скоро всё может измениться.

На каком уровне окажется Белоруссия, если отвергнет «тяжёлую руку диктатора» и доверится «незримой руке» рынка? Нет ни малейших оснований полагать, что этот уровень может быть выше украинского.

Чтобы занимать место выше Украины, у Белоруссии нет никаких объективных преимуществ: ни морских портов, ни плодородных чернозёмов, ни Криворожского железнорудного бассейна — ровным счётом ничего!

Не случайно Якуб Колас написал свои хрестоматийные строки: «Край родимый, край мой бедный! Лес, болота да песок… Ой, сторонка ты родная! Ой, забытый Богом край!»

А другой наш земляк, Иван Солоневич, признавал, что в Российской империи только белорусы жили беднее имперского центра.

При соревновании по законам рынка Белоруссия обречена на проигрыш.

Как же в СССР она оказалась среди лучших республик?

Престижное место Белоруссии в советском разделении труда возникло благодаря двум факторам.

Первое — директивное, волевое создание высокотехнологичного машиностроительного комплекса. Без централизованных государственных инвестиций заводы вроде МАЗа или МЗКТ не возникли бы никогда.

В условиях глобальной торговли их было выгоднее строить где-нибудь у моря, рядом с портами или в центрах уже существующей высокой индустриальной плотности, вроде Рура или Северной Италии, где под боком и десятки миллионов потребителей, и множество производителей-смежников.

Второй фактор белорусского развития — сельское хозяйство, ориентированное на восточного потребителя. Природные условия Белоруссии хуже, чем в Европе, но лучше, чем на большей части России. Поэтому в закрытой советской экономике и в льготных условиях нынешнего сотрудничества белорусские продукты востребованы восточным соседом.

На свободном рынке они неизбежно начнут проигрывать турецким и балканским конкурентам из-за более высоких климатических издержек. А в случае сознательного разрыва связей с Россией (чего, конечно, будут требовать вожди оппозиции) все рынки сбыта и подавно будут утрачены.

Уход Лукашенко — это не просто смена надоевшего лидера, как полает большинство протестующих. Революция не может ограничиться персональными перестановками.

Революции никогда не останавливаютя на «золотой середине». Смене будет подлежать всё: от государственных символов до образа жизни. Это тектонический сдвиг всего белорусского общества. Его можно сравнить с судьбой рыбы, которая устала сидеть во тьме водных глубин и выбросилась на берег. При этом большинство отраслей экономики, выросших в совсем другой системе, ожидает крах.

Западные эксперты, кстати, осознают глубину провала, который ждёт Белоруссию. Самые озабоченные уже говорят, что страну не спасти без экстренного «плана Маршалла».

Только это пустые слова. Даже для Украины никто «план Маршалла» не предложил, хотя Украина: а) стратегически гораздо важнее Белоруссии; б) оказалась на острие геополитического конфликта Запада и Востока; в) «цветная революция» там произошла в годы мирового экономического подъёма.

А уж с Белоруссией, особенно сейчас, в дни коронакризиса, никто из западных доброхотов точно нянчиться не будет. Едва Лукашенко уйдёт, на Западе мгновенно забудут, что такое место вообще существовало на карте мира.

Можно до какой-то степени понять вышедших на стачку сотрудников «Беларуськалия». Их, конечно, тоже затронет общий кризис, но предприятие наверняка уцелеет. Калийные удобрения на мировом рынке нужны.

Разве что сократят половину коллектива для оптимизации, зато оставшиеся, глядишь, выиграют в зарплате.

Своего рода игра в «белорусскую рулетку» — каждый может надеяться, что среди выигравших окажется именно он. Но это на отдельных островках «экономической прочности».

А вот на белорусском машиностроении (как и на многих других отраслях) наверняка придётся поставить крест. И этот траурный крест бастующие ради призрачных целей рабочие водружают над своей судьбой собственными руками.

ПОСЛЕСЛОВИЕ: Впрочем, это не первая революция, в которой целые классы и социальные группы совершали самоубийственные поступки.

Например, штабом борьбы с русским царизмом выступал российский парламент. Свергнув царя, депутаты Государственной Думы угробили и сам российский парламентаризм.

А в демократической революции девяностых годов двигателем протеста выступали сотрудники многочисленных советских НИИ. Куда делась советская наука после крушения коммунизма, пояснять не требуется.

Так что белорусские рабочие на этом славном пути — не первые, не последние. Когда массами овладевает страсть перемен, рациональные доводы не работают.