Я бы с радостью о хорошем, только … где его взять, хорошее-то, а?

– Я решила: в таком случае вообще матери звонить больше не буду! – расстроенно рассказывает тридцатипятилетняя Варвара. – Пусть смотрит позитивные новости по телевизору! Там все весело, под музыку, не то что у нас… Представляешь, так мне и заявила в последний раз – хватит ныть уже, я больше не хочу слушать твой негатив! Рассказывай мне о хорошем… Да я бы с радостью о хорошем, только …где его взять, хорошее-то, а? 

В последнее время у Варвары и ее семьи действительно как-то много проблем. Началось все года полтора назад, когда не на шутку заболел муж. Диагноз, к счастью, не смертельный, но серьезный, требующий лечения и накладывающий массу ограничений.

Муж Варвары, который до этого был основным кормильцем семьи, был вынужден уйти с работы, но это еще полбеды. Новую работу нужно теперь искать с учетом специфики болезни, а это значит, в возрасте почти сорока лет менять сферу деятельности. И на физической работе мужчина теперь тоже трудиться не может, все эти подработки курьером, водителем, дворником – мимо.

К тому же раз в две недели в будний день ему надо ходить на лечение, да еще и время от времени ездить сдавать анализы, это тоже в рабочее время с утра.

Так что не посвящать работодателя в свои проблемы со здоровьем не получится. Говорить об этом сразу на собеседовании? Кому нужен такой работник, когда вон, здоровых за порогом толпа…

– Где ж найти такую работу, чтоб в тепле, в позитиве, без нервов, со свободным графиком, да еще с нормальной зарплатой? – усмехается Варвара.

В итоге вот уже больше года муж сидит дома, а Варвара пашет на полторы ставки с одним выходным раз в десять дней. По-другому не получается: иначе они не сведут концы. Они и сейчас не шикуют, денег постоянно не хватает. Главная статья расходов – ипотека, которую брали еще при хорошей жизни, когда муж был здоров и зарабатывал нормально, а теперь вот платят еле-еле, с огромным напряжением.

– Я уж думаю порой – бросить все, продать эту квартиру, вернуть долги и перебраться в съемную, самую дешевую! – вздыхает Варвара. – Но сама понимаю, что это путь в никуда. Так хоть крыша над головой будет своя, пусть через десять лет. На пенсии-то не поснимаешь… Москвичам проще, конечно, у них родительские квартиры есть на самый крайний случай. А мы с мужем из региона…

…Денег нет, со здоровьем беда, и ребенок тоже не радует. Сыну в октябре семь, и, конечно, в этом году надо идти в школу. Но Варвара видит и понимает, что к школе ее ребенок абсолютно не готов. С рождения у них стоял букет неврологических диагнозов, и, несмотря на занятия с логопедами и дефектологами, проблемы сохраняются до сих пор.

Специалисты в один голос советуют подождать еще год – ну, вдруг случится чудо, и мозг как-то сам раз, и дозреет до учебы? Такое, говорят, бывает. Варвара, если честно, верит в это не очень, но отдавать сына сейчас в первый класс не хочет, это будет мучение для всех.

Благо, формально возможность пойти в первый класс в следующем году у них есть без всякой бюрократии – ребенку на первое сентября еще не будет восьми лет.

– Решили, что посидим год еще, хотя в саду нас тоже не любят и не ждут! – рассказывает Варвара. – Рассказала маме по телефону, что внук ее в школу не идет. А она давай спорить – мол, не выдумывай, ему семь лет, он рослый мальчик, отдавай сейчас! В восемь лет идти в школу – позор! Что значит не готов к первому классу, глупости, в школе должны научить всему… Ну, ей просто рассуждать, она ребенка не знает почти и не видит, не понимает, как это он не высидит сорок минут урока? Все сидят, а он не сможет, что он, хуже всех? Я уже устала ей повторять, что да, хуже всех! Дети уже в этом возрасте и пишут, и читают, и стихов знают кучу, и аппликации вырезают. А мы только бегаем и орем, о том, чтобы ножницы ему дать, я и думать боюсь…

Мама живет далеко, и масштабов проблемы не видит. Поэтому и советы дает со своей колокольни. Заниматься, мол, надо с ребенком, чтобы он стихи знал. Книжки ему читать.

– Ты, говорит, читаешь ему или нет? – рассказывает Варвара. – Не знаю, говорю, мне некогда, отец вроде бы что-то читает… Вот, кричит, я так и знала! Вы один на другого спихиваете ребенка, а потом удивляетесь, что он у вас как Маугли, в семь лет к школе не готов!..

Варвара обиженно вздыхает.

– Я говорю, мама, а ты знаешь, что я работаю по четырнадцать часов в сутки шесть дней в неделю? Что у нас проблемы большие? Что у мужа со здоровьем швах, да и у меня тоже не все гладко, я просто зубы сцепила уже и молчу, потому что если и я еще сейчас заболею, то тогда завтра мы окажемся под мостом, в прямом смысле? А она – ой, замолчи, не хочу слушать весь этот твой негатив, надоело уже! Уши вянут! Не надо мне всего этого рассказывать, расскажи лучше что-нибудь хорошее!..

Где-то маму, наверно, можно понять – Варвара и сама чувствует, что у нее все в черном цвете.

– Все дети маминых подруг звонят и хвастаются: одни машину купили, вторые дом строят, у третьих ребенок на городской олимпиаде по физике первое место занял! – рассказывает Варвара. – И только я звоню и ною. Но как не ныть, когда вот так у нас все неважнецки?

А может быть, мама права, и незачем родителям, живущим далеко, рассказывать о проблемах? Все у нас хорошо, живем в столице, работаем, сына растим, вчера купили новые ботинки – и точка? Нечего ныть в трубку?

Но зачем тогда вообще эти звонки, если нельзя поделиться наболевшим? Может, это все же мать Варвары – эгоистка?

Что думаете?