О конкуренции за исторические заслуги в деле сокрушения нацизма

Поскольку конкуренция за исторические заслуги в деле сокрушения нацизма — лишь промежуточный этап в наших отношениях с Западом, поскольку Запад вскоре начнет сетовать на то, что три безумца помешали ему склониться перед величием Гитлера, то любые промежуточные варианты празднования нами Великой Победы продлятся недолго. Нам придется либо покаяться за свои особые заслуги в победе над замечательным гитлеризмом, либо готовиться к отпору тому, что будет явлено в виде возрождения этого самого гитлеризма

Сталин,
Рузвельт и Черчилль. Тегеранская конференция. 1943

Возможна ли объективная оценка роли СССР в победе над нацизмом? Конечно, возможна. И если минимально образованный человек хочет обзавестись подобной оценкой, то ему это сделать совсем нетрудно. Для этого не надо приобщаться к какой-то новой, ранее закрытой информации. То есть это было бы не лишним, но это не входит в тот необходимый минимум знаний, которые позволяют понять, какова объективная и именно объективная роль СССР в победе над нацизмом.

В необходимый минимум входят не такие новые знания, которые всегда надо приветствовать. В него входит совсем другое. Не зря в народе говорится: «Что написано пером — не вырубишь топором». Написанное Рузвельтом, Черчиллем, де Голлем по поводу роли СССР в победе над нацизмом не вырубишь никаким информационным топором. Даже таким, каким обзавелось человечество в эпоху интернета.

Современные западные политики могут сколько угодно болтать по поводу того, что чуть ли не они сами победили Гитлера, без всякой помощи СССР. Но тупость современного человечества хоть и огромна, но небеспредельна. И самые яркие представители этой тупости худо-бедно знают, что война все-таки разразилась не пару месяцев назад, а в определенный период времени, который точно известен, и подвергнуть пересмотру всего лишь одно обстоятельство — время начала этой самой войны — нельзя. То есть, конечно, какие-то отдельные идиоты могут путать всё на свете и ничего не знать. Но те, кто хотят хоть что-то знать (а их в одночасье не изведешь на корню), как минимум знают, что разворачивались военные события в самом конце 30-х и первой половине 40-х годов XX века.

В истории, как бы кому ни хотелось, что-то объективное всё же есть. Хотя бы хронология. А значит, историческая ревизия в вопросе о времени, в течение которого шла Вторая мировая война, невозможна. Во всех остальных вопросах она возможна, а в этом — нет.

Спросят: «Ну и что с того? Толку ли в такой минимальности достоверного?»

Сама по себе она, может быть, не так уж и важна. Но она, как локомотив, тянет за собой этакие вагончики исторической объективности. Как только некто, желающий что-то узнать, понимает, что война шла в те далекие времена, а не полгода назад, он следом за этим понимает, что уж как минимум его замечательными западными нациями в ту эпоху руководили не Макрон, не Борис Джонсон и не Трамп с Байденом.

Руководили его замечательными нациями тогда такие-то и такие-то фигуры, которые известны. И в этой известности фигур — первый вагончик объективности, который волочет за собой локомотив признания объективности времени, в течение которого шла кровопролитнейшая война с нацизмом.

В этом первом вагончике едут, повторяю, не такие прекрасные западные лидеры, как Макрон, Джонсон, Трамп и другие, которые могут с апломбом говорить всё что угодно. В этом первом вагончике едут Рузвельт, Черчилль и де Голль. А они уже всё сказали и умерли. И всё сказанное ими напечатано. И ревизии не подлежит. Всё подлежит ревизии, кроме этого.

Значит, человек, желающий понять и обладающий минимальной образованностью, неизбежно скажет следующее: «Конечно, моя нация была замечательной и супергероической, в чем я не желаю сомневаться. Но поскольку тогда моей нацией руководили такие-то великие люди, которые, разумеется, не чета какому-то Сталину, то я хочу знать, что они говорили своей нации в те времена. Потому что объективную оценку могли дать только они.

Я знакомлюсь с этой оценкой, и вдруг оказывается, что не какой-то там Путин, который, конечно же, чудовище и манипулятор, а мои любимые западные лидеры стелятся перед Сталиным и СССР фантастическим образом. И заявляют, что всему обязаны только Советскому Союзу, сокрушившему нацистскую гадину, и лично Иосифу Виссарионовичу Сталину, этому гению, возглавившему победительную войну великого советского народа (народа-победителя, народа-спасителя, жертвенного народа) против чудовищного нацизма.

Мне такая оценка, конечно, претит. Но это же оценка моих лидеров, которые тогда возглавляли мою нацию в войне с нацизмом. И что же я должен по этому поводу думать? Что эти мои великие лидеры лгут? Но тогда они не великие. И зачем они лгут этому чудовищу — Сталину — причем не по секрету, а на глазах у всего мира? Что им нужно от этого чудовища? Если они нацизм и без него запросто побеждают, то он им не нужен. Но зачем они тогда всё время его безмерно восхваляют и умоляют о помощи?

Зачем они ему отдали пол-Европы и много еще что? Если это не они ему отдали, а он это взял, то, выходит, что он сильный. А если он не сильный, а так себе — сбоку припека — то зачем они ему это всё отдали?»

И не надо пожимать плечами, утверждая, что я преувеличиваю умственный и моральный уровень современного западного минимально образованного обывателя. Ничего я не преувеличиваю: я знаю, что уровень этот ниже плинтуса. Но он не настолько низок, чтобы вывести за скобки оценки тогдашних лидеров тех великих наций, усилиями которых, по мнению западного обывателя, был сокрушен нацизм. Эти оценки, даваемые Рузвельтом, Черчиллем, де Голлем и другими, всегда будут непреодолимым препятствием на пути исторической ревизии, замысленной Западом после победы над СССР в холодной войне. И это только кажется, что подобные препятствия легко преодолеть.

На самом деле есть только один способ преодоления этих препятствий — полная дискредитация в глазах современного западного обывателя и Рузвельта, и Черчилля, и де Голля, и всех прочих.

Скажут, что Запад уже впрямую подошел к той черте, за которой начинается такая дискредитация. Что, например, памятники Черчиллю уже хотят сносить.

Но, во-первых, пока что только хотят.

А во-вторых, те грехи, которые вменяются Черчиллю (к примеру, тот же Ковентри, который он якобы подставил по сговору с нацизмом) и Рузвельту (к примеру, тот же Перл-Харбор, который он якобы сооружал чуть ли не по сговору с японцами), не отменяют одного простейшего обстоятельства. Которое состоит в том, что никто кроме Черчилля и Рузвельта не хотел воевать с нацизмом даже так, как воевали с ним тогдашние Великобритания и США. И никто кроме де Голля не хотел воевать с нацизмом даже так, как с ним воевала побежденная нацизмом Франция. То есть, конечно, еще хотели воевать коммунисты. Но они минимально образованному западному обывателю и неведомы, и отвратительны. А Черчилль, Рузвельт и де Голль — это лидеры тех наций, которые западным обывателем почитаются. То есть не лидеры почитаются, а нации. Но поди-ка ты оторви тогдашних лидеров от их наций.

Ну и что же тогда оказывается? Что либо нужно склониться в низком поклоне перед Рузвельтом, Черчиллем и де Голлем, которые все-таки стали воевать с нацизмом. И, склонившись в этом поклоне, обнаружить, что именно они писали о Сталине и СССР.

Либо нужно сказать, что Рузвельт, Черчилль и де Голль заслуживают не поклонов, а плевков. Но кто тогда заслуживает поклонов? Петен? Даладье? Чемберлен? Альфред Лэндон? Уэнделл Уилки? Так все они хотели дружить с Гитлером. А Петена за это приговорили к смертной казни, потом сжалились над стариком, заменили смертную казнь на пожизненное заключение, потом еще сжалились, назвали шлюхой и успокоились.

Но героизировать всех альтернативных Рузвельту, Черчиллю и де Голлю западных политиков невозможно, если речь идет о героизации в плане их готовности бороться с нацизмом. Ну не хотели они все бороться с нацизмом, и всё. Хотела эта тройка. Но она-то и восхваляла Сталина. А также подвиг советского народа.

Значит, налицо одна-единственная возможность. Дискредитировать не только эту тройку, но и саму войну с нацизмом. То есть сказать, что Рузвельт, Черчилль и де Голль — это три идиота, которые зачем-то стали воевать с нацизмом. Значит, дело не в том, как распределяются заслуги в победе над нацизмом, а в том, что с ним не надо было бороться. И чем больше с ним боролись, тем большего позора, а не прославления заслуживают те, кто боролись. К этому всё идет, причем полным ходом.

День Парада Победы. Москва, 24 июня 1945 г.

Плохо или хорошо мы празднуем Великую Победу над нацистским злом — отдельный вопрос. По мне, так плохо. По мне, так давно пора снять все эти постыдные драпировки, открыть Мавзолей, встать на его трибуны. По мне, так давно надо перестать в чем-либо убеждать этот самый Запад, который прекрасно знает, кто именно победил нацизм.

Но плохо или хорошо мы празднуем Великую Победу — это одно.

А другое — то, что мы ее празднуем. И марать память своих великих предков не позволяем. А также на высшем уровне утверждаем то, что препятствует такому замарыванию беспрецедентного героизма советского народа, победившего абсолютное нацистское зло.

Поскольку конкуренция за исторические заслуги в деле сокрушения нацизма — лишь промежуточный этап в наших отношениях с Западом, поскольку Запад вскоре начнет сетовать на то, что три антинацистских безумца помешали ему склониться перед величием Гитлера, то любые промежуточные варианты празднования нами Великой Победы продлятся недолго. Нам придется либо покаяться за свои особые заслуги в победе над замечательным гитлеризмом, либо готовиться к отпору тому, что будет явлено в виде возрождения этого самого гитлеризма.

А поскольку полноценный отпор возрожденной гадине не может быть половинчатым, то, перефразируя Пушкина, можно сказать: «Декор стыдливый отпадет, Химеры рухнут…».