Один из самых жестоких терактов в истории Израиля

• <abbr class="datetime">7 июн, 2020 в 9:00</abbr>

30 мая 1972 года был вторник, середина недели. В Израиле уже установилась стойкая жара. В полупустом зале кнессета в этот день обсуждали закон о нотариальных услугах, а газеты расписывали подробности недавнего визита президента США Ричарда Никсона в Москву. Но за полтора часа до наступления новых суток спокойное течение теплого вечера прервали автоматные очереди в тель-авивском аэропорту, который тогда еще не носил имя Бен-Гуриона. Это был теракт – один из самых жестоких и кровавых в истории Израиля.


Автоматы Калашникова в чемоданах

В 21:55 в аэропорту Лод приземлился «Боинг-707» авиакомпании «Эр Франс», выполнявший рейс номер 132 Париж – Тель-Авив с промежуточной посадкой в Риме. Во Франции на борт самолета поднялись 94 пассажира, в Италии к ним присоединился еще 21, в том числе трое граждан Японии. Никаких подозрений ни у сотрудников римского аэропорта, ни у представителей авиакомпании «Эр Франс» они не вызвали. Японцы сдали свои чемоданы в багаж, и налегке отправились на посадку. В отличие от других пассажиров, никакой ручной клади у них не было.

В Лоде это привлекло внимание 23-летней полицейской Юдит Хамо, дежурившей в тот вечер на входе в зал выдачи багажа. Она начала присматриваться к японцам, которые, в самом деле, вели себя подозрительно: явно нервничали и все время перешептывались между собой. Хамо продолжала проверять документы прибывающих, стараясь не упускать из вида странную троицу. Однако спустя несколько минут после прохождения паспортного контроля японцы успокоились, заулыбались и мирно выстроились у ленты, на которую уже начали выгружать чемоданы пассажиров 132-го рейса.


В зале прилета в этот момент находилось около 300 человек. Практически одновременно с «Боингом» авиакомпании «Эр Франс» в Тель-Авиве приземлились рейсы из Франкфурта и Копенгагена. Получив свои чемоданы, трое японцев не пошли с ними в направлении выхода на стоянку такси, а начали немедленно открывать их. В этот момент Юдит Хамо решила проверить, что происходит, но было уже поздно. Японцы выхватили из чемоданов автоматы Калашникова со складными прикладами и открыли беспорядочный огонь по находившимся в зале людям.

Террористы стреляли практически в упор – рядом с ними находилась большая группа паломников из Пуэрто-Рико, прибывшая в Израиль транзитом через Париж. Грохот выстрелов перемежался со стонами раненых и истерическими криками людей, пытавшихся укрыться от пуль. Полицейские и сотрудники службы безопасности аэропорта пыталась взять на мушку террористов. Неприцельный огонь в заполненном мечущимися людьми зале мог привести к дополнительным жертвам. Юдит Хамо схватила заходившуюся в плаче девочку, которая не могла найти своих родителей, и затащила ее в уборную. Там уже прятались, прижавшись друг к другу, несколько десятков человек.

Задержание с помощью портативной рации

Спустя две-три минуты все было кончено. За это время террористы успели расстрелять 180 патронов. Они опустошили 6 магазинов – по два на каждого. Одного из террористов застрелили полицейские, другой прижал к груди гранату и выдернул чеку. Куски его тела разлетелись по всему залу. Третьего удалось взять живым. Его задержал сотрудник службы безопасности авиакомпании «Эль-Аль» Ханан Зейтун.


«Внезапно стрельба стихла, и я увидел, что один из террористов бросился бежать, — вспоминал впоследствии Зейтун. – Я догнал его и изо всех сил ударил портативной рацией по спине. Он пытался оказать сопротивление, но я ударил его еще несколько раз, а потом взял на удушение. Тут подоспели и полицейские».

В результате теракта погибли 24 человека: 16 паломников из Пуэрто-Рико и восемь израильтян. Более 80-ти человек были ранены. Вереницы машин «скорой помощи» доставляли пострадавших в больницы центра страны. Среди погибших был профессор Аарон Кацир, лауреат Госпремии Израиля, руководитель отдела изучения полимеров НИИ им. Вейцмана. Спустя год после теракта его брат – Эфраим Кацир, тоже выдающийся ученым, был избран президентом страны.

Вскоре после задержания единственного оставшегося в живых террориста в аэропорт прибыла переводчица с японского языка. Однако тот отказался отвечать на ее вопросы, с отвращением заявив по-английски: «Я не буду разговаривать с женщиной». Работникам спецслужб пришлось срочно заняться поисками переводчика-мужчины. Спустя полчаса в аэропорт привезли преподавателя японского языка из университета Бар-Илана.

В ходе первого допроса задержанный террорист заявил, что является бойцом «Красной армии Японии», борющейся за мировую революцию и победу коммунизма во всемирном масштабе. Вскоре выяснилось, что переводчик ему не требуется. Отойдя от первоначального шока, он начал отвечать на вопросы следователей по-английски.


«Красноармейцы» против империалистов и «брежневских ревизионистов»

Выяснилось, что обнаруженный у террориста паспорт на имя Намаби Даясаки поддельный, а на самом деле его зовут Кодзо Окамото, ему 24 года.

Будучи студентом Ботанической академии в Токио, Окамото заинтересовался коммунистическими идеями. Он стал встречаться с другими активистами левых движений и ходить на демонстрации, но вскоре разочаровался в перспективах легальной борьбы за установление коммунистического строя. Узнав от своих новых друзей о существовании подпольной «Красной армии», Окамото присоединился к этой организации.

«Красноармейцы» выступали за радикальные методы борьбы с империализмом. Даже риторика маоистского Китая казалась им слишком мягкой, а советских лидеров они называли «брежневскими ревизионистами». В 1970 году «красноармейцы» угнали пассажирский лайнер «Японских авиалиний» в Северную Корею. Эта акция обошлась без жертв, но сам факт похищения самолета потряс японское общество. Приободрившись, боевики приступили к планированию покушений на ведущих политических деятелей страны. Японские спецслужбы стали активно преследовать боевиков «Красной армии». Многие из них были арестованы.


В этих условиях заниматься подпольной деятельностью становилось все труднее и труднее. Тогда «красноармейцы» решили перенести центр своей деятельность с Дальнего Востока на Ближний. Тем более, что Израиль они считали одним из главных агентов мирового империализма. Основательница «Красной армии» 25-тилетняя выпускница престижного университета Мэйдзи Фусако Сигэнобу наладила контакт с лидерами «Народного фронта освобождения Палестины». Вскоре в Ливан для прохождения боевой подготовки отправилась первая группа «красноармейцев», в состав которой, среди прочих, входили муж Сигэнобу — Цуеси Окудара, а также Кодзо Окамото и Ясуюки Ясуда. Эти трое террористов и устроили бойню в тель-авивском аэропорту.

Отец террориста – за смертную казнь

Теракт, жертвами которого стали десятки невинных людей, вызвал волну осуждения во всем мире. Даже король Иордании Хусейн – лидер страны, формально находившейся в состоянии войны с Израилем – выразил соболезнования премьер-министру Голде Меир. Отец Кодзо Окамото направил правительству Израиля письмо, в котором принес глубокие извинения за совершенное его сыном преступление. В своем послании он подчеркивал, что японский народ категорически осуждает убийство невинных граждан и «от всего сердца» просил приговорить сына к смертной казни.

Сам Кодзо Окамото тоже просил суд лишить его жизни. Процесс по делу о теракте в тель-авивском аэропорту открылся 10 июля 1972 года. Окамото судил военный трибунал в Лоде. Его адвокат, Макс Крицман, утверждал, что в момент совершения преступления его подзащитный находился в невменяемом состоянии.

Окамото признал себя виновным в убийстве невинных людей, но не выразил никакого раскаяния. В последнем слове он фактически оправдал свои действия. «Исправить мир можно только с помощью убийств и тотального разрушения», — заявил он. Суд приговорил Кодзо Окамото к трем пожизненным заключениям. Он стал отбывать заключение в тюрьме Рамле, в одиночной камере площадью три на два метра.

Террористические организации выступили с новыми угрозами в адрес Израиля, требуя немедленно освободить японского «красноармейца». В июне 1976 года имя Окамото было одним из первых в списке тех, кого требовали освободить угонщики самолета авиакомпании «Эр Франс» (этот теракт завершился освобождением всех заложников в результате операции «Энтеббе»). В 1978 году японская террористическая организация ультралевой ориентации направила письмо с угрозами Менахему Бегину. В нем содержалось требование немедленно освободить Окамото, в противном случае террористы угрожали нанести удар по ядерному центру в Димоне.

В конце концов, Кодзо Окамото оказался на свободе в мае 1985 года в результате «сделки с Джибрилем». Тогда в обмен на плененных в Ливане израильских солдат из тюрем были выпущены более тысячи террористов.

Первые годы после освобождения Окамото провел в Ливии, затем перебрался в Сирию и оттуда – в Ливан. В феврале 1997 года его задержали с фальшивым паспортом, и за подделку документов отправили на три года в тюрьму. Правительство Японии направило в Бейрут просьбу об экстрадиции террориста, но ливанские власти оставили этот запрос без ответа. После выхода Окамото на свободу Ливан предоставил ему политическое убежище в связи с «участием в акции сопротивления Израилю».

Основательница японской «Красной армии» Фусако Сигэнобу была арестована в Осаке в 2000 году. Год спустя, находясь в тюрьме, она объявила о роспуске своей организации. За организацию терактов, в том числе бойню в тель-авивском аэропорту, Сигэнобу приговорили к 20 годам лишения свободы.

Борис Ентин, «Детали».