Вперёд (назад) в СССР! Лозунг нынешних «коммунистов».

Кратко раскрыто действительное содержание, закономерная необходимость и неизбежность, а равно и двойная ересь (ревизионизм) идеологических построений и главных политических лозунгов нынешних ортодоксальных «левых» сталинистов, группирующихся под флагами якобы марксистско-ленинских коммунистических и рабочих партий РФ, СНГ и остального мира.

Оценка идеологами и активистами ОКП готовности экономики к социализму.

Некто Дмитрий Якушев пишет (см.: https://forum-msk.org/material/news/16433349.html ) на лакеевско-барановско-митинском сайте ОКП: «…невозможность сосуществования современных производительных сил с деньгами становится очевидной уже при капитализме, который вынужден подрывать сущность денег, фактически уничтожать их, чтобы заставить производительные силы работать. Деньги уже давно превращены в некую не имеющую стоимости «ликвидность». …эта «ликвидность» может быть буквально бесконечной. Такая «ликвидность», получаемая нажатием клавиш компьютера, делает, вообще, бессмысленной систему самовозрастание капитала. Зачем нужен рост через оборот капитала, когда есть кнопка с «ликвидностью»?»

И, наконец, Якушев заключает: «Это значит, что… бессмысленно будет говорить о налогах и деньгах. Придется правильно ставить вопрос о том, как нам организовать управление созданными человечеством огромными богатствами без опосредствования товарно-денежными отношениями, которые сами умерли. Аминь».

Какой вывод неизбежно и необходимо следует из того, что «товарно-денежные отношения сами умерли»? Что коммунизм уже наступил в своей первой фазе? И что социализм (первая фаза коммунизма) уже наступил без какого бы то ни было переходного периода между ним и капитализмом, в том числе и без государства этого переходного периода, каковое есть революционная диктатура пролетариата?

Маркс в «Критике Готской программы» сделал, ставший хрестоматийным для всех марксистов, вывод о том, что между буржуазным обществом и обществом коммунистическим в его первой фазе, именуемой социализмом, необходимо лежит переходный период революционного преобразования буржуазного общества в общество социалистическое. И что государство этого периода по своей общественной природе (= по своему существу) есть не что иное, кроме как революционная диктатура пролетариата.

Чем являются товарно-денежные отношения? Они, прежде всего, являются отношениями стоимости, а эти последние суть отношения экономические = идеологически, политически и институционально превращённая форма производственных отношений.

Только развитое товарное производство, будучи тождественно общественному производству (производству общества в целом), доводит развитие отношений стоимости до их логического завершения — до отношений самовозрастающей стоимости, то есть до капиталистического способа производства как общественного способа производства.

Отношения самовозрастающей стоимости (= капиталистические отношения), став основой процесса воспроизводства общества в целом, представляют собою не что иное, кроме как действительный материальный базис буржуазного общества.

Но если прежний материальный базис общества умер сам без социальной революции, то на его место должен был прийти новый материальный базис общества, и он пришёл, не мог не прийти, коль старый базис уже умер. Смена материального базиса общества (= смена совокупности доминирующих в обществе производственных отношений) — это и есть не только материальная основа, но и материальное содержание социальной революции.

Или же уже произошедшей в США, на всём Западе и во всём мире социальной революции никто до сих пор не заметил? Но если никто не заметил произошедшей в США, на Западе и во всём мире «социальной революции», то что же это за «социальная революция» была? В науке Запада под названием «история» социальные революции до сих пор именуются и различаются по тому общественному классу, который не только совершил соответствующую социальную революцию, но и в результате этой революции стал идеологически, экономически и политически господствующим классом.

Так какой общественный класс совершил эту, якобы никем не замеченную, глобальную «социальную революцию»? Или, что есть то же самое, какой общественный класс весь минувший век и доныне является идеологически, экономически и политически господствующим классом во всех развитых и развивающихся государствах мира? Неужто это не буржуазия? Или всё-таки буржуазия? А может всё-таки никакой новой, то есть не-буржуазной, социальной революции в течение последнего столетия в мире не совершилось вообще?

Но с разрешения главного редактора сайта, являющегося секретарём ЦК ОКП РФ А. Баранова, Д. Якушев утверждает на этом сайте: производственные отношения самовозрастания стоимости (= материальный базис буржуазного общества) уже умерли (не при смерти или умирают, но уже умерли) именно в глобальном масштабе, а не в рамках какой-то одной нации.

Общественное воспроизводство ведь не прекращалось и не прекратилось вследствие того, что капиталистические производственные отношения уже умерли. Стало быть, раз капиталистические производственные отношения уже умерли, им на смену уже пришли иные производственные отношения, и пришли именно в качестве доминирующих в общественном воспроизводстве общественных отношений в глобальном, опять-таки, масштабе.

И вся эта смена капиталистического материального базиса общества неким иным материальным базисом общества объективно (независимо от воли и сознания людей, но помимо воли и сознания людей) уже произошла в глобальном масштабе без какой бы то ни было социальной революции, не исключая из перечня таковых также и пролетарскую социальную революцию?

Якушевы с Барановыми утверждают, что уже произошла!!!

Так, стало быть, всё дело теперь лишь в том, чтобы изменилась идеологическая и политическая надстройка?

Но если материальный базис общества уже изменился «сам», то надстройка неизбежно придёт в соответствие с ним, если исходить из хрестоматийного Предисловия Маркса к его введению к Критике политической экономии? или не придёт?

Стало быть, пролетарская социальная революция, как минимум, материально вообще не нужна? Если она и нужна, то отнюдь не материально, но только идеологически и политически!

Если материальный базис изменился без социальной революции, осуществлённой пролетариатом в США и на всём Западе (такой революции ведь не было! или всё же была?), то на кой ляд теперь-то нужен пролетариат в качестве революционного класса?

Ведь буржуазия и без осознанного политически целенаправленного участия в этом пролетариата вполне успешно изменила материальный базис общества, то есть буржуазия сама осуществила уже решающую — материальную — часть социальной революции перехода к не-экономической общественной формации.

А для чего в таком случае нужна теперь пролетарская политическая партия («коммунистическая партия»)?

Согласно рассматриваемым идеологическим воззрениям, она нужна теперь исключительно и только для взятия политической власти в свои руки, экспроприации буржуазии, установления и осуществления своей диктатуры вместо диктатуры капиталистов.

Стало быть, Маркс вообще ничего не понимал ни в экономике, ни в политике, ни в идеологии, ни в истории, ни в законах общественного развития!?

Неужели этого не способны понять идеологи нынешних так называемых «компартий» РФ, бывшего СССР и всего мира?

Закономерная необходимость и неизбежность идеологических построений якушевых.

Идеологи и активисты, не говоря уже обо всех иных членах и сторонниках партий «левого» сталинизма (РКРП-КПСС, ОКП и прочие) в большинстве своём, скорее всего, не только не задумываются, но даже и не подозревают, что их идеологические воззрения суть результат невежества, либо махрового ревизионизма, либо и того, и другого вместе взятых.

Почему? Потому, что их построения вполне логичны, но в рамках догматики советского «марксизма-ленинизма», сформулированной ещё Джугашвили (Сталиным)?

Это так именно потому, что их воззрения идеологически, то есть идейно и логически, суть закономерный результат последовательного применения догматов сталинизма к оценке уровня развития современного буржуазного общества.

Оставаясь ортодоксальными «марксистами-ленинцами», они исповедуют не что иное, кроме как вероучение советского «марксизма-ленинизма», догматы которого сформулированы Джугашвили (Сталиным) и «соборно утверждены» высшими органами ВКП(б) в качестве «членов символа веры».

Идеологическая «конструкция» рассматриваемых утверждений Якушева достаточно проста и незамысловата, укладываясь в несколько посылок.

Ульянов (Ленин) подчёркивал, что государственно-монополистический капитализм есть полнейшая материальная подготовка социализма. И, что между исторической ступенькой, называемой государственно-монополистический капитализм, и ступенькой, именуемой социализм, промежуточных ступеней нет. Это — первая посылка.

Джугашвили (Сталин), во-вторых, вырвал из контекста и возвёл в догмат эти утверждения Ульянова (Ленина), основывающиеся на выводах Энгельса в «Анти-Дюринге» о государстве как совокупном капиталисте и на выводах Гильфердинга об империализме и финансовом капитале в его книге «Финансовый капитал: новейшая фаза в развитии капитализма».

Точно так же, в-третьих, Джугашвили (Сталин) вырвал из общего «ленинского плана переходного периода к социализму», каким он был для Ульянова (Ленина) до «коренной перемены всей точки зрения нашей на социализм», и возвёл в догмат утверждение о том, что развитие госкапитализма в условиях советской власти (диктатуры пролетариата) тождественно созданию «социалистической экономики».

В-четвёртых, Джугашвили (Сталин) не только возвёл в догмат положение о том, что форма собственности на средства производства есть основа производственных отношений, но и что в части материального базиса общества капитализм и социализм различаются между собой лишь только формой собственности на средства производства.

В-пятых, в статье «Экономические проблемы социализма в СССР» Джугашвили (Сталин) окончательно закрепил в качестве догматов «марксизма-ленинизма» собственные измышления по «политэкономии социализма», основывающиеся на толковании выводов Энгельса («Анти-Дюринг») и Гильфердинга («Финансовый капитал: новейшая фаза в развитии капитализма»).

Речь идёт, прежде всего, о том, что в «социалистической экономике» товарно-денежные (= рыночные) отношения не только уже не доминируют, но отмирают и умирают («исчезают» по мере развития социализма = продвижения «ко второй фазе коммунизма»). Рынок как стихийный регулятор экономики заменяется государственным планированием, закон конкуренции и анархии производства — законом планомерного развития народного хозяйства, закон стоимости — законом «регулирования производства потребностями общества». Согласно утверждениям Джугашвили (Сталина), по мере создания экономических условий второй фазы коммунизма товарно-денежные отношения «исчезают», заменяясь «отношениями продуктообмена» в «плановой экономике», подчинённой «потребностям общества».

И наконец, в-шестых, «невозможность сосуществования современных производительных сил с деньгами становится очевидной уже при капитализме, который вынужден подрывать сущность денег, фактически уничтожать их… Деньги уже давно превращены в некую не имеющую стоимости «ликвидность». …эта «ликвидность» может быть буквально бесконечной. Такая «ликвидность»… делает… бессмысленной систему самовозрастание капитала. Придется правильно ставить вопрос о том, как нам организовать управление созданными человечеством огромными богатствами без опосредствования товарно-денежными отношениями, которые сами умерли» (Якушев).

Производительные силы человечества уже имеют «общественный характер, форма же собственности… частная, капиталистическая» (Джугашвили), но произошедшая уже «смерть товарно-денежных отношений» сделала «бессмысленной систему самовозрастание капитала», то есть глобальное общественное производство, ведущееся с целью самовозрастания капитала не только в промышленности, но и в сельском хозяйстве.

Поскольку деньги как наиболее развитая всеобщая форма стоимости «умерли», постольку «умер» и эквивалентный обмен товаров («товарно-денежные отношения умерли»), а, значит, умерли и все иные, кроме денег, формы стоимости. Но «стоимость, как закон стоимости, есть историческая категория, связанная с существованием товарного производства» (Джугашвили). Для ортодоксальных «марксистов-ленинцев» это тождественно тому, что товарное производство «умерло». Ибо «стоимость с её формами и закон стоимости» могут «исчезнуть» только лишь «с исчезновением товарного производства» (Джугашвили).

«Советская власть обобществила средства производства, сделала их собственностью всего народа и тем уничтожила систему эксплуатации, создала социалистические формы хозяйства» (Джугашвили). Но «раз общество возьмёт во владение средства производства, то будет устранено товарное производство, а вместе с тем и господство продуктов над производителями» (Энгельс).

Всё это вместе взятое как раз и диктует ортодоксальным «марксистам-ленинцам» необходимость («придётся») «организовать управление созданными человечеством огромными богатствами без опосредствования товарно-денежными отношениями». А для этого прежде «придётся» вновь установить «советскую власть» («диктатуру пролетариата»), но теперь-то уже во всемирном масштабе это сделать «придётся», и «привести производственные отношения в соответствие с уровнем развития производительных сил» (Джугашвили), для чего «обобществить средства производства», но теперь уже не в одной только «промышленности», но и в «сельском хозяйстве».

Поскольку для идеологов ОКП, РКРП-КПСС и всех прочих «левых» сталинистов это так и никак иначе, постольку политически и экономически переход к социализму теперь состоит только в том, чтобы: а) установить «советскую власть»; б) осуществить национализацию всех средств производства; в) организовать государственное управление фактически уже готовой «социалистической экономикой»; г) для чего ввести всеобщее государственное планирование, подчиняющее производство «потребностям общества» (обеспечивающее «господство общества производителей над продуктами»); д) наладить практику продуктообмена между непосредственными производителями и всеми прочими потребителями продуктов; е) развивать и всемерно укреплять государство не только как орудие подавления всех классовых врагов, но и как орудия построения коммунизма, то есть укреплять государство, доколе оно не «отомрёт само».

Кратко говоря, «вперед, то есть назад, в сталинский СССР», но теперь уже последовательно распространяемый на весь мир — охватывающий весь мир.

В итоге «пролетарская социальная революция» материально сводится теперь лишь к следующему: национализация всех средств производства; экспроприация и подавление (бытийственное уничтожение) всех классово чуждых элементов; введение планово-регулируемого продуктообмена между производителями и всеми иными потребителями продуктов; укрепление и повышение эффективности аппарата насилия и созидания (государства) «светлого будущего».

Всё, что осталось у них в итоге от пролетарской социальной революции, — это институционально-политическое и политическое, всецело обусловленное идеологическим и политическим. Материальное в нём представлено исключительно лишь только теми объектами, в отношении которых совершаются все эти «мероприятия», и теми субъектами политики, которые осуществляют все эти «мероприятия», начиная с материальных интересов этих субъектов.

Всё в действительном материальном содержании пролетарской социальной революции, что относится не только к упразднению товарно-денежных и всех иных экономических отношений, снятию отчуждения продуктов труда и самоотчуждения человека от своей родовой сущности, но и к созданию всех необходимых социальных условий и предпосылок социалистических производственных отношений, для ортодоксальных «марксистов-ленинцев» уже произошло само — вернее, эту историческую работу человечество уже проделало в форме капитализма.

В результате, когда и если ортодоксальным «марксистам-ленинцам» доведётся взять власть в свои руки, может возникнуть только всё та же самая общая или всеобщая «капиталистическая корпорация = государство».

Обо всех этих «марксистах-ленинцах» даже нельзя сказать: «Что они ни пытаются сделать, в результате у них может получиться только автомат Калашникова». Ведь в действительности уже и «автомат Калашникова» не может получиться — всегда получается только очередной симулякр его.

Идеологи РКРП «родили новую политэкономию социализма».

Но может быть речь идёт всего лишь о взглядах (мнениях) отдельных членов ОКП, персональную основу которой составили изгнанные из КПРФ в рамках «борьбы с нео-троцкизмом» преимущественно столичные «интеллигенты-марксисты»?

Отнюдь не о частном явлении идёт речь. На этих же самых идеологических позициях стоит и так называемая РКРП-КПСС с момента своего создания в РФ. Иначе обе эти «компартии», согласно их официальным документам, не находились бы в процессе объединения в одну «марксистско-ленинскую» («коммунистическую») партию. Самая РКРП входит в состав КПСС, после 1991 года воссозданную бывшим членом Политбюро ЦК КПСС О. Шениным и доныне объединяющую осколки бывших «компартий союзных республик».

В 2007 году в Петербурге издана монография «Социальная экономия труда: общие основы политической экономии» (СПб, 2007), автор которой Василий Яковлевич Ельмеев (1928-2010г) член РКРП с 1991 года, «выдающийся советский ученый марксист», как сообщает об этом официальный сайт РКРП.

Кто такой В.Я. Ельмеев? Доктор экономических и доктор философских наук, профессор, заслуженный деятель науки РСФСР, почетный работник высшего профессионального образования РФ, почетный профессор Санкт-Петербургского государственного университета. В указанной монографии 2007 года, как сообщается на сайте РКРП, «развернуты результаты его научной деятельности в области политической экономии».

И каковы эти главные результаты?

Вот как они изложены на официальном сайте РКРП 15 марта 2020 года (см.: https://rkrp-rpk.ru/2020/03/15/%d0%bf%d1%80%d0%be%d0%b4%d0%be%d0%bb%d0%b6%d0%b5%d0%bd%d0%b8%d0%b5-%d0%ba%d0%b0%d0%bf%d0%b8%d1%82%d0%b0%d0%bb%d0%b0-%d0%b2%d0%bc%d0%b5%d1%81%d1%82%d0%be-%d0%ba%d0%b0%d0%bf%d0%b8%d1%82/ ).

«В.Я. Ельмеев, опираясь на фундамент марксизма и его методологию – диалектику, обобщил теоретический и практический опыт социалистического производства и заполнил те бреши, которые имелись в политической экономии. Стержневой вывод исследования следующий. Социалистическое производство не может опираться на стоимость и ориентацию на прибавочную стоимость; ему свойственно принципиально иное, противоположное основание — потребительная стоимость.

Основным экономическим законом социалистического производства выступает закон потребительной стоимости, а не закон стоимости. Закон потребительной стоимости устанавливает зависимость необходимых затрат труда от потребностей общества в тех или иных потребительных стоимостях. В противоположность закону стоимости, устанавливающему эквивалентность затрат труда, закон потребительной стоимости предполагает превышение результата труда над его затратами. Вместо максимизации прибавочной стоимости, как части стоимости, создаваемой прибавочным трудом наемных рабочих, закон потребительной стоимости условием эффективности производства делает высвобождение труда и рабочего времени всего общества.

Социалистическое непосредственно общественное производство, опирающееся на закон потребительной стоимости, неуклонно ведет к обеспечению полного благосостояния, к сокращению времени участия работников в общественном производстве и, соответственно, увеличению свободного времени и всестороннему развитию на этой основе всех членов общества. Таким образом, реализуется конечная цель социализма — построение бесклассового общества».

Эквивалентность затрат труда — это что? И чему это эквивалентность затрат труда?

Зарплате (цене рабочей силы)? Нет.

Эквивалентность относится исключительно к товарам и только к товарам, во-первых, а затраты труда сами по себе товаром не являются. Рабочая сила (способность к труду) — это товар. Но осуществлённый труд и, тем более, труд как процесс товаром является лишь опосредствованно — в форме конкретного товара, являющегося продуктом этого труда, произведённым для продажи – для эквивалентного (равного по меновой стоимости) обмена на другие товары.

И равенство (эквивалентность) товаров, во-вторых, может быть только по величине стоимости, которая определяется количеством общественно необходимых затрат труда, овеществлённого в каждом конкретном товаре.

Эквивалентность обмена товаров по стоимости, как доказал Маркс, достигается в общественной (экономической) практике посредством приведения количества затрат (рабочего времени) всякого индивидуального труда, овеществлённого в товаре, к количеству затрат (рабочему времени) простого (в данный исторический момент) труда.

Но это, как доказал Маркс, невозможно без устойчивого непрерывного функционирования всего механизма ценообразования (определения величин меновой стоимости) всех без исключения товаров в условиях товарного производства и их (всех товаров) свободного обмена друг на друга посредством рынка, прежде всего.

Далее, это невозможно без закономерного отклонения цен всех товаров от их стоимости даже и без монополий, конкуренции производителей, продавцов и покупателей (потребителей) товаров, неравномерности роста производительности труда в разных родах и видах производства, не говоря уже об отдельных (единичных или индивидуальных) производствах и т.д.

Количественное приведение затрат индивидуального труда к затратам простого труда невозможно без устойчивого непрерывного функционирования всего механизма общественного установления (определения) той или иной меры эквивалентности индивидуальных затрат труда, овеществлённого в конкретном товаре, общественно необходимым затратам труда на производство данного вида товара.

Так что эквивалентность количества индивидуальных затрат труда, овеществленных в конкретном товаре, величине его (этого товара) стоимости — не более чем закон-тенденция.

Закон стоимости как раз и обеспечивает не просто колебание, но необходимое и неизбежное тяготение колебаний всех и всяких индивидуальных затрат труда на производство и реализацию каждого конкретного товара к общественно необходимым затратам труда посредством непрерывного действия всего механизма капиталистического регулирования меновых цен товаров. Этим только и обеспечивается прогресс в экономии рабочего времени общества, а равно и вытекающее из неё высвобождение труда.

«В противоположность закону стоимости, устанавливающему эквивалентность затрат труда, закон потребительной стоимости предполагает превышение результата труда над его затратами», — утверждает Ельмеев.

Созданная конкретным трудом и воплощённая в продукте этого труда стоимость действительно превышает меновую стоимость (заработную плату) рабочей силы, применением которой является данный труд и результатом которого — этот его продукт. Это и есть фактически созданная данным трудом прибавочная стоимость.

Но «превышение результата труда над его затратами» — это вообще перл, до которого никакой Сэй или Прудон, например, даже и додуматься не могли.

Это какой такой результат конкретного труда, если это не продукт этого труда, превышает затраты самого этого труда? Превышает не эпизодически, не как частный случай отклонения от закона, но именно как сам закон, как нечто общее и всеобщее для всей экономической практики? И каков источник этого превышения результата труда над его затратами? Не божественный ли (= сверхъестественный) источник, случаем?

Только в одном единственном случае результат труда может превысить затраты этого же самого труда, когда и если этот результат труда уже не есть продукт только самого этого труда, но есть также и продукт ещё чего-то дополнительно, помимо живого и мёртвого труда, овеществлённого в данном продукте.

Тогда чего ещё, помимо труда, есть продукт, этими представителями предельного распада идейного («это верх распада идейного», как сказал бы Ильич), то есть этими идеологическими и политическими выродками сталинизма именуемый «потребительной стоимостью»?

Кроме «божественного бреда» идеологических и политических выродков сталинизма, никакого иного источника такой «прибавочной потребительной стоимости» продукта труда нет, и быть не может. То есть — это «прибавочная потребительная стоимость» из Ничто, то есть из Бога и от Бога, ведь в рамках апофатического (отрицательного) богословия, то есть идеологически, именно Бог как раз и есть то всеобщее Ничто, которое творит всё и всякое нечто без исключения.

Как получен этими «марксистами» их «закон потребительной стоимости»?

В законе стоимости они заменили «стоимость» «потребительной стоимостью» и получили «закон потребительной стоимости» вместо «закона стоимости».

Следом за этим им тут же «пришлось» в категории «прибавочная стоимость» заменить «стоимость» на «потребительную стоимость», в результате этого получилась «прибавочная потребительная стоимость».

Таким образом, посредством простой замены слов воспроизводство (самовозрастание) капитала не просто чудесно превратилось в «удовлетворение потребностей общества посредством производства потребительных стоимостей» (как будто любое, всякое, известное истории общественное производство не есть средство удовлетворения потребностей общества посредством производства необходимых для этого продуктов, работ и услуг).

Воспроизводство (самовозрастание) капитала, таким образом, не более чем словесно чудесным образом превратилось исключительно и только в «высвобождение труда и рабочего времени всего общества» посредством такого «общественного производства» (как будто это не было и не является одним из следствий воспроизводства капитала).

Однако первоверховный апостол их вероисповедания Джугашвили (Сталин) в статье «Экономические проблемы социализма в СССР» постановил: «На второй фазе коммунистического общества количество труда, затраченного на производство продуктов, будет измеряться не окольным путем, не через посредство стоимости ее форм, как это бывает при товарном производстве, а прямо и непосредственно – количеством времени, количеством часов, израсходованным на производство продуктов. Что же касается распределения труда, то распределение труда между отраслями производства будет регулироваться не законом стоимости, …а ростом потребностей общества в продуктах. Это будет общество, где производство будет регулироваться потребностями общества, а учет потребностей общества приобретет первостепенное значение для планирующих органов».

А вот в рамках первой фазы коммунизма, то есть при социализме, согласно вероучению сего первоверховного апостола «марксизма-ленинизма», ещё действует, ибо не может не действовать, закон стоимости (см. там же).

Но Ельмеев-то утверждает, что уже в рамках «социалистической экономики» закон стоимости не действует, а действует «закон потребительной стоимости». И утверждает это он по тем же самым причинам, что и Якушев, то есть потому, что «товарно-денежные отношения умерли» уже при капитализме.

Вот это и есть не что иное, кроме как ересь (сознательное отклонение от догматики и её намеренное искажение) внутри «марксизма-ленинизма», возведённая, однако, в ранг исповедуемого вероучения (идеологии) якобы ортодоксально-сталинской до мозга кости «марксистско-ленинской» партии.

Так прямо они не только не говорят, но и никогда не признают этого, ежели вообще кто-либо из них способен будет когда-либо понять это.

Идеологическое сокрытие этого махрового, ибо двойного (и учения Маркса, и вероучения Джугашвили), ревизионизма осуществляется привычной и обычной в этих религиозных кругах сталинистской демагогией о «политэкономии социализма», «всестороннем развитии личности», движении к «бесклассовому обществу», «светлому будущему», и т.д.

Современные идеологические и политические выродки сталинизма в принципе неисправимы точно так же, как и горбатого даже могила в действительности не исправляет, хотя большинство верует, что исправляет.

И если кто-то ещё надеется на то, что «коммунисты = марксисты-ленинцы» наконец накопят силы и вернут  общество на путь социализма и коммунизма, то таковым можно сказать только одно: «Оставь надежды всякий, сюда входящий».

Василиев Владимир, 8 мая 2020 года.

Первичная публикация доступна здесь: http://www.dal.by/news/178/08-05-20-6/