Клан Ксении Собчак отбирает у россиян крабовую отрасль

Кто и зачем «крышует» дальневосточный бизнес дочери экс-губернатора Петербурга?

Крупный добытчик краба — компания «Монерон», долю в которой пытается приобрести телеведущая и экс-кандидат в президенты Ксения Собчак, вошла в обновленный правительством список системообразующих предприятий России. По данным газеты «Ведомости», о включении «Монерон», а также ряда других сахалинских компаний, в заветный для бизнесменов список перед главой Минсельхоза Дмитрием Патрушевым хлопотала сенатор Людмила Нарусова — мать Ксении Собчак.

Теперь «Монерон» может рассчитывать на помощь государства.

«Ведомости» отмечают, что «Монерон» соответствует формальным критериям включения в перечень системообразующих предприятий (в первую очередь объему выручки — не менее 20 млрд. рублей). Однако этот процесс не требует протекции представителей законодательной власти. Аргументируя в письме Патрушеву необходимость признания предприятий рыбной отрасли системообразующими, Нарусова использовала политические аргументы. Мол, они обеспечивают продовольственную безопасность страны, что особенно важно при падении цен на нефть.

Забота сенатора о безопасности страны предстает в ином свете, если учесть прямую заинтересованность ее дочери в приобретении почти половины (40%) компании «Монерон». А также конкретных действий, которые совершила Нарусова, помогая в этом Ксении Собчак. У Собчак возникли проблемы с завершением сделки. Еще 30 марта вмешался суд Южно-Сахалинска, считая, что конечным бенефициаром этой истории является заочно арестованный Олег Кан, подозреваемый Следственным комитетом в убийстве и контрабанде краба.

Сенатор Нарусова попыталась повлиять на решения сахалинского суда, направив жалобу на имя председателя Верховного суда Вячеслава Лебедева. Текст жалобы был вывешен в публичный доступ на сайте суда. В жалобе она просит восстановить законные интересы своей дочери. Прямая апелляцию законодателя к высшей судебной инстанции не осталась не замеченной. Подкомитет по этике Совета Федерации принял к рассмотрению жалобу на действия сенатора Нарусовой, так как в них увидели признаки конфликта интересов.

Сама Собчак не скрывает факта общения с Олегом Каном, называет его давним знакомым, и отмечает, что ранее беглый бизнесмен успешно выполнил поручение экс-губернатора Сахалина Кожемяко наладить крабовый бизнес. Свое участие в нем она называет «инвестициями». По мнению «Forbs», смысл сделки в том, что Собчак решила потеснить зятя миллиардера Тимченко в добыче краба. С подачи журналиста Сергея Минаева издание именует ее «крабовой барыней».

О том, что происходит в крабовой отрасли России и роли в ней Олега Кана говорилось в фильме, показанном на телеканале «Россия 24». «Незаконная добыча краба по-прежнему приносит баснословные доходы браконьерам… Деликатес пользуется бешеным спросом в Японии и Америке. А в России крабовое мясо не доступно большей части населения, — сокрушался автор расследования, — тем временем биоресурсам нашей страны наносится колоссальный ущерб».

В региональном фонде «Родные острова», председателем Попечительского совета которого является Олег Кан, комментировать ситуацию отказались.

«Все это похоже на их игру. Думаю, это Кожемяко помогает негласно вчерашним партнерам. Чтобы не реинтегрироваться. Тот фильм вышел, когда еще Кожемяко рулил в области. Очевидно, что кому-то в Москве этот кусок покоя не давал. Ничего личного, что называется. Удивительно, что дела на Кана возобновились через месяц после отъезда Кожемяко», — высказал своё суждение о происходящем на условиях анонимности источник «СП» на Сахалине.

По мнению первого заместителя председателя комитета Госдумы РФ по государственному строительству и законодательству, экс-сотрудника прокуратуры Юрия Синельщикова, сенатор Нарусова, вероятно, превысила свои полномочия.

— Исходя из буквы и смысла нашего законодательства, депутат Госдумы или член Совета Федерации не могут обращаться в суды с просьбами.

Если только это не касается технической стороны. Например, где-то не налажен прием граждан, закрыли окно для приема заявлений и т. п.

Депутат также вправе направить обращение гражданина, которое к нему пришло, о рассмотрении где-то в судебных инстанциях. Может даже попросить по результатам этого предоставить какую-то информацию. Например, сообщить на какой стадии находится рассмотрение дело.

СП": — Нарусова так и поступила — сослалась на обращение гражданина — своей дочери Ксении Собчак. Правда, при этом попросила восстановить ее законные права, то есть вмешаться в процесс правосудия. Недаром факт теперь будет рассмотрен на комиссии по этике…

— Если речь идет об отправлении правосудия, о принятии решения, то конечно, никаких просьб от депутатов или сенаторов быть не может. Сообщать о доказанности или недоказанности, о мотивированности тех или иных действий суд никому не обязан. Вообще не обязан предпринимать каких-либо действий. И если депутат или сенатор просит суд о каких-то действиях, то, конечно, это вызывает, как минимум, вопросы.

Автор расследований о чиновниках и олигархах журналист Сергей Ежов считает, что Нарусова действовала отрыто, ничего не опасаясь.

— Действия сенатора Людмилы Нарусовой в интересах бизнеса своей дочери — это хрестоматийный пример вседозволенности: представитель власти, пользуясь своими возможностями, отстаивает финансовые интересы близких родственников…

А вообще знаете, коррупция — это ведь не только про прямое воровство, но и вот про лоббирование.

«СП»: — Таких «лоббистов» у нас…

— Конечно, этим занимается не только Нарусова. Один из свежих примеров — депутат Госдумы от «Единой России» Елена Панина, которая внесла законопроект в интересах фармацевтического бизнеса своего экс-мужа. Но Панина хотя бы формально развелась.

А Нарусова даже не попыталась замаскировать аффилированность. Можно было хотя бы официальные запросы попросить подписывать кого-нибудь из коллег по Совету Федерации. Видимо, присутствует вера в личную неприкасаемость: ведь половина действующей российской элиты вышла из гнезда Анатолия Собчака.

В свою очередь первый секретарь сахалинского обкома КПРФ Павел Ашихмин видит проблему в том, что рыболовная и крабовая отрасли отданы на откуп частнику.

— Моя позиция состоит в том, что от смены одного собственника на другого мало что изменится. Население возмущает не то, что собственник Собчак, Кан, Кожемяко или кто-то другой. Людей возмущает, что мы живем здесь на этих ресурсах, можно руками брать из моря, а вынуждены покупать эту продукцию по мировым ценам.

Ведь цена на внутреннем рынке у нас такая же, как и на внешнем. Те же перерабатывающие предприятия на Сахалине живут плохо. Многие на грани банкротства. Потому что тем, кто ловит не выгодно отдавать рыбу и крабов населению дешевле, перерабатывать здесь, когда за границей это можно продать дороже.

Я сам трудился на рыбообработке, знаю. В конце 1990-х — начале 2000-х местные рынки в разгар путины были завалены рыбной продукцией по очень низким ценам. Потому что частники свободно ловили все это и в реках, и в море, сами перерабатывали и продавали жителям. А теперь штрафы за вылов и природный надзор перекрыли людям такую возможность.

«СП»: — Экология теперь в топе…

— Это не охрана природы, потому что частные лица много рыбы не выловят, и ущерба никакого от них не было. Это все делалось в интересах крупного бизнеса, а не экологии.

Кстати, нынешнее положение вещей подогревает, в том числе и сепаратистские настроения. Люди же видят: живем на рыбе, на крабах, на нефти с газом, а рыба уходит за бугор, да и бензин у нас дороже, чем в других регионах. А в «столице» нефтяников Охе — дороже, чем в Южно-Сахалинске.

«СП»: — Так что же делать?

— Поэтому принципиальный вопрос в том, что и крабовые ресурсы, и рыбные надо рассматривать как принадлежащие народу, населению. Наверное, давно уже пора законом установить монополию государства на их добычу. А компании по переработке и продаже рыбных ресурсов могут быть частными. Ради бога.