Шок и трепет. Или рецепт счастья от чикагских мальчиков

Вы считаете, что Джордж Сорос – непревзойденное исчадие ада? Это вы еще за Милтона Фридмана не слышали!

Картина маслом.

31 июля 1912 года в нью-йоркском районе Бруклин, в скромной еврейской семье среднего достатка родился мальчик. Очень хороший, милый и добрый. Мама Сара (как и положено порядочной еврейской маме) с радостью предвкушала, как Милтон продолжит приумножать семейный бизнес – торговлю галантереей.

Но юное дарование, «пережив в детстве порыв набожности», неожиданно ударилось головой. В автомобильной аварии.

И принялся юноша усиленно расти над собой – став магистром экономики в 21 год, в 28 лет – доцентом, а в 34 года – доктором философии.

Талантливый мальчик. Хотя и был говнистым шлимазлом маленького роста. За что его периодически чморили. Например – в Висконсинском университете в Мадисоне. «Я еще буду президентов и премьеров консультировать вам на зависть!» — обиженно скулил Фридман, когда его пинками выгоняли из очередного преподавательского коллектива.

В 1946 году Фридман, уже имея опыт и связи на государственной службе, принял приглашение Чикагского университета, предлагавшего учёному преподавать экономическую теорию.

Вот здесь Фридман и развернулся – вынашивая, конструируя и оттачивая своё учение «Как построить Светлое Будущее не привлекая внимания психиатров и возмущенной общественности». За 30 лет бурной академической деятельности у Фридмана появилась целая секта последователей и талантливых учеников. Да, да – это те самые «чикагские мальчики»!

Вкратце экономический рецепт построения золотой эры человечества умещался в трех незатейливых постулатах: минимальное вмешательство государства в дела бизнеса, абсолютная свобода предпринимательства и максимальное сокращение (желательно – абсолютное отсутствие) социальных программ и расходов.

В понимании пастора церкви свободного рынка, государство должно было лишь обеспечивать существование полиции и армии – для защиты бизнеса от внешних врагов и… собственного населения. А всякие прочие излишества вроде бесплатной медицины или общедоступного образования объявлялись Милтоном «социалистической бесовщиной» и «несправедливым посягательством на права рынка».

Но была закавыка. В демократической стране для внедрения столь решительных реформ требовался хоть какой (пусть даже формальный) консенсус с обществом. А люди, смущаемые разными Карлами, Марксами и кейнсианством, почему-то упорно не желали рассматривать государство лишь в роли надсмотрщика и защитника интересов капитала.

Поэтому, подумав немного, Фридман пришел к гениальному выводу: вести упирающихся людей к процветанию лучше всего, пока население находится в состоянии шока – после госпереворота, войны, эпидемии, стихийного бедствия, высадки инопланетян, пришествия Христа и т.п. Главное провернуть все быстро и решительно.

Оставалось ждать подходящего случая — проверить учение на практике.

Случай представился 11 сентября 1973 года, когда в Чили к власти, в ходе демократического военного переворота, пришел товарищ Аугусто Пиночет.

Мало того, что Аугусто Аугустович понабирал в правительство «чикагских мальчиков», он еще и лично пригласил Фридмана в качестве экономического советника. По совету нашего героя начались стремительные «коренные преобразования» — отмена контроля за ценами, массовая и быстрая приватизация национального достояния, сокращение социальных программ и выплат, организация частных школ, крепкая дружба с международными финансовыми институтами.

«Шоковая терапия» косила людей сотнями тысяч – нищетой, безнадегой, разорением, невозможностью оплатить лечение, болезнью бедняков – туберкулезом.

Ну, а со всеми несогласными проводилась разъяснительная работа силами активистов, полиции и органов безопасности.

Потом была Аргентина, где в марте 1976 года картина повторилась: мятежный генерал Хорхе Видела очень даже прислушивался к советам доброго доктора философии и профессора экономики Фридмана.

Двери рынка Аргентины были широко открыты для «великих друзів» с Запада и МВФ. Госсобственность и земля распродавались с ошеломительной быстротой. Рабочих вышвыривали с работы тысячами. Забастовки были запрещены. Зарплаты, пособия, пенсии тоже. Поскольку промышленность сразу рухнула на 40%, реформы усиливались репрессиями – так как простые аргентинцы не желали подобного «счастья». С 1976 по 1983 г. в рамках операции «Кондор» исчезло около 30 тыс. человек. Куда? Ну… Атлантический океан большой. И глубокий.

Пришел звездный час великого экономиста и социального инженера с добрыми глазами. «Чикагские мальчики» вели к развитым рыночным отношениям страны Латинской Америки и Африки – вдохновенно и настойчиво, с горящими от энтузиазма глазами. Фридман был советником у Рональда Рейгана и Маргарет Тэтчер. «Железная тетя» очень хорошо усвоила уроки Фридмана. Пока британцы пребывали в состоянии шока (правда другого рода – после победы в войне за Фолькленды), правительство Тэтчер — при поддержке скачущих националистов — провело такую широкую приватизацию, что даже в институционально развитой Британии никогда подобного не видели. А возмущающихся и бастующих шахтеров разгоняли, как каких-то террористов – со стрельбой, жестокими избиениями и тюрьмами для особо возмущающихся.

Фридман еще немного подумал… И пришел к выводу, что можно и не ждать кризисов. Их надо создавать! Да так, чтобы простой народ долго пребывал в состоянии: «А шо это было?»

А в США даже разработали специальную военную доктрину – «Шок и трепет»: крылатые семена демократии повергают население в состояние шока, лишают способности к сопротивлению и оценке обстановки. А потом… Потом приходят адепты Чикагской школы Фридмана.

Рывок к свободе в России в 1993 году, бомбардировки Югославии в 1999 году, привнесение демократии в Ирак в 2003 году заканчивались одинаково – торжеством «реформ» и свободного рынка. А сотни тысяч и миллионы косвенных жертв построения «светлого будущего» никто не считал.

«А остальные 5000 будут убиты по ошибке!» — как говорил один из отмороженных аргентинских мятежных генералов.

В августе 2005 года около 80% города Новый Орлеан были разрушены ураганом «Катрина». Своих домов лишились примерно 700 000 человек.

Пока горожане пытались вернуться из эвакуации, разбирали завалы и разыскивали под обломками свои пожитки, Фридман выдвинул великолепную идею: «А зачем нам восстанавливать государственные школы? Будущее за частным образованием! Даешь свободу!»

Сказано – сделано. Из 123 государственных школ в городе осталось… 4. Офигевшие афроамериканцы и прочие малоимущие слои населения Нового Орлеана только хлопали глазами. Около 5000 членов школьного профсоюза и учителей стали побочным «расходным материалом».

«Страх и беспорядок несут нам реальные перспективы!» — с воодушевлением говорил один из последователей Фридмана сотрудник ЦРУ Майк Бэттлз.

А дедушка Фридман, признанный аж целым интеллектуальным гуру Чикагской школы, помер. В возрасте 94 лет. Нахапав себе мировое «признание», премию по экономике памяти Альфреда Нобеля, многочисленные звания, титулы, наследство в виде учебников и монографий, безграничную любовь верных последователей. Говорят, сердце не выдержало – терпеть циничные нападки и гибридные наскоки на учение о свободном рынке.

Сколько людей убили, разорили, ввергли в нищету (прямо или косвенно) Фридман, его ученики и последователи, никто не считал. Да и вряд ли когда сосчитают.

Для подобных подсчетов и ритуальных аттракционов праведного гнева есть, например, кровавый тиран товарищ Сталин. Который… Ну, вы эту историю знаете.