2 глава. Интеллектуальное смещение или Абдулла и идеи Фантомаса

2 глава. Интеллектуальное смещение или Абдулла и идеи Фантомаса

   Отойдя от школы, Петрович через пару минут оказался возле клуба из крепкого серого камня. Строили после войны, когда жили хатка к хатке. Гуртом. Весело, Шумно. Плакаты. Знамёна. Пионеры. Комсомольцы. Духовой оркестр. Песня. «Утро красит нежным светом…». Скрипели телеги, груженные камнем. Тарахтела единственная полуторка. Вытаскивали жизнь из пекла войны. Мастерили, плотничали, столярничали, токарили, фрезеровали… Бурлила, кипела вдохновенным потоком жизнь. Поднимали обгоревший посёлок с колен и не требовали благодарности, похвалы, считали самой большой благодарностью и похвалой жизнь. А сейчас одичали. Друг на друге ездят.

   Если бы это услышал Стряпухин, сказал бы: произошло интеллектуальное смещение, но он был занят: готовился к атаке на посёлок.

- Перепороть бы всех, - бросил Петрович.

- Один я не смогу, - тяжело вздохнули над ухом.

   Петрович затряс головой, похлопал по ушам. Голос исчез. Успокоился.

   Присев на лавочку, решил. отдохнуть. Вытянул ноги, закрыл глаза. Хотел вздремнуть, из клуба рванула такая музыка, что он вскочил.

   «Зараза, а не завклуб Хвостов. Музыка днём, и ночью. Да была бы музыка, а то какие - то сбесившиеся барабаны, - Петрович от злости сплюнул. - Молодежь не отлипает. Пивом захлёбываются во время кино и парни, и девки. А завклубу хоть бы что. И управы на него нет. Наоборот. Рядом с клубом пивной ларёк открыл. Чего только не придумывает. Кто красивее, полуголые шоу. Раньше кружки были, разогнал, теперь шоу. Как обезьяна выкорячивается на сцене. От спиртного не просыхает. Бабы молодые виснут на нём, а он побалуется с одной, потом бросит. Тащит другую. Хвастается перед девчатами: хорошие завязки в городе. Моделью любую сделать может, а они дуры верят. А фильмы?».

   Петровича воспитывали на советских фильмах, он до сих пор помнил «Свинарка и пастух», «Кубанские казаки», «Волга – Волга»… Некоторые посельчане шушукались: фильмы создавались под Сталина и последующих за ним вождей. Петровичу было наплевать. Главное, чтоб душа воспринимала и не гадилась. Сейчас время было перестроечное. Он посмотрел на афиши, полыхнул злостью, не было бы в посёлке прокурора и начальника полиции – разнёс бы, но они были, пришлось облегчить душу матом и мечтой.

- Отхлестать бы Хвостова крапивой».

- Что крапива. Лучше Абдулла.

   Опять голос. Петрович взбесился, остыв. подумал: наверное, какой-то переворот в голове произошёл, слуховые галлюцинации.

   А в это самое время тридцатилетний Артем Хвостов, развалившись в кресле, потягивал коньячок «Наполеон» в кабинете и мучился поиском идеи.

   Пророкотал гром. Полосонула молния. Ударил шквальный ветер. Сорвался ливень. Продержавшись минут пять, затих.

   Послышались шаги. Хвостов посмотрел на дверь. Закрыта. Осмотрелся. Никого. Шаги, раздаваясь всё сильнее и сильнее, приближались.

- Эй, - с пересохшим голосом позвал он. – Кто там?

- Я.

   Хвостов покрылся холодным потом. Совсем худо. Пусто, а кто – то говорит.

   Шаги затихли. Хвостов прислушался, облегчёно вздохнул: почудилось. Нет. Артём Сергеевич не почудилось. Жди.

   Идея завклуба была проста: хапнуть у посельчан приличный ворох бабок, выбраться из клуба и гульнуть вольным казаком не на российских просторах, мелковато, а на тихоокеанском островке. Остров был выбран, но как выбрать бабки из посельчан.

   Промучившись час. забив голову не идеями, а желаниями, он посмотрел в окно. Станция, тепловоз с двумя вагонами, надпись «Интеллектуальный поезд».

- Нужно будет сходить, - буркнул Хвостов. – Посмотреть что за интеллектуалы.

   Захватив коньяк, направился в кинозал.

- Вадим (киномеханик), - крикнул, - запусти «Терминатора».

   В который раз Хвостов его смотрел, не помнит, не это главное. Восторг и восклицания. Какая динамика, энергетика. А стрельба. Ух! Кажется, вот, вот Шварценеггер вывалится из экрана, прошагает по проходу и полосонет по зрителю.

- Высший класс, Нигер, - выплясывая ногами, рубит Хвостов. Ему уже не кажется, что Шварценеггер вываливается из экрана. Он в таком состоянии, что ясно видит: Шварценеггер действительно вываливается из экрана и направляется к нему.

Хвостов со страхом закрывает глаза, открыв, видит Шварценеггер на экране. — Вот это настоящее. Могут иностранцы мозги зрителю задрать. А что наши? Вадим , - заорал он, - после «Терминатора» воткни «Фантомаса». Он покруче. Ни один фильм пока до него не дорос.

- Да что мы фильмы почти все иностранные крутим, - ответил Вадим. - Скоро посельчане иностранцами станут и будут говорить, как там: вау, мужик.

- Иностранное просвещение. А ты какой хотел бы?

- Наш. Например, «Белое солнце пустыни». Клевый фильм. И космонавты его любят.

- Они его в Космосе любят, а на земле нет.

- Это почему?

- В Космосе безвоздушное пространства. А на земле воздуха до хрена, а дышать нечем. Понял?

- Нет.

- Тогда сиди в будке и молчи. Качай Фантома, а белое это ерунда. В нём нет накала. Не убойный фильм.

   Хвостов то разговаривал с Вадимом, то запускал взгляд на фильм, вылавливая самые жгучие картинки. В этот момент он видит, как Фантомас подбирается к драгоценностям. Хвостов нервничает. Он всегда нервничает, когда видит драгоценности. Опа! Хвостов ставит дыбом бутылку, сосёт и косится на Фантомаса Драгоценности в руках. Полная куча. Молоток. Хвостов аплодирует. Сработал чисто. Завклуб протягивает правую ладонь: поделись. Фантомас, не обращая на нее внимания, исчезает, Хвостов с досады крякает, обиженно хмыкает и видит каплю на ладони. Да, да, дорогой читатель. Это было то самое, но в лучах солнца, пробивавшихся через окно, оно показалась завклубу дорогой, женской серёжкой.

   Он смотрит на потолок. Чисто. Потом на ладонь. И зеленеет. Хвостов всё понял. Он умный. Интеллектуал высшего класса. Не хуже Карла Карловича Проходимцева из команды Стряпухина. Знает все кротовые норы.

   Хвостов срывается и мчится в туалет. Возвратившись, снова изучает потолок, но тайна свалившейся капли с дурным запахом остается тайной.

- Хрен с ней, - говорит он, - а идея Фантома толковая. Если ее загрузить в дело, можно поселок до нитки обобрать. Так, - он, встаёт и начинать ходить между рядами. – Цель ясна: собрать всех посельчан в одну кучу, не просто собрать, а так собрать, чтобы они пришли со всеми своими бабками. Как это сделать? Что придумал бы Фантомас, чтобы выбить бабки из посельчан? Армейский налёт на посёлок? Вадим, как думаешь мог бы Фантом наш посёлок армейским налётом взять?

- Нет. Артём Сергеевич. Не смог бы. У нас мужики и бабы крепкие. Мужики такие, что косами танки раскромсают, а бабы похлеще: на вилы самолёт поднимут и не надорвутся. С ними лучше не связываться. Живым сцепишься, а покойником отцепишься. Помните, как они Вас...

- Тебе бы паразит только меня кольнуть.

- Так ведь было. Они Вас чуть не в дырку дворового туалета опустили, да Вы упросили. Клуб месяц не работал, потому что от Вас такой запах шёл.

- Заткнись. И не мешай думать.

   Хвостов останавливается и смотрит в окно. Бусугарня.

– Фантома представляется перед посельчанами, - начинает Артём Сергеевич, - как новый областной начальник и приглашает всех в бусугарню, чтобы отметить такое событие. Это отпадает. Все придут, но свои бабки не приволокут. С какой стати нести, если выпивка на халяву. Фантомаса отбрасываем. Не рабочий вариант. В дело вступает Хвостов.

   Он долго ходит, трёт кулаками лоб, потом подпрыгивает и кричит.

- Опа. Затачиваемся на удар. Размышляем интеллектуально. Распускаю в поселке слух, что у меня выигрышный билет на машину. Один мало. Три выигрышных билета. В «Поле чудес» выиграл. Хочу продать их. То есть: забрасываю удочку. Они заглатывают. Приглашаю их на аукцион в клуб. Они не знают, что такое аукцион, я объясню. Далее посельчане разворачиваются к своим подушкам и перинам, потрошат их, вытаскивают из них бабки, забивают ими карманы, толпой прут в клуб. Я до этого просверливаю дырки в потолке, покупаю медицинский газ, когда они собираются все, говорю: пардон, господа – посельчане, непредвиденная заминка, извините, выскочу по лёгкому, а сам на чердак. Включаю баллон. Запускаю газ во все дырки. Посельчане сначала веселятся: отхватывают ля мажор, после засыпают. Обчищаю все карманы и прощай, мама. Адью. Привет, и они в ля миноре. Нужно только точно узнать усиленную порцию газа на человека, чтобы они крепко спали, а то, если проснуться во время карманной чистки, на морду крепкие заклёпки могут поставить.

   Хвостов довольно потирает руки. Еще бы. Такую идею заарканил.