Для борьбы с эпидемией уже не хватает медиков и средств защиты

На модерации Отложенный

Заболевших коронавирусом в России, по официальным данным, пока несколько тысяч, но у системы здравоохранения уже серьезные проблемы. В скором будущем это может обернуться дефицитом буквально всего - медиков, средств защиты, коек в больницах, аппаратов ИВЛ, тестов, лекарств, предупреждает газета "Ведомости".

Начинающаяся эпидемия коронавируса обнажила недостатки реформы здравоохранения, отмечал 28 марта главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач на форуме "Следующие 20 лет". Сократилось количество коек в стационарах и врачей.

С советских времен в 2,4 раза сократилось число коек инфекционного профиля - со 140 тысяч в 1990 году до 59 тысяч к 2019-му. Инфекционистов по сравнению с 2011 годом стало меньше на 10% - сейчас в России их всего около 7 тысяч.

 По данным Росстата, с 2013 по 2019 год число младших медработников сократилось в 2,6 раза, до 265 тысяч человек, среднего персонала - на 9,3% до 1,314 млн, врачей - на 2%, до 704 тысяч человек.

Такую "оптимизацию" системы здравоохранения подстегнули майские указы Владимира Путина. Ради выполнения одного из KPI (ключевого показателя эффективности) указов - роста средней зарплаты в здравоохранении - Минздрав сократил средний и младший медперсонал. Майские указы от 2012 года требовали повышения средних зарплат в здравоохранении на 200% к 2018 году. Главным способом выполнить это требование стало сокращение персонала и перевод оставшихся людей на несколько ставок - это помогало показать на бумаге большие зарплаты.

Власти не усвоили урок пандемии свиного гриппа, который показал, как легко инфекции могут распространяться по всему миру. 3-ю инфекционную больницу в Печатниках на 570 мест в 2015 году власти решили перестроить в производственно-складской комплекс. "Ее можно было использовать под такие ЧП. В итоге сейчас строят новую [в Новой Москве]", - недоумевает глава профсоюза фельдшеров Дмитрий Беляков.

Болеть при этом россияне стали не намного меньше. По данным Росстата, подхвативших серьезную инфекцию (без учета туберкулеза и венерических болезней) в 1990 г. было 4,4 млн человек, а в 2018 г. - 3,5 млн. В итоге нагрузка на профильного врача выросла более чем вдвое, и это сказалось на смертности от инфекций. Если в 1990 г. умирали 0,35% инфекционных больных, то в 2018 г. - 0,82%. В итоге, по статистике ВОЗ, Россия по уровню смертности от инфекций занимает 87-ю строчку в мире.

Врачам уже приходится работать в нечеловеческих условиях, учитывая опасность заражения коронавирусом. "Сдохни или умри - так можно описать наши смены сейчас, - пишет в своем Instagram медсестра недавно перепрофилированной больницы Москвы. - Мы все в "грязной зоне" работаем в следующем обмундировании: хирургическая пижама, сверху защитный костюм, очки, респиратор, две пары перчаток, резиновая обувь, бахилы. В "грязной зоне" нельзя снимать ничего <...> а это значит, нельзя: пить, есть, сходить в туалет, а в какой-то момент становится почти невозможно дышать <...> Утром после суток напряженной работы в респираторе я уже рыдала от бессилия".

Чтобы стимулировать медиков, правительство выделило Минздраву 10,2 млрд рублей на доплаты за работу с зараженными коронавирусом или людьми из группы риска. Но они будут неравными: врачи смогут рассчитывать на 80 000 руб., медсестры - на 50 000, фельдшеры - на 25 000, заявил президент Владимир Путин. И едва ли этим можно окупить долги государства перед медиками, считает сопредседатель межрегионального профсоюза работников здравоохранения "Действие" Андрей Коновал. Работа с вредом для здоровья или сверхурочно, в выходной день или ночью должна оплачиваться гораздо выше всем медработникам, поскольку в обычное время они сильно недополучают.

Защитной экипировки нет даже у медиков

Перед общением с пациентами больницы в Коммунарке 24 марта Владимир Путин облачился в желтый костюм химзащиты TyChem 2000C американской компании DuPont и полнолицевую маску UNIX 6100 российской компании "Сорбент" (входит в холдинг "Зелинский групп"). Цена защитной экипировки президента - более 10 тысяч рублей. Найти ее в розничной продаже не удалось.

В "Зелинский групп" сказали, что респираторы и маски в ближайший месяц не появятся, хотя завод работает в круглосуточном режиме: "Будут в лучшем случае в конце апреля.

У нас объемы колоссальные, но все разобрали по заявкам".

Кадры обхода президентом новенькой московской клиники резко контрастируют с положением дел во многих других больницах. У медиков даже столичных больниц уже возник острый дефицит средств индивидуальной защиты (СИЗ). Так, медперсоналу основного корпуса 9-го лечебно-диагностического центра Минобороны приказали шить маски самостоятельно из подручных средств в свободное время. При этом в день одному медику требуется около 15 масок.

Без СИЗ врачи могут сами стать разносчиками заразы. "Было уже несколько случаев, когда врач, оказывалось, попадал на коронавирусного пациента и был без защиты. В итоге он садится на карантин на две недели, - говорит работница скорой помощи из Санкт-Петербурга. - А работать-то кто будет? Если в таком темпе все дальше это дело пойдет, врачей в "скорой" и неотложке не останется".

Из-за перепрофилирования больниц под инфекционные отменили госпитализацию и плановые операции у других больных. Об этом, в частности, говорил министр здравоохранения Михаил Мурашко.

Не ясно, хватит ли аппаратов ИВЛ для лечения тяжелобольных коронавирусной инфекцией. Главный вопрос - насколько они работоспособны, сколько из них свободно и не требуется для обслуживания пациентов с другими заболеваниями.

"Если вдруг появится вспышка, то начнется естественный отбор, потому что у нас 2,5 аппарата ИВЛ - два заняты больными, а у одного сломан компрессор", - заявила в видеообращении медик больницы в Калаче-на-Дону Татьяна Ревва. После этого у нее начались проблемы: руководство написало заявление в полицию, и ее вызвали на допрос.

"Дошло до смешного. Руководство посчитало все мешки Амбу (ручное устройство для выполнения временной искусственной вентиляции легких. - Прим. "Ведомостей") за аппараты ИВЛ, мол, руками можно качать - значит, тоже аппарат вентиляции легких. Еще достали старые ИВЛ, неработающие, - мол, починим. В итоге их насчитали 13 штук. Самое ужасное, больницу признали годной для коронавирусных больных", - комментирует эту историю Анастасия Васильева из "Альянса врачей".

Когда легкие совсем не справляются с насыщением крови кислородом, требуется аппарат ЭКМО (экстракорпоральная мембранная оксигенация). Их в России всего 124 и планируется докупить еще 17, говорила вице-премьер по социальным вопросам Татьяна Голикова. Практически все аппараты импортные. Их придется закупать в США или Германии, цена - до 10 млн рублей и выше. Процедура лечения тоже недешевая - около 1,5-3 млн рублей. Но главное - требуются хорошо подготовленные специалисты, которых не хватает, а быстро их не обучить, говорит секретарь Российского общества ЭКМО и главный анестезиолог-реаниматолог МЧС России Даниил Шелухин.

 Запас прочности системы здравоохранения невысок

 На случай пандемии гриппа Роспотребнадзор рассчитывал нормативы запасов лекарств, СИЗ, коек и медоборудования. По коронавирусам методических рекомендаций пока нет. Но нормы сопоставимы: по СИЗ практически один к одному, по лекарствам тоже совпадают, говорит бывший главный санитарный врач РФ Геннадий Онищенко. Нормативы по пандемии гриппа исходили из того, что переболеть могут 10% населения, из которых для 10% потребуется госпитализация, в том числе 1,2% - аппараты ИВЛ (или 200 единиц на 1 млн населения). Всего, по нормативам Роспотребнадзора, в России при пандемии гриппа требовалось бы более 29 тысяч свободных аппаратов ИВЛ и 184 тысячи дополнительных коек.

 Однако коронавирус опаснее гриппа, указывает ВОЗ. По данным организации, госпитализировать требуется 20% заболевших - в частности, у 5% болезнь протекает в тяжелой форме и требуется интенсивная терапия (ОРИТ), из которых около 1-2% - ИВЛ. Схожие оценки дает Центр по контролю и профилактике заболеваний США. Заразиться при этом может 30-40% популяции, считает американский профессор Джеймс Лоулер.

 Всего в России для больных коронавирусом подготовлено 94 тысячи коек, говорила вице-премьер по социальным вопросам Татьяна Голикова.