Как боролись с эпидемиями в СССР. Часть третья

На модерации Отложенный

 

 Холера это опасная инфекция, вызываемая энтеропатогенной бактерией Vibrio cholerae, протекающая с развитием тяжелого гастроэнтерита и выраженным обезвоживанием вплоть до развития дигидратационного шока. Холера имеет тенденцию к эпидемическому распространению и высокую летальность, поэтому отнесена ВОЗ к высокопатогенным карантинным инфекциям.

Инкубационный период длится от нескольких часов до 5 суток, чаще 24—48 часов. Тяжесть заболевания варьируется — от стёртых, субклинических форм до тяжёлых состояний с резким обезвоживанием и смертью в течение 24—48 часов.

 В апреле 1815 года в Индонезии взорвался мощный стратовулкан Тамбора, и это вызвало «вулканическую зиму»: в 1816 году в Европе и Северной Америке установились небывало низкие температуры. По одной из версий, из-за этих природных аномалий холера мутировала и стала передаваться не только от животного человеку, но и от человека человеку.

 Первая вспышка новой холеры происходит в 1817 году, и еще на протяжении 10 лет ее удавалось сдерживать в Азии. Европа впервые столкнулась с холерой в 1829 году, которая тут же прокатилась по всему Северному полушарию от Лондона до Нью-Йорка. Врачи XIX века придерживались в массе своей теории Гиппократа, который утверждал: все, что вытекает из организма, должно вытекать наружу, и сдерживать этот процесс неправильно. Поэтому врачи не только не пытались облегчить состояние заболевших, восполняя баланс жидкости в организме, но наоборот, не давали страдавшим от холеры пить и прописывали рвотные средства, чтобы ускорить излитие жидкости.

Как следствие возникал дигидратационный шок, больной терял сознание и выглядел как умерший, поэтому довольно часто хоронили еще живых людей, поскольку условия эпидемии требовали проведения похорон в день смерти. Чтобы избежать этого французский врач Рене Теофиль Гиацинт Лаэннек в 1819 году изобрел стетоскоп — прибор, позволяющий расслышать даже слабое биение сердца.

Вторая эпидемия холеры завершилась в 1851 году, но уже в 1852 году началась третья, и далее до конца XIX века волна непрерывных пандемий унесла больше человеческих жизней, чем вспышка любой другой болезни.

 Всего учёными выделяется семь пандемий холеры:

  1. Первая пандемия - 1816—1824гг.

  2. Вторая пандемия -  1829—1851гг.

  3. Третья пандемия -  1852—1860гг.

  4. Четвертая пандемия - 1863—1875гг.

  5. Пятая пандемия -  1881—1896гг.

  6. Шестая пандемия - 1899—1923гг.

  7. Седьмая пандемия -  1961—1975гг.

Вспышки холеры случаются в мире до сих пор. Последним известным случаем стала эпидемия на Гаити в октябре 2010 года. Она унесла жизни 9700 человек и стала настоящей катастрофой для страны.

Пик эпидемии в России пришёлся на вторую половину 1830 и первую половину 1831 года. Невежественные люди принимали отряды, занимавшиеся дезинфекцией колодцев хлорной известью,за отравителей и врывались в поисках врагов в казённые больницы — по стране прокатилась волна холерных бунтов.

Третья пандемия пришлась на 1850-е гг. и совпала по времени с Крымской войной. Только в России число жертв превысило миллион человек.

В 1892 году российский бактериолог, иммунолог и эпидемиолог Владимир Аронович Хавкин, лучший ученик Ильи Мечникова разработал вакцину от холеры, надежно защитившую здоровых людей от заражения холерой.

Для молодой советской республики особую опасность представляла эпидемия холеры, отметившаяся в 1918-1919г. в Петрограде, а в 1921 захватившая преимущественно Поволжские губернии, Кубанскую и Донскую области (25% от общего числа больных), Заволжье, Урал и Сибирь (до 20% от общего числа больных). В 1921 г. было зарегистрировано 173 885 случаев заболеваний, в 1922 г. — 45 336, в 1923 г. — 123 случая.

Петроград 1918 года – это город неблагоустроенный, фактически прифронтовой, с продовольственными проблемами, вопиющей антисанитарией. А поскольку холера уже шла по другим губерниям – и надо было ждать ее прихода в город трех революций.

Ее и ждали. В середине мая 1918 – уже после того, как правительство страны перебралось из Петрограда в Москву, – созвали даже особое совещание представителей науки под руководством Даниила Кирилловича Заболотного, где обсуждали вопросы борьбы с эпидемиями. Выработали некоторые рекомендации. Отчасти подготовились – но холера все равно пришла нежданно.

Во главе местной власти – Григорий Евсеевич Зиновьев.

«Первый случай подозрительного по холере заболевания» в Петрограде отметили 30 июня 1918 года, первое точно диагностированное заболевание было зарегистрировано – по свидетельству газеты «Северная коммуна» – 4 июля. Сообщив об этом, газета призвала сообщать обо всех замеченных случаях «дежурному эпидемической службы» по телефону.

Пару дней еще холера слегка раскачивалась, но затем рванула с места в карьер:

5 июля – 44 заболевших и 10 умерших;

6 июля – 53 заболевших и 12 умерших;

7 июля – 302 заболевших и 31 умерший;

8 июля – 595 заболевших и 88 умерших;

9 июля – 825 заболевших и 166 умерших;

10 июля – 714 заболевших и 221 умерший.

Эльза Триоле, чей отъезд из советской России на пароходе «Онгерманланд» пришелся как раз на 10 июля 1918 года вспоминала: «Жара, голодно, по Петрограду гниют горы фруктов, есть их нельзя оттого, что холера, как сыщик, хватает людей где попало, на улице, в трамвае, по домам.

Маяковский, живший в то лето в Левашово под Питером, писал сестре Ольге: «От нас в город никто не ездит, не езжу и я, потому что в Питере холера страшная».

Заседание пленума Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов, прошедшее 10 июля, приняло два главных решения: ассигновать на борьбу 12 миллионов рублей и создать центральную комиссию по борьбе с холерой со главе со старым большевиком Сергеем Ивановичем Гусевым, уполномоченную решать все текущие вопросы.

Антихолерная активность с каждым днем набирала обороты. 13 июля опубликовано объявление об обязательной регистрации фармацевтов, затем начались бесплатные противохолерные прививки – «в первую голову… всем лицам, непосредственно соприкасающимся с холерными больными, то есть младшему больничному персоналу – санитарам и могильщикам». Прививки делались в девяти пунктах, и не только в центре города, но и в селе Смоленском, Новой Деревне, Удельной, на Крестовском острове и Выборгской стороне. Оно и понятно: наиболее пострадавшими районами тогда по традиции являлись Василеостровский, Александро-Невский, Выборгский и Рождественский, причем «больные в значительной мере принадлежали к классу основного пролетариата, а именно: к рабочим, чернорабочим и ремесленникам».

13 июля «Северная коммуна» с удовлетворением констатировала: «Кривая холерных заболеваний пошла на убыль. За 11 июля зарегистрировано до 12 час. ночи 395 больных. Уничтожение уличной торговли, а также возобновление хлорирования воды, по-видимому, оказали свое благое действие. Тем не менее, население само должно принимать меры к ограждению себя от возможности заражения»

Холера и в самом деле пошла на убыль, о чем говорят и данные статистики:

11 июля – 527 заболевших и 213 умерших;

12 июля – 639 заболевших и 183 умерших;

13 июля – 525 заболевших и 197 умерших;

14 июля – 422 заболевших и 216 умерших;

15 июля – 454 заболевших и 200 умерших;

16 июля – 424 заболевших и 177 умерших.

Жесткие меры дали результат, но власть – зная, видимо, со слов врачей о длительности и коварстве холерного «хвоста» – не прекращала действия, направленные на борьбу с эпидемией.

После 29 июля число заболевших уже не поднималось выше 150. В августе был зафиксирован 2331 случай заболевания, в сентябре 1091. Холерный хвост, впрочем, привычно давал о себе знать до конца года: последнее заболевание было отмечено 22 декабря. Общая статистика эпидемии – 12 047 заболевших, 4305 умерших.

Готовить новые медицинские кадры Советская власть начала еще в годы Гражданской войны.

В1918-1922 г. начали действовать 16 «Новых медицинских факультетов». К 1924 г. прием в высшие медицинские учебные заведения увеличиваются по сравнению с 1913 г. в 10 раз, а выпуск врачей к 1928 г. — более чем в 6,9 раз. В 1930-е гг, готовится широкая сеть медицинских № зов по всей стране. В дополнение к имеющимся открываются новые институты в Иваново, Горьком, Самаре, Свердловске, Симферополе, Архангельске, Махачкале Уфе, Ижевске, Сталинграде, Новосибирске, Курске, Ставрополе. Владикавказе. В результате к 1941 г. в СССР имелось 72 медицинских института с числом студентов, превышавшим 115 тыс. чел. (в 1913 г. —13 медицинских факультетов с 8600 студентами).

С открытием новых факультетов — охраны материнства, младенчества и детства и санитарно-гигиенических — заметно изменился состав врачей по специальностям. К 1940 г. в системе Наркомздрава СССР работали свыше 6 тыс. санитарных врачей и эпидемиологов. В 1938 г. в СССР имелось около 14 тыс. врачей педиатров, тогда как в дореволюционной России эти специалисты были крайне немногочисленны. Столь же заметным (более чем з 30 раз) был рост чиста женщин врачей, составлявших в 1913 13% от общего чиста врачей.

В конце 1930-х гг. ожидаемая продолжительность жизни советских мужчин составляла 44 года, женщин — 49,7 года. 

Тем не менее, достигнутое в1920-1930-е гг. стало той стартовой площадкой, которая позволила создать свою собственную систему здравоохранения, собственную медицинскую промышленность, обеспечить необходимую медицинскую помощь Красной армии в годы Великой Отечественной войны, санитарную грамотность населения, гарантированную государственную бесплатную медицинскую помощь. Удалось добиться серьезных сдвигов в продолжительности жизни к середине 1960-х пг. В 1965 г. ожидаемая продолжительность жизни мужчин достигла в России 64,3 года против 67,5 года во Франции и 66,8 года в США, у женщин 73,4 года против 74,7 и 73,7 во Франции и США [2, с. 272]. Отставание почти полностью было ликвидировано.