Кто будет осваивать Дальний Восток?

Кто будет осваивать Дальний Восток?

В 1978 году в феврале меня вызвал комбат. Я,  к тому времени солдат-срочник в звании старшины и на должности и.о. начальника артвооружения и боеприпасов отдельного батальона (должность капитанская), немножко заволновался.
Не то, чтобы у меня что-то было не в порядке, но... Кто его знает. Одни постоянные происки замполита чего стоили. Да и остальные офицеры не очень жаловали. Представьте, как они себя чувствовали,  когда на совещании их чехвостили в присутствии солдата-срочника. А если этот солдат ещё и "оружейку" проверил и написал о ржавых потеках на автоматах? 
Правда, и комбат, и начальник штаба, и зампотех меня хвалили. А если прибавить благодарности из штаба дивизии, то особых проблем не предстояло. 
Комбат посмотрел на меня как-то внимательно:
-Проходи, Саша, садись.
«Саша?» Я сел на стул по стойке смирно и заволновался ещё больше. 
- Я тебя позвал поговорить о твоих дальнейших планах. Тебе на срочной осталось служить четыре месяца. Положение на твоём участке у нас угрожающее. Твой новый начальник, лейтенант,  сейчас уже прибыл. Он сейчас на губе. Получил от комдива 30 суток. Потом ещё и от меня получит. Потом в лагерях месяц... В общем батальону было бы лучше, если бы кто-то опытный и знающий был при этом деле. Тем более ожидают армейские учения. 
До меня стало доходить, что ничего страшного мне не грозит. И.о. начальником артвооружения и боеприпасов я стал потому, что предыдущий начальник отбыл на службу в Германию, а новый не появлялся на месте службы три с половиной месяца. Загулял в своей деревне, и отправился на место службы на Дальний Восток чуть ли не под конвоем. 
- У тебя же отец  - это офицер запаса? Ты службу знаешь. На хорошем счету. Не хочешь остаться на пару лет сверхсрочником? 
- Товарищ командир, я хотел высшее образование получить.
- Ну, в Благовещенске есть заочное отделение в пединституте. Комнату в офицерской общаге получишь. 
- Ну какой из меня учитель? Только зря время терять. А я и так уже перестарок. 
Комбат внимательно посмотрел на меня и продолжил. 
- Хорошо. Вот тут пришли приглашения к поступлению... Киевское высшее военно-политическое,  Новосибирск, Красноярск... Целых 6 приглашений нам прислали. Я тебе первому предлагаю для персонального направления. Как ты на это смотришь? 
- Дело в том, что там везде есть ограничения по возрасту - 21 год. А мне уже 22 года. Не подхожу. 
Комбат ещё раз вздохнул и как-то подозрительно на меня посмотрел:
- Тебе ни кто ничего не говорил? Тут ещё один запрос пришел. Но это запрос специальный, для наших частей. Брать на себя ответственность не не особо хочется. Ну да ладно. Заслужил. Тут запрос вчера пришел из Патриса Лумумбы. Знаешь такой ? Возраст до двадцати пяти. 
- Знаю. Это мне подходит. 
- А может все-таки на сверхсрочную? На запрос. Иди к начальнику штаба оформлять ответ и документы. 
Начальник штаба переправил меня к ПНШ, который и прояснил ситуацию. 
Такой запрос был большой редкостью. Вызова нужно будет ждать долго. С учётом особенностей работы военной бюрократии на ожидания может уйти до полугода, а то и больше. Мне может просто не хватить срока службы до  получения вызова. Поэтому договорились, что запрос с моими документами будет послан. А если ответ вовремя не придет, то оформят мне направление на учебу в вуз без указания названия. 
Служба моя закончилась 14 июня. Я улетел последним "литерным" самолетом.

Вызов из Патриса Лумумбы так и не пришел. 
Честно говоря, попасть в престижный в особых кругах вуз было лестно, но особо мне не хотелось. Я мечтал стать социологом или социальным психологом.  Ни один из вузов Сибири и Дальнего Востока возможности  получить такую специальность мне предоставить не мог.  
Я улетел, а проблема осталась. За Байкалом у молодежи очень мало возможностей получить качественное образование. Поэтому лучшие бегут. После введения ЕГЭ, это бегство только усилилось. Крайняя точка - Иркутск(семь госвузов плюс масса филиалов и негосударственных вузов). 
Дальше на восток цивилизация заканчивается. В Улан-Удэ 4 госвуза плюс один филиал и один негосударственный. В Чите  два гос вуза плюс три филиала. В Благовещенске  четыре госвуза плюс несколько филиалов и военный вуз. В Хабаровске шесть госвузов плюс филиалы и один вуз силовиков. В Магадане один госвуз и три филиала. В Петропавловске-Камчатском два госвуза плюс два филиала. В Якутске четыре госвуза, один филиал и два негосударственных.  Не менее тяжёлая обстановка с возможностью увеличения числа квалифицированных специалистов  и на уровне подготовки специалистов в средних специальных учебных заведениях.
Престижность представленных вузов для перспективной молодежи сомнительна.
Вопрос в другом. Если действительно "вкладываться" в Дальний Восток, то неизбежно встанет вопрос об обеспечении этого вкладывания высококвалифицированными, годными для жизни долгий период в суровых условиях кадров. Понятно, что строить нечто, сходное с условиями "на югах", на востоке страны рядом с полюсом холода невозможно. Более-менее сносную жизнь приезжим можно обеспечить только по линии Транссиба. Да и то с оговорками. Реально опираться на долгий период на работоспособные кадры можно лишь выращивая их из местных жителей. 
В СССР был уникальный опыт подобной работы. В частности, в Иркутской области длительное время шел быстрый экономический рост. Область не имеющая природных приимуществ перед соседями, обеспечила громадный промышленный рывок местными кадрами.  Подготовка руководящих  кадров из местных жителей плюс "вахтовка", неквалифицированные кадры военных и комсомольских строек, в совокупности позволили Иркутской области быть донором федерального бюджета до недавнего времени. 
В конце 90-х лет  область была на грани дотационности.  А ведь особых вливаний в нее тогда не было. Играл роль "человеческий" потенциал. Громадные предприятия обеспечивались мощными вузами, обеспечивающих поставки специалистов по десяткам  специальностей. Упор на "местных" приносил плоды. Чего не скажешь о соседях. Для сравнения, в Иркутской области 46% бурят имели высшее образование, а в соседней Бурятии только 18. Не менее высоким был процент лиц с высшим образованием и среди других народов, населяющих Иркутскую область. Дальше от Иркутска на восток положение было  значительно хуже. 
Сегодня положение ещё более осложнилось. В Иркутске высшее образование в связи с проводимыми по стране реформами получило сильнейший удар и находится в перманентном кризисе управления. Иркутск был кузницей кадров для Сибири и Дальнего Востока в советские годы.
Сегодня положение изменилось. Ни Иркутск, ни, тем более, города, расположенные восточнее, не исключая и Владивосток, не смогут обеспечить кадрами ускоренное освоение природных богатств востока России. Заявлены огромные проекты. А вот вопрос: "Кто же будет осваивать Дальний Восток?", опять, как и в 30-е годы прошлого века, актуален.