Ливийская дуэль Медведева и Путина

Итак, можно сказать, началось то, чего многие в стране и ждали, и хотели, и боялись. Политическая и идеологическая дуэль между различными группировками российского руководства по важнейшим вопросам будущего страны стала фактом. Ситуация с Ливией стала тем индикатором, который позволяет определить, кто в России принадлежит к какому лагерю.

С одной стороны — меньшинство, но непропорционально влиятельное в российской политике и экономике. Оно поддерживает ту позицию, согласно которой Россия, воздержавшись от вето, фактически дала Западу мандат на легитимацию силового вмешательства, признав свою готовность подчиниться однополярному миру, олицетворяемому всем известной страной. И есть большинство, разрозненное и неоформленное, которое выступает за суверенный путь развития страны. Президент Медведев фактически открыто позиционировал себя на стороне этого меньшинства. Он, будучи юристом, не мог не знать, что российская позиция в СБ ООН узаконила верховенство этого евроатлантического центра силы, причем не только на силовой, как, скажем, в 1999-м и 2003 гг. основе, но на основе правовой. Теперь эта сверхнациональная сила сможет вмешиваться по своему усмотрению в дела всех суверенных государств. Это означает, что теперь и вопросы внутренней политики больше не являются вопросом суверенной власти страны, а зависят от вышестоящих инстанций, которые могут вмешиваться в эти вопросы по своему усмотрению, вплоть до применения военной силы. Причем, на совершенно правовой основе. Фактически, это предательство национальных интересов, стоящее в одном ряду с предательством Ельциным Югославии. Именно как «предательство» охарактеризовал эти действия и Владимир Чамов, столь стремительно уволенный с должности российского посла в Ливии.

Россия была просто обязана остановить возможность силового вмешательства Запада во внутренние ливийские дела. У нее, в конце концов, пока еще есть право «вето», есть статус ядерной державы, с которой положено считаться, но этими немногими козырями, оставшимися от советских еще времен, новое руководство либо пренебрегает, либо просто боится пользоваться.

Я считаю, что теперь своими действиями Дмитрий Медведев сам отменил свою легитимность в глазах большинства граждан страны, и его реальное, а не подтасованное переизбрание на президентский пост невозможно.

Если Медведев окончательно обозначил себя на стороне меньшинства, объединяющего олигархов, прозападных либералов и всех прочих, кто мечтает о реставрации «1990-х», то Владимир Путин своей критикой по ливийскому вопросу позиционирует себя на стороне сторонников национального суверенитета. Но это вопрос касается не столько дел в Ливии, сколько принципиального отношения к различным моделям мироустройства и месту в них России. Получается, что президент и премьер придерживаются принципиально различных взглядов по этому ключевому вопросу, и, следовательно, они не могут не быть политическими противниками.

Встает, правда, закономерный вопрос — как это получилось, что Путин поставил своим преемником человека с противоположной политической позицией? И почему эта разница позиций столь зияюще стала проявляться только сейчас, к концу президентского срока Медведева? У многих может возникнуть серьезное подозрение, что речь идет о предвыборной игре, а не о реальном противостоянии. К тому же пикировка и по ливийскому, да и по ряду других вопросов, которые можно припомнить, проходит обычно в весьма обтекаемых выражениях, позволяющих различную трактовку. Но в данном случае, чем бы эта заочная полемика президента и премьер-министра ни была — игрой, интригой, электоральным ходом - в ней затронуты слишком серьезные вопросы, которых многократно выше. Фактически речь идет о будущем мира, его архитектуре и модели управления. И о месте в этом мире России. Так что предстоящие выборы 2011-2012 года будут не просто дежурным голосованием. На них будет решаться будущее страны. Как говорится, всерьез и надолго.