Этот трудный национальный вопрос.

Одна моя знакомая всегда говорила, что замуж выйдет только за славянина, но никак не за своего соплеменника, потому что ей не нравится положение женщины в восточной семье. Она так и поступила, потому что живёт в Сибири. А сколько таких желающих в других местах, где это невозможно в принципе? В отдельных регионах России девушка не имеет право выходить замуж за представителя другой национальности или другой религии, отступниц ждёт суровое наказание, незаконное и внесудебное. У нас есть Конституция. Почему же в отдельных частях страны её законы не действуют? Политика – искусство возможного? Не много ли мы списываем на это? Посмотрите на Семейный Кодекс РФ, его положения о равенстве полов. В отдельных частях России они не соблюдаются, потому что противоречат религиозным традициям. Получается, что религиозный кодекс выше семейного и выше национального. Вот где нарушаются права человека, в первую очередь - права женщин. Почему издаются местные подзаконные акты, регламентирующие ношение соответствующей религиозным требованиям одежды? Национальные традиции так тесно переплелись с религиозными? Но попробуйте в соседнем, действительно светском регионе запретить появляться в такой одежде в общественных местах, сразу почувствуете разницу в реакции на первое и второе решение.

Этот трудный национальный вопрос, как часто им спекулируют! За национальные традиции в некоторых случаях выдают религиозные. В Западную Европу едут представители многих культур. Сейчас говорят о крахе политики мультикультурности, хотя речь, по сути, идёт о мультизаконности. В Европе приехавшие имеют больше прав, чем местные. И это уже начинает беспокоить последних. Этим уже успешно пользуются ультраправые. Совсем недавно французы выдворяли цыган, нарушающих законы Франции. В США при одинаковом количестве проходных балов в университет поступает афро-американец. Приёмная комиссия боится обвинений в расизме. И это в благополучной Америке, в «плавильном котле».

Запрет строить минареты в Швейцарии – не самое умное решение. Саркози поступает мудрее. Конституция Франции гарантирует равноправие женщине уже много десятков лет. Французы начали с раскрепощения приезжих женщин, обеспечения им равных прав, устранения их бесправного положения в семье, выражающегося даже в одежде. «Шерше ля фам»? Запрещены «кричащая» о религиозности одежда и многие демонстративные религиозные знаки, но буря протеста поднялась только против запрета паранджи и хиджабов. Не знаю, читали ли советники Саркози романы писателя Ивана Ефремова, многие высказывания которого уже оказались пророческими. В «Таис Афинской» Ефремов, пишет, что  (воспроизвожу по памяти) «в тех государствах и культурах, где женщина в обществе и в семье находится в униженном положении, в семьях воспитываются трусливые сыновья». Ощущая комплекс неполноценности, неуверенность в своих силах, эти сыновья вынуждены сбиваться в стаи. Один он тише воды, ниже травы, а вместе они сила, не боятся вшестером напасть на одного, проявив при этом неоправданную жестокость. Если один из них устроился куда-то на работу, он сразу тащит за собой своих соплеменников. Это - не помощь ближнему, это забота о себе, стремление подавить свой страх. Они вынуждены держаться друг за друга.

Большое количество детей в семье, это тоже забота отца о том, чтобы сын рос не один, а когда вырастет, жил в «клане». Свою заниженную самооценку они пытаются заглушить бравадой, постоянно подбадривать себя. Это выливается в ношении оружия, нарочито грубое поведение по отношению к чужакам и демонстративное исполнение ритуальных танцев. Их отличительной чертой является ревность. Материнство в таких культурах не всегда является добровольным, у женщины есть только одно право – рожать детей. На примере Сибири могу сказать, когда представительницы таких культур выходят замуж за славян, они, как правило, не становятся многодетными матерями. В районах, прилегающих к местам массового проживания представителей других культур, демографическая обстановка меняется в пользу приезжих. И это уже вызывает опасение у местных жителей. Когда «приехавших» будет большинство, они выберут своих в руководство региона, обяжут не только женщин носить одежду, отвечающую требованиям их религии.

Мы живём в светском государстве. Пнуть щенка на тротуаре – уголовное преступление, а зарезать там же на глазах у всех барана? Конституция гарантирует равноправие женщине в нашей стране уже почти сто лет. Исполнение Конституции – первейшая обязанность правового государства и её Гаранта. Не должно быть дискриминации по половому признаку. В России испокон веков было много межнациональных браков. У нас в Сибири все уже давно и основательно перемешались. Мы потомки Ермака и чингизидов, декабристов и революционеров, беглых крестьян и казаков, каторжников и переселенцев со всех концов Российской Империи. В институте в семидесятых годах в нашей группе из 25 человек учились русские, буряты, немки, украинцы, тувинец, якуты, лезгин. В соседних группах были ещё казахи, белорусы, грузин, адыгеец, хакасы, поляки и евреи. И это только по записям в паспортах. На самом деле всё куда сложнее, все перемешаны. И никаких межнациональных противоречий! В Сибири все понимают, что если мы начнём делиться по нациям, начнётся настоящий кошмар. Во многих странах, как во Франции понятие национальность и гражданство – одно и тоже, и юридически, и лингвистически. Получил гражданство и ты француз. Наш же язык богат и разнообразен. Почему на первое место многие ставят национальность, а гражданство – на второе? Что заставляет держаться за нацию? Необходимость поддержки  соплеменников? В двадцатом поколении у каждого теоретически 1 048 576 предков. На практике все люди друг другу родственники уже в 14-м колене, и идут повторные родственные связи. Кто-нибудь может поручиться, что весь миллион был одной национальности? Даже Рюриковичи, кичащиеся своей родословной, по мужской линии оказались потомками двух мужчин, в глубине веков была измена.  Национальность – пережиток прошлого.

Поднимать национальный вопрос – риск получить обвинение в разжигании межнациональной розни. Обвинения могут посыпаться со всех сторон, в том числе и со стороны государства. Не говорить об этом вопросе, замалчивать его – это накалять обстановку, усиливать напряжение. Откладывать разговор опасно, может рвануть и, как всегда, внезапно. Говорить об этом так, чтобы не обидеть никого – трудно занятие, но всё же выполнимое.

…

PS. Когда по утрам сбриваешь с чувствительной белорусской кожи грубую кавказскую щетину, возникает некоторое сожаление о том, что щетина оказалась не западноевропейской, балканской, смоленской или липецкой. Но тут же осознаёшь, что быть потомком многих героических народов всё-таки приятно. Интернационализм и никакого национализма!