Этот трудный национальный вопрос.

На модерации Отложенный

Одна моя знакомая всегда говорила, что замуж выйдет только за славянина, но никак не за своего соплеменника, потому что ей не нравится положение женщины в восточной семье. Она так и поступила, потому что живёт в Сибири. А сколько таких желающих в других местах, где это невозможно в принципе? В отдельных регионах России девушка не имеет право выходить замуж за представителя другой национальности или другой религии, отступниц ждёт суровое наказание, незаконное и внесудебное. У нас есть Конституция. Почему же в отдельных частях страны её законы не действуют? Политика – искусство возможного? Не много ли мы списываем на это? Посмотрите на Семейный Кодекс РФ, его положения о равенстве полов. В отдельных частях России они не соблюдаются, потому что противоречат религиозным традициям. Получается, что религиозный кодекс выше семейного и выше национального. Вот где нарушаются права человека, в первую очередь - права женщин. Почему издаются местные подзаконные акты, регламентирующие ношение соответствующей религиозным требованиям одежды? Национальные традиции так тесно переплелись с религиозными? Но попробуйте в соседнем, действительно светском регионе запретить появляться в такой одежде в общественных местах, сразу почувствуете разницу в реакции на первое и второе решение.

Этот трудный национальный вопрос, как часто им спекулируют! За национальные традиции в некоторых случаях выдают религиозные. В Западную Европу едут представители многих культур. Сейчас говорят о крахе политики мультикультурности, хотя речь, по сути, идёт о мультизаконности. В Европе приехавшие имеют больше прав, чем местные. И это уже начинает беспокоить последних. Этим уже успешно пользуются ультраправые. Совсем недавно французы выдворяли цыган, нарушающих законы Франции. В США при одинаковом количестве проходных балов в университет поступает афро-американец. Приёмная комиссия боится обвинений в расизме. И это в благополучной Америке, в «плавильном котле».

Запрет строить минареты в Швейцарии – не самое умное решение. Саркози поступает мудрее. Конституция Франции гарантирует равноправие женщине уже много десятков лет. Французы начали с раскрепощения приезжих женщин, обеспечения им равных прав, устранения их бесправного положения в семье, выражающегося даже в одежде. «Шерше ля фам»? Запрещены «кричащая» о религиозности одежда и многие демонстративные религиозные знаки, но буря протеста поднялась только против запрета паранджи и хиджабов. Не знаю, читали ли советники Саркози романы писателя Ивана Ефремова, многие высказывания которого уже оказались пророческими. В «Таис Афинской» Ефремов, пишет, что  (воспроизвожу по памяти) «в тех государствах и культурах, где женщина в обществе и в семье находится в униженном положении, в семьях воспитываются трусливые сыновья». Ощущая комплекс неполноценности, неуверенность в своих силах, эти сыновья вынуждены сбиваться в стаи. Один он тише воды, ниже травы, а вместе они сила, не боятся вшестером напасть на одного, проявив при этом неоправданную жестокость. Если один из них устроился куда-то на работу, он сразу тащит за собой своих соплеменников. Это - не помощь ближнему, это забота о себе, стремление подавить свой страх. Они вынуждены держаться друг за друга.

Большое количество детей в семье, это тоже забота отца о том, чтобы сын рос не один, а когда вырастет, жил в «клане». Свою заниженную самооценку они пытаются заглушить бравадой, постоянно подбадривать себя. Это выливается в ношении оружия, нарочито грубое поведение по отношению к чужакам и демонстративное исполнение ритуальных танцев. Их отличительной чертой является ревность. Материнство в таких культурах не всегда является добровольным, у женщины есть только одно право – рожать детей. На примере Сибири могу сказать, когда представительницы таких культур выходят замуж за славян, они, как правило, не становятся многодетными матерями. В районах, прилегающих к местам массового проживания представителей других культур, демографическая обстановка меняется в пользу приезжих. И это уже вызывает опасение у местных жителей. Когда «приехавших» будет большинство, они выберут своих в руководство региона, обяжут не только женщин носить одежду, отвечающую требованиям их религии.


Мы живём в светском государстве. Пнуть щенка на тротуаре – уголовное преступление, а зарезать там же на глазах у всех барана? Конституция гарантирует равноправие женщине в нашей стране уже почти сто лет. Исполнение Конституции – первейшая обязанность правового государства и её Гаранта. Не должно быть дискриминации по половому признаку. В России испокон веков было много межнациональных браков. У нас в Сибири все уже давно и основательно перемешались. Мы потомки Ермака и чингизидов, декабристов и революционеров, беглых крестьян и казаков, каторжников и переселенцев со всех концов Российской Империи. В институте в семидесятых годах в нашей группе из 25 человек учились русские, буряты, немки, украинцы, тувинец, якуты, лезгин. В соседних группах были ещё казахи, белорусы, грузин, адыгеец, хакасы, поляки и евреи. И это только по записям в паспортах. На самом деле всё куда сложнее, все перемешаны. И никаких межнациональных противоречий! В Сибири все понимают, что если мы начнём делиться по нациям, начнётся настоящий кошмар. Во многих странах, как во Франции понятие национальность и гражданство – одно и тоже, и юридически, и лингвистически. Получил гражданство и ты француз. Наш же язык богат и разнообразен. Почему на первое место многие ставят национальность, а гражданство – на второе? Что заставляет держаться за нацию? Необходимость поддержки  соплеменников? В двадцатом поколении у каждого теоретически 1 048 576 предков. На практике все люди друг другу родственники уже в 14-м колене, и идут повторные родственные связи. Кто-нибудь может поручиться, что весь миллион был одной национальности? Даже Рюриковичи, кичащиеся своей родословной, по мужской линии оказались потомками двух мужчин, в глубине веков была измена.  Национальность – пережиток прошлого.

Поднимать национальный вопрос – риск получить обвинение в разжигании межнациональной розни. Обвинения могут посыпаться со всех сторон, в том числе и со стороны государства. Не говорить об этом вопросе, замалчивать его – это накалять обстановку, усиливать напряжение. Откладывать разговор опасно, может рвануть и, как всегда, внезапно. Говорить об этом так, чтобы не обидеть никого – трудно занятие, но всё же выполнимое.

…

PS. Когда по утрам сбриваешь с чувствительной белорусской кожи грубую кавказскую щетину, возникает некоторое сожаление о том, что щетина оказалась не западноевропейской, балканской, смоленской или липецкой. Но тут же осознаёшь, что быть потомком многих героических народов всё-таки приятно. Интернационализм и никакого национализма!