Бытие определяет сознание. Даже ученых. Повторение с дополнением

Профессор Европейского университета в Санкт Петербурге Дмитрий Травин в статье «Постсоветское двоемыслие» о себе пишет так. “Я лично сильно выиграл от произошедших за 30 лет перемен, и прямо об этом заявляю в статье, перечисляя все примеры выигрыша”.

 Я хорошо понимаю Дмитрия. Как творческий человек он получил возможность реализоваться. По его собственному признанию в трудные 90 –е писал статьи в газету «Час пик», которые были востребованы читателем, и тем самым кормился. А сегодня он вполне успешный человек как в смысле творчества, так и, надо полагать, материальном. Он научный руководитель Центра по исследованию модернизации при университете, пишет книги, занимается аналитикой и прочее.

Фрагмент из его статьи. «Абстрагировавшись от раздающихся вокруг стонов, я пытаюсь по возможности объективно сравнить свою собственную жизнь 30 лет назад с жизнью сегодняшней. И вижу, что в ней почти все стало иным. Если исключить время сна, которое проходит и впрямь примерно так же, как в советскую эпоху, 16 оставшихся часов моего дня ничем не напоминают прошлое. Я работаю с принципиально иными книгами. Я пишу совершенно иные тексты. Я обладаю несравнимо большими возможностями их публикации. И не испытываю никаких проблем с тем, чтобы обсудить свои выводы как в узком кругу коллег, так и с широким кругом читателей.»

Я тоже творческий человек как изобретатель. Но реализоваться не удалось. Дмитрий нашел применение своего творчества, а у меня не получилось. Профессионально  я конструктор, а по творческим интересам изобретатель. Не самозванец – отмечен значком «Изобретатель СССР». И участвовал в работах по созданию Лунохода. Отсюда и тема последнего изобретения.

Это дешевый и простой способ обучения водителей. В земных условиях водители Лунохода учились управлять им на лунодроме, где моделировалась из песка лунный ландшафт. Учились на ошибках, многократно повторяя упражнение, поскольку на Луне ошибаться уже нельзя. Ровно также при подготовке водителей земного транспорта нельзя ошибаться на реальной дороге. Поэтому и учит преподаватель правилам дорожного движения в классе, а инструктор вождению на тихих улочках. А водителем становятся не тогда, когда получены корочки, а накоплен приличный опыт вождения. На устранение этого недостатка и было нацелено мое запатентованное совместно с одной из автошкол изобретение. Но поскольку это уже было при капитализме, найти инвестора и убедить его в окупаемости стало проблемой. Тем не менее, подрабатывая на заводе «Ленполиграфмаш» в охране уже как пенсионер, мне удалось заинтересовать двух бизнесменов, связав их с автошколой . Один из них, условно “икс ”, под которым было механосборочное производство, а другой (условно ”игрек ”), как магистр математики оценил перспективу и выделил программиста. По моим чертежам :”Х” изготовил автотренажер, но на мое предложение объединиться с “У”, ответил буквально так: или я, или “У”. А мне технологически необходимы были оба. На этом у меня все остановилось, а “Х” купил готовую программу из стандартных и какое то время был на рынке.

Но успехов не достиг.

Приведенный пример иллюстрирует нездоровую рыночную закономерность: если нет возможности  победить конкурента в борьбе, то появляется стремление его потопить, не давая развиваться. “Х” предпочел потопить “У”, чем сотрудничать.

Мой пример частность. Но показательный, который заставляет задуматься, почему творческий потенциал Травина оказался востребованным, а множество каких я, - нет. Ведь должна же быть и в этом закономерность. Понять можно, если сравнить рынок как стихию с регулируемым рынком. Стихийный рынок в качестве регулятора – жестокий регулятор. Потому что это естественный отбор: выживает сильнейший, а погибает слабейший. Стихия рынка по определению социально несправедлива. Но в конечном итоге она не эффективно и экономически, поскольку не обеспечивает гармонию рынка. Успешны, как показала практика, “халявные”  сектора рынка: сырьевой и финансово банковский. А обществу как целому это не выгодно.

Рассмотрим другую противоположность,- регулируемый рынок. В пределе это такое регулирование, когда и рынка не остается. Что и было наглядно продемонстрировано опытом построения коммунизма в СССР. Издержки выражаются в том, что укоренялся патернализм как социальное иждивенчество. Но при этом одновременно подавлялась инициатива людей предприимчивых, что делало экономику неэффективной. Отсюда напрашивается вывод: поскольку истина всегда посередине, то рынок должен быть не стихийным, а регулируемым. Но в меру. А задачей науки должно быть определение критериев этой меры, чтобы власть как управленец должна их использовать на практике. Если она перегнула палку в сторону госрегулирования, власть должна гнуть ее в сторону рыночной свободы и наоборот.

Все ясно и просто, как божий день. Так в чем проблема? Дело в том, что множество степеней регулирования от запредельного по правилам Госплана в СССР  до его полного отсутствия при стихийности рынка отражают разные экономические модели, каждая из которых в свою очередь характеризует условия среды, в которых общество и существует. Или наше бытие. Которое, как известно, и определяет наше сознание. В том числе и ученых.

Но у разных групп общества бытие разное. Для одних оно комфортное, а для других дискомфортное. Но те группы, которым комфортно в действующей модели, препятствуют смене модели. В СССР это была партократия, а сегодня это крупная буржуазия, которая выиграла на ваучерной приватизации и залоговых аукционах. Тогда на страже интересов властной элиты были коммунистические идеологи, вешающие лапшу на уши населению, но были и диссиденты. Сегодня их роль выполняет несистемная оппозиция. В том числе либералы в науке с либеральных позиций, просвещающие ту часть населения, которая настроена критично к власти. В противовес другому просветительству, о котором говорят, что телевизор побеждает холодильник. Если либералы - идеологи подыгрывают той части властной элите, которая стремится сохранить действующую модель экономики и свое благополучие в ней, то Соловьевы – Киселевы выступают на стороне авторитаризма. Или, если другими словами, за усиление госрегулирование рынка. Чъя возьмет – будем наблюдать.