На понты нет времени: сколько стоит счастье миллениалов

Структура трат поколения Y изменилась.

Покупка новых вещей уже не радует, как раньше, старомодная реклама больше не работает, а счастье приносят совсем другие вещи. Журналист Forbes Алиса Таежная наблюдает за своим поколением и пытается понять, можно ли за деньги купить радость жизни

Про «уникальные вкусы» тех, кто родился между 1981 и 1997 годов — условных миллениалов, размышляют маркетологи по всему миру. Ресурсы вроде Buzzfeed уже шутят о феноменах, которые миллениалы «убили»: от института семьи до сетевых дайнеров. Целая индустрия производства тунца в банке страдает от того, что у миллениалов нет открывалок для консервных банок. Факт может показаться смешным, но он говорит о тенденции: миллениалам не нравится тратить деньги на вещи — они предпочитают получать опыт, заниматься спортом, ходить на вечеринки и концерты и хотят этого намного сильнее, чем предыдущие поколения. И в принципе пересматривают свои структуры расходов — например, готовы тратить на здоровую еду намного больше, чем предыдущие поколения.

Мир меняется, и вполне закономерно, что одни вещи входят в моду, а другие выходят из нее. В случае же миллениалов изменения как будто не связаны с переменчивой модой: им намного меньше нравится зарабатывать, чтобы тратить. Почему так происходит? Опять же, у миллениалов оказалось меньше денег на руках. У них не так много накоплений: в Америке в среднем у представителей этого поколения отложено не более $2500, а у все возрастающего их числа и вовсе ничего.

ФОТО: GETTY IMAGES

Forbes Life попросил Алису Таежную, которую считает голосом поколения 30-летних, рассказать о том, как изменилась структура трат у нее и окружающих ровесников. При этом Алиса просит отметить, что ее правила жизни не универсальны.

К деньгам 30-летние стали относиться осознаннее — потому что резко обеднели. Много работая, хочется много получать. Почти все мое окружение — трудоголики с самыми разными доходами, и несколько лет жизни вне социального пузыря показали, как внимательно мы, 30-летние люди из больших городов, стали относиться к деньгам, в обмен на которые тратим свою молодость. Да, важно сказать, что мы массово обеднели и меньше можем себе позволить. Правило универсально: мы беднеем все вместе, а значит, все вместе учимся справляться с тем, что нам по силам очень немногое, время хочется тратить с пользой, а зарабатывать только на необходимое — и достаточное, чтобы оставались силы на радость здесь и сейчас.

Клубы и бары сменили демократичные, но бесценные радости

Первое, что изменилось кардинально и очень у многих людей вокруг меня, — это понятия о веселье. Дело даже не в конце сытых нулевых и десятых под обвал курса рубля, а в самом понимании, как и с кем тебе хорошо проводить время и что для этого на самом деле нужно. Нужна только близость и то щекочущее чувство внутри, которое может появиться и от вафельного стаканчика, и от пения птиц, и от шутки любимого друга. Свежая черешня у метро на вкус лучше десятков дорогих коктейлей в лучших местах, ужинов от ведущих московских поваров и бокала вина с тройной наценкой.

Спонтанные домашние ужины давно стали приятнее встречи в кафе, а открытый балкон с гамаком — лучшая веранда, если хочется пошептаться о личном, чтобы тебя никто не услышал.

Великая группа «Битлз» пела накануне Вудстока «Fun is the only thing money can’t buy» — и глядя по сторонам на компании, рассевшиеся на бульварах, совершенно ясно, что у этих ребят есть то, что не купишь. При этом потратиться на еду в любимом месте, создатели которого вложили все силы и душу, чтобы у них были хорошие гости, приятная музыка и быстрый интернет, никогда не жаль.

Покупки больше не приносят ту радость, что раньше

После 30+ переездов, которые ждут человека в среднем на пути к 30-летию, оказывается, что вещи делятся всего на две категории: те, которые нужны, и те, которые нет. Каждый любопытный может посмотреть на YouTube историю создания примерно любой вещи — от икеевского кресла до блестящих теней для глаз, а заодно посмотреть в глаза индонезийским детям, которые шьют новые, еще более удобные и модные кроссовки. Кроссовки действительно нужны — как и трусы, носки, джинсы и рюкзаки — но куда реже, чем мы их покупаем. Торговые центры давно стали для меня пространством пресыщенности и скуки, где если не сделать быстро все дела, можно остаться заложником в сомнамбулическом состоянии на часы — и это страшно и отнимает силы. И онлайн-шопинг работает, как любая другая прокрастинация, а еще большинство вещей в жизни выглядят совсем не так, как на вытянутых моделях на фото.

ФОТО: PAWEŁ CZERWIŃSKI / UNSPLASH

Уход за собой больше не подчиняется рекламе

Третье, что массово изменилось в моем окружении и во мне, — совсем другое отношение к собственной внешности, которую не хочется украшать почти ничем, кроме хорошего сна и поддержания натуральной красоты. Чем меньше в жизни инстаграм-моделей и больше живых подруг и друзей, тем меньше хочется вкладывать в «бьюти» в широком смысле слова, кроме красоты, которая действительно зависит от здоровья и отношения к жизни. Погасший взгляд бывает и на очень подтянутом идеальном лице, а харизма не измеряется и не апгрейдится. Очень много дорогих вещей продается с посланием «ведь ты этого достойна», но мы достойны не только омолаживающих кремов за шесть тысяч рублей, но и возможности, например, не работать на этот крем целую неделю.

Но самое главное — честность с самим собой

Если ты не сидишь на горе денег, не стоит притворяться, что сидишь. Тратить свободные деньги на поездки, которые потом трудно вспомнить, и новый телефон, снимающий немного лучше чем тот, который уже разонравился, теперь кажется совсем бессмысленным делом. Путешествовать по миру, когда рубль стоит столько, сколько он сейчас стоит, — настоящее огорчение: и количество необязательных маршрутов сжалось до нескольких профессиональных в год. Сброситься на подарок другу приятнее, чем побаловать себя глупостью. Скинув некоторую сумму на благотворительность, получается чувствовать себя чуть менее плохим человеком. Редкие походы на психотерапию заземляют больше грустных дружеских встреч с бутылкой вина. Все это, разумеется, мудрость от бедности — но менее мудрой она от этого не становится. На понты нет денег, а больше всего — нет времени.