В чем просчет путинского консерватизма

Речь российского президента о том, как плохо быть червяком в мире, которым правят акулы капитализма, отражает его нынешний идеологический настрой.

В цивилизованном мире лидер, стоящий на страже прошлого, не сможет добиться успеха.© Фото с сайта www.kremlin.ru

Кандидат экономических наук, научный руководитель Центра исследований модернизации Европейского университета в Санкт-Петербурге

Президент России на днях заступился за несчастных зарубежных червячков, которые, мол, в ужасе лезут из-под земли там, где установлены ветряки.

Червячков и впрямь жалко. Но вообще в выступлении Путина речь шла не о защите животных, а о том, как относиться к активному переходу Запада на возобновляемую энергетику. Президент РФ проявил себя как консерватор, отрицающий необходимость новых подходов в данном вопросе. И это не удивительно: ведь богатства России зависят от того, как много нефти и газа мы сможем продать, а из-за использования альтернативных источников энергии спрос на наши энергоносители неуклонно снижается.

Поэтому в данном случае путинский консерватизм вполне экономически мотивирован. Хотя смысла особого все же не имеет — вряд ли в мире откажутся от ветряков и солнечных батарей из-за того, что российскому лидеру они не нравятся.

Заявление президента РФ об опасности ветряков для червяков породило шутки в Twitter: «Путин, помоги!»

Однако Путин в последнее время часто выступает с консервативных позиций по самым разным вопросам — и на это стоит обратить внимание. Еще в 2013 году он прямо заявил о своей приверженности консервативной идеологии, процитировав Николая Бердяева: «смысл консерватизма не в том, что он препятствует движению вперед и вверх, а в том, что он препятствует движению назад и вниз».

Можно сказать, наверное, что российский президент стал чисто по-житейски консервативен с возрастом, и определенная доля истины в этом будет. Чем мы старше, тем нам труднее успевать за прогрессом, и многое хочется объявить несущественным или даже вредным. Хорошо видно, как Путин с каждым годом все органичнее входит в образ человека, говорящего о вреде нового не просто по обязанности, а искренне — по зову сердца. Тем не менее «обязанность» у него тоже есть. Когда в официальных речах политического лидера постоянно проскальзывают отсылки к конкретной идеологии, да еще и с цитатами из философов, становится ясно, что тут поработали политтехнологи.

Дело в том, что на фоне конфликта с лидерами западных стран, восходящего даже не к 2014 году, когда Россия взяла Крым, а к 2007-му, когда в знаменитой мюнхенской речи президент РФ резко «наехал» на США, Путину приходится создавать себе новый международный имидж. И роль крупнейшего мирового консерватора оказалась для него в этой ситуации весьма соблазнительной.

В начале нулевых он весьма органично чувствовал себя членом «восьмерки» — одним из лидеров цивилизованного мира. В те времена молодой российский президент консерватором выглядеть не стремился. Но, попытавшись усилить свое влияние и заставить Запад считаться с Кремлем во всех вопросах, представляющих для него интерес, Путин неожиданно для себя попал из авангарда в арьергард. Амбиции Кремля во внешней политике не соответствовали его реальной силе.

В чем просчитался Путин

Позиция России все чаще стала расходиться с позицией ведущих стран мира, и вместо того, чтобы прислушиваться к Путину, западные лидеры стали его игнорировать.

С ним иногда встречаются и даже говорят (как Трамп), что он — хороший парень. Но это явно не то, на что российский президент еще недавно рассчитывал. Думается, ему это чисто по-человечески неприятно. Путин любит быть в центре внимания и на дружеской ноге с сильными мира сего. А теперь его, увы, стараются держать на расстоянии вытянутой руки.

В подобной ситуации приходится искать не то место в мире, которое тебе нравится, а то, которое еще свободно. И неудивительно, что при таком поиске Путин ударился в консерватизм. Дело в том, что современный Запад в целом весьма динамичен, а потому лидер, который стоит на страже прошлого, не добьется успеха. Нынешние западные консерваторы скорее руководствуются знаменитой фразой композитора Густава Малера, сказавшего как-то: «традиция — это поддержание огня, а не поклонение пеплу». Поэтому правые партии «консервативного толка» становятся инициаторами важнейших перемен не реже, чем левые.

Однако и на Западе еще есть люди, совершенно не готовые к переменам. Это пожилые граждане, которые не успевают освоить технические инновации. Это неудачники с низким уровнем образования, которые эти инновации осваивать не хотят. Это идейные консерваторы старого толка, полагающие, что раньше солнце было ярче и вода мокрее. Это религиозные фундаменталисты… В самой развитой стране всегда находятся люди, отстающие от прогресса в силу объективных обстоятельств или по причине своего субъективного выбора. Тот, кто их возглавит, вряд ли сможет стать политическим лидером всей страны. Но тот, кто станет их символом, сможет, тем не менее, оставаться заметной фигурой в мировой политике.

Разочарован ли народ в вожде?

Путин выбрал для себя консерватизм как стратегию позиционирования на мировой арене. И, надо признать, определенное место он там занял. Если для российского телевидения надо найти какого-нибудь поклонника Путина из числа жителей западных стран или даже среди ньюсмейкеров, сделать это нетрудно. Регулярная демонстрация телезрителям подобных персонажей вполне может содействовать получению нужного результата на выборах. В России все еще немало людей, искренне полагающих, будто престиж нашей страны при Путине возрос, а сам президент является влиятельной и уважаемой фигурой во всем мире.

В общем, демонстративный консерватизм неплохо работает для решения внутриполитических задач, связанных с многолетним удержанием власти при отсутствии развития страны. Путину нынешняя роль явно нравится. Он вошел в образ великого консерватора и с удовольствием защищает червячков от «ветряных мельниц», показывая пример своим соратникам и подчиненным.

Беда лишь в том, что в нашем отечественном варианте традиция становится скорее поклонением пеплу, чем поддержанием огня. В итоге Россия не развивается, но свято чтит все победы русского оружия, которые были со времен Александра Невского. Россия уже более десяти лет не может обеспечить нормальный экономический рост, но зато патриарх хвалится строительством большого числа новых храмов. В России виден ужасающий контраст между богатым центром и нищей провинцией, но зато люди, засыпая в домах без канализации, твердят себе под нос «лишь бы не было майдана» — как их деды и бабки твердили полвека назад «лишь бы не было войны».

 Дмитрий Травин