«НОУ-ХАУ» ПУТИНА

МОСКВА, 20 июня — РИА Новости. Вопросы во время прямой линии с Владимиром Путиным очень сильно изменились со времён первого общения главы государства в таком формате. Об этом заявила главный редактор МИА «Россия сегодня» и телеканала RT Маргарита Симоньян, которая вела первую прямую линию с президентом 18 лет назад.

«Это касается и выплат зарплат: действительно, до нас считалось нормой, мы привыкли к тому, что в девяностые годы месяцами, а то и годами зарплату не платили, отдавали её какими-нибудь сумочками», – рассказала Симоньян во время передачи «Время покажет» на Первом канале.

«Я это помню по себе. Я помню время, когда ты не мог купить еды. При этом ты работал, получал зарплату. Все в семье работали, но это было большой проблемой», – добавила Симоньян.

Я же, со своей стороны, добавлю следующее.

Похоже, что организаторы интерактивного общения президента с народом были уверены, что последний, то есть народ, наверняка должен был получить пользу от этого шоу. Во всяком случае, – моральную. И это понятно: формат таких диспутов беспрецедентен. Это, можно сказать, путинское ноу-хау.

А вот о том, как оно готовится и что из себя представляет, я решил поинтересоваться у доктора политологии, профессора МГУ Александра Чумикова.

Николай Холявченко: Александр Николаевич, каково ваше мнение о состоявшемся очередном диалоге президента с народом? Это – желание услышать народ, помочь ему решить его проблемы, или всё-таки это шоу? Все отмечают, что «прямая линия», как всегда, прошла без сучка и задоринки, хотя это и не мудрено – технология отрабатывается на протяжении уже многих лет. По мнению некоторых наблюдателей, эта лёгкость объясняется слаженной работой команды тележурналистов, которые разыграли правдоподобную инсценировку общения народа с властью.

Александр Чумиков: Конечно, это шоу, пиар. Я готов говорить здесь о нескольких позициях.

Первая – это, действительно, инсценировка открытости власти, в том числе и сбор вопросов – чем больше, тем лучше – главное, чтобы задавали. В прошлый раз было, например, полтора миллиона вопросов, в этот раз – более двух. Всё чудесно, всё великолепно: реальные люди задают реальные вопросы и получают – в ряде случаев – реальные ответы.

Но это как бы одна сторона медали. Вторая – ответ даётся на те вопросы, на которые желательно дать ответ; на нежелательные, соответственно, – ответы не даются.

Есть ещё и третья сторона этого действа – как раз то, что остаётся за кадром. А за кадром остаётся то, что новостные программы на телевизионных каналах полностью спланированы. Это допуск той информации, которая считается необходимой для предоставления людям, а по-другому, односторонняя, или монологическая коммуникация, или попросту пропаганда».

Действительно, нигде на Западе никто из руководителей государства по несколько часов вот так, напрямую, с людьми не разговаривает. Да и сам облик президента – такого телегеничного, спортивного, подтянутого, говорящего на хорошем русском языке, видимо, для значительной части зрителей несёт эстетическое удовольствие. Впрочем, на этом оно и заканчивается.

Хотя, конечно, можно ещё упомянуть и обещание президента о том, что правительство не допустит резких колебаний курса национальной валюты; можно, конечно, ещё подчеркнуть и его уверенность в том, что избежать этих колебаний позволят накопленные золотовалютные резервы, плюс – резервы правительства, плюс – Фонд национального благосостояния, плюс – Резервный фонд, плюс – ещё… что-нибудь.

Желание успокоить народ в период разгулявшегося финансового кризиса, видимо, и было одной из главных причин всероссийского «собеседования» – проверить: обрадуют ли людей чёткие и уверенные обещания того, что правительство не допустит ни малейшего ухудшения их жизни.

Люди верили и радовались. В последние два десятка лет они научились ценить любое, даже самое мизерное, улучшение, или обещание оного.

Но было заметно, что президент не хочет слишком завышать ожидания людей, он говорил, что в стране всё идёт достаточно хорошо, правительство и государство делают то, что они могут, но не ждите, мол, каких-то золотых гор. Те социальные программы, которые намечены, – это, мол, первые шаги, за которыми могут последовать и другие.

Но мы-то все понимаем, что, когда говорят такую фразу, как «могут последовать», всегда можно предположить и обратный вариант, то есть – могут и не последовать.

Главная же цель, по мнению главы государства, – это стабильность. Стабильность, которая обеспечивает возможность планирования дальнейших улучшений на какой-то обозримый период.

Ох уж эта стабильность! Это слово, почему-то, ассоциируется у меня с традиционным сообщением доктора о пациенте, находящемся в коме: что, мол, состояние его – тяжёлое, но стабильное. И я невольно задумался: а не является ли этим «пациентом» наша страна, которая вот уже 20 лет находится в коме, э-э-э, прошу прощения, в состоянии стабильности?

Продолжая машинально смотреть телевизионное шоу под названием «Разговор с Владимиром Путиным», я вдруг задумался: почему некоторым людям достаточно легко удаётся убедить своих собеседников в том, что белое – это чёрное, а чёрное – белое? За разъяснениями я вновь обратился к Александру Чумикову.

Николай Холявченко: Получается, что организаторы шоу отбирают вопросы, на которые власть хотела (или могла бы) дать ответы, а куча других вопросов, которые для людей гораздо более животрепещущи, остаются за кадром?

Александр Чумиков: В данном случае – да. Притом это не есть обман, а просто идёт игра в одни ворота. Конечно, нельзя ответить на два или три миллиона вопросов – это все понимают. Поэтому когда даны ответы на двадцать, сорок, или восемьдесят вопросов, как в этот раз, то создаётся, в общем-то, полная иллюзия, что всё в целом хорошо. А то, что на мой вопрос, к примеру, не ответили, ну так, что же теперь поделаешь…

Николай Холявченко: То есть основной массив вопросов – это подводная часть айсберга, с которой люди так и остаются наедине?

Александр Чумиков: Будем честными: не всегда. В дальнейшем по этим вопросам составляется мониторинг общественного мнения, создаётся аналитическая справка о том, что действительно волнует людей? Выявляются болевые точки, на которые в ряде случаев, действительно, происходит реакция – не в виде ответов на вопросы, а в виде определённой работы».

И всё же, и всё же… Какие мысли возникают после очередной «прямой линии»?

Ежегодно на неё приходят миллионы вопросов. Все – критические, с просьбой о помощи. SOS! Будто власть на местах занимается чем угодно, но только не проблемами, о которых кричат люди. А страна держится на кое-каких «скрепах». И «ручном управлении». По прямой линии.