Адмирал Пилкин Дневники

20 апреля 1919 года.
«В постели я читал все время «Русскую старину». Боже мой, сколько бунтов было в России, а еще Тургенев восхвалял в своих стихотворениях в прозе мир, и тишину, и покой. Всякий видит то, что ему хочется видеть, и слышит то, что ему хочется слышать. Или впрямь видит и слышит то, что у него на душе. Тургеневу, верно, хорошо было, покойно и мирно, когда он говорил о спокойствии и мире. А мне кажется, что будто бы спокойствия и мира и не было никогда на нашей земле. Новгородские холерные бунты 1831 года! Да это то же, что сейчас, та же идеология, те же приемы. Убили несколько десятков офицеров, — жен их, вернее, вдов на следующий же день назначили рожь жать. Один солдат горько плакал, когда убивали его командира: «Отец родной был!» И докончил его колом: «Как другие, так и мы!» Первое, что предприняли, — деньги из казенного сундука делить.

Та же вражда к «старым солдатам». Та же глубокая ненависть к дворянству, буржуазии, «козьему племени». Священнику руку сломали. Когда Государь приехал и начал их упрекать за убийства, в толпе раздался голос: «Да полно, Государь ли это? Не из их ли …?» Далеко ли отсюда до всего того, что нам пришлось видеть. Нет, большевики подготовлены не Лениным, не войной, не реакционной политикой Николая II, ни даже Александром III и, может быть, даже не Николаем I».