Сталин. Возвращение

Сталин. Возвращение

тайна последних дней жизни вождя

• Николай Сапелкин

 

59 Оценить статью: 18 1

 

 

Иосифа Сталина нет с нами уже 66 лет. Но до сих пор мы так до конца и не осознали масштаба его личности, не постигли источники его творческого вдохновения, не поняли созидательной силы.

Его уход из жизни по-прежнему обращает на себя внимание большого числа исследователей. Многие говорят о том, что он был немолод и умер сам. Люди всегда умирают не вовремя. Так и со Сталиным случилось. Будучи человеком православного душевного настроя, к смерти он относился, наверное, спокойно, с ожиданием и хотел подвести определённые итоги земного бытия. Но просто не успел.

Отдельные исследователи утверждают, что Сталина убили. Николай Добрюха вслед за Абдурахманом Авторхановым говорит, что за этим зловещим действом стоял Лаврентий Берия. Юрий Мухин доказывает, что это сделал Никита Хрущёв. Авторы книг, которых по этой теме набирается почти полсотни, часто перебирают одни и те же факты, пытаясь выстроить реконструкцию этих событий. Предлагаемый вниманию читателей рассказ о последних днях жизни Сталина — тоже реконструкция, которую можно подвергнуть критике, но в более полном объёме политическая и личная биография Сталина (включая события последних дней его жизни) будет составлена, когда рассекретят полностью архивные материалы.

Известно, что первое лицо государства сопровождали так называемые прикреплённые: сотрудники личной охраны — офицеры и сержанты Главного управления охраны Министерства государственной безопасности. Каждый день они писали рапорты о том, что происходило, как вёл себя «хозяин» (как они его между собой называли), не отклонялся ли он от маршрута, какие были чрезвычайные ситуации. Придёт время, и эти документы станут доступны исследователям. И тогда мы сможем поставить все точки над «i» в споре о том, например, посещал ли Иосиф Виссарионович блаженную старицу Матрону. Узнаем, исповедовался и причащался ли он у митрополита Николая (Ярушевича), как этот маститый иерарх рассказывал духовным чадам на склоне жизни. Может быть, они и встречались на Ближней даче Сталина. Но и журнал посещений всё ещё не рассекречен.

Долгое время говорили, что вообще никаких сталинских документов не осталось, а потом в распоряжении исследователей оказался журнал посещений кремлёвского кабинета вождя. И мы узнали, что вся история первых дней войны, которую подавали раньше по воспоминаниям Микояна и Хрущёва, — вымысел. Сталин никуда не исчезал. Он работал напряжённо по 20 часов в сутки всю первую неделю войны.

Из этого журнала следует, что Сталин последний раз был в своём кремлёвском кабинете 17 февраля 1953 года и больше в нём не появлялся. Поэтому рассказ Хрущёва о том, что, 28 февраля они с Берия, Маленковым и Булганиным были в кабинете вождя, а потом все вместе отправились смотреть фильм не более чем выдумка. Хрущёву нужно было объяснить куда пропал Сталин с полудня 28 февраля. Поэтому и придумал историю об американском вестерне, который Сталин их, якобы, заставил посмотреть дважды. По сюжету капитан пиратского корабля, подозревая, что кто-то из членов его команды собирается сдаться правительственным войскам, в безумной ярости направляет судно на скалы и разбивает его. Этим Хрущёв намекал, что у Сталина была мания преследования, и он искал шпионов в ближайшем окружении.

Тут нужно сделать отступление и пояснить, что отношения с ближайшими соратниками были отнюдь не товарищескими.

Неожиданная смерть в августе 1948 года достаточно молодого Андрея Жданова, с которым вождь дружил и которому доверял, и последующее «Ленинградское дело», значительно ослабили Иосифа Виссарионовича. На ждановских выдвиженцев из Ленинграда, Сталин возлагал большие надежды в качестве преемников: на Николая Вознесенского как будущего председателя Совета министров СССР и на Алексея Кузнецова как возможного лидера партии, секретаря Центрального Комитета. Но они стали жертвами интриг, за которыми, в первую очередь, стоял Георгий Максимилианович Маленков. С 1947 года в Советском Союзе была отменена смертная казнь. Однако в сентябре 1950 года, буквально за три дня до приведения в исполнение приговора над ленинградцами, смертная казнь была восстановлена для изменников и предателей Родины. В отсутствие Сталина эти люди были расстреляны.

Из воспоминаний мы знаем, что когда в конце декабря 1950 г. Сталин вернулся из кавказского отпуска и спросил, нашли ли Вознесенскому работу, соратники ему ответили, что тот сам сознался в своих преступлениях — его осудили и отправили в Оренбург в ссылку, но поскольку он был легко одет, то перемерз в вагоне и скоротечно умер. Собственно говоря, Сталин поначалу и не знал, что все эти люди расстреляны и преследованию подверглись даже члены их семей. Вероятно, со временем через круг доверенных лиц Сталин выяснил всю подоплёку событий.

Нужно учитывать сложность внутри- и внешнеполитической ситуации в то время. Со стороны Соединённых Штатов Америки — ядерный шантаж. Мы планировали развивать нашу экономику, укреплять дружбу и добрососедство со странами-партнёрами, а нас шантажируют угрозой ядерной войны. Мы, например, планировали сделать Каспийской море открытым, прорыть канал до Персидского залива — нам угрожают бомбардировкой, требуют убрать наши войска из Ирана и свернуть этот проект в целом. Но в послевоенное время у нас, наряду с уступками, были и несомненные победы: создание Китайской Народной Республики и дружба с великим китайским народом, а также успешные испытания нашего ядерного оружия.

Готовясь к возможной будущей войне, мы начинаем формировать экономику нового уклада: грандиозные стройки военного и гражданского назначения; так, у нас начинается строительство Трансполярной железнодорожной магистрали, уникального проекта, предназначенного для включения в хозяйственный оборот огромной территории Северо-Западной и Центральной Сибири (вплоть до Енисея), поскольку железная дорога проходила от Салехарда до Игарки с возможным выходом на линию Дудинка — Норильск. В Игарке планировалось строительство нашей военно-морской базы для подводных лодок. В планах был и тоннельный переход на Сахалин.

Но на эти планы накладывались перипетии отношений в высшем политическом руководстве страны и старение, болезни вождя. Ключевая и предопределяющая для трагического финала жизни Иосифа Сталина дата — 16 февраля 1951 года. Не прошло и двух месяцев после возвращения Сталина из кавказского отпуска выходит удивительное постановление Политбюро ЦК ВКП(б) о том, что впредь заседания Президиума Совета министров и бюро Президиума Совета министров СССР следует вести поочерёдно Берии, Булганину и Маленкову; и при этом все решения выпускать за подписью Сталина. Историк Юрий Жуков говорит о том, что Сталина принудительно отправили в отставку, потому что к тому времени он перенёс уже третий инсульт. Однако есть кадры кинохроники лета 1951 года с авиационного парада в Тушино, где мы видим бодрого, свежего Сталина, фактически взбегающего по лестнице на трибуну, откуда он с интересом наблюдает за полётом. В то время как другие члены высшего политического руководства страны идут медленно: тяжела походка Маленков, важно, неспешно проходит Булганин, вальяжно шествует Хрущёв…

Тем не менее, факт, что с 16 февраля 1951 года Сталин не принял участия ни в одном заседании правительства. А таких заседаний только в том году было 38, а в 1952-м — 43. То есть появился, несколько вульгарно выражаясь, некий «коллективный Сталин», а сам Сталин в это время участия в работе руководящих органов не принимал. К этому времени относится своеобразный всплеск культа личности — в целях создать эффект присутствия вождя его портреты стали чаще появляться в советской прессе.

Слабый руководитель, который фактически является подставным лицом, — это мечта любого карьериста во власти, поскольку за решение всех его сомнительных вопросов отвечать будет этот номинальный руководитель. Может быть, этот взгляд покажется не совсем обычным, но Сталин с этого периода стал номинальным руководителем страны, который не принимал решений и не принимал участия в рассмотрении важных внутри- и внешнеполитических вопросов. У него даже появилось со стороны определённых кругов прозвище «дачник». С одной стороны, объективное – Сталин стал еще больше времени уделять садоводству и огородничеству. С другой, незаслуженное, так как Иосиф Виссарионович отдыхал не часто. Теперь же он уехал на Кавказ на целых 6 месяцев – с 9 августа 1951 года по 12 февраля 1952 года. Беспрецедентный случай в условиях начавшейся военной кампании в Корее, которая грозила перейти в новую мировую войну; и в это время руководитель всё оставляет и спокойно уезжает в горы, чтобы вспомнить своё детство.

Из воспоминаний начальника охраны Сталина Николая Власика мы знаем, что он много встречался там с людьми, любил проводить время в обществе детей. Более того, специально покупал конфеты и раскладывал их по карманам, чтобы, когда его окружали дети, раздавать их.  В небольшом составе (брали с собой лишь одного «прикреплённого» охранника) они выезжали в горы и жарили шашлык. В общем, отдыхали… Но набирался ли при этом Cталин сил для какой-то новой борьбы или просто Сталин понимал, что его политическая карьера завершается, — мы пока точно не знаем.

Сталин был очень деятельным человеком, и в этот период он занялся разработкой теории. К этому времени относится появление его знаменитых работ «Марксизм и вопросы языкознания», «Экономические проблемы социализма в СССР». По большому счёту он нашёл хорошую «нишу» для деятельных пенсионных занятий, ведь он и своим коллегам по высшему политическому руководству страны говорил, что им пора уйти на пенсию. Работа министра — это мужская работа, поэтому подбирайте себе дублёров, молодые кадры и постепенно готовьтесь уступить им место, вы останетесь выдающимися деятелями партии, вы будете наставниками молодёжи — так говорил Иосиф Виссарионович; а коллеги его не понимали. Хрущёву на момент смерти Сталина было без месяца 60 лет, и он не хотел уходить на пенсию. Микояну тоже не было шестидесяти, и в воспоминаниях он пишет, что когда Сталин сказал ему о перспективах пенсии, то он хотел броситься на вождя и его задушить, поскольку чувствовал себя молодым, энергичным и имел планов громадьё: свои взгляды на развитие советского проекта и выстраивание международных отношений и так далее.

Кто же эти люди, которые претендовали на то, чтобы стать «коллективным Сталиным»? Николай Булганин был первым заместителем председателя Совета министров СССР, фактически заместителем Сталина. Его считали «человеком Сталина», поскольку он, будучи гражданским, «унаследовал» от него должность министра вооружённых сил. Булганин стал даже по этому случаю Маршалом Советского Союза, и, кроме того, курировал деятельность силовых органов, включая Министерство государственной безопасности. Появление вышеназванной «тройки», может быть, было своеобразным сигналом Булганину, что его аппаратный вес уменьшился, поскольку до февраля 1951 года он был первым заместителем Сталина и во время его отсутствия руководил работой правительства.

Однако, как вспоминают его коллеги (например, Хрущёв), работу он фактически заваливал, поскольку боялся принимать ответственные решения. В помощь ему были «даны» Лаврентий Берия и Георгий Маленков. Маленков в этом триумвирате был единственным обладавшим большей властью, поскольку был членом Политбюро и — одновременно — секретарём Центрального Комитета партии плюс заместителем председателя Совета Министров СССР. Лаврентий Павлович Берия с 1946 года не имел отношения к органам внутренних дел, он сосредоточился в качестве заместителя председателя Совета Министров СССР на атомном проекте; успешное проведение испытаний атомного оружия усилило его аппаратный вес, и он стал третьим членом этого триумвирата.

Нужно сказать, что «тройка» достаточно быстро превратилась в «четвёрку», поскольку к ней присоединился Никита Хрущёв. С 1949 года он вернулся в Москву — закончился его одиннадцатилетний вояж на Украину. Это произошло уже после разгрома «ленинградской группы». По сути, он приехал к своим друзьям: у него были хорошие отношения с Маленковым, он работал с Булганиным в 1936—37 гг. в московской партийной организации, был дружен с Берией, поэтому они восприняли его как своего человека. Правда, Сталин эту группировку называл «младотурки», он полагал, что рвения у них много, а политического опыта и понимания международной политики — мало, и поговаривал, что они могут допустить немало ошибок, если будут невдумчиво работать. И как-то даже в сердцах сказал, что когда умрёт, их капиталисты как котят раздавят. Призывал их быть последовательными и жёсткими в отстаивании интересов советского социалистического проекта.

Итак: появился «коллективный» «субъект власти»… Началось переформатирование власти, это очень важный момент, поскольку все понимают, что постепенный уход на пенсию означает уход и всей той группировки, которая была близка к Сталину, и формирование органов власти с новыми людьми. У Сталина был доверительный круг людей, которые помогали ему в реализации его политики, но не всегда они занимали передовые позиции и важные должности в системе государственной власти страны.

Сложно сказать, кто был информатором Сталина, советником Сталина, кто помогал проводить в полном объёме сталинские инициативы, но определённые контуры сети этих людей есть.

Конечно, на первом месте стоит Николай Власик — многолетний руководитель личной охраны Сталина, в последние сталинские годы — руководитель управления охраны Министерства государственной безопасности. Но сразу же после возвращения со Сталиным из его полугодового отпуска с Кавказа Власик был скомпрометирован, понижен в должности и отправлен на Урал на низовую работу заместителем руководителя одного из исправительно-трудовых лагерей, а в конце 1952 года арестован и исключён из партии.

Александр Поскрёбышев, многолетний соратник Сталина и руководитель его секретариата с 1928 по1952 год, с декабря 1952 года - секретарь Президиума и Бюро Президиума ЦК КПСС, был оклеветан и отстранён от должности в феврале 1953 года.

Лев Мехлис до 1950 года был министром Государственного контроля, потом заболел, но на XIX съезде партии Сталин вновь включил его в руководящие органы, он стал членом Центрального комитета. Мы не знаем реальное состояние его здоровья. Может быть, Сталин снова хотел использовать энергию Льва Захаровича для какого-то «переформатирования». Но этот человек умер 13 февраля 1953 года, был скоропалительно кремирован и захоронен в Кремлевской стене.

Матвей Шкирятов -  до 1952 года заместитель председателя Комитета партийного контроля, после XIX съезда КПСС — председатель Комитета партийного контроля, после смерти Сталина начался закат его политической карьеры, он умер в 1954 году.

Виктор Абакумов — руководитель СМЕРШа, заместитель Сталина как наркома обороны в годы Великой Отечественной войны. С 1946 по 1951 год — министр государственной безопасности СССР. Абакумов после своеобразного ухода Сталина на пенсию также был скомпрометирован и арестован 12 июля 1951 года, из тюрьмы он уже больше не вышел и в 1954 году был расстрелян.

Маршал Александр Василевский, 1949 года по 1950 год — министр Вооружённых сил СССР, затем — Военный министр СССР (по 16 марта 1953 года). После смерти Сталина военная карьера А. М. Василевского резко изменилась Но, главное, он уцелел, умер в 1977 г.

К Петру Косынкину, с 1943 по 15 февраля 1953 года –  заместителю коменданта Кремля, Сталин относился с большим доверием, поскольку в годы войны этот человек обеспечивал безопасность по его выезду на фронт, а в 1948 г. выполнял доверительную миссию по передаче патриарху Алексию священных реликвий Православной церкви. Косынкин неожиданно умер в 49-летнем возрасте. После того как 17 февраля прошла информация о его смерти и появился некролог, Сталин в кремлёвском кабинете больше уже не появлялся, может быть, он не был уверен в своей безопасности в Кремле. Нужно отметить, что нет вообще никаких достоверных данных о жизни  Иосифа Виссарионовича после 22 часов 17 февраля. Есть только воспоминания его дочери, что отец звонил ей 28 февраля и поздравил с днем рождения. И записка Сталина с заказом ужина на вечер 28 февраля, хотя она и не имеет даты.

А к вопросам безопасности Сталин подходил серьезно – иногда брал с собой пистолет. Когда в 1952 г. заменили охрану и обслугу черноморских дач, то Сталин отказался от планируемого на конец года отпуска.

Удивительная вещь, но именно 17 февраля во время встречи с индийским послом Меноном, Сталин всё время о чём-то сосредоточенно думал и рисовал волков в своём рабочем блокноте. Посол Индии обратил на это внимание, а Сталин ответил весьма непонятно — как думающий о чём-то своём: он сказал, что мудрые русские крестьяне бешеных волков отстреливают. Такие воспоминания посла Индии можно истолковать и так, что Сталин, видимо, размышлял о том, что его ближайшее окружение перешло к террористической деятельности. Хотя о каком терроризме могла идти речь, если Сталин на пенсии, если Сталин не управляет государством?

По нашей версии, Иосиф Сталин предпринял попытку возвращения власти через механизм XIX съезда в октябре 1952 года. Но начались изменения с того, что Сталин увидел, что его младшие соратники, его, можно сказать, ученики и выдвиженцы, ведут страну куда-то не туда. С одной стороны, у нас были успехи: качество жизни советских граждан росло, развивалась экономика, крепла обороноспособность, мы формировали бездолларовую зону торговли, у нас был золотой рубль. Но с другой стороны, в это время внутри руководящей четвёрки начинались интриги, направленные на понижение «ставок» друг друга.

Возникло «Дело артиллеристов», по которому в декабре 1951 года было арестовано несколько крупных военачальников и директоров оборонных предприятий под предлогом выпуска некачественной продукции. А куратором оборонного ведомства был Николай Булганин, соответственно, его ставки в аппаратной игре были понижены.

Начало раскручиваться «Дело агрогородов». В марте 1951 года, буквально через несколько дней после своеобразной условной отставки Сталина, Хрущёв выдвинул идею укрупнения колхозов и перехода к агрогородам. Нужно сказать, что его за это раскритиковали — с разных сторон. Вплоть до того, что на XIX съезде (в октябре 1952-го) Маленков в отчётном докладе снова затронул хрущёвскую инициативу благоустройств на селе, и даже было специально принято решение о том, что это мнение ошибочное. Хрущёв добился того, что в 1958 году это решение партии было отменено как непродуманное. То есть прошло семь лет, а человек всё ходил под тяжким бременем своей ошибки, за которую ему приходилось каяться.

Возникло «Мингрельское дело», которое с подачи Рюмина и Игнатьева было направлено на Лаврентия Берия как на «главного мингрела», и оно касалось его выдвиженцев — тех людей, кто сменил его на руководящих должностях в Грузии в 1938 году, с кем он поддерживал контакты во время войны и в послевоенные годы.

Дело Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) началось ещё в 1948 году, но Георгий Маленков не один год использовал это дело для усиления собственных позиций. Более того, все эти дела были инспирированы им, чтобы в руководящей «четвёрке» ослабить остальных коллег. Нужно отметить, что дела, которое было бы направлено против самого Маленкова, за все это время не появилось.

Эта «мышиная» возня по ослаблению друг друга, разрушавшая коллективное руководство, вытеснение новыми выдвиженцами — протеже руководящей «четвёрки» — старых кадров заставило Сталина задуматься о том, туда ли ведут страну эти люди? Скомпрометировав Абакумова, Маленков выдвигает на должность министра государственной безопасности Игнатьева, человека с исключительно партийной карьерой, который своим выдвижением обязан лично Маленкову. Не отстаёт от него и Хрущёв, ведь как секретарь ЦК по административным органам он курирует силовой спектр и имеет возможность предложить свои кадры «в усиление» органам безопасности: Ивана Серова, Аверкия Аристова, Сергея Савченко, Алексея Епишева.

Наверное, было ещё множество фактов, которые заставили Сталина засомневаться в том, сумеют ли эти люди продолжить его дело. В том числе внешнеполитического характера: Советский Союз не только расширял зону бездолларовой торговли, но стал усиливать свое влияние в Латинской Америке, Индии и Индонезии. Давление на советское руководство со стороны Англии и США усилилось, не исключено, что пресловутые «английские шпионы» в высшем политическом руководстве СССР все же были. Но Сталин стал им мешать. Сталин начал «многоходовку» по возвращению себе реальной власти. А ведь мог бы подумать так: «Я тяжело болею, мне много лет, я нашёл формулу выхода из этой гонки, подняться на высший пьедестал власти достаточно тяжело, удержаться сложно, выйти живым — фактически невозможно». Ему по большому счёту предложили хороший «коридор для отступления», но он, видимо, не так был воспитан. Кстати, эту фразу «я не так воспитан, я буду работать, если мне поручили» Сталин часто использовал, когда объяснял мотивы своих поступков и своего поведения.

Историки спорят, Сталин ли или Маленков инициировали проведение XIX съезда? Но доподлинно известно, что на этом съезде Иосиф Виссарионович пошел в наступление.

Незадолго до этого Сталин говорил, что партия превратилась «в отряд аллилуйщиков, хор псаломщиков», полагая, что никакого живого дела там уже нет. Но потом, видимо, вспомнил опыт партийных съездов, благодаря которым в 1930-е годы стал лидером страны. После XVIII съезда он был фактически вождём страны, не имея никакой государственной должности – она появилось у него только в мае 1941 года, когда он стал председателем Совета народных комиссаров СССР.

Итак, Сталин включился в подготовку XIX съезда, но не сам, а через Поскрёбышева. Именно он озвучит основные мысли вождя. Сам Сталин активного участия в работе съезда не проявлял, сидел в сторонке: с отчётным докладом выступил Маленков,  предложения по изменению устава партии делал Хрущёв.

Сталин выступил в завершающий день работы съезда с яркой пророческой речью. На сохранившейся кинохронике видно, что Сталин чувствует себя неплохо, практически взбегает на съездовскую трибуну, говорит традиционно не торопясь, но очень глубоко и в какой-то степени даже взволнованно, говорит о будущем мира, говорит об опасности глобализации, говорит о том, что сейчас социалистическим и народным партиям нужно поднимать брошенные буржуазией знамёна национальной свободы, национального сопротивления, самоопределения в экономике и культуре. По большому счёту можно сказать, что он определил контуры такого политического явления, как сталинизм. Ведь сталинизм — это и есть политика, направленная на развитие национальной экономики и национальной культуры, основанных на социалистическом способе хозяйствования. Из работы Сталина «Экономические проблемы развития социализма в СССР» следует, что главный смысл хозяйствования — это удовлетворение всё возрастающих потребностей населения на базе науки и техники.

Принятые на съезде изменения, которые касались устройства партии общеизвестны: партия поменяла название, вместо ВКП(б) стала Коммунистической партией Советского Союза, вместо Политбюро появился Президиум ЦК со значительно увеличившимся количеством членов. Если Политическое бюро было прежде правящей «десяткой» (условно): семь членов Политбюро и два кандидата в его члены, то по итогам Съезда в Президиуме обозначилось 25 членов и 11 кандидатов. Фактически у каждого опытного старого руководителя появился один или два «дублёра» — возникла определённая соревновательность. Работать с таким органом достаточно сложно, поэтому внутри него была создана неуставная структура — бюро президиума, куда вошли как старые кадры, так и несколько новых.

Остановимся чуть подробнее на этом важном моменте. Съезд закончил свою работу 14 октября 1952 года, а через два дня, 16 октября, начал работу Пленум ЦК. Количество членов Центрального Комитета также возросло, и своё выступление Сталин начал с того, что попросился в отставку с двух должностей, которые у него тогда были: секретаря ЦК (теперь уже КПСС) и с должности председателя Совета министров СССР. Здесь нужно подчеркнуть, что у Сталина была должность секретаря ЦК, должность же генерального секретаря была отменена в партии ещё в 1934 году. Сталин был одним из секретарей секретариата партии. Нужно сказать, что материалы этого Пленума, этого заседания засекречены. Более того, некоторые исследователи (преимущественно либеральные) утверждают, что и протокол не вёлся. Но так не бывает! Известно, что советское время — время чёткого документирования, поэтому предъявить какой-то «иск» этой эпохе сложно, ведь на всё есть подлинные документы.

Естественно, были люди, оставившие воспоминания о пленуме… Константин Симонов в книге «Глазами человека моего поколения» пишет, что в глазах у Маленкова был страх и ужас, растерянными были Хрущёв и Булганин, они стали махать своим людям руками, как бы намекая: нет, нет, отставки Сталина не принимаем, просим остаться! И в этих условиях всё нарастающего гула о том, что такого не допустят, Сталина сказал, что если его оставляют в этих должностях, то он будет работать, ибо не так воспитан, чтобы не выполнять порученное дело. Фактически его «отставка» от 16 февраля 1951 года была аннулирована 16 октября 1952 года: Сталин вернул себе полномочия.

Затем он достал из кармана кителя листочек бумажки и начал зачитывать фамилии будущих членов Президиума ЦК, которых Пленум Центрального Комитета должен был утвердить. Члены Центрального Комитета, конечно, всё это приняли. Но, по Хрущёву, знаем, что они были растеряны, члены руководящей «четвёрки» переглядывались друг с другом, а после заседания вопрошали: кто Сталину назвал этих людей, откуда он их узнал? Они, как им казалось, знали все перемещения Сталина, знали, с кем он встречается, он не мог знать, допустим, Леонида Брежнева, которого ввёл в руководящие органы партии, и прочих новых людей. Спрашивали даже у Кагановича… Лазарь Моисеевич активно работал с кадрами и, собственно, даже выдвижение Хрущёва — это его «заслуга»: он нашёл этого бойкого человечка в далёкие 1930-е годы. Никто не узнал, откуда Сталин выявил этих людей. Отсюда вывод: Сталин не ушёл на пенсию, как хотели его соратники, он в это время думал о будущем страны.

XIX съезд партии и теоретические работы Сталина о марксизме, языкознании и экономических проблемах развития социализма в СССР стали его завещанием. Те люди, которых он выдвинул на руководящие должности, — молодые кадры, рождённые в основной своей массе в нулевые годы XX века, воспитанные в условиях советской действительности, преданные советскому народу, делу мира и делу социализма, — были его преемниками.

Процесс распределения должностей после съезда был, видимо, непростым, поскольку не был одномоментным. 10 ноября был определён новый формат власти, определились его основные контуры. Маленкову, Булганину и Хрущёву было предложено сосредоточиться на работе в партийных органах — в отсутствие Сталина поочерёдно председательствовать в Президиуме и на бюро Президиума ЦК КПСС. Так же в отсутствие Сталина в порядке очереди Берии, Первухину и Сабурову поручено было председательствовать на заседаниях правительства. Была сформирована и ещё одна «тройка»: Маленков, Пегов и Суслов поочерёдно должны были председательствовать на заседаниях Секретариата ЦК КПСС — в случае, если Сталин не сможет их проводить.

Известно, что с февраля 1951 года и до самой своей смерти Иосиф Сталин на заседаниях правительства не появился ни разу. Про тот период заместитель заведующего секретариатом Совета Министров СССР Михаил Смиртюков рассказывал, что вождь запомнился ему нежеланием работать с документами и любовью к работе на огороде. Вячеслав Молотов в беседах с писателем Чуевым говорил, что письма и пакеты даже от органов государственной безопасности оставались нераскрытыми и отправлялись к руководящей на тот момент «четвёрке». Кстати, именно в 1951 году возникло такое новое понятие во власти, как «инстанция». Если раньше понимали, что бумаги идут Сталину, то теперь для круга посвящённых лиц стали сообщать, что они «ушли в инстанцию», «инстанция рассмотрела вопрос», то есть писать о том, что рассмотрел вопрос Сталин, они, можно сказать, стеснялись.

Но эта система развалилась в октябре 1952 года, а с 10 ноября стала терять реальные рычаги власти. Позиции Маленкова, Булганина и Хрущёва ослабли. То есть люди полтора года самостоятельно руководили страной, прикрываясь Сталиным, а потом власть стала уходить у них из-под ног. Они, видимо, чувствовали, что Сталин оставляет «на плаву» Берию, коль скоро загрузил его работой в правительстве, а их будущее становится всё  туманнее. Представляете себе «ресурс» того же Маленкова, человека, который с конца 1930-х годов находился внутри этой системы, человека достаточно жёсткого, который расставил очень много своих людей, лично принимавшего участие в арестах и допросах своих политических оппонентов? Часто о Маленкове вспоминают как об обрюзгшем, слабохарактерном человеке с прозвищем «Меланья» — об этом гласила одна из эпиграмм, но уже конца 1950-х годов, когда Маленкова записали в «антипартийную группу»:

Я любил тебя, Меланья,

До партийного собрания,

Как начались прения —

Изменилось мнение.

Но Маленков уходить с политической арены не желал. Он был оставлен на руководстве партией, однако Сталин на всех заседаниях Президиума и бюро Президиума ЦК КПСС присутствовал, кроме одного  — 9 января, когда обсуждались пропагандистские мероприятия по «Делу врачей». В период с октября 1952 года по январь 1953-го прошло, соответственно, четыре заседания Президиума и семь заседаний бюро Президиума, то есть фактически — по одному заседанию в неделю. Их протоколы засекречены, значит, обсуждаемые вопросы актуальны и до сих пор.

Из воспоминаний супруги генерала Петра Косынкина, заместителя коменданта Кремля, известно, что в конце января он сказал, что внутрикремлёвская обстановка стала невыносимой, и буквально через две с небольшим недели он неожиданно ушёл из жизни. В чём была невыносимость этой обстановки и как долго она продолжалась? Можно только предполагать. Андрей Жданов в последний год жизни сказал сыну: лишь бы умереть раньше Сталина, если мы переживём его, ты не представляешь, что они с нами сделают, они просто разорвут, растопчут, уничтожат нас. Об этом младший Жданов, Юрий, рассказал в своих воспоминаниях, изданных после его смерти, совсем недавно. Кто эти коллективные «они», в чём состояла острота схватки, мы можем узнать, когда будут открыты документы, проливающие на это свет.

Но какова бы ни была схватка по новым контурам власти, есть свидетельства нескольких человек, которые в разное время и с разными подробностями утверждали, что Сталин определился со своим преемником, и это был не Берия, не Маленков, не Булганин и тем более не Хрущёв. Этот человек — Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, долгое время работавший первым секретарём ЦК Компартии Белоруссии. С 1948 года — секретарь ЦК ВКП(б) и одновременно заместитель председателя Совета Министров СССР с 12 декабря 1952 года. Впервые об этом написал в воспоминаниях бывший министр сельского хозяйства Иван Бенедиктов, потом рассказал Анатолий Лукьянов, потом уже поведал миру о том же и Михаил Полторанин. Разные люди, разного времени, разных взглядов. Один из них был непосредственным участников событий, а остальные имели доступ к секретным документам. Придумывать такую конкретику о вполне определённом лице, отмечая, что его кандидатура была не только внесена Сталиным, но и согласована большинством членов Президиума ЦК партии, они бы не стали. После согласования нужна была лишь легализация — решение Пленума и утверждение на сессии Верховного Совета СССР. После этого Иосиф  Виссарионович представляет нового премьер-министра правительству и уходит на пенсию теперь уже настоящую, заслуженную пенсию государственного мужа и одного из идеологов мировой системы социализма.

После возвращения к работе Сталин много занимался международными делами. В торговую, технологическую и идеологическую орбиту Советской России включались новые страны. Советский Союз был готов к технологическому взлёту. Смена руководства страны на команду молодых управленцев должна была не только закрепить успехи, но и (без преувеличения) изменить путь развития всего человечества. Но смена лидера означала и смену всей правящей когорты. А это означало что «старики» в лучшем случае отправятся на пенсию. А в худшем  — их ждал арест и, может быть, расстрел. Поэтому у них появился мотив идти ва-банк.

Кроме того, русский сталинский глобальный проект пугал правящие круги Англии и США. Поэтому и они искали пути физического устранения «красного фараона». Совет по психологической стратегии США создал группу «Сталин» по «отходу или отстранению Сталина от власти». Не исключено, что они имели своего человека в высшем политическом руководстве СССР. Сталин догадывался о существовании «крота» — этим и был вызван поиск «английского шпиона» среди сталинских соратников все последние пять месяцев жизни вождя.

Открытая схватка началась после 10 ноября 1952 года, когда контуры власти были определены и должности расписаны. Маленков и его люди в Министерстве государственной безопасности нанесли ответный удар:  организовали арест Владимира Виноградова, а вслед за ним и Бориса Преображенского — тех докторов, которые наблюдали за здоровьем вождя и лечили его. Началось «Дело врачей». Начальник лечебно-санитарного управления Кремля также был скомпрометирован и заменён, смещён был и министр здравоохранения. Более того, даже домашний лечащий врач Сталина Александр Кулинич был заменён новым врачом — Владимиром Ивановым-Незнамовым.

В окружении Сталина не стало ни одного человека, кто знал бы о его болезнях и мог оказать ему быструю квалифицированную помощь. Скорее всего, Сталин не относился к числу тех людей, кто спокойно наблюдал, как против него интригуют, угрожая его безопасности и жизни. Помочь Виноградову он сразу не мог, того арестовали по обвинению в умерщвлении Жданова. Вероятно, он имел намерение «Дело врачей» дополнительно подраскрутить и придать ему импульс, направленный против зачинщиков этого дела:  министра госбезопасности Игнатьева, его покровителя Маленкова и позднее включившегося в это дело со всей своей залихватской активностью Хрущёва.

Геннадий Костырченко и Юрий Жуков, исследователи, которые работали с документами архива по «Делу врачей», говорят, что активно освещавшееся в советской печати «Дело врачей» в конце февраля стало затухать. Из газеты «Правда», с полос других центральных газет были исключены все материалы о «врачах-отравителях». Маленков как опытный прожжённый политикан и интриган мог почувствовать, что на заседании Президиума ЦК в понедельник 2 марта и на Пленуме ЦК КПСС во вторник 3 марта могли не только нового руководителя избрать, но и обвинить Игнатьева, а может быть, и самого Маленкова в развязывании этого грязного дела.

Но Сталин остался не только без надёжных врачей, но и без верной охраны — она была заменена на новых людей и значительно уменьшена. Уже в наши дни эти охранники воспоминали, что Сталин не доверял им, заранее не говорил, куда собирается ехать. Должность отстранённого и арестованного генерал-лейтенанта Николая Власика оставалась вакантной. Министр Игнатьев исполнял обязанности руководителя управления охраны МГБ, но оперативную и текущую работу вёл полковник Николай Новик в качестве заместителя руководителя управления охраны. Однако 27 февраля 1953 года он был госпитализирован. Вполне возможно, что он действительно заболел, поскольку был прооперирован, и заговорщики, если мы допускаем такое развитие событий, воспользовались тем, что контроль над охраной Сталина уменьшился. Либо же он создавал себе алиби, оставшись на это время в госпитале. В любом случае с 27 февраля охрана Сталина была ещё более ослаблена.

В эти дни произошло ещё несколько странных событий, они известны только по воспоминаниям и мы не можем утверждать, правдоподобны ли они. Кто-то убил секретаршу Маленкова, которая была любовницей Хрущёва. Ещё говорят об аресте сержанта ГБ, экономки Сталина Валентины Истоминой, о том, что её пытались сломить, вербовали, даже якобы вывозили на самолёте в Надым, где она провела целую ночь в лагере для того, чтобы была более сговорчивой. Истомина — тот человек, которому Сталин доверял, она подавала ему еду, из её рук он брал лекарства. Надо сказать, что ей 28 февраля и 1 марта предложили выходной, потому в субботу и воскресенье её не было на сталинской даче, и она не знала, что там происходило.

Такой наблюдательный и проницательный человек, как генерал Павел Судоплатов, который видел министра госбезопасности Семёна Игнатьева в последние дни жизни Сталина, отмечал, что у министра была всевозрастающая неуверенность в поведении. Вероятно, Игнатьев был замешан в каком-то деле, вызывавшем у него сомнения в успехе. Может быть, он был не уверен в своём положении, поскольку уже пошли разговоры об объединении Министерства государственной безопасности и Министерства внутренних дел — явно под Лаврентия Павловича Берию, который уже после смерти Сталина говорил, что пришёл искоренять «игнатьевщину», как в 1938 году прибыл уничтожать «ежовщину». Объединение столь  крупных ведомств не делается спонтанно: расчёты и подготовка подобных мероприятий — это дело нескольких недель или даже месяцев. Соответственно, Игнатьев вполне мог догадываться о том, что скоро будет смещён, и не был уверен, будет ли он жив. Тут надо сказать, что уже после смерти Сталина, буквально через месяц, 5 апреля, его вывели из числа секретарей Центрального Комитета (эту должность он занял после смерти Сталина), а 28 апреля — даже из состава ЦК партии, так что к июню 1953 года встал даже вопрос о его членстве в партии. А это значит, что человека собирались арестовывать. Начиналось следствие, которое инициировал Берия. И, видимо, оно заключалось в обвинении в ненадлежащей охране, а может быть, даже и в ликвидации Сталина.

Мы знаем, что после смерти (возможно, гибели) генерала Косынкина Сталин в Кремле не появлялся. Чем он занимался всё это время? Никаких документальных свидетельств нет. Но это вовсе не значит, что Сталин все дни с 17 февраля ничего не делал. Если, конечно, он не был лишен свободы. Время было зимнее, соответственно, заниматься своим любимым делом — работать в саду — он не мог. Значит, он работал с документами, встречался с какими-то людьми. Что это были за встречи — мы сможем узнать, когда будут рассекречены записи журнала посетителей на Ближней даче Сталина.

Хотя он мог быть и на других дачах – в Сосновке или Горках. (Ещё раз хочу подчеркнуть, что в распоряжении исследователей нет никаких документов о жизни и деятельности Иосифа Сталина с вечера 17 февраля.)

С двадцатых чисел февраля 1953 года в Москву стали съезжаться депутаты Верховного Совета СССР на заседание по утверждению нового правительства, а также члены Центрального комитета партии на свой пленум. Сталин мог встречаться с кем-то из них, если у него была для этого возможность. Известно, что маршал Жуков с 21 февраля находился в Москве; он всё пытался выяснить расклады в высшем политическом руководстве страны, вопросы ближайшего пленума. Он уже знал, что Сталин уходит. По большому счёту две темы, которые стояли на повестке дня: уход Сталина и поиск английского шпиона, — стали вполне общеизвестными. Поэтому, когда 2 и 3 марта заседания не состоялись особого волнения не было. По-человечески было понятно, что старому и больному человеку нужно дать возможность уйти на заслуженный отдых.

Утверждение Хрущёва и Судоплатова о том, что Сталин якобы был в театре 27 февраля, не подтверждается документально. Но относительно 28 февраля, последнего дня, когда Сталин был ещё дееспособен и жив, известно, что утром Сталин позвонил своей дочери Светлане Аллилуевой, у которой был день рождения. Светлана оставила об этом звонке интересное воспоминание: она утверждает, что отец позвонил, поздравил и пригласил на воскресенье 1 марта её с детьми на Ближнюю дачу! Он сказал, что и Василия тоже пригласит и просил, чтобы Светлана ему передала, чтобы приезжал тоже с детьми. Нужно сказать, что некоторых своих внуков Сталин даже и не видел — до того был занят государственными вопросами! Надо сказать, что личная жизнь Светланы и её брата Василия была достаточно сложной: несколько браков, дети от разных браков, усыновлённые дети (у Василия). А тут Сталин приглашает их всех и добавляет Светлане, что у него для них есть важная новость: «скоро наша жизнь изменится». Светлана поняла это так, что всё-таки пенсия, и отец освобождается от нагрузки. Хотя некоторые исследователи уверяют, что Сталин вовсе не той был породы человек, чтобы взять и уйти, и у него имелась перспективная должность в системе власти Советского Союза — должность председателя Президиума Верховного Совета СССР, которую после смерти Михаила Калинина занимал Николай Шверник. Последний не имел серьёзных позиций, был всего лишь кандидатом в члены в Политбюро, не обладал большим авторитетом, и после смерти Сталина на этой должности Шверника сменил Климент Ворошилов. Но готовил ли эту должность Сталин под себя или нет — мы доподлинно не знаем. Однако к словам Светланы Аллилуевой стоит отнестись со всей серьёзностью: Сталин уходил на пенсию и хотел выходной день перед важными заседаниями провести в кругу родных людей.

Весь день 1 марта Светлана звонила на Ближнюю дачу отцу, но ни городской телефон, ни «вертушка» не отвечали. Что происходило 1 марта на даче Сталина, убивали ли в этот момент там Сталина, мучили или просто ждали, когда он сам умрёт, — доподлинно пока не известно.

Но вернёмся к 28 февраля. Сталин собирался на какую-то встречу — предположительно с Матвеем Шкирятовым, председателем Комитета партийного контроля при ЦК КПСС. Иосиф Виссарионович оставил собственноручно написанную просьбу о меню ужина: паровая картофельная котлета, простокваша, сок. Явно не планировал кого-либо приглашать. Что было со Сталиным после 11 часов 28 февраля 1953 года, мы не знаем. Итак, после вечера 17 февраля, вторая ключевая дата — 28 февраля,  а вовсе не 2 марта, когда он уже был обнаружен в бессознательном состоянии, и к 7 часам утра к нему были вызваны врачи, начались консилиумы, освидетельствование, на которых выяснилось, что домашний врач ничего не знает о состоянии здоровья Сталина, что приглашённые врачи даже не могут найти его медицинскую карту, поскольку все, кто лечил Сталина до того, были по вражескому навету от него отстранены.

Итак, с 28 февраля мы входим в область предположений. Но есть и факты: сотрудники наружной охраны, стоявшие на воротах, очень скоро ушли из жизни — якобы покончили с собой. Судя по всему, они могли видеть, в каком состоянии Сталин был доставлен на Ближнюю дачу. Обращает на себя внимание сообщение о болезни вождя. Его готовил Берия, который почему-то полагал, что удар (инсульт, кровоизлияние в мозг) со Сталиным случился на московской квартире. Следовательно, покушение, попытка убийства, изоляция либо отравление, которое растянулось на длительное время, произошло именно 28 февраля, а не 1 марта, и не на Ближней даче…

Многочисленные опубликованные документы и воспоминания опровергают заявления Хрущёва, что якобы Сталин пригласил всю «четвёрку» (Берию, Маленкова, Булганина и его самого) к себе на дачу, и они находились там до пяти часов утра, пили молодое вино, что Сталин был очень весел, а потом, уходя спать, сказал офицеру охраны, Ивану Хрусталёву, что охранники ему больше не нужны, и они могут идти спать. Даже если бы Сталин и сказал такое, то уж никак охрана, находясь на боевом посту, не могла заснуть. Но эти люди, ради того, чтобы сохранить собственную жизнь, все как один утверждали: нам сказали спать, мы заснули.

И когда в 10 часов 1 марта у Хрусталёва и его коллег вахту принял Михаил Старостин и его наряд, Сталин всё ещё спал, а они на это не обратили никакого внимания? При этом нужно знать, что перемещения Сталина были видны с улицы: шторы позволяли разглядеть не только включение света, но и движение Сталина по комнатам. К тому же в мебель были вмонтированы датчики движения, и служба безопасности вождя знала все его перемещения. Существовали и домофоны — со Сталиным можно было связаться, не заходя к нему.

Скорее всего, мы ещё нескоро узнаем тайну последних дней жизни Сталина, поскольку его ликвидация была выгодна и части его окружения, и мировой буржуазии. У меня сложилось понимание, что убийство Сталина внутри страны готовил Маленков. А вот устранение Сталина по заказу иностранных держав мог готовить Хрущёв, только возможностей у него было крайне мало. На каком этапе к ним подключился их друг Булганин, и какова в этой истории роль Микояна — каждый читатель может высказать свою версию.

Имя Анастаса Микояна в списке заговорщиков обычно не называется, но у того были все основания тоже ждать смерти Сталина, поскольку он не оказался включён в состав бюро Президиума. Микоян, Молотов и Ворошилов подверглись разгромной критике со стороны Сталина на пленуме 16 октября 1952 года. Как опытные политики они, конечно, понимали, что Сталин критикует их как «раскрученных» персон, которые в общественном сознании могли восприниматься его наследниками, в то время как Иосиф Виссарионович торил дорогу молодым кадрам. В этом отношении и Молотов, и Микоян, и Ворошилов воспринимались им как «пенсионеры». Однако все они усилили свои позиции в высшем политическом руководстве страны сразу же после смерти Сталина. И если возвращение Молотова можно было бы ещё объяснить громадным авторитетом Вячеслава Михайловича внутри страны: имя его гремело наравне с именем Сталина, — то возвращение Микояна, возможно, было нужно для легализации переворота в глазах западных «партнёров».

Кто из них мог быть «английским шпионом»?

Сейчас все чаще называют Хрущёва, тем более, что он был не тот человек, за которого себя выдавал. Собственно, и Сталин как-то говорил ему, что он не Хрущёв, а какой-то «-ский»… Хрущёв, по одной из версий, —  незаконнорожденный сын польского магната Гасвицкого, который после революционных событий в России проживал в Англии. С  Хрущёвым могли поддерживаться контакты по этой линии.

Большим англофилом был Маленков: он любил английские фильмы, хорошо знал английскую литературу. Ради своих детей организовал в Москве первую английскую спецшколу в Сокольниках — хотел, чтобы дети были воспитаны в английской культуре. Маленков, будучи в опале, на пенсии, водил дружбу с Юрием Андроповым до самой его смерти.

Итак, Иосифа Виссарионовича не стало. Василий Сталин сразу сказал, что отец отравлен. Разговоры о том, что Сталина устранили, стали распространяться по Москве. О том, что Сталина уже нет в живых, западные радиоголоса сообщили 1 марта, словно были информированы о тайных внутриполитических вопросах жизни советского руководства лучше, чем члены нашего ЦК.

О последующих событиях, преподнесённых в разных версиях: о том, как проходили вскрытие, прощание, похороны, — довольно хорошо известно. Но как-то не говорят о том, что если бы Сталин был ликвидирован в результате только лишь шкурной борьбы за власть, то, наверное, не было бы такой «ревизии сталинского наследия». А после смерти Иосифа Виссарионовича в течение нескольких дней были проведены реформы, в ходе которых многие сталинские проекты были не просто свёрнуты и законсервированы, но и брошены! Найдём ли мы ответ на вопрос о том, кто был заинтересован отказе от бездолларовой зоны торговли, сворачивании нашей активности в Индии и Индонезии, закрытии проектов Трансполярной магистрали, туннельного перехода на Сахалин, сталинского плана преобразования природы? От этого ответа зависит разгадка тайны смерти Сталина.  

На фото: выступление И.В. Сталина на XIX съезде партии. 14 октября 1952 г.